Умиротворяющую идиллию, а по-простому и точнее было бы назвать происходящее пьянкой, первых лиц государства во главе с самим императором нарушать строго запрещалось даже Теням, поэтому очередной тост за что-то и для кого-то, прерванный перебранкой и резко открывшейся дверью, был полной неожиданностью для уже хорошо захмелевшей троицы. В кабинет ураганом ворвалась фурия по имени Варая. Тени за ее спиной, извиняясь, и с глубоким сожалением пожали плечами и тихо закрыли за ней двери. Кор резко поднял руку, чем прервал уже набравшую полную грудь воздуха и было начавшуюся свою речь Вараю. Она поперхнулась, но удержалась от выражения своего крайнего недовольства и промолчала, когда император поднялся и неровным шагом подошел к двери. Та бесшумно открылась перед ним, и двое виноватых в срыве гулянки Теней предстали перед ним с опущенными от стыда глазами. Оценивающе смерив их пьяным взглядом, император осуждающе вздохнул, потом с сочувствием погладил по головам их обоих и медленно, потому что его язык не хотел ему подчиняться, проговорил:

— Пойдете смертниками к Дарию! — он громко икнул и попытался повернуться, но был захвачен в крепкие объятия Тенями, которые с неземными от восторга лицами чуть было не подняли его на руки и не начали бросать вверх, как забившего решающий гол форварда, и клялись в вечной преданности ему и его дому. Так же неожиданно, как начали, они оставили его в покое и закрыли перед ним дверь. Кор ошарашено смотрел на закрывающиеся перед ним двери, решительно не понимая, почему Тени так отреагировали на наказание, и самостоятельно не найдя ответа, с озадаченным видом повернулся к друзьям. — Я не понял. Я хотел их страшно наказать за проступок, а они этому остались только рады. Мне кто-то может объяснить, в чем я совершил ошибку?!

Громкое ржание, в том числе и Вараи, было ему ответом. Насупившись и, по-прежнему, ничего не понимая, император уселся в свое кресло и, взяв уже кем-то начатую бутылку, стал рассматривать ее на свет. Варая, решив нарушить его неведение, подошла к нему и нежно обняла.

— Милый мой император, для Теней умереть за Дария — это наивысшая честь. Неужели ты не понимаешь, как ты их наградил? Правда, церковные убийцы могут обидеться, неправильно истолковав твой приказ, но думаю, что все должно решиться бескровно. — Тут Варая, вспомнив о цели своего визита, как двуногая саранча, одним махом отпрыгнула от Кора и оказалась посреди комнаты. Уперев руки в боки, она уже не столь доброжелательно уставилась на императора. — Может ты мне объяснишь, кого это там Дарий собрался вешать на ночь глядя. И вешать он собрался, судя по количеству виселиц, человек двадцать, не меньше. Это что, такая новая традиция у принца — перед отъездом в другое государство вешать тех, кто ему не нравится?!

Император начал трезветь на глазах, что все равно никак не способствовало пониманию того, о чем его так эмоционально спрашивала Варая. Он смотрел ей в глаза, пытаясь, видимо, найти вариант ответа именно там. Но там его точно не было, а долго выдержать на себе взгляд врачевательницы почти никому не удавалось. А сейчас ее взгляд просто не просто обжигал,а приводил всех присутствующих в ужас. Менис с Ботосом в один миг расстались с похмельем и веселым беззаботным настроением и, не сговариваясь, мелкими шагами спиной вперед начали перемещаться ближе к выходу. Было заметно, что вопрос Вараи и их застал врасплох, что было абсолютно непозволительно и непростительно. Император с осуждением смотрел на их маневры, ожидая хоть каких-то объяснений или оправданий.

— А мы что? Мы хотим выяснить, что происходит! Мы это... сейчас быстро все узнаем и доложим! — Менис и Ботос дружно кивали и ускорили темп своего заднего хода в направлении к свободе, их мелкий шаг превратился в бег на полусогнутых ногах, что в другой ситуации вызвало бы бурный и продолжительный хохот, но в данной напряженной ситуации всем было, похоже, не до смеха. По коридорам им вслед разносилось знакомое всем придворным эхо рыка разъяренного императора.

— Что будем делать, ведь всех повесят? Дарий шутить не будет!

— А я откуда знаю?! С одной стороны, нам только на руку, что эти выкормыши облезлой змеи будут повешены. Они нам всем только мешали, но старый барон расстроится, а это плохо.

— Дурак, при чем тут старый барон? Ты лучше о его внучке подумай. Как думаешь, она нас за такой провал зарежет или похвалит? Выбирай, что тебе больше нравится!!!

— Мне больше всего моя жена нравится!

— Мне тоже!

Глава 15

Принц всегда принц

Мечта каждого ассенизатора — стать садовником.

Слава Святому ветру, садовники об этом не догадываются.

— Менис, что тебе еще надо?! Все, как ты просил. Дарий напугает их до такого состояния, что они навсегда забудут дорогу в нашу империю. Более того, скажи спасибо, что при этом все они останутся живы.

Канцлер поперхнулся от такой наглости и уставился на Ботоса, ожидая поддержки, но тот был занят более интересным делом — он удобно устроился с Громилой и Длинным за столом и с удовольствием дегустировал вино, любезно предоставленное гильдией трактирщиков. Лис, как всегда, не упустил возможности подзаработать. Правда, после серьезного внушения ему пришлось дать честное слово принцу, что одна половина выручки все-таки уйдет в кассу гвардии, а вот другую половину он может с той же гвардией благополучно пропить в ближайшем кабаке. Менис повернулся к Лису, но снова опоздал, потому что того уже не было рядом. Дела не могли ждать — нужно было проследить за распределением самых лучших мест между видными представителями дворянства и договориться с главами гильдий города о разумном размещении на площади их представителей, чтобы никто не передрался. Еще не хватало такое зрелище испортить банальной дракой стенка на стенку. Желающих увидеть такую массовую казнь шпионов и предателей было гораздо больше, чем могла вместить площадь со всеми прилегающими к ней улицами, а потому было крайне важно заранее определиться с квотами для представителей от каждой группы горожан, чтобы избежать возможных жертв из-за давки.

Город бурлил, предвкушая невиданное доселе действо, а благодаря бурной деятельности многоуважаемого главы гильдии попрошаек жители города все, как один, от мала до велика, хотели посмотреть на тех идиотов, которые решили захватить дворец, когда в нем находился принц. В этой крайне сложной для всех ситуации у Лиса снова проснулся азарт и желание разбогатеть.

— Я не буду Лисом, если не заработаю на этом мероприятии!

Громила, стоящий рядом, положил руку на плечо друга и задушевно спросил:

— И долги погасишь?!

Лис, немного присевший под тяжестью огромной руки здоровяка, смог только утвердительно кивнуть, ведь какой-либо другой ответ мог бы сильно расстроить приятеля, что совсем нее входило в его планы. Потому что после того, как Громиле сказали, что баронских шпионов повесят не по-настоящему, а всего лишь создадут видимость казни, он и так прибывал не в очень добром расположении духа. Дарий, стоявший чуть поодаль и разговаривающий с главой гильдии плотников, услышав возбужденные возгласы Лиса, заинтересовался, и, подойдя к Громиле, спросил о причине этого возбуждения. После слова "возбудило" Громила подозрительно посмотрел на своего приятеля и, убрав руку с его плеча, на всякий случай, отодвинулся от него подальше. Лис с благодарностью посмотрел на Дария и укоризненно на своего большого друга.

— Ну, и что ты опять придумал? — принц заинтересованно смотрел на Лиса, ожидая от него ответа. Видя, что намечается что-то интересное, к ним подтянулись Черный с компанией, неразлучные Святые убийцы и, напоследок, глава гильдии плотников. Лис, видя, что просто так отвертеться от ответа не получится, еще раз укоризненно посмотрел на Громилу и, с сожалением вздохнув, ответил:

— Да, грех не заработать на таком представлении, Дарий. Ты посмотри, сколько народу собралось! Почти каждый из них последнюю копейку отдаст, чтобы быть в первых рядах.

Дарий внимательно осмотрел площадь. Она вся бурлила от все прибывающего и прибывающего народа. Единственной преградой была жидкая цепь гвардейцев. Правда, на них никто не напирал. Зная характер принца и его отношение к своей гвардии, никто не хотел оказаться очередным кандидатом в висельники. Принц, конечно, парень хороший, но и на старуху, как говорится, бывает проруха, может и сорваться, если его любимцев будут незаслуженно обижать.

Принц, видимо, начал понимать, что в словах его учителя, действительно, был смысл, а потому почему-то в упор уставился на главу гильдии плотников. А тот вопросительно глазел на взбудораженного Лиса, который, стоя за спиной Дария, пользуясь тем, что принц его не видит, провел себе по горлу ладонью и опустил голову. Глава вздрогнул, прекрасно поняв, на что ему намекают, и тут же изменил выражение лица с озадаченного и недоверчивого на благодушно-доброжелательное и на все согласное. Тем временем Черный с компанией уже оживленно выпытывали подробности у Громилы. Тот отвечал в своем стиле, отделываясь междометиям, но, похоже, даже так смог донести до собеседников смысл идеи Лиса. Как только молодежь все поняла, то сразу решительно все, как один, перегоняя друг друга, поспешили к Дарию. Черный, как всегда, опередил всех:

— Мой принц, Лис предлагает хорошую идею. Только, на мой взгляд, чтобы все получилось, как задумано, нужен профессиональный подход.

Лис только недовольно фыркнул, приняв на свой счет сомнения в том, что он сможет все сделать, как надо. А принца доводы Черного, по всей видимости, заинтересовали. Он окончательно решил дать "добро" этой затеи, но немного перераспределить доход:

— Пятьдесят процентов отдашь мне, двадцать — гильдиям, а оставшегося сполна хватит для твоей пьянки!

Лис, ожидая чего угодно, только не такой подставы, ведь он уже распределил все пятьдесят процентов планируемой выручки, а тут такой облом, возмущенно пробурчал:

— Ну, Вам, мой принц, заплатить не грех, но вот гильдиям за что отдавать наши денежки? Они-то, какого медведя, будут наши золотые считать?!

Принц, выслушав возмущенную речь Лиса и посмотрев на удивленные лица окружающих его людей, повернулся к главе гильдии плотников:

— Многоуважаемый, сколько Вам понадобится времени, чтобы соорудить сидячие места вокруг виселиц? У Вас ведь хорошие отношения с гильдией кабатчиков и с гильдией кузнецов?

Главный плотник медленно и очень внимательно осмотрел площадь, прикидывая в уме количество необходимого материала и возможные сроки выполнения работы, потом какое-то время полюбовался на заходящее солнце и, наконец, повернувшись, к принцу ответил:

— До захода солнца мы усеем всю эту площадь прекрасными скамьями и, если Вам будет угодно, даже соорудим многоярусные скамьи. Но ответьте, мой принц, какое отношение ко всему этому имеют наши отношения с гильдией кабатчиков и кузнецов?

Принц усмехнулся и, обняв его одной рукой, а Лиса другой, ответил:

— Сейчас я вам подробно расскажу, как организовываются приемы во дворце. И вы оба меня сразу поймете.

К вечеру площадь преобразилась. Она стала похожа на амфитеатр, только место сцены занимал ряд виселиц. Между первыми рядами стояли аккуратные столики, за которыми чинно восседали высокие чины империи и высшее дворянство. Между столиками сновали расторопные официанты, принимали заказы и быстро удалялись в ближайший кабак, превращенный в огромную кухню, обслуживающую многочисленных посетителей этого грандиозного представления. За первыми рядами столиков начинались ряды аккуратных скамеек с мягкими подушечками для менее знатных гостей, но оттого не менее желанных. Далее были установлены четырехрядные трибуны. Они, конечно, были сделаны довольно грубо, но достаточно прочно, а главное, на них помещалось большое количество зрителей, что несказанно радовало Лиса и компанию. Все окна и крыши близлежащих домов были усеяны теми несчастными, которым не повезло купить билеты на места, более удобные. Но они все равно благодарили Святой ветер, что смогли найти хоть эти. А вот те, кто был в огромной толпе, которой не нашлось места на площади, а потому они теснились во всех проходах и подъездах к ней, надеялись только на разрешение подняться на ступени храма, да на "Милость принца Дария". Да, да, "Милость принца". Так называлась лотерея, главным призом которой был столик рядом с центральной виселицей. Лучшие места, конечно, были у императора и, само собой, принца. Для них был специально подготовлен целый балкон на главной церкви города и сервирован праздничный стол. Охрану осуществляла провинившаяся в свое время гильдия кузнецов. Поняв, что это шанс искупить свою вину перед принцем, они отказались от денежного вознаграждения и взялись за наведение порядка столь рьяно, что для их усмирения в дело пришлось вмешаться самому Громиле, иначе количество разбитых физиономий, хозяева которых пытались попасть на халяву на это событие, превысило бы все разумные пределы.

— Я Богорт. Все вы меня знаете и, надеюсь, доверяете. А потому для тех, кто не может видеть и слышать все то, что происходит на площади, я стану глазами и ушами. Я расскажу обо всем, что мне удастся разглядеть с моей крыши, — предводитель нищих занялся своим обычным делом, т.е. привлекал к себе внимание зевак. — Виновники нашего торжества, я имею ввиду баронских шпионов, по-прежнему, находятся в своих клетках, где им и место из-за тех деяний, что они совершили против нашего императора и империи в целом, и чувствуют себя, что видно невооруженным глазом, очень не важно. Вид у них, надо вам сказать, плачевный и жалкий, некоторые уже с трудом держатся на трясущихся от страха ногах. Именно по этой причине, я думаю, чтобы не лишать нас возможности увидеть представление по отправке к Святому ветру этих мерзавцев и негодяев ввиду их преждевременной кончины естественным путем, около их клеток постоянно дежурит бригада из трех докторов из гильдии медикусов. Истерики и обмороки среди шпионов и шпионышей все равно не прекращаются, и докторам стоит больших усилий поддерживать их во вменяемом состоянии. Не пойму, что за заминка, — Богорт замолчал на несколько минут, чтобы повнимательнее рассмотреть происходящее, а потом, разобравшись, продолжил с брезгливой физиономией. — Никто не хочет тащить предателей на помост. И вовсе не из жалости или сложности самой этой процедуры, а потому, что вонь от них, видимо, такая сильная, что ничей нос не может выдержать этой пытки. Обделались, трусы, от страха, по-моему, все до одного, да и, скорее всего, уже не единожды. Так, ну этот звук вам и без моих комментариев знаком. А для тех, кто все-таки не понял, скажу, что зазвучали трубы военного оркестра. Все на площади напряглись потому, что там, похоже, оглашают имя победителя лотереи принца. Да, точно, внесли бесчувственное тело счастливчика. Он, похоже, слишком переволновался от такого известия, и теперь ему самому тоже понадобятся услуги доктора, а иначе он рискует пропустить все самое интересное. Один из медиков похлопал его по щекам и сунул в нос какую-то вонючку. По-моему, наш баловень судьбы пришел в себя. А на площади начали медленно гаснуть фонари. Все-таки не зря пригласили гильдию актеров — под их руководством фонарщики изумительно выполняют свои обязанности. Каков накал страстей, какое напряжение в массах. Грандиозный успех! Вот, наконец, открывают первую клетку и на помост выводят виновных. Кого-то все-таки несут, видимо, доктора не смогли преуспеть в привидении всей этой братии в порядок. Я вижу одного толстяка, он еле-еле ползет вперед на коленках, ноги совсем его не держат, наверное. А тощий за ним, похоже, выпил изрядно, что совсем не может идти прямо, его кидает из стороны в сторону, как корабль в сильный шторм, хотя нет, это его просто так шатает от страха. И как он до сих пор не упал с помоста, одному Святому ветру известно. А, теперь все ясно, его привязали к толстяку. Все правильно — и тощий не падает, и толстый ползет быстрее. А сейчас сидящие за столиками в едином порыве встают со своих мест. Сейчас посмотрим, что же там происходит. Все взоры направлены на балкон, где вот-вот должны появиться наши предводители и путеводные звезды. Вся площадь замерла в ожидании, и вот оно. Громкими и восторженными криками все приветствуют появившихся императора под ручку с Вараей, а вместе с ними и нашу надежду и опору, а главное, того, кто подарил нам этот праздник. Вы, конечно, догадались, это наш любимец — принц Дарий. А вслед за ними появляются и наши первые лица государства — Ботос и Менис. А-а-а-а-а-а это кто? Мне подсказывают, что это тот самый знаменитый Лис — один из авторов и организаторов этого праздника. Точно, все правильно, с ним вместе выходит и Громила. А всем известно, что парочка эта неразлучна при любых обстоятельствах. Все чинно рассаживаются, похоже, сейчас начнется самое интересное. Да, я не ошибся, на центральную виселицу поднимается глава горбиков, ой, извините, глава охраны империи, а значит, начинается главное!