Дух Татуина (+8) Трой Деннинг 2003

Может, Лея думала о том же — и о том, как она чуть не потеряла Хэна вновь. Она постоянно суетилась вокруг него, предлагая воду, проверяя, достаточно ли ему прохладно, объясняя ему, как сильно она его любит, при малейшей возможности. Не то что бы он возражал, но он просто не мог понять почему. Он вел себя как настоящий хатт с тех самых пор, как покинул Датомир, считая Временное правительство своими врагами и требуя, чтобы Лея сделала выбор между ним и ими.

А там, в пещере, когда она выбрала остаться с ним, а не исполнить долг, он понял, что с этим блефом он проиграл. Если бы ему удалось отговорить Лею уйти из совета, у нее появился бы отличный повод — и рано или поздно Хэну пришлось бы пожертвовать чем-то в обмен на это — может, азартной игрой на большие деньги в сабакк, может, страстью к путешествиям… а может, даже «Соколом». Чем бы ни пришлось — он знал, что не сможет отказаться от этой части себя и при этом остаться собой. Также и Лея не останется женщиной, которую он любил, если уйдет из совета.

Хотя вообще-то Хэн не хотел, чтобы имперцы получили код. Что бы он не думал о Временном правительстве — а ему было на них наплевать, во всяком случае на Мон Мотму и других, кто без проблем отправил Лею выходить замуж по расчету, — Хэн любил Новую Республику, и он бы себя ненавидел, если бы из-за его обиды Республика потеряла один из самых важных своих секретов.

Но признаваться в этом Хэн не собирался. Он наслаждался вниманием — хотя уже начал уставать от восклицаний:

— Осторожно, пастух несчастный!

Хэн был также рад тому, что одурачил сквибов. Ключ-инициализатор был спрятан в багажнике флаера, и Грис с компанией все еще будут бегать вокруг пескохода в пещере, когда вернется Хират со своими сородичами, чтобы похоронить погибших и забрать краулер.

Даже имперцы вели себя так, как они ожидали. Через десять минут после их отъезда три ДИшки начали крутиться над аскайанцем. Через двадцать минут, когда Соло уже был в семи километрах оттуда — появился штурмовой челнок. Хэн никогда, наверное, не узнает, послали ли имперцы за Борно отряд — и смогли ли они его захватить, — но челнок провел на земле лишь несколько минут, а потом улетел в сердце Великого Чотта.

Теперь Хират вела Хэна и остальных по лабиринту каньонов и ущелий, где их трудно — почти невозможно — обнаружить со спутника. Их цель, по словам йавы, — оазис глубоко во владениях тускенов, священная деревня духов у подножия гор. Целое племя песчаных людей однажды нашли там изрубленными на куски злым духом — во всяком случае, так верили песчаные люди. Теперь все тускены останавливались там и приносили дары и совершали жертвы, прежде чем покинуть эту землю. Хират заверила их, что песчаные люди намеревались предложить Китстера и его картину «духу». Все, что Хэну и Лее потребуется, чтобы вернуть «Закат Киллика», — подождать, пока тускены не уйдут, пройти и забрать ее.

Но если они хотели спасти своего друга, им пришлось бы как-то обойти часовых тускенов и пробраться в деревню так, чтобы их не убили. Если они намеревались так поступить, Хират надеялась, что ей позволят остаться в ховерскауте со включенными моторами и заряженной пушкой.

Если все пройдет гладко, Хэн надеялся, что они будут на борту «Сокола» к заре — времени хватит с лихвой, чтобы доложить Мон Мотме об успехе. Они летели через каньоны еще целый час. Потом Хират указала им в узкое ущелье, ведущее на широкое плато из песчаника, окрашенное в малиново-ржавый цвет сиянием заходящих светил.

Хэн остановил ховерскаут прямо перед выходом из расселины.

— Не уверен, что стоит выезжать, — сказал он. — Имперским ищейкам нас будет легче легкого заметить. Хират коротко ответила ему.

— Она говорит, это единственный путь, — ответил Ц-ЗПО. — Но мы вдали от Великого Чотта, а флаеры тут проезжают довольно часто.

— Хубадуджа, — добавила Хират.

— Две-три машины в неделю. Хэн повернулся к Лее, которая все еще сжимала одной рукой поручень:

— Что скажешь?

— Давай выедем, ты сможешь там разогнаться на всю катушку, — она покачала головой. — Меня-то зачем спрашивать? Я не знаю, где этот «оазис духа».

Она отпустила поручень и включила голокарту, которая немедленно показала их местонахождение символом с подписью ССЦ17. ССЦ17 стоял на краю небольшого P-образного плато, позади него был очень детально смоделированный лабиринт каньонов. На карте были только три подписи, одна спереди, над шестью строениями, обозначенными как ПОСЕЛЕНИЕ, одна с той стороны, где сидела Лея, — УЕДИНЕННОЕ ЖИЛИЩЕ (ПОКИНУТО) и третья со стороны Хэна, возле песчаных волн Дюнного моря, которая гласила: МОНАСТЫРЬ/ДВОРЕЦ (ОБИТАТЕЛИ НЕИЗВЕСТНЫ).

Хэн ткнул пальцем в голограмму, указав на поселение:

— Это здесь, Хират?

Йава ответила, и Ц-ЗПО перевел:

— Вы уверены, что пескоход их клана будет все еще в пещере, когда она вернется, капитан Соло?

Чубакка спросил, был ли на борту запасной инициализатор.

— Нет, — ответил Ц-ЗПО.

— Тогда он там будет. Имперцам точно ничего не надо от мусоропереработки на колесах. — Хэн показал пальцем на голограмму: — Это там или нет? Мы не можем эту голограмму держать включенной весь вечер. Не было времени деактивировать транспондер.

— Ты не деактивировал? — ужаснулась Лея. — Мог быть хоть сказать об этом, прежде чем позволил мне включить карту.

— Успокойся, — сказал Хэн. — Транспондер имперский. Даже если оператор заметит сигнал, он не слишком-то удивится.

Хират сомнительно поворчала и продолжила разговор.

— Она говорит, оазис расположен за Дальнепутьем, ближе к старому дому Кеноби. Мы находимся где-то в трети…

— Кеноби? — переспросила Лея. — Оби-Ван Кеноби? — она и не думала, что они так близко.

Йава покачала головой и объяснила, что он принадлежал старому Бену Кеноби.

— Она говорит, что он уже давно там не живет, — добавил Ц-ЗПО. — Но я уверен, что это то же место. Масса Люк совершил такую же ошибку, когда…

— Мы поняли, Золотник. — Хэн повел пальцем к указанному месту. — Это здесь?

Хират подтвердила, что место то самое. Хэн проверил компас в нужном направлении и выключил голографическую карту, помчавшись по плато. Лея что-то бормотала про себя о Люке, Оби-Ване и серьезно задумалась о них.

Останавливаться у Оби-Вана было нельзя. Лея это понимала. Имперцы искали их, Китстера должны были принести в жертву в деревне духа. Призраков вот-вот отзовут с задания на Аскайе. У них не было времени на разъезды. Но она не могла перестать думать о доме Кеноби. Там начался путь Люка как джедая. Он говорил ей, что это хорошее место, где можно поразмышлять.

Лея была там пару раз и чувствовала то же самое. А ей надо было поразмышлять. Встречи со старыми друзьями отца, дневник ее бабушки, видения — или галлюцинации, чем бы они не были, — это все уже нельзя было просто игнорировать. Сила касалась ее, как прежде не касалась никогда. Возможно, это ее отец — пытается что-то ей объяснить, как на Бакуре, когда она отказалась его простить. Может, это ответ на те перемены, которые произошли с ней за последние годы, — из героя Альянса она превратилась в слугу народа, из принцессы в представителя погибшей планеты, из незамужней женщины в жену. А может, это сама система Тату — два солнца, влияющие на кровь Скайвокера в ее венах так же, как они влияют на космические корабли, забивая их сенсоры помехами и ослепительно вспыхивая перед глазами. Она не была настолько глупа, чтобы думать, будто знает истинную причину происходящего.

Но Лея знала, что не может просить Хэна направиться к Оби-Вану. Даже час задержки мог означать для Китстера Банаи жертвоприношение призрачному духу или то, что их вновь найдут имперцы. А Лея не хотела подвергать других опасности просто для того, чтобы разобраться в своих чувствах. Как бы ей ни казалось, что она должна в них разобраться.

Кроме того, у нее был другой способ исследовать связь этого места с ее прошлым. Хэн летел прямо к оазису, но до цели оставалось еще три часа. Можно посмотреть дневник бабушки. Может, это даже отвлечет ее от манеры Хэна вести машину.

21:18:16

Возвращаясь сегодня домой, я обнаружила, что Клигг Ларс ждал, меня у дверей с огромным ящиком фруктов с фермы — палли, хуббы, блоддлы, стручкихлопушки, даже щетинистую дыню принес. Он сказал, что цены в Мос Айсли упали, и он решил попробовать поторговать здесь, но я думаю, он пришел по другой причине… надеюсь, что по другой. Он показал мне, как сжигать колючки с дыни. Мы, ее съели на ужин. Я в жизни ничего вкуснее не пробовала.

— Что слушаешь? — поинтересовался супруг. — Голос как будто знакомый.

Лея была рада, что он не отвлекался и смотрел вперед, потому что наступала ночь, а они летели на скорости, которую безопасной мог считать только Хэн Соло.

— Ну да, — отозвалась Лея. — Это Шми Скайвокер, моя бабушка.

Хэн глянул на колени Леи.

— Твоя кто?

Йава затрещала в панике.

— О боги, нет! — завопил Ц-ЗПО. — Мы разобьемся…

Чубакка угрожающе рыкнул. Лея повернулась и увидела тучу пыли впереди.

— Ладно, смотри мех не испачкай, — сказал Хэн. Он непринужденно направил машину в самую густую часть пыльного столба, и Лея увидела за окном взбивающие пыль хвосты стаи диких галумпов. Ховерскаут вылетел из клубов пыли с другой стороны и продолжил свой путь.

— Твоя бабушка? — спросил Хэн, на этот раз не отворачиваясь от лобового стекла.

Лея объяснила смысл дневника и то, как он попал к ней в руки.

Хэн пораженно покачал головой:

— Да, это нечто, учитывая то, кем была твоя бабушка

— Главное, чтобы меня не размазало по заду банты, — Лея повернула дневник так, чтобы Хэн не видел дисплей. — Следи за… ну, за чем там надо следить.

— Сделай погромче. Мне тоже интересно. — Лея расслышала зависть в голосе Хэна, кореллианин не знал, кем могла быть его бабушка, не важно, по какой линии. Его детство прошло на борту вольного фрахтовика, и если кто-то и стал его бабушкой, так это Дьюланна. Это тоже объединяет их, подумала Лея. Возможно, поэтому он и хочет иметь семью.

20:08:17

Клигг привел своего сына, Оуэна, чтобы помочь ему погрузить влагоуловители, которые он купил, — хотя мне кажется, что испарители — просто повод, чтобы нас познакомить. Ему было бы проще купить их в Мос Айсли. Оуэн примерно твоих лет, Ани, с таким же грубоватым лицом, как у его отца, и голубыми глазами. Он не похож на то, каким я воображала тебя, но, глядя на него, невозможно не думать о тебе. Ты, должно быть, меняешься и уже не тот малыш, каким я тебя знала.

Шми день ото дня все меньше жаловалась на Уотто. Она с радостью выполняла все, что он ей ни говорил, иногда даже делая задания по собственному усмотрению. Тойдарианец стал лишь ревностней к ней относиться, иногда находя повод, чтобы оставлять Шми в лавке допоздна. Шми не возражала, даже когда Уотто давал ей так много работы, что у нее хватало времени только повернуть камеру к звездам и сказать про себя, что у Анакина все в порядке и что он счастлив. Она никогда не забывала делать записи — Анакин был центром всех ее мыслей, даже когда стало ясно, что она влюблена в Клигга так же сильно, как и он влюблен в нее.

Раз в неделю Клигг ждал ее у дверей с ящиком фруктов — иногда даже с букетом цветов хуббы. Вскоре она дала ему коды доступа к дому.

20:51:18

Когда я, как обычно, выпивала с Уотто, он сказал мне, что мой «ухажер» пытался обменять на меня флаер. Уотто считает, что я должна быть оскорблена тем, что он не предложил больше, но он просто не понимает, как много флаер значит для фермера.

Несколько месяцев пролетели быстро. Клигг пытался еще несколько раз купить Шми, предлагая намного больше, чем можно было заработать от раба ее возраста. Но Шми не злилась на Уотто за то, что он пользовался чувствами Клигга и заставлял того повышать цену. Она воспринимала отказы тойдарианца с интересом, словно зная, что, в конце концов, он сдастся.

Лее показалось, что Уотто вел себя словно ревнивый ухажер, а не хозяин раба. Он приблизил к себе Шми насколько мог — иногда закрывал лавку, чтобы возить ее на рынок. Он даже пару раз свозил ее посмотреть достопримечательности — один раз в Мос Айсли, а второй — на великолепные алебастровые пики Дворца — скалы. Теперь он постоянно говорил Шми о том, как трудна жизнь на ферме по добыче влаги, и даже заехал на пару ферм, чтобы показать ей.

Шми сказала Уотто, что хотела бы, чтобы тот продал ее Клипу за разумную цену. Уотто сказал Шми, чтобы та больше не виделась с Клиггом.

В ответ на это Шми засмеялась.

Вскоре после этого Клигг начал появляться в ее доме два раза в неделю.

06:22:19

Я налила всем вина из палли и сделала легкий ужин. Тогда-то Клигг и объявил, что уже обговорил «это» с Оуэном. Они решили продать ферму, чтобы купить меня у Уотто. А если тот откажется, они его прихлопнут и на все деньги купят билет с этой планеты.

Я вновь объяснила им про бомбу и передатчик. Кроме того, нужно куда больше денег, чем стоимость фермы, чтобы, бедняга Уотто продал своего единственного друга. Клигг усмехнулся, когда я сказала, что я — друг Уотто, но я действительно его друг. Я привязалась к нему за эти годы… и он скучает по тебе, Ани. Поэтому я испытываю к нему симпатию.

Но, думаю, Клигг — тот самый, Ани. Я ждала целых пять лет кого-нибудь, кому я могла бы доверять, теперь я его нашла. — Покажу ему, что прислал КуайГон.

Сидя подле мужа, Лея чувствовала себя неуютно от воспоминаний своей бабушки. Уотто был хозяином Шми и ее сына несколько лет, и все же она сумела простить его. Лея была рабыней Джаббы одну лишь ночь — и задушила его цепью на следующий день.

Конечно, все-таки Уотто и Джабба были как небо и земля, не меньше.

Следующие несколько недель Шми была занята какими-то загадочными «приготовлениями», хотя ни разу не забыла на ночь сказать, что у Анакина все в порядке, и она в это верит. Она одновременно чувствовала себя радостной и словно виноватой в том, что она замышляла. Несмотря на кучу эмоций по поводу предстоящего, Шми ни разу не объяснила, что это, собственно, будет, — скорее всего, намеренно, решила Лея.

Принцесса включила следующую запись. Лицо ее бабушки появилось на дисплее, сияющее, как луна. Шми начала шептать в микрофон дневника.

09:58:20

Ани, мы закончили приготовления. Оуэн готов сыграть свою роль, сейчас будет что-то интересное. Знаю, тебе захочется это увидеть. И мне тоже — потому я решила записать все на видео.