| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я путешествовала инкогнито, — сказала она.
ГЛАВА 11
Чубакка зашел в кабину Леи, чтобы убедиться, что с Джайной и Джесином все в порядке.
Все остальные дети, спавшие в спальне Прокторов, остались под неусыпным наблюдением Грейк. Чубакка запрограммировал планетоид лететь на Манто Кодру — там дети будут в полной безопасности, и работа по поиску их родных может начаться еще до возвращения Леи.
— Ты останешься здесь с Джайной и Джесином? — спросила его Лея. — Ты великолепный навигатор, Чубакка. Но Риллао знает путь на Станцию Асилум.
Вуки издал неодобрительное рычание, выражая свое мнение о Риллао как о навигаторе, который не летал по крайней мере пять лет, но Лея видела, что он все же согласен поступить так, как она просит.
— Я не хочу оставлять детей одних, — добавила Лея.
Чубакка осторожно положил огромную руку ей на голову, потом так же осторожно присел на краешек кровати, где спали двойняшки, поправив им одеяло.
Лея поспешила в кабину управления и села в кресло пилота. Она подняла «Альтераан» с поверхности планетоида, который вскоре растворился среди сверкающих огней гиперпространства, держа курс по направлению к свободному миру. Лея передала управление кораблем Риллао.
Они были на пути к Станции Асилум, на пути к Анакину и Тигрису.
Хэн, беспечно насвистывая, шел по тропинке, ведущей к их дому. Что за чудный вечерок выдался сегодня! Никто не учил его жить, напряжение после недавних событий почти совсем прошло благодаря нескольким кружкам великолепного местного пива, он уже ни о чем не беспокоился, ни о чем не думал, играя в карты с необычайным азартом. И выигрывая.
Но он ничего не забыл.
И он теперь знал, что делать с Вару.
В холле их дома было пусто, и Хэн даже почувствовал легкое разочарование. Если бы сейчас появилось облако-призрак и стало опять утомлять его разговорами о квартирной плате, Хэн рассмеялся бы в ответ и швырнул на край бассейна тяжелую горсть звонких монет.
Он поскользнулся на вымощенном каменными плитками полу и чуть не упал.
— Что за..? — подумал он вслух. — Я не так уж много и выпил!
Он взглянул под ноги. На полу валялись лепестки толстых уродливых цветов. Хэн наступил на один из них и почувствовал, как тот гулко хрустнул под его ногой. Лепестки были очень похожи на те, которые красовались на цветах, принесенных Трипио в комнату Люка к завтраку.
Может быть, это дройд-уборщик принял их за мусор и выбросил, обронив по дороге несколько лепестков на пол?
Хэн пожал плечами и пошел дальше, звеня монетами в кармане. Сейчас он даст Трипио деньги, чтобы тот расплатился с хозяином. Хэну самому уже расхотелось это делать, тем более последнее время только Трипио мог без конца терпеливо объясняться с постоянно давящим на психику призраком-облаком.
Может быть. Люк уже дома? И может быть, он даже остыл.
«Я-то давно остыл, — подумал Хэн. — И если малыш сейчас не набросится на меня и не вцепится в глотку, значит, все будет хорошо».
Дверь в комнату не отреагировала на его код и не открылась перед ним.
— Эй! — Хэн забарабанил в дверь. — Откройте!
Через мгновение дверной экран показал ему красивую, закутанную в длинное одеяние женщину с растрепанными волосами.
— Сейчас не время для торговли, — сказала она. — Приходите в обычные для цивилизованных людей часы. Мы пойдем на мой корабль, и я покажу вам новые товары.
— Торговля? Товары? Что за бред? Кто вы? Что вы делаете в моей комнате?
— Это моя комната, сэр, и я уже сплю.
Хэн окинул взглядом коридор, пересчитав двери. Нет, ошибки здесь нет — это его комната.
— Но здесь живу я, уже несколько дней! — крикнул он. — В стенном шкафу мои вещи!
— В стенном шкафу мои вещи. Уходите! Я позвала хозяина.
Дверной экран погас, и женщина больше не отвечала на стуки и крики Хэна.
Зато с обоих концов коридора на него начали надвигаться два огромных дройда, похожих на Арту, но в увеличенном варианте. Они зажали Хэна с двух сторон и потащили к выходу, не обращая внимания на его отчаянное сопротивление.
В холле его уже поджидал хозяин.
— Что происходит? — задыхаясь, крикнул Хэн. — Кто занял мою комнату? Где мои товарищи? Где наши вещи?
— Мои помещения зарезервированы для конференции, — сказал призрачный хозяин. — Вы и ваши товарищи постоянно задерживали квартирую плату, поэтому я потребовал, чтобы они подыскали себе другое жилье.
Хэн протянул призраку горсть монет. Они пролетели сквозь бесплотное облако и упали на дно бассейна.
— Вот деньги, — сказал Хэн.
— Слишком поздно.
Два огромных дройда снова зажали Хэна с обеих сторон и покатились к входной двери, с хрустом давя толстые лепестки цветов-уродцев.
— Стойте! Подождите! — Хэн попытался оттолкнуть дройдов, но ему это не удалось. — Проклятье, но хотя бы скажите мне, куда ушли мои друзья!
— Не знаю, — ответило облако. — Меня это не касается.
В дверях дройды толкнули Хэна с такой силой, что он едва не слетел со ступенек. Дверь захлопнулась, и Хэна окружила тишина, нарушаемая лишь криками невидимых животных.
«Куда же они могли пойти? — подумал он. — Ведь у них совсем нет денег».
Уже начинало светать. Хрустальная звезда приближалась к Черной Дыре. Первая вспышка света, вторая — и наконец огненный водоворот Черной Дыры озарил горизонт.
Хэн заставил себя мыслить спокойно и здраво. Ну, конечно же, они пошли на «Сокол»! Ведь они не знали, где его искать, и решили, что на «Соколе» встретиться проще всего.
Хэн решительно зашагал по тропинке.
Внезапно свет вокруг него потускнел. Хэн взглянул наверх.
Белая карликовая звезда почти вплотную подошла к сверкающему диску Черной Дыры. Передающее устройство в кармане Хэна ожило, и он немедленно вызвал «Сокол».
Откликнулись только автоматические системы. Никто не заходил на корабль с тех пор, как там побывал Трипио в поисках еды.
Хэн попытался вызвать непосредственно Люка, но в районе Черной Дыры опять произошло перемещение Белого Карлика относительно диска, помехи усилились, и связь оборвалась.
«Может быть, Люк опять пошел к Вару? Может быть, он еще не знает, что нас вышвырнули из дома, — думал Хэн. — А Трипио, наверное, пошел искать его…»
Дневной свет вновь стал ярким.
Вместо того чтобы подняться над Черной Дырой, Белый карлик начал плавно кружиться перед ней. Его искривленная эллиптическая орбита изменилась, став почти правильной окружностью. Черная Дыра все ближе затягивала его к себе. Поток сверкающей плазмы внезапно вырвался с поверхности белого карлика. Умирающая хрустальная звезда бешено закрутилась вокруг Черной Дыры, плазма на ее поверхности вздымалась и пенилась.
Вместе со сверкающим диском они образовали двойной водоворот света, продолжавший непрерывно увеличиваться.
Ярким, нестерпимо резким светом было залито все внутри купола, даже земля казалась белой, с пляшущими на ней неясными, тревожными тенями. Хэн зажмурился, не в силах заставить себя открыть глаза.
Трипио был прав, говоря о необыкновенной силе радиоактивного излучения в районе Черной Дыры.
Хэн уже приближался к первому куполу, где огни вывесок, витрин и балаганчиков сглаживали палящий свет Червой Дыры. Первый купол был, как всегда, пестрым и шумным — в любое время суток и при любых обстоятельствах.
Но Хэна сейчас не очень интересовало то, что ему могли там предложить. Все, чего он хотел, — это несколько часов поспать.
Вместо этого он неожиданно повернулся и быстро зашагал в другую сторону, по направлению к дому Вару. Пот лил с него градом, а путь был еще неблизкий.
«Интересно, эти люди слышали когда-нибудь об общественном транспорте?» — подумал он.
Обшивка «Альтераана» дрожала, сопротивляясь интенсивной атаке радиоактивных лучей, когда он вошел в эту странную звездную систему.
Станция Асилум была уже отчетливо видна — хаотическая сеть куполов, соединенных между собой полупрозрачными туннелями.
Лея нахмурилась. Она никогда не была на Станции Асилум, но все же узнала ее. Двух таких странных станций быть не могло.
— Это же Крси! — воскликнула она.-Станция Крси!
Арту просвистел такое же заключение.
— Да, — сказала Риллао. — Ее настоящее название — Крси. Но в торговле она известна как Асилум. Тебе знакома эта станция?
— Мой муж и мой брат сейчас здесь, — Лея почувствовала радость и надежду. — Если Анакин здесь, Люк узнает это!
Может быть, она приземлится на Крси и увидит, что малыш уже ждет ее. Лея представила, как он бежит к ней навстречу, как она подхватывает его на руки и целует его нежные щечки. А рядом видит улыбающиеся лица Хэва и Люка.
Лея решила немедленно отправить Хэну сообщение, но то же радиоактивное излучение, которое не позволило ей связаться с ним с Манто Кодру, и сейчас блокировало любую связь со станцией. Крси была отрезана от всей остальной Галактики неистовством Черной Дыры.
— Наберись терпения, — сказала Риллао. — Скоро мы поймем. Скоро мы узнаем.
— Ты говоришь, как мой брат!
Лея вдруг снова испытала отчаяние. Насколько она знала, Хэн и Люк к этому времени должны были уже закончить свои расследования — и свой отпуск — и отправиться в обратный путь домой. Может быть, они уехали еще до того, как Хетрир привез Анакина на Крси.
Она попыталась взять себя в руки и сделала глубокий вдох, потом выдох. Приложив пальцы к глазам. Лея напрягла все свои способности к восприятию.
И ничего не почувствовала.
Риллао мягко положила руку ей на плечо.
— Мы еще на достаточном расстоянии от Крси, — сказала она. — Не надо делать никаких выводов заранее.
Лея поняла, что Риллао сейчас тоже искала Тигриса, так же как Лея искала Анакина. И также ничего не почувствовала.
Позади Крси виднелась белая карликовая звезда, бешено вращающаяся вокруг сверкающего водоворота. Черная Дыра в центре водоворота взрывала поверхность Белого карлика, превращая ее в ослепительный вихрь брызг.
Лея не могла оторвать взгляда от этого завораживающего зрелища.
— Это самая странная система, которую я когда-либо видела, — сказала она. — Самая безумная.
Арту засвистел, уловив информацию своими сенсорами.
— Он говорит, что действительно это очень странное явление,расшифровала Лея. Арту засвистел опять.
— Умирает? — воскликнула Лея. — Звезда умирает?
Она внимательно вглядывалась в дисплей на корпусе Арту.
— Все белые карликовые звезды умирают, — переводила она. — Звезда замораживается. Кристаллизуется.
— Хрустальная звезда? — недоверчиво спросила Риллао. — По-моему, дройд просто шутит.
— У Арту много замечательных качеств, — сказала Лея. — Кроме одного — у него нет чувства юмора. Структура звезды столь плотная, что представляет собой застывшую плазму. Сама звезда очень старая, такая старая, что начала остывать, отдавая свое тепло в пространство и превращаясь в огромный ледяной кристалл.
Внезапно Лея услышала хныканье, доносившееся из другой части корабля. Она вскочила и побежала в свою кабину.
Дети проснулись — Джайна плакала, Джесин молчал, но был очень бледен. Чубакка сидел на краешке кровати и пытался успокоить их, гладя им руки и ласково рыча.
— Все хорошо, мои маленькие, — сказала Лея и обняла детей. Она не была уверена, правильно ли сделала, взяв детей с собой, а не отправив на планетоиде на Манто Кодру, где они были бы в безопасности. Но ей очень не хотелось с ними снова расставаться.
— Хетрир вернулся? — прошептала Джайна.
— Нет, — сказала Лея. — Я больше никогда ему не позволю приблизиться к вам. Вы видели плохой сон? Кошмар?
Джайна кивнула, не поднимая глаз.
— У меня болит голова, мама, — сказал Джесин.
Лея осторожно уложила их на кровать и успокоила тихой колыбельной песней. Они заснули, и она бесшумно выскользнула из комнаты, оставив детей на попечение Чубакке, и вернулась в кабину управления.
«Альтераан» готовился к посадке на станции Крси.
Тигрис вошел в зал для собраний дома приезжих Станции Крси. Длинные каменные скамьи были заполнены гостями. Мягкий белый бархат драпировал сцену, на которой стоял лорд Хетрир. На белом фоне красные с золотым волосы Хетрира казались огненным пятном, а его огромные темные глаза — горящими углями.
Тигрис узнал большинство людей, сидевших в зале. На почетном месте восседала леди Юкси.
Это место предназначалось для тех, кто сделал самые большие вклады в дело возрождения Империи. Лорд Какьюкыо затерялся среди тех, кто сподобился на менее значительные пожертвования. Многие из гостей бывали на планетоиде Хетрира, одни в качестве участников торговых сделок, другие как просители каких-либо милостей Хетрира. Было еще несколько бывших Прокторов, перешедших в разряд юных имперцев и отправленных на секретную службу в интересах Империи. Тигрис впервые увидел их всех вместе. Они выделялись среди других гостей светлыми элегантными униформами и ярко блестевшими медалями.
Все присутствующие на собрании были преданы памяти Империи и делу ее возрождения.
Такого общего сбора еще не было — видимо, начало происходить что-то серьезное. Тигрис был очень горд тем, что присутствует на таком собрании, пусть даже его роль совсем невелика.
Каждого гостя сопровождал ребенок, не принадлежащий к человеческому роду, хотя сами гости все до единого, конечно, были людьми. Только люди, по плану Хетрира, удостаивались чести возрождать Империю и властвовать над другими существами.
Тигрис узнал девочку-кентавра, которая вместе с сестрой Анакина выказывала неповиновение лорду Хетриру. Многие другие маленькие рабы тоже были знакомы Тигрису — они были из той группы детей, которую Хетрир отобрал для продажи. Тигрису показалось немного странным, что гости захотели, чтобы их сопровождали такие маленькие и неопытные рабы — некоторые из них плакали, зовя свою маму, некоторые пытались убежать, и их приходилось держать на привязи. Но Тигрис знал свое место и считал, что не его дело критиковать гостей лорда Хетрира.
Держа Анакина за руку, он искал место, где можно было сесть. Зал был переполнен, но все же ему удалось заметить свободное место на последней скамье. Тигрис устремился туда, таща за собой Анакина.
— Встать!
Все гости поднялись и низко склонили головы. Тигрис замер на пол пути и тоже опустил голову, глядя в пол и ожидая разрешения Хетрира вновь поднять глаза.
По залу маршем прошли Прокторы и развернулись веером по другую сторону подиума. Лорд Хетрир остановился рядом с Тигрисом.
— Что ты собирался делать с моим Огненным Мечом?
Тигрис побледнел. Голос Хетрира не был на этот раз мягким и спокойным, как обычно, — в нем сквозили угрожающие нотки.
Рукоятка Меча лежала у Тигриса в кармане его грубой коричневой робы. Он вынул ее и протянул лорду Хетриру. После того как этим Мечом был поражен пурпурный дройд, Тигрис должен был поднять его и отнести в комнату Хетрира, но вместо этого он начал успокаивать Анакина. Надо было дать ребенку накричаться до посинения, пока не пропадет голос, — ведь он должен в конце концов научиться контролировать себя, — а самому немедленно бежать в комнату Хетрира и отдать ему Меч! Но теперь уже было поздно — Тигрис опять навлек на себя немилость лорда.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
