Джейсен поискал Бена в Силе, усиливая свое присутствие, чтобы подбодрить его. Сейчас подросток был на Корусканте, в безопасности на попечении капитана Шеву. Он хотел сопровождать Джейсена, но тот сказал, что ему требуется посредник, который останется с Гвардией. Бену очень нравился его новый статус члена команды, которая уважала его способности, и его не потребовалось долго убеждать.
Впервые мальчик избавился от нависающей тени его отца. Сейчас Бен по—настоящему поверил, что является не просто сыном Скайуокера, а личностью сам по себе. Джейсен восхищался его стойкостью: он знал по себе, что значит быть отпрыском семьи политических знаменитостей, но быть Соло было не сравнимо с удушающим ожиданием от статуса сына Люка Скайуокера.
— «Анста» засек цель на расстоянии пятьсот тысяч кликов[12], мэм, — сообщил связист.
Ниатхал даже не дрогнула. — Значит, первый укус получит адмирал Чеб.
Кучей палуб ниже, в ангаре, Джейсен чувствовал беспокойство Джейны. Он знал, что его тревогу она ощутить не может, поскольку Джейсен закрылся в Силе, скрыв себя от обнаружения. Секунду он боролся с желанием потянуться в Силе на много световых лет, в Хайпанское скопление, чтобы мягко коснуться Тенел Ка, но все же не осмелился. Джейсен старался даже не думать о ней. Даже мысли могли поставить ее под угрозу обнаружения, если он будет неосторожен. С уверенностью судить о возможностях Лумайи в Силе все еще было нельзя, и поэтому Тенел Ка и Аллана подвергались гораздо большей опасности, чем он сам.
Пришло время произвести правильное впечатление на те тысячи офицеров и рядовых, которые служат в оперативной группе флота Альянса, задействованной для осуществления блокады.
— Мэм, прошу разрешения привести «Разбойничью эскадрилью» в пятиминутную готовность к запуску.
— Разрешаю, полковник Соло.
По кораблям репутация распространяется как пожар. Джейсен четко осознавал, какой репутации хотел добиться сам: офицера, который никогда не уклоняется от выполнения своих обязанностей, и который никогда не попросит кого—либо сделать то, чего не сделал бы сам.
Такое отношение прибавляет друзей. А Джейсен знал, что в последующие месяцы ему потребуется каждый из них.
Тюремный блок строгого режима, штаб—квартира Гвардии Галактического
Альянса, Корускант
Бен проверил коммуникатор и обнаружил пять непринятых звонков от отца. Рядом с Джейсеном у него было чувство защищенности от давящего присутствия Люка, а сейчас он ощущал себя одиноким и загнанным.
Он был уверен, что отец мог ощущать, где он находится, и злился из—за этого. У Бена было такое чувство, у него не было никакой частной жизни. Но пока вмешательство состояло только из звонков, хотя Люк наверняка знал, что Джейсен участвует в осуществлении блокады.
Бен сосредоточился на деле, которым занимался: учеба у капитана Шеву. Сейчас тот спорил с другим капитаном, Гирданом: очередная тихая сердитая дискуссия, которыми отличались взрослые.
— У нас есть определенные правила, — заявил Шеву. — И пока Сенат не объявит, что правила изменились, я буду им следовать.
— Ну да, посмотрим, как вы будете следовать такой высоконравственной позиции, когда кто—нибудь будет убит, а мы могли это предотвратить.
— В течение суток заключенные освобождаются от допроса на пять часов. Вы хотите делать по—другому? Не в мое дежурство.
Мужчина и женщина, которых они тогда задержали в жилом доме на нижнем уровне, содержались в раздельных камерах. Мужчина оказался заурядным кореллианским агентом — возможно, по имени Бароу, возможно, нет — и его вычислили через базу данных Разведки Новой Республики. Женщина, судя по татуировке на лице, была киффаркой, по имени Айлин Хабуур. Шеву забрал у нее коммуникатор и с момента ее ареста на него пришло три сообщения, все от кого—то по имени Мирта Гев.
Шеву добился своего. Гирдан удалился.
— Тебе не обязательно оставаться, — сказал Шеву, набирая пароль на двери в камеру.
Бен боялся, что если он вернется в квартиру, его найдет отец и будет спорить с ним, а он не сможет доказать свою правоту. Или это — или будет конфликт, а Бен ненавидел конфликты. — Возможно, я смогу помочь.
Дверь отъехала в сторону. Шеву окинул его сомневающимся взглядом. — Это всего лишь обычный допрос, какие мы проводили в УБК. Если ты сможешь воздействовать на разум — отлично. Если нет — ничего страшного.
— Вы знаете, что мы можем это делать?
— Так или иначе, не думаю, что это засекреченная информация.
Айлин Хабуур сидела за столом, положив руки перед собой. На запястьях были наручники, а лицо все еще носило следы потасовки, сопровождавшей ее арест. Татуировка, окружавшая ее левый глаз, заставляла нервничать, а сама она выглядела самой жесткой женщиной, которую когда—либо видел Бен: жилистая, неулыбчивая, с тонкими, но мускулистыми предплечьями, которые придавали ей вид профессионального душителя.
— Итак, мэм, — сказал Шеву, усаживаясь перед ней. — У вас очень сомнительные знакомства.
— Быть охотником за головами не является преступлением.
— Зависит от того, на кого вы охотитесь.
— Находиться в одной квартире с кореллианцами тоже не преступление, но, как я погляжу, вы хотите это поправить.
— Послушайте, мэм, вот, что мы сделаем, — тихо и вежливо продолжил Шеву. — Вы назовете мне убедительную причину, по которой вы находились рядом с кореллианским агентом, и имели при себе кое—какое серьезное оборудование, а так же почему вы решили устроить перестрелку с отрядом 967, и тогда я вас отпущу. В противном случае, я склоняюсь к мысли, что вы являетесь угрозой безопасности. В этом случае, вы будете гнить здесь, и это если вам повезет.
Хабуур с ледяным выражением лица откинулась на спинку сидения, затем покосилась на Бена.
— Зачем здесь этот парень?
— Тренировка.
— Да, вы рано начинаете дрессировать своих головорезов, здесь на Корусканте.
Шеву положил на стол перед Хабуур ее коммуникатор и инфопланшет. Бен наблюдал, чувствуя ее напряжение. В ней ощущалась какая—то несосредоточенность, словно ее враждебность и тревога были направлены на что—то, находящееся вне этой комнаты.
— Вам нравятся космические корабли по какой—то особой причине?
Хабуур пожала плечами. — Летать лучше, чем ходить.
— На вашем планшете много их изображений. — Шеву щелкнул кнопками и повернул планшет, показывая ей. — За кем вы следили?
Хабуур молча смотрела на него. Бен вытянул шею, пытаясь разглядеть изображения на экране, но под этим углом были видны лишь неясные очертания.
С той же скучающей и терпеливой интонацией, Шеву продолжил. — Опустите лишнее пуду, и скажите мне, зачем вы здесь. Если вас послали завалить какую—нибудь крысу со дна общества, то я слишком занят, чтобы об этом волноваться.
— Разве мне не полагается адвокат?
— В соответствии с предоставленными мне чрезвычайными полномочиями, нет. Вам не полагается ничего.
— Тогда, судя по всему, скоро вы будете стучать моей головой об стол.
— Хотите, чтобы я позвонил вашей подруге?
— У меня нет друзей.
— Той, которая продолжает посылать вам сообщения.
— Кто?
— Мирта Гев, — ответил Шеву.
Выражения лица Хабуур осталось прежним, но Бен ощутил слабый отблеск сильных чувств — страха, смятения, тоски — окутавших ее, словно энергополе. Шеву тоже это заметил. Интересно, подумал Бен, как могут не владеющие Силой замечать настолько хорошо скрытые реакции.
— Она ищет для меня кое—какие драгоценности. — Это походило на правду. Изменились и тембр ее голоса и ощущения Силы вокруг нее. — Ожерелье моей матери.
— Похоже, она его достала.
Хабуур ничего не ответила и продолжала, расслабившись, сидеть на дюрастальном стуле, однако было видно, как она сжимает и разжимает зубы. Шеву встал и жестом позвал Бена к выходу.
Закрыв двери, капитан сказал:
— Найди мне Гирдана. Хочу снова проверить эту Мирту Гев. Если она действительно летит сюда, я бы хотел лично встретить ее в столице, особенно если она вооружена так же, как эта дамочка.
— А ничего, что ей будет заниматься Гирдан?
Шеву слегка нахмурился. — Очень взрослый вопрос.
— Он очень скверный человек.
— Это тебе сказала Сила?
— Да.
— В точку. Он бывший сотрудник Разведслужбы Новой Республики. Он привык к другим правилам, чем те, которым следуют в полиции. — Формируя 967—й отряд коммандос Джейсен собрал вместе множество очень разных мужчин и женщин; некоторые даже вызывали у Бена страх. Он вполне видел те самые «культурные различия», как их называл Шеву, между представителями Службы разведки, полиции, и армии. — Но он не посмеет нарушить мой приказ.
— Понял, — должность Шеву была намного выше, не смотря на то, что звание у обоих мужчин было одинаковым. — Уже иду.
Шеву вернулся в комнату для допросов, а Бен направился искать капитана Гирдана, стараясь просто быстро шагать, а не срываться в бег. Он нашел его в гимнастическом зале казарм. Отряд 967, как вновь сформированное подразделение, еще не имел надлежаще обустроенной штаб—квартиры и размещался сейчас в учебном центре подготовки резерва Космофлота.
Гирдан, который в своей черной униформе всегда выглядел при исполнении, разговаривал с парой сержантов. Почему—то Бен лишь через несколько секунд заметил находившихся внутри других людей, сидевших рядами на полу, поджав ноги и с руками за головой. Некоторые из них выглядели людьми такого сорта, которых Бен избегал бы любой ценой, а другие выглядели вполне обычно. Большинство были мужчины.
— Последний улов, — заметил сержант. — Хорошая наводка, парень.
Бен, тем не менее, оглядел зал, тишину в котором нарушало тяжелое нервное дыхание людей, оглядел так, словно мог узнать одного из арестованных.
И он узнал.
Его взгляд остановился на светловолосом парне на несколько лет старше него. В рядах кореллианцев, арестованных этой ночью, сидел Барит Сейя, смотревший на Бена глазами, в которых горела ненависть.
— Да, отличная наводка, — рассеянно сказал Гирдан. — Для чего я тебе понадобился?
В этот момент Бен понял, что он уже никогда не будет ребенком. И жалел об этом больше всего на свете.
Глава 14
Ке барджурир гар’эйд, джагик’эйд кот’ла э далик’эйд котла’шайа. (Обучай сыновей быть сильными, а дочерей — быть еще сильнее)
Мандалорская пословица
Бар Зеррии, Дралл, система Кореллии
— Манд’алор! — воскликнул незнакомый Фетту голос. — Гал’гала[13]?
Солдат снял шлем и поприветствовал Фетта коротким официальным кивком. Серо—голубой шлем его бронекостюма был украшен угольно—серым отпечатком детской ладони — необычный контраст с верпинским ружьем, свисавшим с его левого плеча.
— Это Рэм, — представил его Бевиин. — Рэм Зеримар. Он наш лучший снайпер. Для деликатных заданий.
Зеримар вежливо кивнул. Фетт хотел было спросить его об отпечатке ладони, но не стал.
Мирта одарила Фетта очередным слегка неодобрительным взглядом. Он уже к ним привык.
— А еще он говорит, что хочет купить тебе выпивку, — сказала она.
— Позже. — Фетт кивнул Зеримару в ответ. «Даже мои люди не видели меня без шлема». — Сначала поговорим.
Нет ничего лучше полудюжины полностью экипированных мандалорских воинов для того, чтобы обеспечить свободный столик в переполненном баре. Бевиин представил всех: Зеримар, Бриик, Орэйд, Вевут и Талгал — единственная женщина среди них: и выглядела она так, словно могла бы есть на завтрак юужань—вонгов. За исключением Бевиина, никто из них не воевал против вонгов вместе с ним, и никого из них Фетт не знал. Он изучил их лица, а они с подозрением смотрели на Мирту.
— Охотник за головами, — сказал Фетт. — Мирта Гев. Отец — мандалорец.
Они тут же смягчились. Фетт заметил, как расслабились их плечи. Все одновременно пробормотали: «Су’кууе гар» — довольно логичное приветствие для воинов, означавшее буквально: «Значит, ты еще жив». Воины не ожидали от жизни многого, а зачастую и получали немногое.
— Так что вы думаете о защите Балансирной станции? — спросил Фетт.
Ответом было равнодушное молчание. Секунд пять он наблюдал, как они обдумывали сказанное и заподозрил, что если бы он не был Мандалором, они бы сплюнули, как от гнилого мяса.
Орэйд — коротко стриженый мужчина со сломанным носом и короткой бородкой—клинышком — положил руки на стол, поцарапав полированную поверхность. — А как считаешь ты сам?
— Я считаю Сал—Соло садистом и лжецом, пекущимся только о собственной выгоде, однако такими является большинство моих заказчиков. Кроме того, он проиграет, а проигравшие не могут платить. — «Да мне вообще не хочется этим заниматься. У меня есть дела поважнее». — Но я его выслушаю. Как на это смотрите вы?
— Без интереса, — заявил Вевут. Он тоже не был знаком Фетту: темнокожий, с заплетенными в косы длинными черными волосами, скрепленными золотыми кольцами, левую щеку пересекал впечатляющий шрам. Осушив свою кружку с элем, он щелкнул пальцами стоявшему рядом дроиду. — Может, нам стоит подождать и понаблюдать, прежде чем принять решение.
— Если ты правда считаешь, что дело того стоит, я соберу всю сотню, Манд’алор, — откликнулся Бевиин. — Но я согласен с Вевутом. Ждать и наблюдать. Со времен вторжения вонгов ситуация изменилась.
Вевут, скрипя броней, развернулся в кресле и выразительно посмотрел на обслуживающего дроида. Тот, покачиваясь, направился к нему. — Точно. Нам сейчас не так уж нужна работа. Мы достаточно заняты на фермах.
— Сэр! — раздался голос дроида. — Простите, что заставил ждать.
— Самое время. Я хочу еще эля.
Дроид сделал пируэт, отразив своим полированным корпусом яркое освещение бара, и наклонился, изображая поклон.
— Я Форре Мьюза, дроид—артист, предназначен для вашего развлечения, — заявил дроид.
— Я бы предпочел еще эля, — вполголоса сказал Вевут. Глаза Мирты продолжали сверлить дверь. Фетт периферическим зрением контролировал положение ее рук. — А какие именно развлечения?
— О, это развлечения высочайшего интеллектуального уровня, сэр, — откликнулся Форре Мьюза. — Я могу процитировать солидные труды по политической аллегории, дать нестандартные комментарии текущих событий и великих произведений литературы — разумеется, мои собственные, — а также прочесть саги. Что пожелаете?
— Мы бы предпочли услышать пару шуток, — сказала Мирта.
— У меня нет шуток в репертуаре. Я артист серьезного жанра.
Мирта подняла бластер.
— Жаль, — откликнулась она, и аккуратным выстрелом в упор поджарила речевой модулятор дроида. — Мы бы не отказались посмеяться.
