Он улыбнулся Тьме, чувствуя за спиной товарищей и захлопнувшийся портал, отрезающий их от привычного мира.
С губ сам собой слетел боевой клич Господина:
— Потанцуем?
Каина проснулась за секунду до их появления, но так и не открыла глаз. Тварь с другой стороны поступила точно так же. Либо уже переняла привычки своей хозяйки, либо у них тоже так принято. Я продолжил свое важное занятие — задумчиво жевал травинку, у которой оказался странный привкус. Если правильно с этой травкой поступить, то можно было бы создать слабенький бодрящий наркотик, подсказывал анализ ощущений и вкуса. Все равно заняться особо было нечем.
Их было пятеро. Все на каких-то ездовых животных, смахивающих на ящериц, только очень крупных. Что-то вроде животных, что-то похожее мне мама на картинках в детстве показывала.. Вроде они вымерли, почему — не интересовался. Не помню, почему.
Как я заметил, мои предположения оправдались. Все пятеро гостей обладали какими-то весьма специфическими качествами, которые мы привыкли видеть скорее у бесов, чем у демонов. У одного на голове вместо волос — перья, да и весь он скорее напоминал птицу, хищную птицу; другой обладал вытянутой мордой, покрытой шерстью; у третьего кисти рук заканчивались когтями, а изо рта выглядывали клыки, как у беса, не закончившего боевую трансформацию.
Они остановили своих животных всего в десяти шагах от нас.
— Что я вижу, — прокаркал один из них. — Два раба сбежали и нежатся на травке, как ни в чем не бывало. Да вы наглецы! Вам следовало нырнуть в пятно Тьмы и там погибнуть, утешаясь тем, что умираете вместе. Теперь вы такой роскоши не получите.
Черные ресницы Каины дрогнули, и едва заметно шевельнулись губы. Я скорее угадал, чем прочитал то, что она сказала. 'Ненавижу тебя'. Она всегда так говорит, когда я оказываюсь прав, но правда неприятная. Если нас безоговорочно приняли за рабов — это значит, что такие как мы не не могут считаться демонами в Изначальном мире.
Я поднял голову и безмятежно ответил:
— Кажется, вы приняли нас за кого-то другого. Не могли бы вы уехать? Вы мешаете нам отдыхать, а у нас впереди долгий и тяжелый путь.
Все пятеро уставились на меня так, словно заговорил не я, а Тварь у меня под боком. Кстати, похоже, нашу зверушку они пока не увидели. Уж очень тихо она лежала, да и я прикрывал её своим телом.
— Ты посмел возражать нам, ничтожество?! — прошипел один из них, вскидывая руку.
И через мгновение мы все трое стояли в оборонительной позиции. У Твари оказался внушительный набор зубов. А у Каины задорно сияли глаза.
— Янус, эти бесы посмели меня разбудить?
— Один-один, — не удержался я от ехидного подсчета очков. Пришельцы назвали нас рабами, Кай в ответ также лишила их звания демонов, низводя на уровень бесов.
— Изначальные все такие грубые, — пожаловалась демонесса, глядя в глаза парню с перьями на голове. — Они каждый раз выводят меня из себя.
Воздух вокруг потяжелел. Становилось душновато. Леди Огня времени даром не теряла.
— Парис, — звероголовый осадил своего зверя. — Это не рабы. Они из-за Стены.
— Чушь! — проревел тот, что с перьями. — Из-за Стены никто не приходит. Тем более жалкие потомки тех трусов, что заточили нас здесь.
Я улыбнулся как можно обворожительнее:
— Вы знаете, все бывает впервые в жизни. Я вот, например, даже рад быть первопроходцем...
— Ты серьезно? — Каина даже немного повернула голову в мою сторону, чтобы продемонстрировать свое недоумение.
— Ну, где мы еще убьем столько Изначальных? — радостно оскалился я. Какое-то сладковатое чувство безумия и вседозволенности захлестывало нас обоих. Вкрадчивый шепот нарастал, превращаясь в торжествующий гул.
— Да подавись ты, — сообщил я тому, кто пытался управлять мной, и бросил заклинания тумана и дурмана в пришельцев.
Воздух вокруг них лишался своей кислородной составляющей очень быстро. Каина просто убирала то, чем можно было дышать. Если этот мир хочет свести нас с ума, чтобы заполучить, пора показать ему, что такое настоящее безумие.
— Яни! — радостный крик демонессы пробился сквозь сладкий туман жажды убийства. — Нам понадобится язык. Не убивай всех!
— Ты тоже, — откликнулся я, наблюдая, как перьеголовый разрушает иллюзию тумана почти небрежным движением руки. — Два — лучше, чем один.
А вот с кислородом они, похоже, не разобрались. Поэтому у нас явное преимущество. На какое-то время. В конце концов, это их, Изначальных, наука дала нам жизнь
Огонь встал стеной, окружая демонов. Я улыбнулся — с Каиной приятно работать в паре. Клочки почти развеянного тумана скользнули поближе к нашим противникам. И пока они отвлеклись на атаки моей спутницы, эти полупрозрачные остатки иллюзии начали свое действие.
— Сколько еще? — выдохнула демонесса рядом со мной. Её глаза горели возбуждением.
— Терпение.
И в этот момент фигуры в кольце пламени на какое-то мгновение замерли. Они погрузились в иллюзии.
— Они наши, — тихо хмыкнул я. — Можем брать голыми руками.
— Так просто? — почти расстроилась Каина. — Ты явно стал большим мастером. Раньше у нас возни было намного больше.
Я кивнул:
— Постоянные тренировки — путь к совершенству, дорогая. А теперь нам надо убить троих. Твой выбор?
Она не ответила, но огонь с жадностью охватил одну из фигур. Я одобрительно кивнул. Перьеголовый Парис был опасен. И слишком импульсивен. Нам нужны те, кто сможет осознать, что жизнь им нужнее, чем гордость и глупость. Тот, что был с когтями, умер от удушья, а один из его спутников стал обедом Твари. Она явно выиграла, последовав за нами.
Звероголового и еще одного, невзрачного, мы оставили для допроса. Следовало прояснить некоторые вопросы.
5.
Горгона нервно мерила шагами комнату, змеи на её голове раздраженно шипели на Титана, который удобно развалился в кресле.
— Чего ты дергаешься? — лениво осведомился, наконец, демон. — Я помог тебе избавиться сразу от двух довольно больших заноз. По-моему, это на некоторое время деморализует остальных.
Демонесса остановилась и остро посмотрела на своего соратника:
— Ты плохо понимаешь ситуацию. И еще хуже разбираешься в здешних делах. Пойми, наконец, это не те, с кем мы сражались в тот раз, когда нас, между прочим, победили и заключили за Стену. Это их потомки. И они развивались. Они становились умнее, сильнее и жестче. Никто не обратит внимания на потери. Я прожила с Рубином достаточно, чтобы понять — эти создания не остановятся ни на минуту, не собьются с шага, пока не достигнут своей цели. Империя Рубина оказалась худшим вариантом в итоге. Те, кто сейчас пытаются уничтожить нас, — из варианта, который я упустила.
— Мне начинать бояться? — насмешливо отозвался Титан. — Помнится, мальчишка угрожал визитом дружка той красотки с роскошной шевелюрой.
— Ты меня не слышал, — хмуро ответила Горгона. — И меня на самом деле тревожит то, что мы не убили этих двоих.
— Из-за Стены нет выхода, — выпрямился в своем кресле демон.
— А мы с тобой? — насмешливо отозвалась демонесса.
— И ты сама приняла это согласилась, что это лучший вариант, — нахмурился Титан.
Она подошла к окну:
— Император Суран не будет медлить. Как бы ему ни были важны эти двое, у него остались еще ресурсы. Причем то, что он демонстрировал раньше, это еще цветочки, как мне кажется. А ведь он фактически разгромил меня в этой войне.
Титан хмыкнул:
— Иначе бы ты меня не вытащила из-за Стены?
Она улыбнулась холодной, страшной улыбкой:
— Ты догадливый.
— Что ты ожидаешь от него?
— У него хороший астролог, — женщина пригладила своих змей. — Так что наше местоположение они рано или поздно найдут. К сожалению, ни ты, ни я не сильны в блокаде тех, кто общается с небом. Тем более ты и неба-то не видел за время заключения
— Да уж. Такие погибли первыми. Доступа силы нет, соответственно, они были легкой добычей.
— Я помню, — кивнула демонесса. — Но вернемся к Императору, который охотится на нас. У него остался один из сильнейших козырей в рукаве — Рубин, который неплохо знает меня. Я не уверена, что смогла сохранить от него все свои тайны. И не знаю, что именно ему известно.
Титан нахмурился:
— То есть эту твою бывшую игрушку нужно нейтрализовать в первую очередь?
Горгона прошипела:
— Напыщенный идиот! Забудь то, к чему ты привык в Изначальном мире! Я сначала тоже полагала их игрушками, и к чему это привело? Я больше не намерена допускать ошибки, которые уже наделала в прошлом. Эту же ошибку допустили мы, когда создали их! Ты еще не встречался с бесами?! Нашими прямыми потомками, которые в ЭТОМ мире считаются НИЗШЕЙ расой?!
— Этого ты мне не рассказывала, — медленно произнес демон. Его спина была неестественно прямой.
— Не до того было, — вспышка ярости сменилась усталостью. — Наши потомки действительно слабее, чем те, кого ты назвал игрушками. У них множество слабостей. Те же самые, что и у нас. Этого бы никто не заметил, если бы они были включены в круг силы. Но в этом мире он в принципе отсутствует, как ты уже мог заметить.
Титан поднялся из кресла, не в силах удерживать самого себя на месте:
— Как же ты пополняла свои запасы сил?
Она хмыкнула:
— Рубин постоянно открывал мне портал к Стене, так как я делала вид, что не знаю принципа и не понимаю силы, которая могла бы открыть подобный портал самостоятельно. Так я копила свою силу, стараясь особо не расходовать её понапрасну, особенно когда начала потихоньку вытягивать из-за Стены свою форму, уничтожая то тело, которое изначально привлекло Рубина. — она помолчала. — Самое страшное, Титан, состоит в том, что 'игрушкам' не требуется подпитка силы. Они обладают ею с рождения, и она циркулирует в их телах, словно послушный слуга, который всегда восстанавливает силы после небольшого отдыха. И если пустить их в Изначальный мир, где они автоматически включаются в круг, как только убьют первую свою жертву...
— Зачем тогда мы отправили этих двоих за Стену, если они могут оттуда вернуться, причем вернуться сильнее, чем были?
Горгона сцепила пальцы рук в замок:
— Ты сам пытался их убить, а времени у нас почти не было. Шансы на возвращение и так ничтожны, и еще меньше — от того, что их двое. А в этом мире, как и в нашем, осталось неизменным одно — никто не доверяет никому, даже самому себе.
— Хорошо, — хмуро кивнул Титан. — Я понял кое-что. Астролог молокососа-императора опасен, твой бывший любовник опасен. Что еще?
— Его Первый Лорд, которого тебе пообещали в качестве кары. Он полукровка. И по его зову к альбиносу пришли инкубы. Причем пришли вместе с оракулами.
— Да, я видел их, при атаке на твою столицу. И слышал их. Это действительно серьезная проблема. Еще?
— У меня осталось очень мало солдат.
— Сколько?
— Две сотни. Плюс уникальные экземпляры, которые я успела забрать из башни. Но они задержат их ненадолго.
Титан со свистом выдохнул воздух.
— У тебя какой-то план?
— Да, — она пристально взглянула на него. — Одним нам не справиться. Нужна помощь.
— И в качестве платы этот мир? Кого ты хочешь вытащить, Горгона?
— Первого, — очень тихо произнесла она.
Демон ответил ей страшным взглядом и так же тихо проговорил:
— Это рабство. От этого мы пытаемся сбежать. Ты уверена, что этого хочешь?
— Я слишком далеко зашла, Титан.
Он покачал головой:
— Я думаю, ты просто забыла, что это значит. И каково это на самом деле. Жизнь здесь тебя изрядно расслабила. А власть затуманила голову. Я не хочу снова стать его рабом.
Она подошла к нему ближе:
— Титан, я не забыла. Я помню, от чего смогла сбежать. Но и ты должен увидеть. Этот мир намного больше, шире... Первый никогда не охватит его весь. Мы всегда можем уйти за пределы его влияния....
— Дура, — прошипел демон прямо ей в лицо. — Если Он что-то получает, то он это не отпускает! И сбежать можно только туда, где он не достанет тебя. Например, за Стену, которая удерживает его силу! А если в этом мире нет границ, то рано или поздно он до тебя дотянется. Уйти за пределы влияния... Ты забыла это чувство сладкого безумия? Это чувство всевластия и вседозволенности? Этот наркотик преодолеть почти невозможно. Один раз ты смогла; второй раз сможешь? Уверена?!
Герцогиня отстранилась, избегая смотреть ему в глаза. Её голос звучал очень глухо:
— Этот вариант крайний. Если мне не удастся ничего сделать. Я призову Его.
— Я буду с тобой только до этого момента. Потом я уйду. Как можно дальше, — помолчав, заметил Титан. — Я выплачу тебе свой долг. Больше ничего. Ему я попадаться на зуб не хочу. Я только почувствовал воздух свободы. Даже если я израсходую все свои силы и не смогу пополнить запас, я уйду. Лучше подохнуть, чем снова погрузиться в это.
— Я поняла, — кивнула Горгона. Её змеи выглядели необычно притихшими, словно все произнесенное в этой комнате придавило и их.
Титан широким шагов вышел за дверь, не произнеся больше ни слова.
— Максимилиан, твое пророчество, которое ты проговорил Янусу перед появлением Титана, все еще в силе? Ты это хочешь сказать? — Суран пристально смотрел на своего астролога.
Темноволосый Лорд кивнул.
— Я некоторое время не мог понять, почему ничего не изменилось после появления Титана, но сейчас ощущение усилилось. Это значит, что она не отказалась от своих планов. Или вытащила не того.
— Что скажешь, дядюшка? — император взглянул на Рубина.
Тот задумчиво теребил прядь своих волос. Спустя мгновение тишины, он поднял голову и заметил:
— Горгона очень мстительная натура. И в своем стремлении отомстить она очень настойчива. Готова потерять все, но знать, что враг повержен.
— И к чему это нас приводит? — недовольно уставился на собеседника Суран.
— Пока не знаю, — вздохнул Рубин.
— Итак, — медленно проговорил император,— что нам известно? Первое: она собирается вытащить из-за Стены еще кого-то, и это либо спонтанное решение, либо обдуманное ранее, подозреваю, еще до войны с нами. Война вполне могла спутать ей карты. Второе: мы знаем примерное место её расположения, и знаем, что с ней еще один Изначальный, который полон сил, но еще не вполне освоился в нашем мире, хотя уже успел лишить нас двух очень важных боевых единиц. Что еще? У неё не больше двух сотен зараженных и еще неизвестный фактор, который она забрала из Башни.
Хилар поднял голову от бумаг, лежащих перед ним:
— Нам нужно атаковать сегодня, Мой Повелитель.
— Согласен, — кивнул Суран. — Иначе она успеет подготовиться. Но давайте исходить из худшего варианта. Она знает о нашем плане и знает, что мы её нашли. Каковы будут её действия?
Рубин вздохнул:
— Нас будут ждать. Причем, она учтет все, что видела на этой войне с нашей стороны.
— Нужен сюрприз, — тихо заметил Хилар.
Император внимательно посмотрел на него:
— Я слышу в твоем голосе знакомые интонации. Какой сюрприз ты припас для нашей достойной противницы и её помощника?
— Не я, — покачал головой Первый Лорд. — Он.
