Маркетолог@ - Часть #2 "Живой Журнал"

-Ну, сначала в контору свою съезжу. -Я предельно аккуратно нанизываю слово на слово.

-Что, надо отчитаться за работу? -Голос Самойловой режет мембрану с неожиданной яростью. Застываю в недоумении: 'Чего это она?'.

-Нет, хочу долг получить. Мне кое-что задолжали, -отвечаю я осторожно и честно, имея в виду свою встречу с Симбадом.

-И много тебе должны? -уже спокойнее интересуется она.

-Много. Очень много. -'Почти всю мою жизнь.' -А потом в час дня я тоже кое с кем встречусь.

-Что, опять долги собирать?

-Нет. Долги отдавать. -Да, в час дня я собираюсь к Терентьевой. Я должен рассказать ей о том, что произошло, и кое о чём договориться.

-А после этого что?

-А после этого я тебе позвоню. Возьми трубку, если захочешь поговорить со мной. Или не бери, если решишь поставить точку.

-Предположим, я возьму телефон. И что тогда?

-Ну, тогда мы съездим куда-нибудь пообедать, или... в общем, мы можем просто поговорить по телефону.

-И ты мне обещаешь, что ответишь откровенно на мой вопрос?

-Нет. Но я постараюсь.

Повисает новая пауза.

-Ир, решай уже, 'да' или 'нет'. Я тут скоро состарюсь.

-'Да'. Но у меня есть к тебе одна просьба.

Я подбираюсь, как зверь перед прыжком, и спрашиваю осторожно:

-И -что ты хочешь?

'Неужели сейчас попросит ответить на вопрос, не я ли ей цветы прислал утром?'.

-А ты не мог бы... Словом, давай мы просто с тобой погуляем. Ты не заезжай за мной, а заходи. В три часа, ко мне домой. Будь без машины. -Ира делает паузу. -Улицу и дом, где я живу, ты уже знаешь. А этаж и номер квартиры у меня такие же, как и у тебя. Домофон, как номер квартиры. Набери снизу ноль семь, одиннадцать, звездочка, сорок и входи. Дверь в квартиру я тебе открою. Давай для начала просто сходим погулять, хорошо?

Услышав это, я замираю. Стою и думаю о том, что прошло уже тридцать два года моей жизни, и в этой жизни у меня была всего одна любовь. Когда-то я приручал её. Потом я её ненавидел. Вчера я узнал, как она улыбается, как она дышит во сне и чего боится. Не знал я только одного: как это бывает, гулять с ней, взявшись за руки...

-Андрей? -голос Иры зовёт меня.

-Я приду за тобой в три, -отвечаю я. — Но учти, Самойлова: вот теперь ты точно попала. -Объявляю это так, как говорят, что земля -круглая, звезды -яркие. Что Бог -есть, и что дважды два -это всегда четыре.

-Почему это я попала? -Ира смеётся открыто и легко, впервые с начала разговора.

-Потому что больше ты от меня не сбежишь. И потому, что меня не бросают.

-А ты уверен, что не бросают? -подначивает она.

-Хочешь со мной поспорить? -поддразниваю её я.

-Нет, не хочу. Не хочу я с тобой больше спорить, -вздыхает Ира, -ты всё равно выиграешь.

-И правильно, что не хочешь, -соглашаюсь я. -Будем жить дружно и мирно. А кстати, где мой выигрыш, Самойлова? Каким будет мой приз?

-Придёшь ко мне в три, там и узнаешь... До встречи, Казанова, -Ира заканчивает разговор ласковым смешком и вешает трубку первой. А я стою и продолжаю держать у уха трубку. По беспроводным нитям бегут короткие гудки, а мне кажется, что именно так звучит позывные счастья...

Так проходит несколько минут, а потом я возвращаюсь в настоящее. Набираю воздух в лёгкие и звоню тому, кого лучше б никогда не существовало на свете.

-Доброе утро, Александр Иванович, -прощаясь с хорошим настроением, здороваюсь с Фадеевым я.

-Привет, Андрей. Ну, как всё прошло с Ирой?

-Нормально прошло. Встретился с ней вчера на Юго-Западной. Поболтали мы с ней, -говорю я, -потом прошлое вспомнили. В общем, достойно время провели.

-А потом?

'А потом мы с ней вместе навёрстывали за все мои шесть лет без неё.'

-А потом она домой к себе поехала, -отвечаю я.

-А сейчас Ира где? -А сейчас она дома. Ее мой Петров сторожит. Далее Самойлова отправится по делам, а с трёх дня снова будет у меня под присмотром.

-Вы что же, встретиться с ней решили? -Дядьсаша прямо-таки сражён.

-Нет, — отвечаю я. И это -абсолютная правда, потому что это я решил забрать Иру себе, а вот что она мне ответит, это пока непонятно.

-А Кейд не проявлялся? -'Симбад, сука, всё никак не отлипнет.'

-Нет. Вообще никто не появлялся... Может, ложная тревога, или Кейду Самойлова была интересна только в сексуально-половом приложении? -Я начинаю играть в циника, лишь бы Фадеев отвязался от меня.

-Слушай, Андрей, ты всё-таки выбирай выражения. -Голос у Дядьсаши недовольный. -Ну откуда такое пренебрежительное отношение к женщинам, скажи? Раньше ведь такого не было.

-Раньше много чего не было, -я всё-таки не сдержался, -позже учителя хорошие были.

Фадеев неуверенно хмыкает.

-Хорошо, Андрей, -в конце концов, сдаётся он. -Сегодня и завтра пусть 'наружка' ещё поработает. А послезавтра я с Кейдом контракт закрою. Скажу, мы ничего не нашли... Всё, иди, отсыпайся, а то у тебя настроение дурное по утрам, как я посмотрю. На работу сегодня не приезжай. После трёх созвонимся.

'Ну, нет: на 'после трёх' у меня свои личные планы, и вас в них, Александр Иванович, точно нет. Как и вашего Мити, кстати...'

-Погодите, Александр Иванович. Нам всё равно надо сегодня увидеться и поговорить. До часу дня, желательно.

-О чём? Ты же только что сказал, что всё хорошо. -Симбад явно настороже.

-Не телефонный разговор. Но вполне серьёзный и конкретный. -Тон у меня непримиримый. Я бы даже сказал, командирский такой тон.

-Понятно, -говорит Фадеев, который, судя по всему, ничего не понимает. -И во сколько ты хочешь подъехать в 'Альфу'?

Быстро прикидываю время.

-В десять не успею. Могу в одиннадцать, -предлагаю я.

-Нет, Андрей, в одиннадцать я не смогу, у меня будет встреча. Хочешь к двенадцати?

-Ладно, хорошо. Спасибо... Дядьсаша. -Я буквально выдавливаю из себя это последнее слово.

-До встречи, мальчик, -отвечает повеселевший Симбад, и вешает трубку.

А я иду в комнату, к сейфу, скрытому в шкафу. Набрав код (дату смерти отца), я открываю замок. Вытаскиваю из хранилища капсулу с надписью 'СИМБАД Альфа' и откладываю её в сторону. Взглянул на выданный мне в Интерполе 'глок 17' со специальными резиновыми накладками на рукоятке и рычажком предохранителя слева. Последнее -специальная доработка для стрелка-левши. Да, я левша, но об этом знают лишь в Интерполе, да ещё помнит Фадеев и моя мама... Давным-давно моя мама Света переучила меня на правшу, заставив взять в руки скрипку. Но наносить первый удар я предпочитаю с левой. И стреляю я тоже с левой: высокоточная стрельба не может осуществляться с произвольной руки, в отличие от стрельбы в составе тактико-штурмовых отрядов. Прежде чем закрыть сейф, задвигаю оружие подальше. Никогда его не любил, а при необходимости мог и руками убить человека.

Уходя от мыслей о Симбаде и об отце, режущих меня вдоль и поперёк, вытаскиваю из сейфа Белую королеву. Ставлю её на ладонь. Когда-то она принадлежала моему отцу. А папу, по его словам, научила играть в шахматы какая-то женщина. Отец часто вспоминал её, когда держал эту эмалевую королеву в руке. Я всегда знал, когда мой отец вспоминал эту женщину, потому что на лице отца возникало выражение удивительной нежности. 'Та женщина', -только так называл незнакомку отец. Однажды, терзаемый ревностью за маму, я спросил у отца, кем приходилась ему 'та женщина'. Но, видимо, я вторгся на запретную для меня территорию, потому что отец моментально 'закрылся' и сухо ответил: 'Не важно'. Поставив фигурку на доску, отец сделал рукой жест, приглашая меня продолжить игру. А потом отца не стало, и эта Белая королева перешла мне в наследство.

Гляжу на неё, и в тысячный раз пытаюсь представить себе облик отца. У отца была очень интересная манера, хорошо определявшая его характер. Дело в том, что при желании отец мог сделать свой взгляд абсолютно безмятежным и лишить своё лицо вообще любого выражения. Но если он хотел узнать правду или если ему что-то не нравилось в собеседнике, то отец в упор смотрел на своего визави. Продолжалось это всего одну-две секунды, но эффект был поистине сногсшибательным. Мне, например, когда он так однажды поглядел на меня, захотелось сначала залезть под стол, переждать там бурю, и только потом вылезти, и спросить, а в чём, собственно, дело? А ещё у моего отца был удивительное, тонкое, потрясающее чувство юмора. Он буквально читал в душах людей и мог охарактеризовать любого человека в двух словах. Мама любит повторять, что я -копия отца. Но мама ошибается: у меня другой характер, другая улыбка и другие глаза. Они -серые, а не карие. До меня не было в нашем роду ни левшей с серыми глазами, ни людей с такой вот безжалостной памятью, как у меня... Да, я всё еще помню своего отца, но каждый день время трудолюбиво стирает его голос и образ. Из моей памяти уходят черты его лица, выражение его глаз, силуэт, обращённые ко мне слова и даже его улыбка. Я постепенно забываю отца и ничего не могу с этим поделать... Даже эта белая королева теперь напоминает мне не столько отца, сколько Иру Самойлову...

От размышлений меня отвлекает звонок моего телефона. Так, ну и кому я снова понадобился? Чёрту, дьяволу? Терентьевой, маме? Газелям, слонам, оленям? Приглядываюсь: звонит Виталик Петров. Ладно, этот хотя бы по делу. Отвечаю на вызов.

-Говори. -Я закрываю сейф и автоматически отмечаю время. Сейчас 10:20.

-Слушай, Сергеич, тут... в общем, тут случилась одна неприятность. -Явно дёргаясь, начинает Петров. — В общем, в 09:50 твой 'объект' -ну, эта милая девушка -вышла из подъезда и отправилась к парковке. Выехала с парковки на своём 'туареге' в 10:01. В 10:07 доехала до торгового центра 'Лейпциг' и поставила 'туарег' на стоянку. В 10:08 вошла в магазин и сразу же направилась к эскалаторам, которые ведут на второй этаж. Судя по огромному количеству сумасшедших баб, снующих вокруг, и по рекламе, на втором этаже 'Лейпцига' какая-то распродажа. И этот, из телевизора выступает... как его... а, Александр Васильев... Ну, я пропустил твою барышню впереди себя, вошёл с ней на эскалатор и как раз собирался ей 'жучок' на пальто прицепить, чтобы забрать тот, что в 'туареге'. Но тут у 'объекта' зазвонил мобильный, и наша девушка по ступенькам вверх побежала. Ноги у неё, доложу тебе... в общем, славные такие ноги, длинные, и она очень быстро на них бегает. Даже чересчур быстро... Как лань, перепрыгнула на эскалатор, ведущий вниз. Я за ней и.... ну... в общем... я...

-Ты её 'жучком' пометил, вместо того чтобы на ноги её любоваться? -мрачнею я, начиная прозревать, что произошло.

-Я не успел, -искренне винится Виталик. — Кружу вокруг, ищу её. Судя по тем трекерам, что ты поставил, один 'поводок' до сих пор в кроссовере работает.

-А второй?

-В том-то и дело, что второй тоже в её 'кроссовере'. Там, видишь ли, из гнезда прикуривателя 'хвост' телефонной зарядки торчит. Но сам телефон я не вижу. Наверное, наша барышня мобильник подальше от чужих глаз спрятала. Я её 'туарег' пометил 'звонком', чтобы она никуда не сбежала. И дублера вызвал к 'туарегу'. Сам ищу барышню по этажам. Куча народу вокруг, -растерянно выдыхает Виталик. -И... Сергеич, короче, я.... я её не вижу.

-Так, стоп. Не дёргайся. -Я начинаю мерить шагами коридор, размышляя, куда могла подеваться Ира. -Значит, так. Слушай внимательно. В магазине три этажа, первый -'продуктовый'. Второй и третий -шмотки. Есть еще два 'минусовых' этажа, с туалетами, автосервисом и парковкой. А ещё в магазине есть собственная служба безопасности... Так, ступай к безопасникам, -осеняет меня, -попроси их помочь тебе. Придумай какую-нибудь слезливую историю. Скажи, например, что жену с любовником ищешь. На это все ведутся. Как найдёшь 'объект' -позвонишь, -а вот это уже приказ. -И еще: во что Ир... то есть 'объект' была одета?

Да, я собираюсь отправиться к 'Лейпцигу' сам, и если я не найду там Иру, то я не знаю, что я с ней сделаю... Вру, знаю: либо перезвоню ей на номер, который есть в базе Интерпола, либо просто убью её.

'Только бы с ней ничего не случилось...'

-Барышня? Во что одета? Ну, она была в чёрных кожаных высоких таких ботинках на плоской подошве, чёрных кожаных брюках с разрезами и молниями, еще в чёрном коротком драповом полупальто. А на голове -хвостик. На лице -чёрные, круглые очки от солнца. С логотипом. 'Michael Kors', кажется... Сергеич, прости, что не доглядел, -Виталику явно неудобно.

-Я тебя после прощу, когда 'объект' найдёшь, -обещаю я ледяным голосом. -Иди к охранникам, я кому сказал!

-Есть, -Виталик испуганно отключается, а меня начинает буквально трясти. Прикидываю квалификацию службы безопасности этого огромного магазина. Мысленно даю Виталику пятнадцать минут на поиски Иры Самойловой. За это время лихорадочно одеваюсь, хватаю ключи от 'большого гуся'. Пулей несусь к гаражам, хватаю байк, прикатываю к 'Лейпцигу'.

В 10:40 останавливаюсь у центрального входа. Не успеваю поставить ногу на асфальт, как получаю второе сообщение от Виталика:

'Сергеич, звонок на 'туареге' среагировал. Пока я бегал по этажам, в 'туареге' на заднем сидении появился пакет из 'продуктового'. Там (судя по очертаниям пакета) упаковка зернового кофе, хлеб -вроде как чиабатта, и, кажется, еще огромная тушка курицы. Ещё какие-то фрукты и овощи (разглядеть не могу). Но самое интересное, что и пальто девушки тоже тут висит, на спинке водительского сидения. 'Объект' сто пудов по магазину бегает. Слушай, ну не могла же она всё бросить и свалить куда-то без верхней одежды? Короче, Сергеич: я пошёл к службе безопасности. Через 15 мин. снова на связи.'

Если перевести это шпионское послание на русский язык, то получается, что пока Петров изучал второй этаж 'Лейпцига', Самойлова решила заглянуть в 'продуктовый'. А потом, избавившись от лишних вещей и пакетов, она, как и большинство знакомых мне женщин, налегке отправилась по распродажам. Может, зависла с кучей вещей где-нибудь в примерочной? Не скажу, чтобы меня окончательно отпустило, но, по крайней мере, Самойлова была жива и здорова... и очень неплохо бегала. Посмотрев на часы и поняв, что я опаздываю на встречу в 'Альфе', трогаюсь с места, выжимаю полный газ и несусь по Теплостанскому проезду в сторону Ленинского проспекта. Преодолеваю перекресток (улица Панферова и Ленинского). Стою на светофоре и чувствую, как мой телефон оповещает меня об очередной эсэмэске. Делаю резкий поворот в правый ряд под возмущённые вопли водителей, подрезаю 'газель', останавливаюсь в неположенном месте (плевать на штраф, сейчас мне всё равно) и читаю третье послание от Виталика:

'Сергеич, кое-что наклевывается. 'Туарег' барышни всё еще на парковке у ТЦ, зато я сейчас у охранников 'Лейпцига' сижу. Смотрим 'объект' на камерах наблюдения. Увидели, как в 10:22 барышня вошла в зону лифтов, а в 10:27 перешла на нижний этаж, где находится автосервис. Владелец автосервиса -некий Михаил Иванченко. На вид лет тридцать пять — тридцать шесть. Ничего так мужик, обаятельный. Одет хорошо и глаз у него играет. В общем, приобнял нашу барышню, та его в щёчку чмокнула. И теперь наша барышня, и этот Иванченко в соседний блок вместе ушли. Насколько я понял, там что-то типа кафе для клиентов сервиса. Видимо, разговоры у них...'.