Игра вне правил

— Крутяк. Ты живешь в замке...

— Да, — еще один кивок.

— Твоя семья, видимо, богатая. Хотя так оно есть, ведь не просто так ты помолвлен с нашей Снежной Королевой. Она не взглянет на простого смертного, — фырканье. — Ей подавай богатого лорда.

— Снежной Королевой?

— Так называют Гринграсс.

— Аа, — многозначный взгляд. — Она что настолько холодна?

— Как ледяшка, — серьезный ответ. — Многое парни даже с нашего факультета пытались к ней подкатить, но все безрезультатно. Она держится отстранено от всех, даже от слизеринцев. Часто сидит в библиотеке и не принимает участия в школьных мероприятиях. Споры и прочее — не для нее. Ты бы видел, что она устроила на первом уроке полетов, — взгляд полный озорства.

— И...

— Она все нервы вымотала мадам Трюк, но на метлу так и не села. Заявив, что это не прилично для леди летать на такой кочерыжке, — теперь смеялась вся добрая половина факультета. — Даже их декан не смог ее заставить. Не подействовала ни угроза отработки, ни снятие баллов. Но знаешь, мне кажется, что дело не в статусе леди, а в том, что Гринграсс боится высоты, но не захотела в этом признаваться, вот и устроила скандал.

За такими разговорами завтрак был окончен и каждый двинулся на свои уроки. У Гарольда первым стояли заклинания, затем травология, перерыв и сдвоенное зельеварение с рунами. Двинувшись вслед за Падмой и Бутом к кабинету их декана профессора Флитвика, вампир не заметил кинутого Альбусом Дамблдором из-под своих очков взгляда в его сторону. А стоило ему обернуться и взглянуть на старого мага, он бы увидел, что синие глаза рассматривают его слишком пристально, что-то просчитывая.

Глава 37

На уроках Гарольд чуть ли не взвыл от скуки. От нечего делать каждая минута превращалась в час и тянулась невыносимо долго. Прав был Влад, говоря, что ничего для себя нового, а главное интересного, Поттер в Хогвартсе не узнает. Не учеба, а бесполезное махание волшебной палочкой и разучивание тупых заклинаний. Но хуже всего, что ему приходилось участвовать во всей этой клоунаде. Это же немыслимо, МакГонагалл заставила шестикурсников превращать животных в кубки. Вот только зачем это делать? Гарольд искренне сомневался, что в реальной жизни ему это пригодится, ведь, в конце концов, он не собирался идти работать фокусником в Маггловский мир. Там бы ему, несомненно, пригодилось такое умение. Детишки были бы в восторге... Но здесь, где остались считаные дни до того как Свет с Тьмой схлестнутся в решающей битве, маловероятно. Тем не менее, МакГонагалл считала, что подобное умение пригодится и даже задала написать им эссе на эту тему. Полнейший маразм, по мнению вампира.

На уроке зельеварения студентам, избравшим изучение этой тонкой науки на более углубленном уровне, довелось готовить зелье удачи — Феликс Фелицис. Само снадобье Гарольд приготовил, и даже правильно, вот только профессор уничтожил его экземпляр, даже не дав набрать для личного пользования парочку колб. Мотивируя свой поступок тем, что зелье очень опасно и вызывает привыкание. Но баллы все же начислил, аж целых двадцать... И образец для себя заханырил, старый лис. На этом и закончился урок и злой, как мантикора, Поттер был вынужден покинуть лабораторию ни с чем. Хотя почему это ни с чем — Слизнорт пригласил его в ближайшую субботу посетить собрание его клуба. Клуб любимчиков и перспективных студентов, у которых имелись влиятельные родственники или он сам, как в случае с Гарольдом, являлся знаменитостью.

Национальный Герой, Мальчик-который-выжил, Герой, о котором говорится в Пророчестве, как его только не называли. Окружающие глазели на него, словно на воскресшего Мерлина, и задавали нелепые вопросы, пытаясь узнать: где он раньше был и почему, собственно, не поступил в Хогвартс, как все остальные в одиннадцать лет. С его появлением в замке все позабыли о Невелле Лонгботтоме, роль Героя. Но как Гарольд заметил, гриффиндорец этому только порадовался. Слава и все, что к ней прилагалось, ему и даром было не нужно. Перекинув все внимание на вампира, он смог свободно вздохнуть, в то время как у Поттера от обилия информации, что щедрыми потоками выплескивали на него студенты, начала болеть голова. Только подумать, гриффиндорцы на пару с хаффлпаффцами начитались всякой дребедени о нем и стремились проверить информацию. Чего только у Гарольда не спрашивали, доходило даже до абсурда — одна первокурсница решила составить анкету, для которой ей потребовалось узнать какой у него любимый цвет, заклинание и все в подобном контексте. У Гарольда от такой наглости даже слов не находилось. После минутного ступора, язык так и чесался сказать, что на ужин он предпочитает младенцев, а не пирог с патокой, а на десерт кровь и желательно вейлы. К счастью, кровожадные мысли так и остались мыслями.

Устав всем отвечать заученные фразы, Гарольд, к своему стыду, решил спасаться бегством. При виде на горизонте очередного настырного гриффиндорца или гриффиндорки, было решено сбегать подальше. Однокурсники с сине-серебряного факультета только и могли что посмеиваться над его несчастьем и сочувствовать. Но попыток помочь не предпринимали.

И мало было этого для первого учебного дня, так нет, Судьба в очередной раз преподнесла ему неприятный сюрприз. После последнего урока к нему подошел декан с просьбой посетить чаепитие в кабинете директора. Отказаться вампир не мог, поэтому мысленно застонав от бессилия, последовал вслед за магом.

Сам его декан оказался не глупым магом, хотя просто магом его трудно назвать. В его роду были гоблины и из-за этого маленький рост. А еще, как Бут упоминал, Флитвик в прошлом участвовал в дуэльных Турнирах и во многих становился победителем.

Назвав пароль в виде сладостей, горгулье охранявшей вход в кабинет директора, мужчина пропустил Поттера внутрь. Того дважды не пришлось просить и после подъема по лестнице он оказался перед ясными очами Дамблдора. Альбус смотрел на студента из-под стекол своих очков и улыбался, не ухмылялся, а именно улыбался, искренне, без фальши.

Помимо директора, в кабинете находились Северус Снейп, Минерва МакГонагалл, сам Гарольд и декан Рейвенкло — Филиус Флитвик.

— Проходи, Гарольд. Присаживайся, — кивок на стул напротив.

Секунду поколебавшись, вампир занял предложенное место. Рядом разместился его декан и профессор МакГонагалл, а вот зельевар остался стоять. Отойдя к книжной полке, он хмурым взглядом смотрел на Гарольда.

— Я полагаю, ты знаешь, мой мальчик, зачем я тебя пригласил сюда?

Поттера покоробило такое обращение.

— Догадываюсь, — безразличный взгляд.

— Как ты, наверное, заметил, мне известно о твоей природе, — такие слова вызвали недоумение на лицах Минервы и Флитвика. — И больше того, я в курсе твоей деятельности с Томом.

"Деятельности. Как ты умело подбираешь слова", — про себя восхитился Гарольд.

— Альбус, о чем идет речь? — задал вопрос декан Рейвенкло. — Я, как декан мистера Цепеша, должен знать обо всем, что каким-либо образом касается моего подопечного.

Повисло молчание. Сам Гарольд не спешил посвящать декана в тот факт, что он — полувампир. И наблюдал за тем, как Дамблдор преподнесет коллегам информацию.

— Филиус, мистер Цепеш не совсем человек... Так вышло, что его в детстве приютил вампир и сделал своим сыном. А ты и сам знаешь, как это происходит, — многозначный взгляд.

— Мистер Цепеш, вы вампир? — задала напрямик вопрос МакГонагалл. Она уже успела справиться со своим удивлением и сейчас трезво смотрела на ситуацию.

— Не совсем, — Гарольд тщательно подбирал слова. — Я — полувампир.

"А разве так бывает?" — в мыслях у каждого из присутствующих звучал один вопрос.

— А чем это отличает вас от обычного вампира? — вновь вопрос прозвучал со стороны женщины.

— Ну... — Поттер сделал вид, что занервничал. — Мне не нужно много крови. Я могу есть обычную пищу, по желанию. Солнце и прочее, мне не вредят, — Поттер воспользовался тем, что магам мало что известно о его расе.

— Как вы видите, коллеги, мистер Цепеш практически такой же человек, как и все мы, — внес свою лепту Альбус. — Мальчик мой, расскажи о том, как ты оказался в Румынии?

Гарольд мысленно ухмыльнулся — он ждал этого вопроса и для ответа на него заготовил целую историю. Осталось только ее рассказать и состроить прискорбное лицо.

— После смерти моих биологических родителей, — Гарольду показалось или Снейп на самом деле вздрогнул, — меня отдали родственникам, в семью Дурслей. Но те не захотели со мной нянчиться и отвезли в приют, там меня и нашел приемный отец.

Все внимательно слушали исповедь юноши. МакГонагалл мысленно сочувствовала ребенку, на долю которого выпало столько испытаний, с которыми даже взрослому человеку не всегда удавалось справиться, не говоря уже о маленьком мальчике. Женщина злилась на Альбуса, не послушавшего ее и отдавшего сына Поттеров родственникам Лили. И на себя, за то, что не настояла на своем в тот злополучный вечер.

Филиус пребывал в недоумении. Как могло вообще так выйти, что магический ребенок попал к магглам, а те в свою очередь отдали его в приют. Мужчину не сильно волновал тот факт, что Гарольд Цепеш — вампир. Тот не нес опасности другим детям, а значит, ничего плохого в том, что он будет учиться в Хогвартсе, нет.

Северус Снейп взирал на отпрыска Поттера с презрением. Мало того, что он сын человека, которого Северус всеми фибрами души ненавидел, так он еще и вампир. Зельевар не понимал мотивов Альбуса... Он же сообщил директору о том, кем является Поттер. О его участии в переговорах. Но директор свято верил, что вампиры заставили сына обожаемого им Джеймса Поттера, примкнуть к Темному лорду. Заявил, что вампиры воспользовались тем, что мальчишка им благодарен за крышу над головой, вот и согласился. Только вот декан Слизерина так не считал. Поттер действовал по собственной воле, без принуждения. Он держался свободно рядом со своими сородичами и это доказывает тот факт, что мальчишка шел на сделку с Лордом осознанно.

В это же время Альбус Дамблдор размышлял о том, как же он сглупил, отдав Мальчика-который-выжил сестре Лили. Мерлин ему в свидетели, Альбус только хотел защитить ребенка. Но кто же знал, что Петунья не сможет преодолеть свои предрассудки и отправит племянника в приют. И ладно бы его оттуда забрала какая-то порядочная семья, которая бы полюбила его как собственного сына. Так нет, вампиры забрали ребенка и, насколько мог судить директор, воспитали как одного из своих птенцов. Альбус не тешил себя надеждами, касаемо Гарри Поттера. Мальчик имел хорошее образование, не типичное для детей магов, но все же достойное. По его жестам можно без труда понять, что Гарри обучали не только магии, но и развивали физические навыки. Мальчик убивал, об этом свидетельствовал взгляд. Холодный и безжизненный. Но сам Альбус лелеял надежды, что делал это Гарри лишь для того, чтобы выжить. Неизвестно, что ему говорили вампиры и чему учили. Но факт оставался фактом — Гарри Поттер сын Лили и Джеймса, которых директор подвел, и поступить так же с их сыном он не имел права. Старый директор дал себе слово, что позаботится о Гарри и лучше всего это будет сделать, позволив тому учиться в Хогвартсе. Будучи среди своих сверстников, полувампир сможет раскрыться и может тогда начнет доверять самому директору.

— Это моя вина, что все так случилось, — нарушил затянувшуюся тишину Дамблдор. — Я посчитал, что тебе будет безопаснее всего подальше от Магического мира. Понадеялся, что сестра твоей матери сможет о тебе позаботиться и полюбит как собственного сына. Я верил, что ты вырастешь добрым мальчиком, окруженным заботой и вниманием. Ошибка старого человека, — на глаза старого мага навернулись слезы. — Я виноват в случившемся и прошу у тебя, мой мальчик, прощения. Я знаю, что мне нет оправдания...

Гарольд с удивлением смотрел на директора. Такого поворота сюжета он никак не ожидал. А самое странное, что Дамблдор говорил совершенно искренне. Старик на самом деле чувствовал за собой вину и от всего сердца просил прощение.

"Может Дамблдор не такой уж и манипулятор, как все считают? Не Бог, а простой смертный, которому свойственно допускать ошибки", — задавался вопросом вампир.

— Директор, — начал Гарольд, — на все воля Судьбы. Значит кто-то ТАМ, — замысловатый пас рукой, — посчитал, что так нужно.

— Умные слова, — синие глаза внимательно смотрели на парня.

— Я могу идти? Мне еще нужно выполнить домашнее задание.

— Да-да. Иди, — Дамблдор выглядел задумчивым.

Сам Гарольд, поднявшись, поспешил откланяться. Его порадовал тот факт, что директор не стал акцентировать внимание на Волан-де-Морте. Вопрос хоть и был задан, но он так и остался без ответа. Поттер не был дураком, поэтому прекрасно понимал, что в скором времени тема договора будет вновь затронута. Но это будет потом, сейчас Гарольд заслужил небольшую передышку.

— Мистер Цепеш, я вас провожу к вашей гостиной, — раздался позади голос декана.

Вампир кивнул, выказывая свое согласие. Дальше их путь проходил в молчании и уже у самого портрета, Флитвик озвучил свои мысли:

— Мистер Цепеш, Гарольд, — перешел на имя декан. — Думаю, вы и без моих слов понимаете, что знать о том, что вы — полувампир не стоит вашим однокурсникам. Они могут отреагировать неправильно и возникнут проблемы.

— Я все понимаю, профессор, — и Поттер на самом деле понимал. Он не собирался на каждом углу кричать о своей природе.

— Хорошо. Если вам потребуется кровь, обращайтесь ко мне...

Вампир не дал ему договорить. Кровь гоблинов пусть и разбавленная человеческой, была как на запах, так и на вкус — отвратительной.

— Мне нужно совсем мало крови, так что не беспокойтесь. Раз в месяц я буду получать посылку от отца, — но не говорить же декану что он может в любой момент полакомиться божественным нектаром из его помощницы. Флер более чем не против, подставить горло под его клыки.

— Хорошо. Если у вас возникнут какие-то проблемы со студентами или учителями, не стесняйтесь, обращайтесь ко мне, и я попытаюсь все уладить.

Гарольд кивнул, беря себе на заметку.

Забросив свои вещи в комнату и не столкнувшись по пути ни с одним из однокурсников — в такое время студенты Рейвенкло обитали в библиотеке, выполняя заданные домашние задания или читали книги. За что их зачастую называли книжными червями. Сам вампир не стал тратить свое драгоценное время таким образом, а решил провести его более понятным образом. Навестить Флер. Где ее комната и пароль для входа Гарольду вейла сообщила еще с утра, перехватив в одном из коридоров.

Оказавшись в святыне святых француженки, Поттер, скинув мантию, завалился на кровать. Здесь, как и в его собственной комнате, все пестрело синими и серебряными тонами. Белые шторы на огромном окне, из которого открывался прекрасный вид на окрестности замка, дополняли синие портьеры. Пара мягких кресел в углу. Рабочий стол усыпанный пергаментами. Большая кровать под синим балдахином и мягкий ковер с крупным ворсом на каменном полу. Мило...

— Устал? — прозвучал совсем рядом мелодичный голос.