Цикл: "Агрегация". Книга первая: "Право выбора."

— Пилотя, но я же не специально...

— Так. — Мужчина выставил вперед свою левую руку, давая Лере понять, что все оправдания сейчас излишни и он сам все прекрасно понимает. — Отставить разговоры. Какие еще идеи?

— Металлическая скоба на болтах... Пока будешь их в меня ввинчивать, я потерплю.

— На саморезах, — инстинктивно поправил ее мужчина.

— Что?

— Ты имела в виду скобу на саморезах. Болт он с гайкой, а саморез сам по себе вкручивается. Тоже отпадает. Тебя пули пробить не могут, как ты хочешь, чтобы я с отверткой это сделать умудрился?

Валерия мысленно стыдливо втянула голову в плечи, понимая, что, кажется, сказала сейчас какую-то откровенную глупость.

* * *

Белая пена фермент-герметика застывала в самом, наверное, неожиданном для нее месте. Ибо в этот раз ей предстояло покрыть своей защитной зеленой коркой не "люк", а щель между корпусом и правым толстым хитиновым надкрылком.

В конце концов, если что-то нельзя привязать или привинтить, то это всегда можно приклеить.

Действовать нашему герою приходилось очень быстро, буквально хватая пенящуюся массу первой попавшейся под руку книгой и, обегая кораблик со спины, чуть ли не выплескивать химикат в нужное место. Да еще и не забывая при этом в оба глаза следить, чтобы этот самый химикат не попал на его собственную кожу. В противном случае помочь избавится от затвердевшего герметика Марку смог бы только нож, отрезающий от него куски мяса вместе с налипшей на них зеленой "коростой", ибо "растворитель", который использовала для разгерметизации его кораблик, легко и незаметно растворил бы ему кожу до самых костей, (а при особо сильном невезении и прямо вместе с костями), а содержимое соответствующей шприц-ручки само по себе было бесполезно и служило лишь для того, чтобы простимулировать Леру произвести растворитель, который, в свою очередь, запросто мог...

Нет, наверное у кураторов и на такой случай тоже была где-то припрятана маленькая бутылочка с каким-нибудь "волшебным" раствором... А может, и не была.

Наконец, первое крыло "пациентки" было окончательно приведено в относительно приличный вид. Пилот и кораблик решили взять себе еще один небольшой перерыв. Кажется, они честно его заслужили.

— Хорошо хоть, что пена с обеих сторон от люка выделяется, да, Пчелка? Если бы только изнутри, то я не знаю, чем бы я тебя проклеивал. — Марк попробовал пошевелить пальцами больной руки, и ему в какой-то степени это удалось. Кажется, обезболивающая мазь, которой он воспользовался в самом начале, постепенно прекращала свое действие.

— Это получается, что я теперь никогда больше не смогу летать, да, пилотя? — тихо-тихо произнесла Валерия. Видимо и ее успокоительное постепенно переставало действовать. — А зачем я тогда буду тебе нужна? Такая... бесполезная.

— С чего ты взяла такую чушь? — Марк всем своим видом попытался изобразить недоумение.

— Ну, так... крылышкам моим конец. Газовому мешку тоже. А без них, сам понимаешь...

— Нет, не понимаю и понимать не хочу. — В голосе Марка вновь прорезались такие редкие для него металлические нотки. — Все будет хорошо! Всегда есть минимум один вариант, понимаешь? Всегда! Все, перерыв окончен!

Противоположное крыло Тантры упаковывали уже отработанными действиями, и все, что потребовалось от кораблика, так это перевернуться на противоположный бок. Только вот с процессом упаковывания Марк в этот раз умышленно не сильно торопился, прекрасно отдавая себе отчет, что крылышки Леры — это только начало.

* * *

Роли в который раз поменялись. Теперь металл звучал в голосе кораблика, а пилот находился состоянии крайней неуверенности.

— Это настолько необходимо?

— Да, пилотя, это необходимо. Во-первых, этот недопарашют снижает мою мобильность, волочась за мной по полу. Во-вторых, это лишняя грязь. А в-третьих, не мне тебе рассказывать, что прямо под ним находятся спинные нервные соты. И пока крышка не будет прилегать плотно, всегда есть шанс, что туда что-то попадет. Шанс маленький, конечно, но он есть.

— Крышка, она у кастрюли, — глядя себе под ноги, пробубнил пилот. — А у тебя спинные защитные створки.

— Пи-ло-тя! — грозно и по слогам произнесла Тантра. — Не стоит сейчас цепляться к словам. Мы оба поняли, о чем речь идет.

— Поняли, — согласно кивнул пилот. — Просто... Просто я боюсь, что сделаю что-то не так... А вдруг я тебя ненароком покалечу? Меня же таким вещам не учили...

— Я тоже боюсь. Однако других вариантов нет, и ты уже слышал от меня, почему их нет.

— Но я же реально могу тебя покалечить, — не унимался Марк. — А если я какой-нибудь сосуд зацеплю или...

— А ты постарайся меня не калечить и сосуды не цеплять! — поставила точку в их споре собеседница голосом, не терпящим возражений. — Ориентируйся на месте. Не обязательно ведь убирать там все до самого основания. Надо просто срезать лишнее, чтобы я спокойно могла закрыть крыш... спинные створки. Ликтор тебе в помощь. Он для этого и придуман. И режет ровно, и края раны сразу же прижигает...

Что представляет собой этот самый ликтор Марк решил спросить чуть попозже.

* * *

Маленькие кусочки кожи (Марк всегда называл эту ткань кожей) один за другим падали на пол. К "ампутации" пилот подходил со всей возможной серьезностью, и перед тем как отсечь хотя бы крошечный участок, мог внимательно, вплоть до нескольких минут, разглядывать его со всех сторон.

Да еще и тот факт, что работать ему приходилось не основной рукой, тоже накладывал на процесс свой негативный отпечаток. Однако пилот старался изо всех сил.

От постоянного напряжения глаза нашего героя начали болеть и слезиться.

— Глаза болят, — поставил перед фактом свою напарницу Марк, когда, по его прикидкам, до завершения работы оставалось всего чуть-чуть, после чего, не дожидаясь ответа, выключил "лазерный карандаш" или, как обозвала это приспособление Пчелка, ликтор. Сунул его в нагрудный карман и вытер испачканным и мокрым рукавом своей куртки не менее грязное и мокрое от пота лицо. — Мне нужен перерыв. Иначе я могу сейчас все испортить.

Тантра против очередного перерыва не возражала.

Глава 3

Наконец вся работа была сделана, и Марку очень хотелось верить в то, что она была сделана им максимально хорошо и качественно. В последний раз бросив на спинные створки своей Пчелки белую пену фермент-герметика, пилот шумно и устало выдохнул.

— Ну, вот и все, пилотя, — подбадривающе "улыбнулась" напарнику Тантра. — Ты у меня молодец.

— Надеюсь на это, Пчелка. Надеюсь. — Обе руки у Марка почему-то предательски задрожали, а еще ему жутко хотелось пить. — Я старался, правда.

— Знаю... Ты старался, и ты справился. Я теперь как новенькая...

— Угу... Новенькая. — Пилот непроизвольно повернул голову и устремил свой взгляд в угол, где валялись скинутые им в кучу обрезки Лериного газового мешка, а также три практически превратившихся в валуны из-за засохшего на них герметика журнала учета. — Оба мы — "новенькие".

В воздухе повисла продолжительная тишина, за время которой Марк успел не только попить и умыться, но и хоть как-то собраться с мыслями.

* * *

Только теперь у нашего героя нашлось время, силы и желание для того, чтобы рассказать Лере обо всем, что с ним произошло с начала его экзамена. История вышла не маленькая.

Особый акцент пилот сделал на его засаде, позоре и факте осознания им того, что он, оказывается, смертен, а смерть — это навсегда.

Тантра слушала его самым внимательным образом, не позволив себе перебить ни разу вплоть до самого конца, после чего выдала: "Добро пожаловать в клуб!"

— В какой клуб? — не понял мужчина.

— В клуб людей, осознавших смерть. Я, кстати, его глава. Будешь моим первым заместителем?

Услышав это, Марк впервые за все последнее время позволил себе улыбнуться. Причем далеко не в последнюю очередь улыбнуться из-за того, что только что Тантра сама себя назвала человеком. Это, вне всякого сомнения, был очень добрый знак.

* * *

— Кстати, о смерти, — каким-то не к месту оптимистичным голосом начал Марк, параллельно с разговором разбинтовывая свою больную руку. Теперь, когда все основные проблемы его Пчелки были решены, нужно было что-то решать и с поврежденной конечностью. Тем более что мазь, которой он намазал себе руку, перестала действовать окончательно. — Раз уж мы с тобой оба сейчас члены ее клуба.

Длинная лента отработанного бинта широкой змеею уползала под стол и собиралась там в кучу. Все-таки Лера была сильно недовольна этим его решением, что вначале пилоту надо сделать руку "кое-как", потом привести в порядок ее, Тантры, тело, и только потом возвращаться к поврежденной конечности, доводить ее до ума. На этой почве у них возникло даже что-то вроде кратковременной ссоры, во время которой Валерия весьма рьяно пыталась убедить своего пилотю изменить порядок действий, однако тот в своем решении был непреклонен.

— А если конкретнее? — Давно уже вставший на ноги кораблик развернулся носовой частью в сторону собеседника, что можно было интерпретировать как некую аналогию взгляду "глаза в глаза". Тантра, как и Марк, тоже иногда предпочитала ментомам действия. Правда, в отличие от своего напарника, делала она это до невозможности редко.

— Да я что-то Сестренку вспомнил и подумал... Вот она же фактически бессмертна... Наверное, интересно, как она со своей точки зрения смерть воспринимает? Ну, или Канцлер... Они ведь фактически полубоги... Понимают ли они, что это такое?

— Полубоги... — задумчиво произнес кораблик. — Когда Сестренка только-только предложила людям дружить, то многие ее за бога и приняли. Ну, по крайней мере, относились, к ней, как к богу... Было даже несколько культов, ей посвященных. Со жрецами и прочей атрибутикой.

— Ну да, — кивнул мужчина. — Дед как-то мне про это рассказывал. Еще предупреждал, чтобы я так никогда не делал. Говорил, мол, неправильно это все, и чтобы я подобных сектантов за километр обходил.

— А ты?

— А я что? Мне тогда лет десять было, когда она нарисовалась, я даже если бы и захотел... Сама знаешь, что общаться с ней можно только с двенадцати, тех, кто младше, она просто не слышит. А единомышленников искать в интрайке, так это совершеннолетия бы ждать пришлось. Раньше пятнадцати лет ведь собственные кристаллики не вручают... а дедушкин камень, при отсутствии дедушки, просто булыжник... Хотя, в том, что она не бог, я и так через несколько лет убедился... Бог бы смог спасти деда... А она... она просто другая. Более сильная, умная, живучая, но она не бог...

— Но ведь меня она спасла?

— Ты, Пчелка, просто удачное стечение обстоятельств. Девяносто процентов твоего спасения это заслуга господина Андерса... предложи она на полном серьезе подобный вариант тогда мне, семнадцатилетнему парню с завода, и...? — Мужчина вопросительно уставился на собеседницу. — То есть, тогда, по отношению ко мне, она действительно была бессильна. Только я это уже потом понял, а тогда, с лежащим в хосписе дедом, мне казалось, что...

— Она может просто пожелать, и твой дедушка тут же поправится, да? — перебила его Тантра.

Последние слои бинта Марк снимал с определенным волнением, заранее морально готовясь увидеть что угодно, от синевы до гангрены. Хотя с гангреной это он, кажется, переборщил. Конечность была вполне себе телесного оттенка и на первый взгляд совершенно здоровая.

— Именно так, — буквально выдохнул пилот. После чего попробовал аккуратно пошевелить пальцами поврежденной руки, прислушиваясь при этом к собственным ощущениям. Все вроде как было в порядке. Тогда мужчина попробовал не менее аккуратно повращать кистью. Первое же движение отозвалось резкой болью где-то посередине предплечья. От неожиданности нашего героя немного передернуло, но он быстро взял себя в руки. Тантре только повод дай.

— Про Канцлера не скажу, не думала, а вот про Сестру, если вернуться к сути вопроса... Да, она прекрасно понимает, что такое смерть разума, и что это навсегда. А знаешь, чего она не понимает, пилотя? Она до сих пор не понимает, как мы, люди, можем так спокойно осознавать тот факт, что нас когда-то на сто процентов не станет. Знаешь... — Валерия послала пилоту ментому "измученный взгляд". — Мы с ней на эту тему в свое время долго разговаривали. Только представь. Закрой глаза и представь. Представь меня внутри гигантского аквариума. Без рук, без ног, всю утыканную иголками и датчиками. А теперь добавь стоящего снаружи от аквариума папулю, беззвучно что-то мне рассказывающего. Представил?

Марк настороженно и едва заметно кивнул, при этом его словно током ударило.

"Аквариум... — заметались у него в голове стаей бешеных ворон мысли, но мысли "внутренние", Тантре не слышимые. — Андерс, стоящий снаружи... Значит... Значит, мне это не приснилось. Значит, был тот разговор".

— А теперь представь, что в этот самый момент, — продолжила Валерия на редкость спокойным голосом, хотя, по правде сказать, наш герой все время ждал, что та вот-вот сорвется на крик, — кто-то спрашивает у тебя о смерти...

* * *

— Ты будешь жить, я тебе обещаю, — шепотом произнесла Сестра. В ответ на это Валерия что было силы зажмурилась. На данный момент это было единственным действием, которое она пока еще гарантированно могла сделать самостоятельно. — Хочешь поговорить со своим отцом через меня?

Лера не хотела. Она вообще ничего сейчас не хотела. В том числе и разговаривать с мистером Андерсом. Хотя это и было, наверное, не правильно...

— Знаешь, — продолжил Рой, — если ты думаешь, что я не понимаю, что такое смерть, то ты в этом ошибаешься... Я понимаю, что это такое. Просто... — Она словно бы подбирала слова. Хотя, скорее всего, все эти задумчивые паузы в ее речи были всего лишь частью ее же сценического образа, ибо уж с чем с чем, а со словарным запасом и скоростью мышления у Сестренки проблемы были вряд ли. — Я не понимаю, как мои братики и сестрички в основной своей массе могут в принципе существовать, зная, что в итоге их просто не станет. Это ведь только дело времени... Вы хрупкие и не долгие...

— Перестань! — во всю глотку мысленно закричала Валерия, после чего зажмурилась изо всех своих оставшихся сил. Однако Сестренка и не думала замолкнуть.

— Сестричка... Ты ведь тоже боишься смерти. Иначе всего этого с тобой сейчас бы не происходило. Так?

Девушка кивнула, едва заметно, и сама удивилась тому, что ей удалось это сделать.

— Но ведь ты изначально знала, что в итоге умрешь? Просто гораздо позже и по причине износа организма. Ты знала это и жила с этим спокойно, однако как только срок резко сократился с нескольких десятилетий до нескольких недель... С моей точки зрения эта временная разница не значительна... — Голос Роя буквально на мгновения изменился, по крайней мере, так показалось собеседнице. В нем проскользнуло нечто... настолько чуждое, что Валерию обуял, чуть ли не животный ужас. — Ты знала, что умрешь, но сейчас борешься за жизнь до последнего. Ты согласна перестать быть человеком, лишь бы оттянуть момент твоего отключения и подольше не переставать "быть"... — Рой в очередной раз замолчал. Причем замолчал на довольно долгое время. Девушка даже решила, что беседа закончена, когда, тот все-таки добавил. — Знаешь, какое самое популярное предсмертное сообщение я получаю от братиков и сестричек? Если точно, то восемьдесят один и три десятых процента сообщений...