Сказать, что правда меня огорошила — это ничего не сказать.
— Зачем они над тобой это делала?
— Я должна была найти им ключ. — Лида подняла голову и уставилась на меня покрасневшими от слез глазами. — Тогда я не знала, что это за ключ, но сейчас знаю. — Выждав драматическую паузу, монашка на выдохе сказала: — Это ты.
Ее слова меня не удивили и не ошарашили, а привели к недоверчивому дерганью хвоста и ироническому вытягиванию морды.
— На смотр на меня так, — с легким раздражением попросила девушка. — Вообще-то это было очень легко понять, потому что ты — белый ирусан, а их в природе не должно быть! Белый ирусан — заметь, именно ирусан, а не ирусаны! — появляется только в древних письменах, когда упоминается о воротах Аримера и о его страже — великом белом ирусане Мао. Но сейчас я вижу тебя перед собой и понимаю, что ты и есть воплощение Мао! Ты — ключ от дверей Аримера.
— Это какая-то глупость, — ответила я с непониманием и смешком.
— А глупость то, что я могла тебя слышать не в местах силы, или то, что я стала понимать и других ирусанов, или то, что стала видеть тех тварей и управлять летучими мышами? — с вызовом и недовольством спросила Лида. — Все дело в том, что ты была рядом со мной. Ты увеличила мою силу!
Что ж это были вразумительные доводы, вот только я не могла понять одну вещь.
— Почему ты мне говоришь об этом сейчас? Ведь если тебя послушать, то получается, ты давно поняла, что я — это какой-то мифический ключ.
Лида вновь опустила голову и ровным, уверенным голосом заговорила:
— Да, я поняла уже давно, и не говорила из-за того, что брат тогда бы отправил меня назад. Потому что он украл меня, когда понял, для чего я именно нужна Юлиану. — Девушка подняла голову и посмотрела на меня взглядом, в котором смешалась злость, боль, обида и печаль. Она даже губу закусила, в попытки не расплакаться. — Да, я опять соврала, — наигранно веселым голосом протянула монашка и по ее щеке медленно скатилась слеза. — По-настоящему Дэрек был моим надзирателем, а после того как у него с отцом случилась, так сказать, семейная ссора, он меня и выкрал, чтоб нагадить своему батеньке. И прятал он меня все это время по храмам староверов зная, что в этих места никто из проклятых и безликих не смогут попасть. И если бы он узнал, что я нашла ключ и что это ты, то нас бы заперли в разные храмы, для того чтоб мы не достались проклятым. Понимаешь? — Девушка заискивающе глянула в мои глаза, словно хотела там увидеть одобрение и поддержку своим словам. Не найдя там и капли того, что придало бы ей уверенности в своих поступках, а она зло насупилась и выпалила: — Я думала и о тебе! Ты ведь ни за что не смогла бы жить взаперти, словно в клетки! Так что ты меня благодарить должна!
Я усмехнулась, покачала головой и ответила:
— Нет, не думала. Ты думала лишь о себе. Тебя постоянно держали взаперти, словно в клетки, а когда у тебя выпал шанс на свободу, ты обнаружила, что я тот самый ключ. Ты испугалась, что если расскажешь об этом, то тебя начнут охранять с еще большим рвением. Поэтому ты ничего и не говорила. Но почему рассказала сейчас?
Девушка, выслушав меня, закусила губу до крови, потом облизнула кончиком языка кровь, поморщилась от боли, отвела взгляд и решительно сказала:
— Ты не должна ее спасать.
Признаться, я ожидала совсем не эту причину, поэтому от удивления вздыбила шерсть и зарычала:
— Что значит не спасать?!
— Он поймет, что это ты. Поймет, что ты — ключ! И тогда один из козырей будет у него в руках! — в ужасе закричала девушка, схватив меня за лапы. — Эль, пожалуйста, не иди. Вернемся в Лэстэрин, сообщим о Юлиане Ивиному брату и попросим нас спрятать, или отвести в ближайший храм. Он поймет, ведь это касается и их жизней тоже!
Лида с мольбой смотрела мне в глаза, а я думала о том, что она мне поведала. В рассказ монашки мне трудно было поверить, но если задуматься. У меня вправду странная белая шкура, которую я не у кого больше не встречала. У моих родителей, сестер, братьев и детей шкура была темных цветов. Да и у Лиды развились ее способности. Потом не просто так ведь именно ирусанов преследуют ОНИ. И еще ДРУГИЕ тогда оживили Генриха... после того, как я их попросила. Но, не смотря на это, просто спрятаться я не могла. Потому что единственный важный для меня двуногий, находился сейчас где-то далеко-далеко, связанный со мной натянувшейся кровавой дымкой клятвы всегда заступаться друг за друга
— Я не могу, — ответила я и, вытащив свои лапы из ее ладоней, отошла на шаг. — Она — единственное существо, ради которого я живу. Если с ней что-нибудь случиться, то я попросту перестану бороться.
Девушка внимательно посмотрела в мои глаза, а потом решительно сказала:
— Тогда я с тобой!
Я раздраженно дернула хвостом и ответила:
— Лида, ты лучше возвращайся в Лэстэрин и расскажи обо все Вальмиру. Обо мне они пока не знаю, в отличие от тебя.
— Ха, Эль, — с горечью усмехнулась она, — вспомни слова Юлиана, когда Ива попросила меня не трогать.
— Он сказал, что ты понадобишься ему после, — вспомнив, ответила я. — И он так уверенно говорил, словно легко может тебя найти, когда ты ему понадобишься.
— Юлиан очень умен и хитер, — кивнула монашка головой и вновь попыталась закусить от нервов губу, но из-за боли выругалась и продолжила: — И хоть он зачастую болтает много, но слов на ветер не бросает. И если ему кто-то нужен, то он его достанет из-под земли...
— Постой, — хмуро остановила я ее дифирамбы этому платьелюбцу. — Если ты в нем так уверена, то почему предложила спрятаться в храмах? Или ты мне опять соврала, и они могут туда проникать?
Лиде не стала извиняться, просить прошение или как то оправдываться, она лишь пристально посмотрела мне в глаза и призналась:
— Я бы не рассказала о тебе даже под пытками.
И я ей поверила, хотя и знала, что обещания двуногих, как утренняя роса. Но почему-то все же поверила.
— Хорошо, — согласилась я, хотя мое недовольство этим согласием выдал раздраженно дергающийся кончик хвоста. — Я не думаю, что этот платьелюб будет ждать нас в гости, а если и будет, то мы постараемся вести себя как примерны гости и стены кровью попытаемся не сильно заляпывать.
На последних словах улыбка у Лиды медленно съехала с лица. Испуганно взглянув на меня, она с укором в голосе сказал:
— Так ты ж мясо не ешь.
— А кто сказала, что я их есть буду? — Я даже фыркнула и хвостом раздраженно дернула от такой нерадостной перспективы. — И я, вообще-то, хотела пошутить, чтоб настроение поднять, — добавила я с обидой в голосе, вновь дернув хвостом.
— Так это была шутка? — удивленно спросила она и, увидев мой обиженный взгляд, нервно сказал: — Ха-ха. — Именно сказал, что еще больше меня оскорбило.
В результате унылыми и с отсутствующим боевым духом, мы и отправились на спасение наших двуногих. Хотя до их спасения было еще очень далеко.
* * *
Лида дрожала и все пыталась посильнее притиснуться к моему теплому боку. Эльф вмести с нашими двуногими забрал не все вещи, оставив одну сумку с едой и деньгами, но монашке сейчас бы больше пригодилась сумка с одеждой, потому что прошедший недавно дождь вымочил ее единственное платье. Его девушке пришлось снять и развешать на молодом кусте орешника, а самой остаться в нижней рубашке и панталонах, которые были не менее мокрые, но их она наотрез отказалась снимать. Костер распалить не получилось. Дождь кончился всего пару часов назад, поэтому ветки за такое короткое время никак не могли высохнуть. В результате девушка нарвала и расстелила сосновые ветки, на которые легка я, а она ко мне под бок. Заснула она мгновенно и во сне хмурилась, что-то испуганно бормоча.
Посторонний запах донесся до моего носа где-то после полуночи. Точнее совсем не посторонний, а даже очень знакомый, который я, признаться, не думала ощутить здесь и сейчас. Следом шли еще два запаха, и если один из них меня лишь слегка удивил, то второй вогнал в шок. Так как кого-кого, а вот обладателя этого запаха, точнее запахов, я точно не думала, что вообще когда-либо учую.
— Лида, проснись, — прошептала я, лизнув ей щеку.
Девушка дернулась, отодвинула мою морду от своего лица и сонно сказала:
— Эль, буде человеком и...
— И у нас гости, — нетерпеливо добавила я.
Монашка тот час проснулась, открыла глаза и испугано зашипела:
— Кто это?
— Знакомые... ну одну ты точно знаешь.
Девушка вскочила и резво принялась натягивать на подсохшую рубашку все еще мокрое платье, стуча зубами от холода.
— Лида, не нужно одеваться, — со смешком остановила я. — К нам приближаются животные, поэтому их вряд ли будут интересовать твои панталончики.
— Тьфу, на тебя! — в сердца сказала монашка и быстро принялась снимать платье, потом она вернулась ко мне под бок и, зевнув, спросила. — Хоть скажи кто это?
— Увидишь, — туманно ответила я.
Через пару минут к нашему ночлегу, спрятанному между вылезших из земли корней старого-при-старого дуба, приблизились трое четырехлапых, которые одновременно сказали:
— Эль, привет!
— Наконец-то догнали.
— Хозяйка! Хозяйка, мы вас нашли! Хозяйка!
Лида удивленно погладила прыгнувшую ей на руки Мелкую, которая тут же принялась счастливо облизывать ошарашено вытянутое лицо. Затем девушка посмотрела на серо-дымчатого ирусана, у которого сейчас загадочно сверкали зеленые глаза и на черного, гладкошерстного кота в белых носочках с разорванным ухом и поломанными усами. Когда удивление немного спало, она спросила:
— Ты ирусан Гертанской, а ты кто?
Кот провел лапой по лбу, словно хотел пригладить волосы, потом гордо выпятил грудь вперед, вздыбил поломанные усы, хвост поднял трубой и представился:
— Можете называть меня Ворон, госпожа Лидия Эвэнс.
— Откуда ты знаешь мое имя? — тут же насторожилась девушка, прижимая к себе Мелкую словно щит. — Ты ведь не кот?
— Я много о Вас знаю, и даже больше, чем Вы сами, — загадочно ответил Ворон и даже его хвост медленно, плавно, таинственно раскачивался, а не вилял по обыденности словно сумасшедший. — Но мне интересно, как Вы поняли, что я не кот?
— Животные никогда не здороваются, и не обращаются на вы, и не употребляют слово "госпожа", только хозяйка или хозяин, и то только собаки.
Мелкая тут же подтвердила это, тявкнув: "Хозяйка! Хозяйка! Я так рада, что догнала тебя, хозяйка!".
Ворон вновь провел лапой по лбу и с наигранной возвышенностью промолвил:
— Ах, это все моя огромная вежливость и галантность, которых не способно скрыть даже это мелкое тело кота.
— Я бы не сказала.
— Что вы хотите этим сказать?!
Пока эти двое переговаривались, ко мне подошел Икар и приветливо лизнул мне ухо, чем несказанно и, не буду врать, приятно меня удивил.
— Порой тебя очень трудно поймать, — сказал ирусан, лукаво заглянув мне в глаза.
Намек меня не смутил, а заставил со смешком ответить:
— Просты, ты мало усердия прилаживал.
Икар сердито махнул хвостом и с обидой спросил:
— Значит, гнаться за тобой через целых три королевства — мало?
— Кстати, — мое удивление и радость с неохотой уступили место беспокойству и недоверию, — как ты тут оказался? И зачем меня вообще преследовал?
— Мне тоже интересно, что от нас хочет ирусан Гертанской, — с сердитым вызовом спросила Лида, которая, оказывается, внимательно наблюдала за нами, потеряв интерес к обиженному такой несправедливостью Ворону. — И безликий, — добавила она, кинув сердитый взгляд на вмиг загордившегося кота, чей хвост принялся с удвоенным усердием отплясывать, вогнав тем самым в уважительный шок Мелкую.
Икар сел, тяжело вздохнул, плавно — как полагается коту! — махнул хвостом и тихо заговорил:
— Мою подругу Весту похитил странный эльф назвавшийся Юлианом...
— А мы та тут причем? — грубо перебила его Лида, от чего кошачья братия на нее с укором посмотрела. — Прости и продолжай, — тут же смущенно добавила она, подняв руки ладонями вперед, напротив груди.
— Он обмолвился, — продолжил ирусан, кинув недоброжелательный взгляд на притихшую от смущения двуногую, — что там, куду Весту уведут, она сможет пообщаться с такими же как она. И одна и них является сестра Ивильмиры Троицкой. Эльф еще пошутил, что возможно они найдут одну тему для разговора, так как она свою сестру тоже не слишком жалует. Именно поэтому я и хотел догнать Троицкую, но ее запаха тут почему-то нет. — Он посмотрел по сторонам, словно надеялся, что запах сейчас выпрыгнут из кустов, а за ним и его обладательница. — Я вас почти догнал в Темном Рае, но вы внезапно исчезли, не оставив запаха. Тогда я хотел вернуться назад в Венецию, но по дороге познакомился с этим котом, который, оказывается, знал тебя Эль и куда ведет тот камень-телепорт. Ворон и помог мне перебраться в Лунный Лес, так как на следующий день, то есть сегодня, тем телепортом воспользовался его знакомый. Вот только когда мы оказались тут, то шел дождь, поэтому запах я найти не смог. Я почти отчаялся, но неожиданно встретил эту собачке Керри, которая пахла тобой Эль, что меня насказано удивило. Дальше найти тебя не составило труда.
— Как-то у тебя все просто и легко получается, — недоверчиво протянула Лида. — И с котом ты в подходящее время встретился, у которого друг телепортировал тебя, и Керри потом нашел. А ты, кстати, почему из Лэстэрина убежала? — грозно спросила девушка у пригревшейся на ее ногах собачонки.
Мелкая тут же завозилась, завиляла хвостом и полезла облизывать подбородок девушки, тявкая:
— Хозяйка! Хозяйка! Ушла, хозяйка! Я грустить и бегать искать, но не найти, хозяйку! Поэтому убежать икать, хозяйка! Хозяйка! Хозяйка, я нашла тебя! Хозяйка!
— Понятно, — ответила Лида, отодвигая пасть собачонки от своего лица. — Керри, хватит облизываться! — с легки раздражением добавила она, вытирая подбородок рукавом рубахи.
— А ты почему тут, а не с Кианом? — перехватила нить разговора в свои лапы я.
Кот как-то притих, и даже его хвост упал на землю, словно мокрая сосновая ветка, а потом с неохотой ответил:
— Долг отдаю.
— Что за долг? Кому отдаешь? — тут же вопросила Лида, посмотрев на кота прищурив в глаза.
— Девчонки, это не то дело, о котором я бы хотел говорить, — с грустью, печалью и легким раздражением ответил Ворон. — И мне, признаться, подобные дела не по душе, но отказаться я не в праве. Я ей очень должен... — Кот осекся, словно сказал, что-то лишнее. Хотя, спустя секунду, оказалось, что и вправду лишнего.
— Ей? — с удивлением спросил Икар. — Ты же говорил, что должен тому мужчине. Или той дроу, что была с ними?
Безликий выругался сквозь зубы и уже с явным раздражением ответил:
— Тот мужчина на самом деле — она, просто тело у нее пока временное мужское. И давайте об этом закончим, потому что я не хочу о ней даже вспоминать.
Я и Лида переглянулась, но ничего не сказали, зато подал голос Икар:
— Эль, а где твоя подруга? Мне нужно узнать у нее о ее сестре.
Потупив взгляд, я тихо ответила:
— Ее тоже забрал Юлиан.
