Записки судового врача: Отголоски прошлого

— Здравствуйте, гости дорогие! — белесую бороду прорезала широкая улыбка. — Добро пожаловать, бесстрашные первооткрыватели, джентльмены удачи, рыцари ножа и пистолета... Или, быть может, мне лучше сказать по-нашенски, по-простому — разбойники и воры?

Сколопендровцы еще раз подозрительно переглянулись. Конечно, правда всегда режет глаза, особенно преподнесенная в такой форме и в такой обстановке.

— И ты здравствуй, человече, — за всех ответила Шивилла, и в голосе ее к формальной вежливости примешивалась капля дерзости. — Что это ты с ходу раскидываешься такими громкими словами и как прикажешь самого себя звать-величать?

— О, у меня много имен, мадам Гайде, — беззаботно махнул он рукой, — но давайте пока не будем на них зацикливаться.

— Постой... Откуда...

— Догадался! Как уж тут не догадаться, когда ты, прекрасная леди, так похожа на своего отца.

— Так ты знал моего отца?..

— Не так близко, как хотелось бы, но знал. Как и вот этого замечательного капитана... Хельмут Пратт, верно? — тот лишь ошарашенно кивнул в ответ. Пират потом клялся тем, кто стоял рядом с ним, что впервые видит этого сумасшедшего. — А я уж боялся, что ты со своей дырявой головой про карту позабудешь... Но беспокойства оказались напрасны, ты не оплошал. Знали бы вы, с каким нетерпением я ждал вас здесь, ведь тридцать лет — это вам не шутки...

— Да кто ты такой?.. — раздался сразу с нескольких сторон примерно один и тот же вопрос.

— Я-то? Да так... Всего лишь царь. Царь подводный, король поддонный, господин всех водоемов, лорд дна морского, владыка несметных сокровищ, хозяин всех глубинных чудищ и плавучих тварей, властелин штормов, повелитель ундин, русалок, сирен...в общем — любимец женщин, начальник над водяными, покровитель моряков и рыбаков, распорядитель душ утопленников... Ну а вы, господа пираты, больше привыкли называть меня по-простому. Морской Дьявол собственной персоной, приятно познакомиться... Эй, всем стоять на месте, куда это назад попятились? Говорят же вам, я тут извелся, истосковался весь, тридцать лет ждал гостей, и с вашей стороны будет ну о-о-очень невежливо показать мне спину. Вы ведь не хотите меня огорчить, верно? Вот то-то же. К тому же не думаете ли вы, что сможете от меня здесь так просто убежать?..

На этих словах кольцо камней-гигантов, опоясывавших эту круглую сцену, словно бы предупреждающе задрожало, а земля глухо загудела под ногами. Моряки были ошарашены услышанным настолько, что даже испугаться как следует позабыли, так и остолбенели, краем глаза поглядывая друг на друга, чтобы убедиться, не ослышались ли они. Особо суеверные начали истово плевать через плечо и совать дулю в карман, а самые фанатичные даже сорвали с себя рубахи и снова натянули их наизнанку. Только Самуэль Мермо был спокоен, как никогда. Он же с самого начала всех предупреждал, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет и рано или поздно она накроется медным тазом.

— Что же вы оробели, господа пираты? — с тонкой издевкой в напевно-дружелюбном тоне продолжил тот, кто только что назвал себя такими громкими именами. — Вас что-то смущает? Кажется, вы были пободрей да поуверенней, когда мешками загребали тут сокровища. А сейчас что-то растерялись, как невинные овечки... Разве вам не понравился мой остров?

Ответа ему не последовало, и неловкое молчание затянулось бы слишком надолго, если бы доктор Траинен не пришел в себя и не нашел, что сказать.

— Когда мы брали сокровища с этого острова, мы думали, что они ничьи. Но если они принадлежат тебе... — осторожно заговорил он, еще не осознавая полностью, с кем имеет дело — с морской ли нечистью или с простым сумасшедшим, — о, владыка дна морского и всех прилегающих территорий, то мы можем вернуть их и извиниться за случившееся недоразумение...

Но на судового врача тут же посыпались гневные выкрики, пираты зашикали на него, мол, окстись, дурень, ишь чего удумал — добытое общим трудом разбазаривать. Сразу стало понятно, что с золотишком никто не расстанется даже под угрозой смертной кары и из ситуации придется поискать какие-нибудь другие, менее разорительные выходы.

— О, не беспокойтесь так, ничего мне возвращать не нужно. Я вовсе не такой мелочный скряга, чтобы устраивать скандал из-за горстки монеток и нескольких побрякушек. Самому мне от них все равно нет особой пользы, я же не для себя, я все для людей собираю... Знаете ли вы, что это за сокровища? Думаю, вы догадываетесь, что в морских глубинах рыбы не чеканят монет и не ограняют камней. Это все — богатства с когда-либо затонувших кораблей и из ушедших под воду городов. Мои бесчисленные слуги по всей земле собирают эти драгоценности и сносят сюда, и конца им не видно. Даже если какая девица обронит колечко с моста в речку, есть вероятность того, что если оно не будет найдено в срок, то рано или поздно окажется здесь...Мало кто знает о существовании острова... Мимолетный, так ведь вы его назвали? И еще меньше смельчаков, которым улыбнулась удача, и которые смогли разбогатеть здесь и уйти отсюда целыми. Так что не сокровища меня интересуют, а кое-что получше, — морской чудак снова ухмыльнулся улыбкой пираньи и указал рукой в сторону мадам Гайде. — Вот эту женщину я жду уже давно, и она должна остаться со мной. Только она одна, другие меня не интересуют, и если вы не будете делать никаких глупостей, то и бояться вам нечего.

— Что это за абсурд?! — воскликнула Шивилла. — Это какой-то паршивенький балаган... Я не верю ни единому сказанному слову! Чтобы какой-то оборванец, которого я впервые в жизни вижу, вздумал пугать меня Морским Дьяволом и диктовать свои правила — это немыслимо!

Девушку никто не успел (а может быть, и не хотел) остановить, она вмиг выхватила из-за пояса пистолет, и раздался выстрел. Дуло было нацелено прямо в сердце незнакомцу, и с такого расстояния пуля точно проделала бы в нем качественную дыру. Но произошло что-то необъяснимое... Там, где у зеленоволосого были грудь и живот, тело стало прозрачным, как вода, и колышущимся, как студень. Свинцовый шарик пролетел сквозь эту массу с тихим "бульк!", оставив за собой круги, расходящиеся по потревоженной поверхности, а несостоявшаяся жертва убийства лишь снисходительно улыбнулась и пригладила кружевное жабо, снова появившееся на своем исконном месте.

— Очень глупо и наивно. Но не огорчайся, очень многие допускают такую нелепую ошибку. Первая реакция частенько бывает немного...бурной. Да к тому же мне нравятся женщины с характером, такую я и ожидал увидеть.

— Дьявол... — шепотом выругалась капитанша, медленно опуская пистоль в вытянутой руке, которая только сейчас начала ощутимо дрожать.

— Ну вот, наконец-то ты меня узнала! — обрадовался царь морской. — Не хочешь подойти поближе и пожать мне руку?

Шивилла Гайде испугалась. Впервые за долгое время ей было страшно так, словно бы в лодке, на которой она бесстрашно обещала пересечь океан, обнаружилась брешь. Рыжекудрая сделала шаг назад и столкнулась плечом с Лауритцем, лекарь крепко сжал руку девушки и почувствовал, как влажна ее ладонь и как быстро бьется венка под тонкой кожей запястья. Но рано поддаваться панике, когда за тобой стоит целая толпа более-менее верных и относительно адекватных товарищей! Матросы на заднем плане зароптали сначала тихо, потом чуть погромче, а первый помощник со "Сколопендры", прокашлявшись, заговорил:

— Прошу прощения, Твое Подводное Величество. Но на каком это основании ты хочешь забрать нашего капитана? Чем она таким особенным отличилась? Если она нарушила какой из твоих законов, то его преступила и вся ее команда. Ты вправе забирать души погибших в море или тех, кто сам их тебе задолжал, а с Гайде, очевидно, не случилось ни того, ни другого.

— Кстати, да... — неожиданно вступился Сэм. — С позволения сказать, для того, чтобы с кого-то что-то требовать на законных основаниях, нужно иметь при себе соответствующий документ. Есть у вас документ?.. Ну, контракт там какой-нибудь, долговая расписка... Как там у вас, кровью положено ведь расписываться?.. — Мермо нервно хихикнул.

— А ведь прав молодой человек в костюме гробовщика, — спокойно заметил Морской Дьявол, а бывший юрист обиженно промолчал по поводу своих предпочтений в подборе гардероба. — Без доказательств сейчас ничего не делается, и я вам сейчас охотно их предоставлю. Официальных бумаг я при себе, уж извините, не держу — размокает бумага под водой, что поделать. Но сейчас я кое-что покажу... Идите все сюда, — нечистый сделал приглашающий жест и провел пальцами по водной глади своего бассейна. Никто и с места не сдвинулся, чего и следовало ожидать. — Да что же вы струсили, не съесть я вас собираюсь. А просто рассказать одну историю. Хельмут, подходи, тебе она должна быть в первую очередь интересна. Не каждому ведь дается снова, как наяву, увидеть свою молодость собственными глазами. И ты, красавица, подходи, посмотришь на своего бесстрашного отца и на то, что еще за сюрприз он тебе завещал...

Моряки робко, как стадо антилоп на водопой, у которого уже занял место хищник, подошли к круглому бассейну и обступили его тесным полукольцом. Морской Дьявол достал из своей заплечной сумы...большую поварешку (но присутствующих этим было уже не удивить), помешал ею в воде, зачерпнул немного, попробовал на вкус, пробормотав: "То, что надо", — и продолжил перемешивать против часовой стрелки. Люди удивленно всматривались в рябь на воде, щурясь и хмуря брови, часто моргая и протирая глаза кулаками, когда им начинало казаться, что из глубины появляются какие-то образы и картинки. В конце концов, водная гладь стала ровной, как зеркало, и на ней крупным планом появилось изображение...чьих-то ног. Босых, грязных и волосатых мужских ног. Невероятно реалистичное — они топтались на месте, шевелили пальцами и разве что только не пахли, как настоящие, к счастью.

— Это что такое? Непонятно... — поинтересовался кто-то особо смелый. — Нас пригласили сюда, чтобы посмотреть на это?..

— Нет, — быстро перебил король поддонный. — Сейчас все будет как надо.

Еще буквально одно движение волшебным половником, и картинка поднялась повыше, а масштаб увеличился, демонстрируя зрителям обладателя сих славных ног. Им оказался парень лет двадцати с небольшим, огненно-рыжий и явно не очень-то довольный жизнью.

— Твою налево!.. — возбужденно воскликнул капитан Пратт, пытаясь ткнуть пальцем в воду, за что тут же получил по руке поварешкой и присмирел. — Да это же Шимус Рыжая Борода! А это — я...

Рядом с рыжим пиратом на зеркальной поверхности появился еще один молодой человек, рослый, широкоплечий и темноволосый, а из тумана, напоминавшего морскую пену, нарисовался зал типичного портового злачного места со всеми посетителями. А потом к картинке добавился еще и звук...

— ...чтоб им не было покоя ни на этом свете, ни на том! — ругался молодой капитан...еще даже не капитан Гайде. Шивилла тихо умилилась. Не так важно было, в каких обстоятельствах это происходит, но она снова видит обожаемого папочку, да еще и имеет возможность приоткрыть покров тайны, скрывающий доселе недоступное. — Этот гад, который и сапоги с меня снял, чтоб ему захлебнуться, точно мухлевал! Да у него карты были в рукаве!.. Что же теперь делать, нам и отыграться, черт возьми, не на что, в долг не даст никто, а в таком положении грабить только нищих остается... — он спешно допил из кружки ром, за который не собирался платить, и со всей дури грохнул ею о стол. Его лицо раскраснелось от гнева и обильных возлияний. — Вот черт... Дьявол... Да чтоб меня Морской Дьявол побрал!!!

Изображение стало чуть менее четким, дымка сгустилась, движение на несколько секунд замедлилось, прежде чем возобновить свой обычный ход.

— И как же тут было не явиться, — довольно прокомментировал "всего лишь царь", — когда тебя активно призывают, эмоционально так, от всего сердца. Человек слаб и почти не способен на чудеса, но когда душевные силы так мощно концентрируются на чем-то одном, это иногда дает определенный эффект...

А на живой картине тем временем появился "придурковато одетый, странный старичок", сходство между которым и теперешним образом хозяина острова было заметно, но не более очевидно, чем между Шейлой и ее батюшкой.

— Вот он я! Кто меня звал? — поинтересовался образ из прошлого, а один из особо впечатлительных матросов в это время хлопнулся в обморок.

— Ты кто такой? — переспросил Шимус, подозрительно щуря на незнакомца пьяные глаза.

— Я — твой тайный благодетель и чудесный избавитель.

— Чего?..

— Ничего, мой юный пылкий друг. Я всего лишь хотел предложить тебе и твоему приятелю партийку в карты. Ты ведь не откажешься?

— Эээ, старик, я бы с радостью. Да только ты немного опоздал, у меня в карманах ветер свищет, мне не на что играть.

— Не беда! Талантливую молодежь ведь положено поддерживать и поощрять, а ты, знаешь ли, сразу мне понравился, поэтому я охотно пойду на уступки. Давай сыграем на желание. На одно ма-аленькое желаньице.

— Да разве выиграешь что-нибудь стоящее в обмен на одно тупое желание... Хотя мне нос воротить уже не приходится. А что же ты ставишь?

— Корабль.

— Какой Корабль?.. Медузу мне в рот, бред какой-то. Так что, твоего пса или кота зовут?

— Да нет же, — улыбнулся старичок, — я имею в виду самый настоящий корабль.

— Погоди, Шимус, не спеши соглашаться! — вступил в разговор молодой Хельмут. — Представляешь, какое желание могут стребовать за настоящий корабль! А то сейчас как начнут изврат какой-нибудь предлагать, и ни за что... Хотя... А какой корабль?

— Хороший, — поспешил заверить таинственный благодетель, — один из лучших, уверяю, вы будете довольны. Но главное то, что не корабль делает капитана, а капитан — корабль. А ты получишь шанс стать настоящим капитаном, дорогой мой...как там тебя?

— Шимус.

— А фамилия есть?

— Можно просто Шимус.

— Но я настаиваю.

— Гайде. А это — мой дружище Хельмут.

— Да, Хельмут — это я...

— Так какое там с меня желанье причитается?

— Об этом ты узнаешь потом. Если потребуется...

А затем история пошла по уже знакомому всем сценарию. Все происходило практически так, как описывал это капитан Пратт, сидя вечером в уютной гостиной в домике судового врача. Когда же это было? Два месяца назад, может быть, три...или целую вечность?.. А живые картинки волшебным образом сменяли друг друга, на них парни играли с загадочным незнакомцем в старинную карточную игру "верю-не верю". И выиграли. И чудаковатый старичок так сокрушался, совсем уж неожиданно предлагая отыграться взамен на уже небезызвестную карту сокровищ, и молодой Хельмут пытался отговорить друга продолжать участие в этой авантюре... Вторая игра — и снова не в пользу ее инициатора, а старичок уже чуть ли не бороденку свою жиденькую рвет от отчаянья.

— О, горе мне! Позор на мои седины! — его причитания были достойны театральных подмостков. — Бедный я несчастный, враз лишился и корабля, и карты... Что же мне теперь делать... Слушай, Шимус... А не дашь ли ты мне еще раз отыграться.