Иллория: спасти королевство (общий файл)

— Она ведь любое волшебство убивает, — улыбнулся молодой человек.

Он поднялся и подошел к "границе". Игла действительно легко преодолела "заколдованный круг", но рука Ивора так и осталась внутри.

Ивор погрустнел.

— Может, бросить в него? — спросил он у Бьорна. — Даже если поцарапает, Влад покойник.

— Вряд ли она улетит так далеко, — качнула головой Верея, — слишком легкая. Лучше спрячь, не хватало нам еще иглу потерять. Как тогда дракона убивать будем?

Ивор вздохнул, убрал иглу обратно в сумку и сел на камень.

Ждать долго не пришлось. Неожиданно поднялся ветер, солнце скрылось за тучами, и с неба донесся громкий голос:

— Охотники?

— Охотники! — крикнул Влад. — Четверо!

Бьорн поднял голову, но увидел только смутную тень, которая исчезла также внезапно, как и появилась.

Вампир между тем поднялся и стал ходить взад-вперед.

— Вы уж меня простите, — улыбнулся он. — Против вас я, правда, ничего не имею. Без обид?

— Ну, ты и наглый, — возмутился Ивор. — Навешал нам лапши на уши, связал, привел в горы непонятно зачем, но ясно, что ни за чем хорошим, а теперь еще и издеваешься.

— Я не издеваюсь. Мне так для сердца спокойнее.

— Если мы тебя простим? — Ивор присвистнул. — Да ты, погляжу, прям как Богун. Вы бы с ним спелись.

— Как кто? А, ладно, неважно, — вампир задрал голову. — Ну, все, ребята, скоро я вас покину, а вы в недолгие минуты жизни, что вам остались, не поминайте лихом.

Бьорн, Ивор, Ирия и Верея тоже посмотрели в небо и дружно ахнули.

Тень, которая накрыла скалы, была вовсе не говорящей тучей и не божественным провидением, а огромным зеленым драконом. Тварь сделала над скалами круг, снижаясь, и приземлилась неподалеку от Влада.

Дракон был большим, больше дома, но меньше, чем королевский дворец, прикинул Бьорн. Человек легко поместился бы в его лапе. Зеленая роговая чешуя надежно защищала вытянутое тело, заканчивающееся длинным хвостом, только в районе брюха чешуя была мельче и не казалась непробиваемой. Бьорн никогда раньше не видел драконов, поэтому не рискнул бы предположить, что этот дракон уязвим где бы то ни было. Чешуя была всюду, и никакое человеческое оружие не смогло бы ее проткнуть.

Подняв голову, сын разбойника рассмотрел голову. Драконья пасть с острыми длинными зубами казалась просто ужасной, а воняло от нее так, что кружилась голова. Но именно голова показалась Бьорну уязвимой, и в первую очередь глаза.

— Ты чего? — шепнула Верея, толкнув молодого человека в бок.

— В смысле?

Только сейчас Бьорн понял, что улыбается и думает об исполинском чудовище не как об убийце, который раздавит их одним движением мощного хвоста, но как о потенциальной добыче.

— Нам же нужно убить его, — так же тихо ответил сын разбойника.

Верея не успела ответить, потому что в этот момент дракон обернулся к пленникам и пристально на них посмотрел.

— Годится, — произнес он и протянул к Владу кулак.

Бьорн с ужасом подумал, что сейчас зеленая тварь опустит его на голову вампира и раздавит, но лапа застыла в воздухе и разжалась, и на землю с приятным звуком посыпались драгоценные камни.

Бьорн только раз видел такое богатство — в детстве, когда случайно наткнулся в лабиринте на прапрадедов тайник. Именно так блестело и переливалось сокровище: алмазы, рубины, изумруды...

Влад улыбнулся и стал быстро рассовывать камни по карманам, но их было так много, что он, почесав затылок, снял рубаху и сделал из нее нечто вроде мешка. Дракон невозмутимо наблюдал за вампиром.

— Эй! — крикнула Ирия. — Ты что, привел нас к дракону?! Ты продал нас этой зверюге?!

Влад не ответил, зато заговорил дракон:

— Во-первых, милая леди, я не зверюга. Зверюга здесь один, тот, кто продает человеческие жизни. Во-вторых, зря вы с ним разговариваете. Это самое паршивое создание, какое я встречал в своей жизни.

— Но-но! Я же к тебе охотников привожу! — заявил вампир, взваливая на плечи рубаху, набитую драгоценными камнями. — Будешь обзываться, останешься без пищи.

— Видите. Он к тому же еще и глупый. Неужели ты и правда думаешь, что я смогу наесться этими костлявыми созданиями? Зачем они мне? Зубы ломать? У меня под горой целое стадо пасется.

— Ну подумаешь, — Влад уже пробирался через каменные завалы обратно в степь. — Не съешь, так раздавишь. Ты ж за свою шкуру боишься. Так что мне все равно.

— Не кипятись, — примирительно сказал дракон и выдохнул из ноздрей черный дым.

Пленники закашлялись, а когда дым рассеялся, Бьорн заметил, что вампир остановился и стал размахивать руками.

— Я их связал, — пояснил он дракону, — так что не убегут. А от себя открепил.

Он перебросил рубаху с драгоценностями на другое плечо и скрылся из виду.

Они остались с драконом наедине.

* * *

Верея никогда раньше не видела драконов, но много о них слышала, и то, что она слышала, ее не радовало. Драконов считали глупыми злобными вечно голодными тварями, которые не мыслят жизнь без того, чтобы напакостить людям. Они поселяются вблизи крупных городов, конечно там, где есть горы, и портят жизнь окружающим: пугают пасущиеся на лугах стада так, что пастухам приходится по целым дням искать заблудившихся и испуганных животных, нападают на скот, сжигают стога сена, иногда поджигают целые деревни, разоряют сады, похищают прекрасных принцесс и убивают всех, кто попытается освободить пленниц.

Дракон, к которому их привел Влад, вовсе не выглядел ни кровожадным, ни тем более глупым. Он умел говорить, к тому же говорил как образованный и начитанный человек, поэтому Верея ничуть его не испугалась, даже когда он лег рядом и положил огромную голову на ближайший каменный утес. Кажется, он не собирался их есть.

— Сколько вам лет? — крикнула Верея.

Дракон скосил глаза и, Верея не поверила своим глазам, улыбнулся. Его улыбка была настоящей улыбкой, не оскалом, как у вампира, не обнажением клыков, как делают дикие звери, прежде чем напасть, а самой обычной улыбкой — уголки рта дракона поднялись вверх, глаза прищурились, на лбу образовалась неглубокая складка.

— Много, девочка, — ответил дракон. — Очень много. Так много, что иногда я и сам не верю, что память меня не подводит, и я не ошибаюсь насчет даты рождения. А почему ты спросила?

— Потому что вы говорите, словно древний мудрец.

— Я и есть древний мудрец, — снова улыбнулся дракон и приподнялся. — А ты, я вижу, не глупая девочка. И совсем меня не боишься?

Верея оглянулась на оторопевших друзей и отрицательно покачала головой.

— Удивительно, — дракон снова опустил голову на камни. — На моей памяти ты всего лишь пятая, кто стал со мной разговаривать. Откуда ты?

— Из Иллории.

— Хорошая страна, — одобрил дракон. — Сам бы там поселился, да горы неподходящие — низкие и гладкие. По таким не то что случайный путник без труда пройдет, но целая армия протопает, нигде не застряв.

— А вам нужно одиночество?

— Мне нужно спокойствие. Тебе бы понравилось, если бы по твоему дому шастали вооруженные бандиты или охотники за твоей шкурой, сердцем или головой?

— Нет.

— Вот и мне не нравится.

— А почему Влад назвал нас охотниками? — подал голос Ивор.

— Потому, — ответил дракон, явно довольный тем, что к разговору присоединился еще один человек, — что в Рандорию приезжают либо послы соседних держав, чтобы договориться об очередной сделке с его величеством Ольгестом, либо охотники на драконов. Мы ведь редкий вид. Не в каждом королевстве встречаемся. А получить голову дракона любому королю лестно, да и для ваших магов полезно. Магия ведь у них слабенькая, не чета нашей, вот и посылают желающих разбогатеть за сердцем, печенью, глазами, когтями... тьфу, нечисть.

— Значит, нас приняли за охотников на драконов?

— На посолов иностранных держав вы уж никак не смахиваете, — ответил дракон, и в голосе его явственно слышалась насмешка.

— Так что, вы нас... съедите?

— Тьфу, глупый, — расстроился дракон. — Ты что, не слышал, о чем мы с твоим мучителем говорили? Кости в вас одни, никакого удовольствия, и пахните дымом. А я люблю, когда мясо пахнет свободой: лугами, ветром и травой. К тому же из вас охотники, как из меня... полевая мышь.

— Тогда отпустите нас.

— Ишь, хитрюга. Нет, пока не отпущу. Скучно мне тут, побеседовать не с кем. Вы хоть о себе расскажите. Зачем в Рандорию пожаловали?

— Мы ищем бродячих артистов.

— А, знаю таких. Пролетал над их обозом. Они в столицу шли.

Путники переглянулись.

— Что, вам тоже в столицу? Ладно, отвезу, если не побоитесь.

— Не побоимся, — ответила Верея. — А вы и вправду не такой злой, как о вас говорят. То есть не конкретно о вас, а о драконах вообще.

— Люди — чрезвычайно глупые существа, — парировал дракон. — Я это не конкретно о вас, а о людях вообще. Выдумывают небылицы и сами в них верят. А что, если не секрет, о нас говорят?

— Что вы разоряете стада, поджигаете деревни и похищаете принцесс.

— Тоже мне, — хмыкнул дракон. — Стада мы не разоряем, просто берем то, что нужно. Надо ведь нам как-то жить. Или прикажете, свое стадо завести, да пастухом заделаться? Деревни жечь нам без надобности, да и принцессы тоже не нужны. Какой от них прок? Только головная боль. Их ведь содержать где-то нужно, кормить, одевать, а какие они капризные... просто жуть. Да к тому же за ними всегда приходит целая армия. Нам что, делать нечего, кроме как добровольно в войну ввязываться?

— А что вам делать?

Дракон не ответил, лишь загадочно прикрыл глаза.

— Мы умная раса. И главное, что нам требуется, это покой.

— Поэтому вы даете награду за охотников на драконов?

— Угу. Чем меньше охотников, чем мне спокойнее. Правда, охотников поохотиться на меня, практически не осталось. Подозреваю, что скоро под видом охотников будут приводить всех, кого не жалко убить: чужеземцев, преступников... будто я совсем глупый.

— Значит, Влад знал, на что идет и специально нас выслеживал? Чтобы получить от вас вознаграждение?

— Угу.

— Но ведь мы не охотники, — Верея произнесла это и запнулась.

Она не хотела обманывать дракона и не обманывала — они приехали в Рандорию не за сердцем дракона, а за королевской печаткой. И все же ее слова сложно было назвать истиной. Им требовалась драконья печень. И девушка знала, что они обязательно попытаются ее достать.

— Вы не охотники, — согласился дракон.

— Тогда зачем вы заплатили за нас?

— Чтобы было, с кем поговорить.

— Но вы же сказали, что я всего лишь пятая, кто захотел с вами разговаривать! Что вы сделали с остальными?

— Настоящих охотников убил, — ответил дракон и открыл один глаз. — А ненастоящих заколдовал и отпустил. Чтобы не рассказывали никому, что мы не кровожадные и беспощадные глупые твари, а умные и общительные существа.

— Так значит, вам выгодно, чтобы о вас плохо думали? Но зачем?

— Затем, что мы любим тишину и свободу. А если узнают, что человечина нам не по вкусу, так сразу туристы потянутся, художники, пожелающие нарисовать нас с натуры, а то и просто любители поглазеть.

Дракон выдохнул дым и прикрыл глаза.

— Вы погуляйте пока, разомнитесь, а я вздремну.

— Но мы не можем!

— Можете. Чары, которые на вас наложили, я снял, так что поищите пока чем перекусить.

— А если мы сбежим?

— Ну и сбегайте, — обиделся дракон. — Вы не пленники. Но вы не сбежите. Вам же нужно в столицу, а без меня вы туда будете неделю добираться. Или больше. Ведь у вас, как я погляжу, даже коней нет. А если все-таки сбежите, так я вас догоню. И съем.

Друзья переглянулись. Было непонятно, шутит дракон, или говорит серьезно, поэтому Бьорн озвучил общее мнение:

— Мы поищем что-нибудь съестное, скоро вернемся.

— Вот и ладно. А я...

И дракон захрапел.

Верея едва не упала — так задрожала вдруг земля.

— Пошли! — крикнул Ивор, зажимая уши. — Здесь нам не место.

* * *

Выбравшись обратно на тропинку, друзья отправились к лесу. Им нужно было добыть еду, потому что в дорожных сумках практически ничего не осталось.

— Вот и пригодится лук этого предателя, — сказал Бьорн. — По-хорошему, надо бы догнать его и самого скормить дракону. Он ведь нас на смерть вел!

Ивор согласно кивнул.

— Нельзя нам на него время тратить, — грустно сказала Верея. — Судя по траве, по шиповнику и грибам, сейчас далеко не март и даже не апрель, а конец июня.

— Как это? — растерялся Бьорн. — Получается...

— У нас не так уж много времени, чтобы найти артистов и... разобраться с драконом, поэтому тратить время на постороннее не стоит.

— Неприятный сюрприз. Но, может, ты ошиблась?

— Если я и ошиблась, то максимум на неделю или две, учитывая, что Рандория все-таки севернее Иллории, так что в любом случае нам нужно узнать число и месяц.

— С артистами мы как-нибудь разберемся, — вздохнула Ирия. — А что делать с драконом? Жалко его убивать. Мне он показался таким милым...

— Милым?! — Ивор едва не задохнулся от возмущения. — Может он и не чудовище, но никакой он не милый. Эта тварь считает себя умнее других, откровенно издевается над нами. Отпустил, видите ли, погулять. Мы, видите ли, не пленники. А сам пригрозил догнать и съесть.

— Он пошутил.

— Ты уверена?

Ирия промолчала.

— Что будем делать? — спросил Бьорн. — Сбежим? В лесу он нас не найдет.

— Ага, — парировал Ивор. — Как дунет, и нет ни леса, ни нас. Мне как-то не хочется сгореть заживо.

— Тогда по горам.

— Это сработает только в том случае, если горы будут расти так же часто, как деревья, чтобы злобная тварь с крыльями не пролезла.

— Неужели мы в безвыходной ситуации?

— Я не понимаю, — Ирия вопросительно посмотрела сначала на Ивора, а потом на Бьорна. — Чего вы его так боитесь? Он очень милый дракон. Умный и совсем не злобный. Он просто одинокий и давно ни с кем не общался.

— С Владом, как я мог заметить, — парировал Ивор, — он общался просто превосходно. И даже подарил ему целый мешок драгоценных камней.

— Ты завидуешь?

— Нет. Мешок денег мне бы не помешал, а камни сначала продать надо.

— Камни прямо так можно обменять. На лошадь, например.

— От дракона на лошади не ускачешь.

— Что делать-то будем?

— Сейчас убивать его нельзя, — рассудительно произнес Бьорн, — просто потому, что нам и со своими делами разобраться надо, и дождаться, пока придет время и Явор вернет нас в Иллорию. А к тому времени пропажу дракона обязательно обнаружат и отправятся на поиски мертвого тела. За теми же сердцем и печенью. А если и не отправятся, то все съедят дикие звери. Да и просто протухнут внутренности. Дракон — в последнюю очередь, к тому же нам не придется его искать, мы знаем, где он живет.

— Так ты предлагаешь сейчас сбежать, а после вернуться? Тогда он нас точно съест. Или раздавит.

— Не могу вас слушать, — вмешалась Верея. — Он же разумный! Это вам не корову зарезать. Он говорит, размышляет... это все равно, что обсуждать убийство... меня. Вам меня не жалко?