Чезаре включил режим увеличения в визоре. Этот визор был трофеем, полученным от солдата в вертолете. Удобная игрушка: шестнадцатикратный зум, режимы ночного, теплового и сигма-зрения, сонар, функция связи и вывод на экран данных, включая карты. А ведь с технологиями ЗШН это все, вероятно, можно встроить и во вполне цивильно выглядящие очки...
Впрочем, он не стал себе ничего обещать. Спасти Марию. Это главное. Об остальном потом.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что храм был обложен по всем правилам осадного искусства. За тяжелые каменные двери панауанцы не совались: то ли не могли открыть их, то ли там их ждал достойный отпор. Но на каждую из них было направлено по три-четыре станковых пулемета. Около пятнадцати тысяч выстрелов в минуту — это остановило бы не то что Марию, а даже покойного Рейлиса. Несомненно, у них был приказ стрелять сразу, как двери откроются, — до того, как Мария увидит, от чего, собственно, нужно уклоняться. Возможно, колдовство Алистера сумеет выиграть ей пару секунд, но Чезаре не обольщался на этот счет: колдуны в большинстве своем гораздо слабее магов. Они другим добирают: отсутствие необходимости облучения и, как следствие, воздействия магии на сознание. Но против пулеметчиков это явно слабая ставка.
А вот оборона от нападений извне была организована не в пример хуже. Несколько сторожевых постов отстреливали периодически набегавших ктулхуманоидов, но внутри лагеря попадались "мертвые зоны", невидимые для часовых за палатками. Один раз расположение постов изменилось, но это явно было редкое событие. Что еще более важно, хоть все солдаты в лагере и имели при себе визоры, те не были надвинуты на глаза. Ну да, им же не нужно охотиться на иллюзиониста... Да и в целом, судя по поведению, солдаты, за исключением караула у командирской палатки и главного входа в храм, проявляли преступную небрежность. У Чезаре они бы уже отправились на гауптвахту.
Шпион присмотрелся к униформе убитых солдат, прикидывая, сможет ли замаскировать ею тех, на кого не хватит его невидимости (он не сомневался, что бросить Алистера с Аблой Мария и не подумает). Увы, ни у одного из них не сохранилось более-менее целого шлема, а без него за местных они точно не сойдут. Тем не менее, он все же натянул трофейный бронежилет: прийти спасать Марию, сверкая голым торсом, конечно, было бы красиво, но не очень-то практично.
Отсоединив камеру с носа вертолета, он закрепил ее на краю крыши с видом на лагерь и настроил канал связи с визором. Это позволит получать данные об изменениях расположения постов охраны в режиме реального времени. Сверяясь с увеличенным изображением, Чезаре составил два маршрута. Первый совсем простой: по нему можно было, не слишком наглея, подобраться к храму под невидимостью. Второй сложный: он предполагал, что единственной их защитой будут препятствия. А стартовой точкой была мертвая зона максимально близко к храму, в которую можно будет отвести спасаемых по одному... Как бы ни хотелось ограничиться, для экономии времени, спасением Марии.
Была, однако, небольшая проблема. Последний участок пути проделать без маскировки не представлялось возможным: к зданию, на котором Чезаре оставил вертолет, пришлось бы добираться по открытой, хорошо простреливаемой местности. Несколько секунд шпион напряженно думал, как разрешить эту часть головоломки. Затем, снова воспользовавшись увеличением, отыскал склад с боеприпасами и взрывчаткой.
Тот оказался рядом с командирской палаткой. Логично, если охранники этой палатки единственные серьезно относятся к вопросам бдительности: заодно посторожат и склад. Что ж, на то, чтобы подорвать весь лагерь, взрывчатки вряд ли хватит (учитывая размеры склада и уровень технологий Панау, хватит едва ли на пятую часть), но для отвлечения внимания и создания суматохи — идеально.
План постепенно приобретал законченные очертания. Еще много что можно было подправить, если посидеть и подумать, но думать умирающему шпиону было все тяжелее, а время его утекало сквозь пальцы. Да, времени было больше, чем он рассчитывал: АТА еще не прибыли. Но разбрасываться им было нельзя ни в коем случае.
Поэтому он накинул камуфляж и, зацепившись леской, спустился вниз. Ниже, еще ниже. За внешним рубежом, чтобы не словить шальную пулю при отстреле ктулхуманоидов. И вот, он ступил на исходную точку "простого" маршрута. Следующая остановка — склад.
Пропустить двух охранников. Чезаре не понимал, что один из них громогласно рассказывал другому, но судя по реакции второго, анекдот. Бдительность? Не, не слышали. Убил бы...
Но убивать их, естественно, Чезаре не стал. Пусть. Это ему на руку. Пройдя чуть дальше, он почувствовал, как нога подворачивается. Устоять получилось, но он издал ненужный звук, на который обернулся постовой. Кардинал вскинул лазерник, готовясь выстрелить, не дав солдату поднять тревогу... Но пару секунд спустя тот мотнул головой и вернулся к дреме с открытыми глазами. Видимо, нашел неуместному шуму более логичное объяснение, чем проникший на территорию невидимый агент.
Чезаре направился дальше. Он уже видел склад... И слышал ругань, доносившуюся из командирской палатки. Ругань была на английском, с легким немецким акцентом, так что он мог разобрать смысл слов.
— Но главное, я хочу знать, когда выйдет эта сука в наушниках! — командовало хриплое контральто, — Первым делом отстрелите ей к хренам ноги! Посмотрим, как она тогда побегает!
"У, дамочка, это ты зря сказала...", — подумал Чезаре. Однако вместо того, чтобы прямо сейчас вступаться за честь Марии, едва дыша, проскользнул ко входу, стараясь не задеть караульного. Он должен был знать, с кем имеет дело: она была тут явно за главную.
— Может, проще убить? — предложил в ответ один из солдат.
— У неё дыра в груди, что у меня рука пролезет, — фыркнула дамочка, — Убивай!
Это была мускулистая рыжеволосая женщина его возраста, одетая в рваную военную форму с майорскими нашивками. По данным Нулевого отряда ее имя было "Мира Джаггернаут". Еще пара секунд поиска, и кардинал знал, кто она такая. На закате своего существования, сразу после гибели результата проекта Е.В.А. G-Tech попытались создать копию единственной, кому удалось пережить трансплантацию драконьей крови. Эксперимент прошел неудачно: без развитого человеческого сознания, способного выдержать нагрузку, объект оказался в полной мере подвержен драконьему безумию — при куда менее ценной, чем регенерация, способности к повышенной твердости тела. Когда после официального раскрытия роли G-Tech в терактах Весны результаты работы попилили различные фирмы-конкуренты (вроде тех же АТА), проект был признан бесперспективным, а результаты просто выброшены.
И вот, теперь безумная, как дракон, и почти неуязвимая для оружия наемница с тремя сотнями человек под началом жаждала жестоко отомстить Марии. Судя по своему виду — за испорченный костюм. Ох уж эти женщины...
— А жрицы не согласятся выдать ее, если мы гарантируем их безопасность? — спросил другой солдат, спокойнее и старше первого.
— Если согласятся, приведите ее ко мне, — кивнула Мира, — А когда я с ней закончу, захватим жриц.
— Просто они через дверь заявили о своей готовности к переговорам...
Чезаре решил, что не стоит терять время. Он знал, что хоть его любимая более чем умна, но совершенно неспособна усидеть на месте и плохо оценивает угрозу. А учитывая, что его чрезмерная опека явно тяготила её, с нее станется в попытке уйти от образа "девы в беде" сделать какую-нибудь глупость. А Джаггернаут только этого и ждет.
Пробравшись на склад, шпион взял немного взрывчатки. На отвлекающий маневр хватит. Кроме того, он запустил один из детонаторов прямо на складе, установив канал связи со своим визором для дистанционного подрыва. Рванет прямо рядом с командирской палаткой; амагуса-"танка" это вряд ли убьет, но на время выведет из строя. Оставив армию без командования.
Теперь же шпион заторопился в храм. Нужно было еще придумать, как попасть внутрь. Все двери простреливались. Попытавшись открыть одну из них, он пригласил бы панауанцев атаковать. Тихо вырезать пулеметный расчет? В лучшем состоянии, с двумя руками и без риска внезапно скорчиться от боли он мог бы попытаться. А еще вдобавок к этому и с рабочими сигмафинами даже попытаться успешно. Но сейчас — бессмысленно.
Окон, как оказалось, у храма не было. Сложно было даже представить, как организовывалось освещение до изобретения электричества. Ведь факелы склонны испускать дым. И в замкнутом каменном помещении без окон вскоре стало бы невозможно находиться.
Из этого напрашивался вывод. У храма Дагона была хорошая вентиляционная система. Обычно ползание по вентиляции, любимое создателями фильмов и компьютерных игр, это плохая идея: вентиляционная шахта современного здания имеет сантиметров тридцать в ширину. Но то современного. У храма вентиляция должна быть мощнее... И при этом менее совершенна, ибо технический уровень гораздо примитивнее. То есть, шире.
Снова помог режим увеличения: без него кардинал едва ли нашел бы вход в шахту. К счастью, само строение имело пирамидальную форму, и вполне можно было подняться по наклонной стене. Несколько раз Чезаре спотыкался и съезжал, но спустя пять томительно долгих минут все же добрался до шахты.
Конечно, это была не вентиляция из голливудских боевиков, сделанная точно под параметры главного героя... Ну, или просто главным героем был не он, а кто-то более компактный. Однако извиваясь как червяк, шпион начал свое продвижение вглубь храма... И тут же обнаружил, что связь пропадает. Толща камня глушила сигнал. Но не возвращаться же теперь. Никакой сигнал не поможет ему спасти Марию, оставаясь снаружи. К Дьяволу. Пусть снаружи хоть новый Конец Света будет происходить; если он не спасет Марию, ничто не будет иметь значения. Сделав последний бекап данных модуля и переключив визор в режим ночного видения, Чезаре пополз по вентиляционной шахте.
Хорошо, что он не страдал клаустрофобией: только сейсмофобией. Наверное, в узком каменном проходе, где в любой момент можно было застрять, он должен был чувствовать себя неуютно. Но на фоне страха за Марию все это терялось. Ничто другое не имело значение. Только Мария.
Он не знал, сколько прошло времени. Судя по тому, что стимулятор еще действовал, меньше получаса. Судя по тому, насколько ухудшилось его состояние, больше пары минут. И вот, в конце туннеля забрезжил свет. И даже, что особенно приятно, этот свет не сопровождался характерным гудком клаксона.
Добравшись до края шахты, Чезаре обнаружил, что находится на высоте примерно пятидесяти метров. Напротив располагалась колонна, и за лепнину у ее вершины даже можно было зацепиться... Но дальше как спускаться? Большая часть поверхности была гладкой.
А между тем, внизу три девушки уже двигались к выходу. Скоро начнутся те самые переговоры, к которым изъявили готовность жрицы. И независимо от того, готовы ли жрицы выдать Марию, Чезаре четко знал, что эти переговоры состояться не должны. Что бы ни решили они, Джаггернаут в любом случае использует это, чтобы поквитаться с обидчицей. Нужно было спуститься раньше... Только как?
Прикинув, что было в его арсенале, Чезаре попробовал резануть камень мономолекулярным ножом. Выходило плохо: куда хуже, чем металл. Но именно это ему и нужно было. Не разрубить одним движением, а медленно резать, налегая на рукоять всем весом, чтобы замедлить спуск под действием силы тяжести.
"Принц Персии, твою мать!!!" — мысленно крикнул он, с ножом наперевес бросаясь на колонну...
Алистер наивно полагал, что "переговоры" — это "выйти и поговорить". Ага, как же. Сперва Мария долго обсуждала ситуацию с Тануи. Ее спутница, назвавшаяся Удиной, заскучала уже на второй минуте. Она с самого начала выступала за силовое решение проблемы. Затем нужно было попросить о переговорах противоположную сторону. Белый флаг делать было не из чего, да и как его продемонстрируешь через стенку? Тут неохотно помогла Удина, которая, как оказалось, обладала способностью управлять звуком.
На сами переговоры должны были пойти Ня, Тануи и Удина. Мария хотела отправиться сама, но Тануи здраво рассудила, что ее присутствие не добавит благодушия майору Джаггернаут. Все же она ранила ее, и сравнительно серьезно. Серьезнее, чем прямое попадание из танкового орудия.
По тем же причинам не мог поучаствовать и Алистер, и сейчас, ожидая возвращения посланниц, он маялся неопределенностью. Хорошо хоть выдалась возможность проверить пару давних задумок.
— Так чем я тебе должна была помочь? — спрашивала Абла, оставшаяся с ним из солидарности.
— И вовсе не должна была, — то ли возмутился, то ли смутился Алистер, — Всё добровольно. Мне просто спонтанно идея пришла, где ты могла бы поучаствовать в качестве... э-э-э, — он почесал затылок, — Ну, как бы, батарейки, одной из двух, а я был бы второй. Мы бы аккумулировали в себе энергию жриц... и послушниц, для приведения в действие заранее заготовленных и поставленных на ожидание заклинаний, а потом... ну... — юноша покраснел и уставился в стену, — Это было бы как поворот ключа зажигания в машине...
Он сообразил, ЧТО только что сказал, и торопливо пояснил:
— Раз — и заготовка активировалась бы. Но я пойму, если ты не захочешь, — поглядел он на нее, — Придумаю другой способ активации.
Девушка подняла бровь, а затем у неё на губах появилась сальная улыбочка.
— Так-так-так, что же это ты за ритуал такой вспомнил, что при упоминании всяких ключей и аккумулирования так старательно краснеешь?
— Ну... — он подошел к девушке и положил ладони ей на плечи, глядя в глаза всё еще смущенно, затем склонил голову набок и улыбнулся, — Знаешь, ведь во время поцелуя люди обмениваются энергией, и это прекрасный способ активировать отложенное заклинание, объединив две его составные половинки и дав им заряд энергии.
Хорошо, колдун еще не упомянул, что передача энергии при поцелуе была "бюджетным вариантом" сексуальной магии некоторых культов...
— Э-э-эй! — упёрла руки в бока девушка, — И как это ты собрался забирать энергию у жриц и послушниц?
— Да ты что! — отпустив ее, он замахал руками, — Нет-нет-нет! Это не то, что ты подумала! Их энергия будет передаваться через сцепленные руки по кругу, часть мне, часть тебе. Она будет течь через нас. А в момент, когда надо будет привести в действие заготовленное заклинание...
Алистер опустил руки и смущенно закончил:
— Я тебя поцелую.
Альбиноска прикрыла глаза и кивнула:
— Ладно.
Однако, провести "тест-драйв" они не успели.
— ...не зря же говорят "si vis pacem, para bellum", — послышался голос Тануи от входа, — Это тот случай, когда мы должны показать, что мы к войне готовы. Особенно если не будет иного выбора.
Верховная жрица спустилась в "тайную" часть храма в сопровождении двух других переговорщиц, а также... зомби, как решил в первый момент Алистер. Но нет, это был живой человек. Просто израненный и измученный.
Только по волосам, чей природный рыжий цвет еще сильнее подчеркивался запекшейся кровью, узнавался вечно элегантный и аккуратный профессор Финелла. Сосуды были вздуты, а кожа имела болезненный зеленовато-желтый оттенок. Чезаре ощутимо припадал на левую ногу; штаны были порваны в нескольких местах и обильно залиты кровью. Кровью был покрыт и бронекостюм, такой же, как у вояк Панау. Правый рукав висел плетью, как будто руки там не было вовсе. Наконец, правую щеку заменяло кровавое месиво, сквозь которое проглядывали зубы.
