Вечерний вестибюль, как обычно, тонул в полумраке и ни единой живой души не наблюдалось. Стоило мне только выйти из лифта, и гокки с неожиданной для такого мелкого животного силой принялся вырываться. Кусаясь и царапаясь, он все норовил убежать. Впрочем, в этом я его не особо винил, поскольку после всего, что по моей воле ему пришлось пережить, оставалось удивительным, почему он вообще забрался именно в мое окно. Конечно, можно было просто отпустить зверька и пусть он сам ищет свою хозяйку, но для меня, почему-то, вдруг стало важным, чтобы Лита получила пропажу именно из рук в руки. Кто знает, может это хоть на малую долю заглушит чувство вины?..
Перебравшись через стойку, мы со зверенышем толкнулись в единственную незапертую дверь с табличкой 'Для персонала' и застали сцену, из-за которой онемело даже безмозглое животное у меня на руках. Лита оказалась не одна, а принимала гостей, точнее, гостью, чья яркая, будто луч солнца на закате, шевелюра бросалась в глаза красным пятном даже в такой сумрачной и тесной каморке. И вот, эта самая гостья в момент, когда в комнату ворвался я, находилась гораздо ближе к хозяйке, чем в таких случаях позволяют приличия. Руки Ридж были на талии Литы, и они... но тут уж я не возьмусь утверждать, поскольку, почувствовав слабину, гокки больно укусил меня за палец, заставив выпустить его из рук. Пока я чертыхался, девицы успели отскочить друг от друга и, как одна, зверем уставились на меня.
— Даже такой идиот как ты, должен понимать, что вламываться без стука в чужую комнату нельзя! — прошипела Лита, пока я пытался остановить кровь.
Глупость всей ситуации усугублялась еще и тем, что по обыкновению бравая Ридж в данный момент выглядела ребенком, пойманным родителями за поеданием сладкого. А боль на месте укуса была такой, что я, сжимая палец, никак не мог определиться, стоит ли мне смеяться. Честное слово, плакать хотелось несравненно больше.
До частной жизни отдельных лиц мне никогда не было дела и потому, оставив при себе все комментарии, которые родились в моей голове по этому поводу, я просто произнес:
— На этот случай у дверей есть замки. Твой звереныш нашелся. Не стоит благодарности. — Зыркнул в сторону гокки и вышел.
Но далеко уйти не успел. Добрался до закрытых дверей лифта, которые, стоило мне только приблизиться, как по волшебству, гостеприимно распахнулись.
В кабинке стояла Эйтн, а рядом с нею граф. На этот раз на нем был костюм, приличествующий его титулу, но не такой броский, как на вечеринке. Увидев меня, оба, не то, чтобы расцвели от удовольствия, но, во всяком случае, проявили куда больше радушия, чем та же Лита.
— А, Эпине, — ухмыльнулся Занди. — Тебя-то мы и искали. Заходи в лифт. Леди Аверре сказала, у вас есть о чем со мной поговорить.
Роскошная гостиная в номере Эйтн подходила для нашей беседы как нельзя лучше. В том смысле, что усугубляла враждебность, образовавшуюся после истории с ведьмой и нелепости, произошедшей затем по пути в отель. Каждый устроился на диване напротив друг друга. Сидеть мне не больно-то хотелось, но показывать свою напряженность графу — еще меньше, так что, с благодарностью приняв чашку кесса из рук, вдруг превратившейся в радушную хозяйку, Эйтн, я улыбался, тихо удивляясь тому, что поблизости не видно Измы.
— Итак, — сказал граф, когда и Эйтн заняла свое место, — вы сказали мне, что дело не терпит. Я здесь и готов выслушать. В чем ваша проблема, Эйтн? И каким образом с ней связан этот молодой человек.
— Проблема? — сделал удивленный вид я, пригубив из чашки. — Лично у меня проблем нет.
— Забавно, правда? — опять заухмылялся граф. — Вы — счастливый человек, Сет, раз их у вас нет. Но если хотите оставаться таковым и впредь, позвольте леди Аверре говорить. Не то обещаю — проблемы вам будут обеспечены.
Само собой, я тут же сжался в пружину и уже почти заставил чашку графа опрокинуться ему на штаны, но суровый взгляд проницательной Эйтн удержал меня от этой ошибки. Сейчас, когда многое зависело от того, согласится ли Занди нам помогать, не стоило его провоцировать.
— Я думаю, вы уже и сами догадались, зачем я пригласила вас сюда, — проговорила она, одарив его светлость потрясающей красоты улыбкой.
— Возможно, — сделав вид, что пьет, он все еще подозрительно косился на меня. — Я обязан быть в курсе всего, что творится в Мероэ.
Дохлый номер пытаться узнать, о чем думал граф. Почти ничуть не легче, чем раскусить саму Эйтн. В отличие от своего верного лакея, собственными эмоциями Занди владел почти в совершенстве. Или же попросту знал, как следует вести себя, когда рядом находится лейр.
— Вы нам поможете? — сразу и без обиняков спросила Эйтн.
На целую минуту в комнате воцарилось молчание, во время которого Занди обдумывал свой ответ.
— Только если вы убедите меня, что вам это действительно необходимо, — проговорил он затем.
У Эйтн, наверняка, был большой опыт по части ведения тонких игр, и ее наивная якобы неосведомленность обманула бы кого угодно:
— Что вы хотите этим сказать?
Граф пояснил:
— Скажите, зачем вам его искать? Технически мастер Аверре — ваш соперник. Его исчезновение освобождает вам путь к артефакту. Для чего он вам? Не лучше ли сразу сосредоточиться на том, что действительно важно?
Я сидел и недоумевал, почему он допустил столь грубую ошибку, заставившую пошатнуться доверие Эйтн к нему.
— Вы знаете, что произошло в лавке Си-Джо? — тон голоса девушки сделался заметно холоднее.
Занди кивнул:
— То, что случилось там, не поддается описанию. Кроме трюкачеств нашего несравненного Эпине, разумеется.
— Благодарю, — процедил я.
— Поэтому моего дядю и необходимо найти, — убежденно заявила она, — поскольку он — ключ к тому, где спрятана Игла. Без него мне в любом случае успеха не добиться. Мы догадываемся, где сейчас он может находиться, но без вашей помощи нам туда не попасть.
Занди раскатисто рассмеялся:
— Хотите, чтобы я помог вам проникнуть в самое логово махди?
— Никто больше туда идти не осмелится, — сказала Эйтн. — К тому же, вы — единственный, кому удалось побывать у них и вернуться обратно невредимым.
— Вы очень добры, Эйтн, — проговорил граф. — Невредимым я вовсе не остался.
— Кхамейр, мы просто обязаны туда попасть.
— Неправда, — мотнул он головой, чем напомнил зверя, заблудившегося в клубах ядовитого тумана. — Нет у вас такой обязанности. Это просто ваша прихоть. Но это глупо. Махди чужаков ненавидят. Назад никто не вернется.
— Мы должны попытаться.
— Нет!
Граф поднялся так резко, что чашка кесса, до этого поставленная им на подлокотник дивана, опрокинулась на пол. Но далеко уйти он не смог, поскольку за то время, что Эйтн заговаривала ему зубы, я сплетал вокруг его воли невидимую сеть из ниточек Теней, и теперь бедному графу просто некуда было деться.
Он плюхнулся обратно на диван, словно его удерживал поводок. Вряд ли Занди понял, что с ним произошло. Бавкиде следовало бы мною гордиться, ведь ее просьбу быть с ним помягче я исполнил, можно сказать, с точностью. Подавляя его желание сопротивляться, я на мгновение сумел прорваться сквозь природную защиту сознания графа, где стал свидетелем странного расплывчатого видения. Правда, разобрать, что это было, я не успел — нечто похожее на сушеный плод боону, только неаппетитный до ужаса, — видение исчезло слишком быстро.
— Помогите нам, Кхамейр, — сказала Эйтн.
— Не могу, — белея на глазах, прошептал он.
Взгляд девушки упал на меня. Она хотела, чтобы я усилил давление на графский мозг, хотя могла бы уже за то, что вообще за это взялся сказать спасибо, ведь ни о чем подобном заранее мы не договаривались. Весь спектакль оказался чистой воды импровизацией.
— Прошу вас, Кхамейр! — заклинала она.
— Не могу!
— Почему вас так пугает возвращение в лес?
Но Занди не отвечал, его взгляд затуманился. Граф после пребывания у аборигенов, был, мягко говоря, не совсем здоров, и я понял, что без дополнительных усилий, нам ничего не добиться. А это уже грозило самыми непредсказуемыми и необратимыми последствиями.
Я отпустил его.
Несмотря на то, что напряжение на лице Занди разгладилось, мелкая дрожь продолжала сотрясать тело. Глаза графа блестели, но, ни на меня, ни на Эйтн он не смотрел. Как будто боялся.
— Вы в порядке? — забота в голосе и мягкое осторожное прикосновение к плечу должны были заставить его светлость вернуться к реальности, но здесь, Эйтн, кажется, себя переоценила.
— В полном, — голос Занди обрел нормальные обертоны, когда он выпрямился и уверенным движением отстранил руку девушки. Его сапфировые глаза буквально вонзились в меня: — Мастер Аверре всегда знал, где пролегает грань между необходимостью и желанием, а вот его ученик — нет.
Исключительно для вида, я опустил взгляд, как будто мне ужасно жаль.
— Мы все не те, за кого себя выдаем, — повторил он излюбленные слова наставника и перевел взгляд на Эйтн: — Но вам вовсе не обязательно было прибегать к его помощи. Я бы и так сделал для вас, Эйтн, все, что только в моих силах. Но я хотел знать, насколько далеко вы готовы зайти, ради поставленной цели. Что ж, я узнал. Спасибо вам. Я окажу помощь, о которой вы просите, но взамен вы и ваша помощница должны будете покинуть мою планету и больше никогда здесь не появляться.
Трудно было определить, жалеет ли теперь о своем поступке Эйтн. Она лишь обронила:
— Я вас поняла.
— Завтра на рассвете у отеля вас встретит мой флаер. Об остальном узнаете по дороге. Надеюсь, вы оба осознаете, на что решаетесь, потому что когда мы окажемся на месте, назад пути уже не будет. Запомните это хорошенько и подготовьтесь, как следует. Лишнего в дорогу не берите. Только самое необходимое, что может потребоваться вам самим, об остальных мелочах я позабочусь.
Граф встал и, поправив лацкан своего пиджака, добавил:
— Жаль, что вы выбрали не ту сторону, Эйтн. Но мастер Аверре должен вами гордиться. Обоими. — Он кинул свой взгляд на меня: — Провожать не надо. Доброй ночи, — сказал напоследок и вышел в коридор.
За всей неловкостью момента я даже не подумал о том, что это был первый раз, когда мы с Эйтн оказались наедине в столь интимной обстановке. Мы молча смотрели друг на друга, пока она, наконец, не произнесла:
— Что ж, могло быть и хуже.
Я пожал плечами:
— По крайней мере, у меня теперь будет время просмотреть инфочип. — И тут, словно сигнальный маячок в моем мозгу зазвенел. Я вскочил, как ошпаренный и, выпучив глаза, уставился на Эйтн: — Идиот!
— Что случилось?
Но отвечать ей времени не было. Рванув к выходу, я едва не снес неожиданно появившуюся на пороге Ридж, но вместо извинений проорал ей в лицо:
— Прочь с дороги!
Мне было плевать на ее реакцию, хоть я и знал, что при любом раскладе в карман за словом она бы не полезла. Однако что-то отвлекло Красноволосую от желания препираться со мной или швырять вдогонку пресс-папье. Вместо этого, обе девушки — и Эйтн, и Ридж, — старались от меня не отставать. А мой разум был занят одной лишь только мыслью: 'Как можно было так сглупить?'.
— Можешь ты объяснить, в чем дело? — на бегу спрашивала Эйтн.
А я лишь ускорял бег, торопясь вернуться к себе. Лифт ждать было долго. Всего один этаж вниз по лестнице можно преодолеть и пешком.
— Куда мы так несемся? — спрашивала Ридж.
Меня точно кто-то подгонял. Вернее, что-то...Предчувствие. Одна из тех ужасных вещей, которые я в своей жизни ненавидел, именно за их обыкновение быть дурными. А мои дурные предчувствия, как правило, имели потрясающее свойство сбываться.
Подошвы ботинок грохотали по каменной лестнице, эхом отдаваясь в голове. Хотя может это кровь стучала в висках, утверждать не возьмусь, но частота сердечного ритма зашкаливала, это точно.
Перепрыгивая чрез ступеньки, я буквально влетел в коридор своего этажа.
— Идиот! Кретин! Тупица! — еле слышно бормотал я, на бегу доставая ключ, хотя и этих слов было бы мало для растяпы, оставившего инфочип, ради которого Батул Аверре убил целый отряд аборигенов, на виду в самом незащищенном месте, какое только можно было придумать. Еще бы поздравительную открытку подписал!
Чисто формальным движением отперев дверь своего номера, я, точно сгусток разбушевавшейся стихии, ворвался внутрь и... обмер.
Впрочем, не я один: выросшие позади меня Эйтн и Ридж оцепенели тоже, но об этом я догадался значительно позднее, когда миновал шок.
Инфочип никуда не делся. Он по-прежнему покоился на крышке стола весь в мелких крапинках бордового цвета. Как и склянка с забытыми мной семенами, как и лампа, да и весь стол, если уж на то пошло. Однако не это стало причиной нашего общего ступора. Причина находилась чуть дальше за столом, в кресле, которое еще несколько минут назад принадлежало мне, приняв облик обвисшего трупа госпожи Бабор, ниже головы превратившейся в одно сплошное кровавое месиво.
Глава 16
Письма из прошлого
Судя по звуку, кого-то вывернуло. Я оглянулся. Ну, да, желудок Ридж не выдержал зрелища. Мой собственный, вроде как, создавал похожие потуги. Зато самочувствие Эйтн никакого беспокойства не вызывало. Её любопытство явно одержало вверх над отвращением. Но зрелище было настолько омерзительно-неправдоподобным, что я не мог до конца поверить в реальность происходящего, в то время как она почти сразу подошла к телу, желая осмотреть его.
Пальцы девушки лишь на секунду прикоснулись к шее убитой, затем Эйтн обернулась к Ридж:
— Она теплая. Скорей за полицией! Убийца еще может быть поблизости.
Красноволосая унеслась прочь. Я же подумывал о том, кому достанется незавидная роль сообщить Лите о трагической смерти матери, но тут же последние слова, сказанные Эйтн, заставили меня задуматься о другом. Я спросил:
— Как, по-твоему, кого Гетт внесет в список подозреваемых под номером один?
Но она лишь отмахнулась, со знанием профессионала сообщив:
— Единственное, что он может от тебя требовать — это причины, заставившие госпожу Бабор ночью прийти в этот номер. Судя по тому, что тело еще не остыло, убийца был здесь не более получаса назад. В это время ты находился со мной, а значит, убить ее просто не мог. — Тут Эйтн кинула в мою сторону хитрый взгляд: — Как ни крути, Сети, а на сегодняшний день, я — твой самый лучший друг.
— Но лучше тебе меня так не называть, — пробормотал я, поскольку иных контраргументов не нашел. Что ни говори, а Эйтн была права, поскольку вот уже дважды за день она оказывалась в роли силового троса, удерживающего энергетическое лезвие гильотины от падения на мою несчастную голову.
— Подойди-ка сюда, — сказала девушка.
Но такого желания я отнюдь не испытывал. Хватит с меня на сегодня тесных общений с трупами.
— Мне и отсюда все прекрасно видно.
— Подойди, сказала.
Что-то в ее голосе заставило меня повиноваться, и это была вовсе не та пресловутая сила убеждения, коей она любила пользоваться направо и налево. Нотки казались несколько тревожными. Подавив в себе новый приступ тошноты, я, ступая без особой спешки, приблизился к тому месту, где застыла сама Эйтн, при этом изо всех сил старался не смотреть в пустые глаза мертвой госпожи Бабор. Вряд ли кто поверит, но на ее раны смотреть оказалось гораздо проще. Здесь я хотя бы мог ужаснуться кровожадной чудовищности убийцы, оставившего множество глубочайших резаных борозд на груди и животе своей жертвы. Словно одичалый зверь поработал стальными когтями. Естественно, это сразу же навело на мысли о махди, да только показанное затем Эйтн полностью развеяло данную теорию.
