Хинодэ глубоко вдохнула, энергия Ци хлынула в ее легкие, наполняя собой воздух, и воспламенилась на выдохе, обращаясь потоком огня. "Дыхание лавовой саламандры" куноичи Корня могла исполнять даже не переплетая пронизанные нитями энергообмена пальцы в сигнальную структуру, именуемую печатью. Одним усилием воли...
Казуши, бессильный бороться с застилающей его глаза тьмой смерти, начал падать, как вдруг плоть его тела потекла, обращаясь в ту розовую субстанцию, которой щедро напичкала его Хитоми, возрождая после расчленения лентами Ци Садато.
— Восстань! — Хитоми сосредоточилась, импульсом биополей заставив вложенную в Казуши собственную Ци активироваться и сотворить дзюцу, которое было даже больше подобно клонированию, чем регенерации.
Белковая субстанция, которую Кицунэ по незнанию называла "Межмышцевый наполнитель", переформировалась и, используя генную информацию цели, начала обращение в копию потерянного сердца, в кровь, в мышцы, в частицы тяжело поврежденных легких.
Взгляд прояснился, и Казуши, вскинув голову, увидел летящий на него огненный шторм.
Увернуться не удастся. Мальчишка припал к земле, вонзил в землю когти рук и совершил отчаянный прыжок. Сквозь огонь, к врагу.
Пламя налетело на него, окутало со всех сторон, но жар этого огня не превышал температуры горящего газа и не мог убить мгновенно. Он слизнул волосы с головы Казуши, обуглил его кожу, но воины Акума умели блокировать боль. Безумные фанатики войны, они, не обращая внимания на тяжелейшие раны, шли вперед и рвали врага, побеждая чаще даже не силой, а безудержным бешенством.
Хинодэ испуганно отшатнулась, когда на нее из буйства пламени прыгнула жуткая угольно-черная фигура. При движении сожженная кожа Казуши лопалась, розовое мясо виднелось в разрывах, но он протянул левую руку вперед, и пальцы его вцепились в плечо куноичи.
Казуши ослеп, не видя ничего перед собой, он ударил костяным когтем. Хинодэ извернулась как могла, увела из-под удара сердце, но костяной коготь бешеного демона вонзился ей в левый плечевой сустав. Казуши рванул коготь в сторону, хрящи и сухожилия полопались, фонтанируя из разорванных вен, хлынула кровь. Хинодэ издала истошный вопль, когда ее рука полетела в сторону, но нашла в себе силы замахнуться ногой и свирепо пнуть противника, отшвырнув чудовище от себя.
Зажав рукой кровавую рану, куноичи Хино развернулась на месте и помчалась прочь с поля боя. Даже не рискнула броситься за потерянной конечностью, ведь мальчишка-демон снова вскочил на ноги. Кто знает, на что еще способна эта тварь, пригретая, воспитанная и модифицированная злобным гением? Не чувствует боли, не боится смерти. Накачан наркотиками?
Хинодэ бежала, оправдывая ранами и потенциальной силой противника свой собственный, самый обычный, страх перед гибелью.
Хииро, родной брат Хинодэ, отметил взглядом бегство сестры и то, что потомок Акума все же упал на землю. Ранен, убит? Не важно. Фланг в безопасности. Мастер огня сосредоточился на своей задаче. Он пытался выйти на линию прямого удара и сжечь в пепел Хитоми, но юркая бестия кружила, выставляя шиноби Фукуроу щитом и не позволяя врагу ни отступить, ни ударить себя.
— Проклятая тварь... — взвыл в ярости Хииро и сделал еще один шаг, как вдруг его нога по колено провалилась в землю, что обратилась подобием жидкого болота. — Проклятье!
Земля, поймав человека в ловушку, тотчас затвердела, обретая прочность бетона, а с небес на голову молодого шиноби рухнула целая лавина камней, на которой, словно бог воды на волне цунами, стоял Хебимару. Камни раздавили и растерли мастера огня в кашу, а Хебимару соскочил с рассыпающейся лавины и устремился было на помощь Хитоми, но остановился, видя, что опоздал. Хитоми поднырнула под удар воина Фукуроу и, заходя в плавном движении ему за спину, вонзила нож в неприкрытую броневыми пластинами тыльную сторону колена врага, а затем, даже прежде чем раненый успел закричать, встала в полный рост и ухватила его за волосы. Хитоми рывком заставила Хачиро склонить голову назад и полоснула лезвием ему под подбородком.
— Издохни, жалкое отродье! — Хитоми рывком руки швырнула давящегося кровью противника на землю и не отказала себе в удовольствии еще пару раз пнуть умирающего по ребрам. — Гнилогенный, безмозглый мусор! Мои глаза совершеннее ваших, листогрызы!
— Хорошая работа, Хитоми-сан, — Хебимару припал на одно колено от жуткой боли, что причиняли ему засевшие в теле жуки. Потеряв контроль со стороны воина Муши, они перестали двигаться к жизненно важным органам, но, скобля и поедая плоть вокруг себя, определенно создавали раненому дискомфорт.
Йома, теперь уже полностью очнувшиеся от жесткого приказа "не двигаться", получили новые указания. Трое спешно подбежали к Хебимару и Хитоми, четвертый бросился за Казуши.
Один из тех демонов, что подскочили к хозяину, отрастил длинные тонкие когти и вонзил их в кровоточащие раны Хебимару. Демон видел жуков. Словно хладнокровный хирург, оперирующий человека под наркозом, йома разрезал одежду и плоть, ухватил шипастых тварей когтями и вытащил их наружу. Хитоми, не дожидаясь приказов, прижала к развороченным ранам ладони, и израненная плоть, получив подпитку белковой субстанции, срослась, оставив только кривые, устрашающие шрамы. Их можно убрать позже, в более спокойной обстановке.
Операция заняла секунды две, но и в эти краткие мгновения воины Ветвей не сидели без дела.
Резкий свист разорвал вдруг наступающую тишину, и в бронированную спину йома, что заслонил собой Хитоми, вонзился метательный нож. Удар был такой силы, что нож вошел в броню на всю свою длину, вместе с рукоятью. Йома покачнулся и утробно заурчал. Счел ранение опасным.
Хебимару, чувствуя исцеление, благодушно сощурился и отдал мысленные приказы ходячим мертвецам. Трое чудовищ, обрастая чешуйчатой броней, встали перед своим хозяином и Хитоми. Обратились в крепчайшую живую стену.
Свист не утихал ни на мгновение, метательные косы, сюрикены, кунаи и шипастые шары хлестали спины демонов, круша черную броню и застревая.
Хинодэ не добежала до леса пару метров. Бледнее полотна, с посиневшими губами, она повалилась на краю леса и, дернувшись в агонии еще пару раз, замерла. Как и десятки тысячелетий назад, люди в эпоху Войн, двигающие скалы и выдыхающие огонь, нередко погибали от простейшей кровопотери.
— Кенсаку-сан! — девушка-медик обернулась к мастеру арсенала, делом рук которого был стальной вихрь, терзающий усеянную трупами поляну. — Там же наши!
— Они мертвы! Все, что были там, погибли! Почему они не отступили сразу, как был спасен лидер? Почему не подчинились моему приказу?! — шиноби уронил на землю широкий свиток, на котором синим огнем горели мощные запечатывающие силовые знаки, и, подняв руки вверх, махнул ими на себя. Несколько сот нитей энергии Ци, тянущихся к метательному оружию, взвились в небо и вырвали сталь из спин демонов вместе с кусками брони. — Шиджеру, это фокусы твоего дзюцу?! Я мог бы разорвать всех врагов на этой поляне одним залпом!
Вздернувшись вверх, в ночное небо, кунаи и сюрикены вновь хлестнули спины демонов и вонзились, словно когти, в черную чешую.
— Мицуко, — выкрикнул мастер арсенала. — Забирай раненого и уходи! Я придержу Хебимару здесь и отступлю следом за вами!
— Атакуй! — Шиджеру приподнялся на локте и вперил взгляд, полный ярости, в спину последнего из своих воинов, способного сражаться. — Они измотаны! Ты добьешь их дистанционными атаками! Бей же! Бей!
— Простите, лидер, но я обещал дочери вернуться. Это не боевая операция! Наше задание — разведка. Вы потеряли две боевые группы на разведывательной миссии! Я не намерен умирать так же глупо и бессмысленно, как другие пятеро наших бойцов. Мы должны сообщить все командованию...
— Вперед, трус!!!
Захват сознания. Шиноби, словно подстегнутый плетью, подхватил с земли свиток арсенала и прыгнул вперед, на изуродованную боем поляну. Один против демонов и их хозяина, страх перед которым заставлял знающих и опытных людей обращаться в бегство, даже если они сталкивались с саннином-отступником в ходе выполнения заданий многочисленными отрядами.
Дзюцу Шиджеру вынуждало Кенсаку атаковать, но план битвы шиноби строил свободно. Мастер арсенала понимал, что единственный шанс выжить для него — не попадаться врагу на глаза. Снова нужен дым. То, что мешало другим бойцам, Кенсаку могло только помочь.
"Стальной шквал" которым атаковал мастер арсенала, не мог применяться часто из-за большого расхода боезапаса. Свитки, схожие с тем, что использовал Кенсаку, представляли собой длинные оружейные ленты, изготавливая которые, техники клана тратили энергию Ци в таких количествах, что глава общины подумывал о приобретении собственных крепчаков. Искривление пространства, дзюцу, созданное четвертым воином-драконом селения Ветвей, требовало очень много энергии.
Для создания пространственного кармана нужны силы десятков людей, но заставить его развернуться может даже крошечный импульс Ци одного воина.
Хлопок, белое облако быстро рассеивающейся энергии Ци вспухло над плоскостью развернутого свитка, и на руку Кенсаку упала большая дымовая бомба, которую тот незамедлительно метнул во врага.
Очертив дугу в полете, бомба ударила в спину демона и взорвалась клубами густого дыма, в мгновение ока окутавшего группу врага. Отлично! Теперь можно двигаться вокруг ослепленных противников и терзать их непрерывным шквалом металла! Задействовать весь арсенал и добавить к нему силу подобранного с земли оружия! Может быть, все будет не напрасно и ему удастся серьезно ранить врагов.
— Уничтожь штурмовую печать! — раздался из наушника твердый голос Шиджеру. — Иначе Хебимару полностью истребит армию Серых и объединится со своим шпионом, прибыв ко двору нового правителя Водопадов как спаситель и союзник! Нельзя допустить, чтобы саннин-отступник получил покровительство наследного дома!
С небес вниз неудержимой рекой хлынул ветер. Взбесившиеся потоки воздуха рванули дымную пелену, грозя растерзать и развеять ее. Скорее, пока есть шанс!
Кенсаку выхватил из крепления на поясе еще один свиток и развернул его, направляя лицевую сторону листа на переплетение силовых линий штурмовой печати.
— Пошел! — выкрикнул мастер арсенала и долбанул в тыльную строну развернутого свитка ладонью.
Ребристый шар, украшенный шипами и стальными шишками, словно камень из катапульты, вылетел из развернувшегося пространственного кармана и, ударив в самый центр штурмовой печати, с грохотом взорвался. Над землей заплясали дуги силовых разрядов, бьющих между поврежденными линиями печати.
Дело сделано.
— Мои поздравления, мразь, — ветер унес остатки дымной пелены, и черная туша йома, на плечи которой вскочил Хебимару, нависла над похолодевшим человеком. — Из вас всех ты умрешь с наибольшим для меня вредом!
Саннин ударил ладонями в спину йома, тот пропустил энергию Ци саннина сквозь собственное тело и, щедро добавляя к ней свою Ци, усилил дзюцу. Земля под ногами воина Ветвей ушла вниз, словно монолитная плита, из-под которой выбили опоры. Шиноби провалился в кубическую яму с ровными стенками и едва успел выхватить из развернувшихся силового знака на свитке цельнометаллический боевой шест, который поставил враспор смыкающимся стенам. Дзюцу мастеров арсенала потребляли мало Ци, и потому шиноби, не жалея, пустил ее в шест потоком. Пластины пресса с глухим ударом врезались в шарообразные навершия шеста, согнули и сломали металлический прутик, но на мгновение задержали свое гибельное движение, и за этот миг человек успел обрести равновесие. Импульсом Ци из ступней он вышвырнул себя из гибельной ловушки.
В полете, не теряя времени, шиноби развернул новый свиток, один из пяти у него оставшихся. Один за другим, с разницей в ничтожные доли секунды, двадцать метательных ножей устремились к фигуре саннина, стоящего на плечах уродливой твари.
Йома не стал ни уворачиваться, ни закрывать хозяина броней. Зрение демонов указывало ему опасность. Сбить стрелу или метательный нож в полете для йома — проще простого. Чешуя приподнялась, Хебимару пустил в броню своего раба энергию Ци с элементом ветра, и больше сотни шипов, венчающих длинные пустотелые трубки, с громкими хлопками были выброшены в сторону подвижных целей. Скорость полета шипов впечатляла. Ножи сшибло и отбросило почти сразу, как только мастер арсенала метнул их. Кенсаку похолодел, видя огонь, полыхнувший на тонких листах взрыв-печатей, намотанных на рукояти ножей. Всего в двух метрах от него...
И все же он успел перегруппироваться, заслоняясь от взрывов и шипов пластиковой броней своих наручных и ножных лат. Ударной волной его швырнуло прочь на несколько метров, шипы вонзились в грудь и бок, сминая кольчугу, ломая ребра. Ударившись о сплавленную жаром огня землю, Кенсаку ничего вокруг не видел из-за багровой мути, застилающей ему глаза. Все тело пылало болью, из ушей текла кровь, но шиноби все еще был жив и почти бессознательно пытался защититься.
Кисть руки, пронзенная шипом йома, дрогнула. Залитые кровью пальцы разжались и выпустили поврежденный свиток метательного оружия. Ослепший и оглохший, шиноби сделал единственное, что мог в этот момент. Используя инерцию от движения, он крутанулся на месте и остановился, не лежа на земле, а сидя на корточках. Продолжая движение, он выхватил и развернул свиток со стилизованным знаком доспеха. Четыре прямоугольных самурайских щита, с сухими хлопками возникнув из пространственных карманов, стенами встали вокруг раненого человека. Откуда бы ни был нанесен удар...
Удар был нанесен со всех сторон. Следом за шипами из пустотелых трубок йома влетели струи черной протоматерии, обратившиеся во множество черных щупалец. Окружив врага, они схлестнулись словно петли арканов, но щиты остановили их, не позволив оплести и раздавить человека. Металл заскрипел и заскрежетал, сминаясь.
— Не вижу! — Хебимару взмахнул рукой, и порыв ветра унес дымную пелену, оставшуюся от взрыва. — Ха! Ты ловок, лесной зверь!
Получив подсказку от хозяина, йома перестал мять стальную коробку из щитов, а попросту вздернул ее вверх и швырнул прочь, но десятка секунд, выигранных за счет брони, хватило шиноби для того, чтобы обрести зрение, усилием воли подавить боль и сориентироваться. Прежде чем щупальца йома, отшвырнув щиты прочь, успели сомкнуться вокруг человека, воин Ветвей метнул вверх толстый свиток, начавший разворачиваться в длинную ленту, казалось бы, просто под действием обычных законов физики, но лицевая сторона свитка была направлена только на врага, и бумажная лента взлетала все выше...
"Танцующий дракон"!
Импульсом энергии Ци мастер арсенала швырнул себя вверх, и рука его заскользила вдоль тыльной стороны свитка, одну за другой активируя силовые печати. Грохот разворачивающихся пространственных искажений слился в почти монотонный гул, и сотни видов метательного оружия устремились на врага.
Броня йома лопнула вдоль спины, поднялась, подобно жестким крыльям гигантского жука, и сомкнулась перед Хебимару, защищая его от стального града. Йома бросил на защиту все силы, даже щупальца со свистом втянул обратно в свое тело и преобразовал в дополнительный пласт брони. Все ради защиты хозяина.
