— Ты же сказал — в харчевне не обернешься!
Терхо фыркнул.
— Так то в харчевне. Тут-то уже не зал... Тут рабочее помещение, заглушку ставить незачем. Могли бы попробовать пробиться. И нечего на меня так смотреть. Я обязан не помогать драконам, а по мере сил "способствовать снижению уровня их опасности, отлову или ликвидации".
Так вот как он выглядит, когда говорит правду...
На будущее бы запомнить, да похоже, ни к чему уже.
— Ну ты и сволочь, — проговорил я.
— А сейчас все, — почти радостно хмыкнула "сволочь". — Резерв ты угрохал, и превратиться у тебя не выйдет. Если б из дракона в человека, вышло бы, там наоборот, резерв пополняется за счет трансформации массы в энергию. А так... не получится.
Я стиснул зубы. Макс, ты идиот.
Обзывать себя было без толку. И остальные чувства пока лучше на полочку. Тем более, драконоловы, кажется, приходят в себя — вон уже и дверь кто-то попробовал на прочность. Правда, не очень уверенно. Но это был сигнал, что время на исходе. Так, обернуться я не могу...
— А у Славки оборот выйдет?
— И у него не выйдет, — с неменьшим удовольствием ответил пакостный маг. — С его-то повреждениями... И не смотри на меня так!
— Да пошел ты. Смотреть на тебя еще.
Некогда мне на тебя смотреть.
Я встал на колени. Осторожно потянул славкины руки, складывая их у себя на шее. Нет, еще чуть-чуть... Прости, Слав. На руках я тебя не унесу. Только на горбу, как мешок с картошкой. Не обижайся, главное выбраться.
И раз! Комната заплясала перед глазами, едва я попытался выпрямиться. Тихо... тихо... вдохнуть поглубже, не спешить... вот так...
Правая лестница была ближе. По ней и поползем.
— Эй, ты куда? — сказал мне в спину вельхо. — В смысле... а меня?
— Тебя носить я точно не собираюсь.
— Не носить... убить!
Я молча посмотрел на его растерянное лицо. И кто из нас после этого придурок?
— Иди к черту...
Я даже бить его сейчас не стал. Разве он поймет? Он просто не хочет понимать — и все. Это просто: отрицать то, что не хочется видеть и знать, то, что нарушает твою картину мира. Даже если оно перед глазами, но признавать его неудобно. Всегда найдутся причины не замечать. Не думать, врать, пакостить. Если так легче.
Я ведь тоже не хотел...
Площадь. Вельхо.
— Ненавижу! Нет, ты не отворачивайся, ты слушай: почему так несправедливо? Почему эти высокомерные твари решали, кто достоин, кому именно увеличить насыщенность сферы? Почему мне не захотели? Какое они имели право? Нет, ты меня выслушаешь! Выслушаешь! Не понравился я им, не такой, злой, мол, очень, нельзя таким давать много... скотина драконья!
— И как он? — Пилле отвел глаза от беснующегося старика. И этот человек вчера казался ему добрым наставником...
— Сфера выгорела. Совсем. Не понимаю, почему именно у него, у нас-то...
— Ты со мной говори! — трясущийся от ярости Бира Майке больно сжимал руку коллеги. — Слышишь? Мы потом, когда встретились, когда все решили, когда помощь получили... ох мы им и показали, что такое "злой"! И кто злой! Ох мы их и погоняли, гадов крылатых... И место принимающего решения должно было стать моим, моим, понятно!
А меня выпнули.
Те, с кем бились рядом... вышвырнули меня в команду, будто на потеху. Твари, как и сами драконы! Я их всех, всех... но драконов в первую очередь!
— Да заткни ты его! — не выдержал Пилле Рубин.
Пало поморщился и тронул один из знаков. Старик, цеплявшийся за его руку, дернулся и затих.
— Странно... — пробормотал северянин.
Пилле нахмурился.
— Что?
— Как-то слишком резко сработало. В один миг.
— Резко? Ты на площадь глянь! Выйди и глянь, ради интереса!
— А что там?
— Сам посмотри. У меня слов нет. И версий тоже.
Площадь... взбесилась. Северяне обычно малоразговорчивы, весьма сдержанны и не терпят ругательств, и Пало не был исключением во всех отношениях. Но сейчас, при виде происходящего, с его губ само собой сорвалось крепкое словцо.
Растаявший снег где-то растекался грязной лужей, а где-то царапался сосульками типа сталагмит — остриями вверх. У левого края вообще шел дождь, норовя попасть по шапке некой носатой девице. Девица пыталась удрать, но дождь невозмутимо настигал беглянку и тех, кто имел несчастье оказаться рядом. В соседний дом точно по водосточной трубе уже пятый раз била небольшая розовая молния...
Но что погода!
С людьми вообще творилось дракон знает что!
Стайка девчонок ловила разбегающиеся игрушки, вереща с каждой минутой все громче и громче... Ответное верещанье доносилось с нависшего над небольшим навесом балкончика: стоявшая там женщина в ужасе смотрела на свою мурху, доросшую уже до размеров теленка и явно не понимавшую, чем так недовольна хозяйка.
Неподалеку визгливо надрывалась дев... жен... особа самого селянского вида, требуя, чтоб муж немедленно перестал валять дурака и немедленно шел сюда, к жене, спасать и помогать. Но едва муж пытался подойти, как жена тут же пропадала из вида и возникала где-то шагах в тридцати. Замороченный супруг некоторое время топтался на месте, потом пускался в новое путешествие, а голос его ненаглядной с каждым разом звучал все громче и громче. Еще немного, и муж сможет отдохнуть, потому что в раздраконенной толпе обязательно найдется кто-нибудь, кто не выдержит и угомонит бабу самым простым и абсолютно немагическим способом.
— Чиррр! — сердито грянуло над ухом. Маг едва удержался от соблазна протереть глаза. Мимо пропорхал немыслимый в городских условиях зверек — меур. Хотя чего сегодня удивляться... будет не слишком удивительно, даже если ему кто-то из людей понравится! Ну вот, уже понравился! Меур тревожно зачирикал, присел на плечо ребенку в темной шубке. Кажется, девочки. Девочка, что странно, даже не обратила на волшебное существо внимания.
— Бабушка Ира, бабушка Ира, смотри, там...
Седая дама в модном платке из белой, плетеной кружевами шерсти быстро покачала головой.
— Тихо, Яночка.
— Но...
— Не сейчас, пожалуйста, — старая женщина постаралась улыбнуться, хотя губы у нее подрагивали. — Ты ручку не забыла? Давай сюда. напишем им записку, Штуша отнесет. Только спокойно, хорошо?
Кажется, бабушка с внучкой кого-то потеряли. Неудивительно в этом кошмаре. Надо будет им потом помочь, если не найдут. Хоть кто-то ведет себя нормально. Остальные — готовая иллюстрация к утверждению "Магия, как и деньги, помогает увидеть в человеке скрытое".
Правее, у закрытого на зиму фонтана, толпа людей с просветленными лицами пыталась коснуться божьих ленточек. Видимо, случившееся пробудило в душах горожан глубокие религиозные чувства. Говорят, после происшествий молятся особенно горячо и искренне...
Маг невольно вслушался: в голосах горожан и правда звучали подлинная страсть и неподдельная искренность:
— Мое!
— Не трожь!
— Всем хватит!
— Во, во, смотрите, мостовая тоже!
— А ну, дайте сюда лом!
— Ой, на руку наступили!
— Скажи спасибо, что не ломом.
— Серебро, клянусь всеми богами серебро! Будет на что погулять! Ох, и напью... э-э... помолюсь я на этих праздниках!
Особо "просветленные" не говорили ничего, а не тратя слов, трудолюбиво выламывали все, что не успели доломать другие "верующие".
Хозяин палатки при грабеже присутствовал, преступные действия "уверовавших" видел и даже пытался их пресечь. Но поскольку сам он в этот момент находился в воздухе на высоте примерно в три человеческих роста и покинуть свое место по каким-то причинам не мог, его способность влиять на события была весьма ограниченной. Так что обворовываемый только призывал на помощь в защите собственности и судорожно махал в воздухе руками. Боялся упасть или надеялся долететь до крыши, которая находилась от него примерно в маломерке?
— Грабяяяяят! Люди! Боги! — жертва в очередной раз воззвала к совести преступных элементов, но помощи не получила. Наоборот, все окрестные горожане, не занятые в этот момент своими проблемами в виде всяких странностей, обернулись. И, узрев даровую наживу, бросились на помощь грабителям — исключительно с доброй целью избавить их от излишней ноши в свою пользу. Явленные чуткость и добросердечие распространились даже на левый сапог хозяина, хотя он стал серебряным лишь отчасти. Боги тоже вмешались в ситуацию весьма своебразно — от активных движений у жертвы ограбления развязался кошелек, и на головы алчущих наживы просыпались целики и резанки...
Суматохи в рядах "верующих" прибавилось. Один из них, то ли из вежливости, то ли просто по рассеянности, даже поднял голову и сказал "Спасибо". Скорей всего, благодарность относилась к небесам, но для возмущенного хозяина разграбляемой собственности это "спасибо" стало последней каплей. Взвыв от злости, он настолько энергично взмахнул руками, что долетел таки до нижней крыши. И, не теряя времени, пустил в ход оказавшуюся под руками черепицу...
— А-а-а!!! — надрывалась в ответ какая-то бабка, точно так же зависшая в воздухе, только немного повыше. — Спасайте!!!
— Ты посмотри, а? — материализовавшийся рядом Гэрвин восхищенно смотрел на летающую пару. — Интересно, если их поженить, дети летающие будут?
Возможно, вдобавок к левитации у бабки были задействованы сверхострый слух или вообще чтение мыслей... а главное она, скорей всего, питала непреодолимое отвращение к семейной жизни. Полное, беспредельное и безнадежное. Потому что в следующий миг временно незамужняя почтенная горожанка, в ужасе глянув на Гэрвина, сорвалась с места и с диким воплем растаяла где-то вдали, растворившись в затопившем часть города тумане.
— Ну вот... — огорчился Гэрвин.
— Прекрати, — осадил младшего Пилле Рубин.
Пало зловеще молчал. С его точки зрения в происходящем не было ни тени смешного. По его личной классификации эти события тянули на Крушение — состоявшееся столетие назад разрушение шестого материка...
Пало всегда отрешался от эмоций при анализе ситуации. Чувства мешали, и он аккуратно оттеснял их в глубину сознания и отгораживался, погружаясь в исследование. Тогда это становилось легко: рассматривать вначале сеть — совокупность событий, традиций, связей, деталей, составляющих суть текущей жизни, а затем "изломы" — нарушения, ради которых и призывали "Руку Нойта-вельхо". Когда выявлялась степень "излома", тогда взвешивались последствия случившегося и отбирались методы "приведения в равновесие", то есть способы и приемы исправления негативных результатов.
В данном случае Пало за событиями не успевал. И отстраниться от чувств полностью не получалось.
Факты потрясали один за другим, они не укладывались в привычную картину и опровергали некоторые неоспоримые дотоле истины, чем вызывали негатив у самого иследователя.
Факт первый — драконы говорящие. Данный факт встречался лишь в легендах драконопоклонников и даже не особо опровергался, поскольку еще в детской школе все твердо знали, что драконы есть агрессивные твари, не обладающие разумом.
Факт второй, не оглашаемый до сих пор — драконы могут воплощаться в людоформы. Входит в разительное противоречие с первым, ибо чтобы скопировать человека и остаться незамеченным в обществе, надо обладать как минимум человеческим разумом.
Факт третий. Общеизвестный. Драконы в момент инициации выделяют магию. Именно эти сведения, как считалось, спасали тварей от окончательного истребления, так как в Нойта-вельхо постоянно велись ожесточенные споры между сторонниками оного истребления и приверженцами идеи "приручить и использовать". Приручить, правда, ни у кого пока не получилось, так что в сухом остатке оставалось только "использование" — кожи, чешуи, крови и прочего.
Факт четвертый, НЕ-известный. Драконы одним выбросом способны превратить в магов как минимум три тысячи человек. И это не легенда, а результат личного, дракон его испепели, визуального наблюдения.
Пало мрачно проводил взглядом девочку, которая весело перекрашивала мамину юбку и папины верхние штаны в разные цвета (папа и мама довольными не выглядели, но сопротивляться не пытались, занятые другими бедами) и скрипнул зубами. Нойта-вельхо будет просто счастливо получить три тысячи новых адептов Таких адептов...
На фоне постоянно уменьшающегося количества вельхо событие несомненно благое, но Пало не хотел бы быть тем, кому придется извещать верхушку, какая радость ждет магов в ближайшие же дни.
Факт пятый, только что проверенный лично. Вельхо, оказавшиеся в зоне выброса предположительно драконьей магии, существенно уплотнили свои сферы и, следовательно, подрастили магоуровень, что считалось невозможным после перехода из "куколок" в собственно вельхо.
Факт шестой, приобретающий особую значимость в связи с четвертым и пятым — показания утратившего магию Бира Майке. Сведения о том, что ранее именно драконы наделяли магией вельхо. Возможно, конечно, что после выгорания старик просто сошел с ума, но тогда почему его бред так логично укладывается в "сеть"? Особенно в свете того, что старик признался в том, что был одним из основателей. А заодно прямо обвинил оных основателей в вещах крайне нехороших, из которых ссылка Бира Майки в обычную группу с целью убрать его с дороги — самая невинная вещь. И не за преступления, а из-за желания разделить бремя власти.
Факт седьмой: драконы пока не обнаружены. И покажутся ли они людям в истинной форме, неизвестно. А это значит что? А значит, городу понадобится виновный. Или драконы, или сами вельхо, допустившие все это безобразие.
Восьмой: вот-вот должны прибыть вызванные стариком драконоловы... Любопытно, затронул ли их выброс. И удастся ли их поймать. И стоит ли вообще ловить.
Сфера, точнее, тот участок, на котором смыкалась печать Зароков, предупреждающе нагрелась. Мысли про возможность оставления драконов на свободе определенно подпадали под запрет. Но боль была знакомой и привычной (хотя нет — непривычной... слишком слабой), а Пало — достаточно опытным, чтобы ослабить запрет. В конце концов, лично он никаких драконов не видел. Не видел — значит, ловить их не может. Ведь нельзя же ловить то, чего нет? То, что существует лишь с чьих-то слов. Слова есть слова...
Конечно, как только он увидит дракона и получит возможность убедиться, что это действительно дракон, то он обязательно начнет его ловить, согласно принесенным Клятвам. Именно.
Боль утихла. Пало перевел дыхание, сдерживая желание потереть грудь. Случайность то, что Печать расположена так близко от сердца, или чья-то воля? Хорошо, что Зароки у "Рук" более смягченные. Можно обойти. В прошлом, когда система Зароков только разрабатывалась, были случаи, что вельхо бросались даже на рисунки с изображениями драконов. Потом все как-то успокоилось... А у высших, по слухам, вообще Клятвы другие. Впрочем, сейчас не до этого.
Итак, стоит ли ловить этих... мифических драконов?
В свете последних событий это вызывает определенные сомнения. Тем более, что сведения о людоформах драконов явно изъяты из общедоступной информации. Правда, ловцов нанимал лично Бира Майки, вроде они какие-то его знакомые. Значит, могут и знать. И что из этого следует?
