Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Передал Васильеву. Вроде как восемнадцатый дом, вторая квартира.
— Хорошо, — я встал из-за стола, и двинулся к выходу из зала заседаний.
Для конца октября стояла на редкость сухая погода. Зайдя к себе в кабинет и накинув плащ, я вышел на улицу, и вдохнул прохладный воздух с запахом прелых листьев и дыма — дворники местами жгли опавшую листву.
— Мы куда-то далеко? — спросил Игорь, выходя следом за мной из "Цитадели" и снимая автомат с предохранителя.
— Нет, по территории пройдемся, — ответил я, доставая телефон. Лика отозвалась на втором гудке.
— Тюш, я на занятии, — громким шепотом ответила она, не дав мне слова сказать. — Что-то срочное?
— Нет, Рыжик, все в порядке, занимайся, — ответил я. — Просто хотел узнать, как ты?
— Грызу гранит, — усмехнулась девушка в трубку и отключилась. Она давно привыкла к таким звонкам. Под грузом дел я постоянно забывал, где и чем она занимается в данный момент. Месяц назад мы организовали небольшую школу, на подконтрольной территории оказалось довольно много детей и подростков. Правда, в результате, в классах набралось лишь по три-четыре человека, но люди, как дети, так и родители, почувствовали признак возвращения стабильной жизни. А я настоял, чтобы Лика закончила двенадцатый класс. Она немного поныла, но потом все же согласилась. И неожиданно втянулась. Может быть потому, что Васильев собрал по всей Риге лучших учителей, которые с удовольствием переехали вместе с семьями на территорию "Структуры". Ту самую, где я сейчас и гулял.
Территория эта неожиданно разрослась. Мы откусили себе кусочек почти в три квадратных километра, который оградили забором, обеспечили контрольно-пропускными пунктами и камерами наружного наблюдения. Помимо постоянной охраны, в Центре безопасности постоянно дежурили две группы быстрого реагирования, включающих в себя по четыре "Хамви" и шестнадцать полностью укомплектованных бойцов.
Последнее время я часто выбирался погулять в одиночестве. Ну как в одиночестве, в присутствии телохранителей, конечно. Но Игорь и мой второй бодигард, Оскар, в такие моменты держались в отдалении и старались особо не докучать. Перейдя через дорогу, я оказался в парке и, заложив руки на спину, медленно пошел по дорожке, изредка пиная носками туфель красно-желтые листья.
Какое-то неосознанное беспокойство третий день давило на нервы, а сегодня, после разговора с Дайгой, предчувствие приближающихся неприятностей буквально захватило меня. Бредя по мощеной дорожке и шурша листьями, я прокручивал в голове последние события, пытаясь сообразить, откуда может вылезти очередная гадость? Довольно часто мне казалось, что я чего-то недосмотрел, недопонял или недоделал. Вот и сейчас именно такое ощущение никак не хотело оставить меня в покое. Наконец, устав копаться в себе, я глубоко вздохнул и постарался абстрагироваться от всего, просто перестать думать. Обычно это помогало.
Отойдя от "Цитадели" метров на триста, я уже прикидывал, не догулять ли мне до школы, как вдруг сзади раздалась автоматная очередь. Оскар, шедший впереди, закрутил головой, вскидывая автомат, а я, как учили, тут же бросился на землю. Бодигарды, пригнувшись, рванули ко мне, что-то забормотав в микрофоны. Почувствовав всплеск адреналина, я судорожно откинул полы плаща, сунул руку под пиджак и рванул из кобуры верный "вальтер".
— Что это было? — Спросил я подбежавшего Игоря, стукнувшего наколенником рядом с моей головой.
— Непонятно пока, — буркнул он, разглядывая окрестности через коллиматор. — Давай-ка, Док, на карачках, туда, за дерево. Конь, прикрывай!
Адреналин — отличное лекарство от условностей! Скажи мне кто минуту назад, что я буду ползать на четвереньках, я бы только покрутил пальцем у виска. А тут рванул, не задумываясь, лишь стараясь не выпустить рукоятку "вальтера" из ладони. Внезапно возле "Цитадели" взревел двигатель БТРа, а сама бронированная машина, ловко развернувшись на месте, стремительно двинулась к нам, оставляя за собой облако сизого дыма.
— Сейчас нас броня подберет, — сообщил мне Оскар, стоя на одном колене спиной ко мне и высматривая потенциальную угрозу сквозь прицел АРки. — Где-то в "Цитадели" стреляли, похоже. Так что, Док, из-за дерева не светись!
Я послушно сгруппировался за толстым дубовым стволом. И поэтому не видел, а только услышал, как возле дома свистнула резина, и заревел еще один двигатель мощной легковой машины.
— База, от "Цитадели" отъехала машина "Всадницы" и стремительно удаляется к третьему Кэ-пэ-пэ, — скороговоркой сообщил в микрофон Игорь.
— Куда это она? — В непонятках спросил я, нахмурившись. "Всадницей" бойцы звали Ольгу, она сейчас вообще должна быть дома, в квартале отсюда...
— Артем сообщил, что вывез "Всадницу" и "Малышку" из опасной зоны, — ответил мне Игорь.
— Что происходит вообще? — недовольно буркнул я, протянув руку к Оскару. — Дай гарнитуру!
Двумя часами ранее я завез Дашу домой, где она осталась с Ольгой и телохранителями. Что они могли делать в "Цитадели"?
Оскар, помедлив мгновение, все же снял наушник и вместе с микрофоном передал его мне. В этот момент БТР затормозил рядом, прикрывая нас бронированным боком.
— Давай, Док, внутрь, — мотнул головой Игорь, показывая на открывшуюся бортовую дверь. Опершись о нижнюю створку ногой, я забрался в десантный отсек и уселся на ближайшее сидение.
— База, здесь Док, доложите обстановку, — буркнул я в микрофон.
— База Доку, — отозвался хрипловатый голос диспетчера, — У нас стрельба внутри "Цитадели", выясняем, что к чему.
— Что с Малышкой?
— Малышка и Всадница в порядке, Рафаэль вывез их в машине со двора здания.
— Внимание, третий всем! — Послышался в наушнике голос Павла — Командира охраны Цитадели. — Имею два двухсотых, возле кабинета Первого. Сам Первый внутри, трехсотый, тяжелый, срочно медиков сюда!
— Твою мать! — Выругался я, лихорадочно размышляя, что теперь делать? Дима, Дима, как же ты подставился? Что вообще происходит?
— База Доку, — послышался растерянный голос диспетчера. — Машина Всадницы покинула территорию... Рафаэль на вызовы не отвечает. По данным с ка-пэ-пэ, внутри салона Всадница и Малышка, а Рафаэль за рулем. Жду указаний!
Я замер, пытаясь вдохнуть. Почему-то не получалось... Закрыл глаза, распрямил плечи и волевым усилием протолкнул воздух в себя. Потом достал телефон и нашел в контактах строку "Бывшая".
На четвертом гудке звонок сбросили. В ответ на второй вызов, смартфон сообщил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.
— Внимание, третий всем! — Послышалось в наушниках. — Гордеев сообщил, что в него стрелял Рафаэль. Забрал деньги из сейфа и ушел. Есть персональное послание для Дока... — Павел замолчал на мгновение.
— Не тяни! — Рыкнул я.
— Цитирую дословно: нас не ищи, и тогда с девочкой все будет в порядке...
Глава тридцать шестая. Гордеев.
БТР еще не успел остановиться, а я уже выскочил из распахнувшегося люка и бегом ринулся в "Цитадель". Через несколько секунд влетел на второй этаж, где у нас располагался медпункт и, оттолкнув стеклянную дверь, вбежал внутрь.
На столе операционной лежал Дима. Медсестра, активно работая ножницами, сдирала с него окровавленную одежду, бросая обрезки прямо на пол. Рокулис с помощницей крутились вокруг, устанавливая систему и что-то делая с грудной клеткой, на которой кровавыми точками выделялись пулевые отверстия.
Монитор, стоящий рядом, вдруг перестал пикать, выдав равнотонный писк.
— Дефибриллятор, — крикнул Рокулис, медсестра отступила на шаг, а помощница подала врачу электроды. Тело Гордеева тряхнуло, но гудок монитора изменил тон лишь на мгновение.
— Каверина сюда! — рыкнул я. — Игорь, срочно!!!
— Есть, — телохранителя словно ветром сдуло.
— Шансы есть, Гатис? — Спросил я Рокулиса.
— Почти нет, — буркнул он. — Разряд!
Равномерный гудок монитора словно жилы вытягивал.
— Приготовиться к вскрытию грудной клетки, — проговорил доктор.
— Что? — В медпункт влетел Каверин. — Что случилось?
— Костя, две минуты клиническая смерть! — Я развернулся к нейрохирургу. — Ты сможешь тело сканировать, потом исправить повреждения и... синтезировать?
— Его? — Тупо спросил Константин, потом глянул на тело. — Повреждения какие? Два легких и позвоночник? Можем пробовать! Тогда надо срочно тело вниз!
— Давай, — скомандовал я. — Гатис, отставить! Тело вниз, в центральную лабораторию, срочно!!!
— Что? — Рокулис непонимающе взглянул на меня, выставив электроды дефибриллятора перед собой.
— Тело Гордеева вниз! — Заорал я. — В лабораторию!!! Срочно! — И в микрофон: — Док — всем! Исполняющим обязанности директора по безопасности назначается Второй! Пусть они с Ликой пулей летят в "Цитадель"! Обеспечить прикрытие броней!
— Есть! — Послышался голос Сергея, телохранителя Лики и заместителя Гордеева. — Второй — Базе! — Продолжил он. — Уровень готовности — красный! "Рафаэля" отключить от сети. Если он действовал не один, могут быть сюрпризы. Как поняли?
— База — Второму, все понял! "Рафаэль" уже отключен. Что с преследованием?
— Здесь Док. Никакого преследования, — вмешался я. И тихо добавил: — Потом найдем...
Толкая каталку, Каверин повернул голову.
— Из чего в него стреляли? Раны сквозные?
— Похоже автомат, пять сорок пять, — ответил Рокулис. — Два сквозных, третья где-то в позвоночнике в грудном отделе. Обширное внутреннее кровотечение, гемотракс.
Каверин лишь головой покачал и ускорил шаг.
— Костя, сколько времени потребуется? — спросил я, помогая закатить каталку в лифт.
— Не знаю, — покачал головой он, нажимая кнопку. — Я никогда этого не делал. Но думаю, несколько дней провозимся, если вообще это возможно...
— Костя, ты не понял, — повысил голос я, — он мне нужен живым немедленно! Каждая минута его отсутствия — это звиздец нам всем, понимаешь?
— Я тебе что, господь бог? — Огрызнулся Каверин, но увидев выражение моего лица, сбавил обороты. — Скажи, чтоб Сотников и Каулиньш бросили все и помогали... И фенамин мне найди, тогда, будем работать до последнего.
Выкатив каталку, мы, почти бегом, двинулись к синтезаторному залу.
— Кати сам, я дверь открою, — рванув вперед, я подбежал к двери и провел по замку своей карточкой. — Давай! Мужики, дверь держите!
Каверин, бросив охране на стол телефон, вкатил носилки внутрь. Данила и Анцис, сидевшие за компьютерами возле огромной установки, испуганно вскочили при нашем появлении.
— Большой сканер врубайте! — Крикнул я, подбегая к генератору и щелкая основным рубильником, включающим рентгеновский лазер. — У нас две-три минуты!
— Сюда, — пока Анцис соображал, Даня уже развернул стойку для тела и бросился к столу вводить параметры.
— Анцис, матрицу включай! — Рыкнул я, помогая Каверину развернуть каталку. — Давай, я за ноги. На счет три. Раз, два, три!
Схватив Гордеева, мы резко подняли его и перекинули на стойку. Капли крови брызнули мне на брюки.
— Контур?
— Есть!
— Направляющие?
— Выровнены!
— Генерация D-поля?
— Двадцать секунд!
Поправив руку Димы, так чтобы она оказалась внутри направляющих, я вздохнул и шагнул назад. Все что мог — сделал, дальше уже их работа...
— Пятнадцать... Десять... Пять, четыре, три, две, одна... Есть сканирование!
Невидимая вспышка рентгеновского лазера, и матрица, активированная D-полем, зафиксировала характеристики пространства в том месте, где лежало тело Гордеева. Включились мощные информационные накопители на несколько сотен эксабайтов, записывая данные. Данила, дождавшись, пока полоса записи достигла конца, открыл окно с файлами и, выбрав нужный, щелкнул на нем мышью. Спустя несколько секунд, на 3-Д мониторе появилось изображение человеческого тела.
— Все в порядке. Тело можно убирать.
— Давай, Константин Андреевич, начинай...
— Начинаю, — буркнул он, подходя к умывальнику, чтобы отмыть руки от крови. — Тело надо переместить на каталку, но не увозите, может еще понадобится. Еще, кофе мне и бутербродов, а ближе к ночи — фенамина. Путь Анцис идет спать, мне понадобится его свежая голова, под утро он сменит Данилу. И не мешать!
— Будет тебе кофе... — Вздохнув, я подошел к Диме. Из пулевых отверстий кровь уже не сочилась. Глаза его были закрыты, а рот, напротив, слегка приоткрыт. Кожа побледнела, на лице застыла маска полнейшего спокойствия.
— Извини, дружище, но тут еще осталась для тебя работа... Так что рано тебе на покой. — Я поморщился и подозвал Анциса. — Давай перетащим его обратно на каталку, и отмоем здесь все от крови. Потом принеси простынь и иди отдыхать...
Секундная стрелка больших настенных часов ритмично отсчитывала секунды, а я упорно медитировал на нее. Каверин и Сотников, негромко переговариваясь, щелкали мышками, глядя в огромный, висящий на стене монитор. Картинка, высвеченная на нем, была очень странной — будто бы миллионы пауков сплели неправильные паутины, которые касались друг друга краями. Насколько я понимал происходящее, это было изображение спинного мозга Гордеева.
— Смотри, семь два-пятнадцать повреждена, — едва слышно бубнил Костя, показывая стрелкой мышки на дефект в одной из паутин.
— Даю сетку, — так же тихо бормотал Данила, что-то отбив на клавиатуре. На поврежденной паутинке возникла система координат. — Развернуть?
— Ага, разверни, градусов на тридцать влево и на семьдесят вниз...
— Так?
— Угум, — паутинки вдруг сдвинулись и сместились, развернувшись другой стороной.
— Вот еще, — продолжил бубнить Сотников.
— Нет, это фигня, — отмахнулся нейрохирург. — Это само потом отрастет, нам надо основное исправить, самые толстые выбирай...
— Эту?
— Эту обязательно!
Может напиться, подумал я. Ужраться до скотского состояния, тогда смогу не думать и отключиться... Неет, вот они закончат, а я буду не в состоянии... Раза четыре уже ложился, но так и не смог заснуть. Лика, наверное, уже десятый сон видит... Девушка, вернувшись со школы, скуксилась, узнав о случившемся. Потом немного поплакала и несколько часов не отходила от меня, но затем стала клевать носом и, в конце концов, ушла в спальню.
Секундная стрелка очередной раз коснулась двенадцати, а я, наверное, в тысячный раз перевел взгляд на каталку, где, укрытое простыней, все еще лежало тело Гордеева. Дима, Дима, ну как же ты так, а? Или он не виноват? Может это я взвалил на него столько, что у него просто не хватило времени сделать все как надо?
Нестерпимо хотелось спросить Каверина о прогрессе, но я упорно молчал, понимая, что отвлекать нельзя... С каждой секундой Артем-Рафаэль увозил Дашку все дальше и дальше. А единственный человек, который мог бы организовать ее поиски, лежал мертвым под простыней.
Через какое-то время я все-таки вырубился, прямо в кресле — организм взял свое. Пробуждение было ужасным, все тело затекло, а голова была тяжелой, словно перед сном я выпил бутылку водки.
За окнами уже было светло. Несмотря на это в лаборатории горел свет — просто никто не стал отвлекаться на то, чтобы его выключить. Каверин и Анцис, сидели за тем же монитором. Настенные часы показывали половину одиннадцатого. Ничего себе я поспал! Черт, на десять же совет директоров назначен!
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |