Светлый паромщик Такамии (фик по omamori himari)

Спустя почти минуту люди сначала начали двигаться медленнее, а потом погрузились в магический сон. И почти сразу же на нас хлынула волна разнообразных тварей. Похоже, они должны были напасть, когда мы отвлечемся на схватку с сотрудниками офиса, но мы справились слишком быстро для руководителя нападавших, и тот не успел вовремя среагировать.

Зато мы были готовы. Вернее, нам казалось, что были — уж больно многочисленной оказалась стая. Мы успели здорово вымотаться, когда в помещение наконец вошли вожаки демонов — шестеро хорошо одетых аякаси в человеческом облике. Среди них я без особого удивления увидел Шутена.

— А вы сильны, — одобрительно покачал он головой, — приятно было посмотреть.

— Ну и к чему этот фарс? — поинтересовался я, опустив автомат.

— Тебе не пришла в голову мысль, что мне действительно нужен был вертолет? — усмехнулся онни. — Может быть, я хотел вывести своих ребят подальше от того, что здесь происходит.

Я недоумевающе уставился на Шутена.

— А, впрочем, уже неважно. Убейте их, — приказал он своей команде, а сам демонстративно отошел в сторону.

Автоматы тут помочь не могли — в ход вступили магия и сталь. Одного из демонов сразу отшвырнула в угол ударная техника Ю, мы с Ибой схватились с двумя почти одинаковыми быкоголовыми бойцами, но самое трудное досталось Сидзуке. В нее полетели ледяные копья — среди врагов оказалась снежная дева. Та явно рассчитывала на быстрый успех, но водяная змея оказалась ей не по зубам. Лед был производным от ее основной стихии, и контролировать его Сидзуке было сложно, однако она была, похоже, просто старше и могущественнее, поэтому медленно передавливала снаряды обратно в сторону выпустившей их аякаси.

Тем временем быкоглавцы полегли под нашими клинками, а прорвавшегося через нашу защиту к девушкам мелкого и шустрого демона Микари сжала своими силовыми полями и резким жестом воткнула ему в лоб свои зачарованные ножницы.

— Квалификацию экзорциста подтверждаю, — неожиданно сказал Шутен, а затем, выпрыгнув прямо в открытое окно, активировал какой-то одноразовый амулет. Скрытое пространство не смогло его удержать, он как будто прошел сквозь туманный тоннель и исчез.

— Не надо, мы сдаемся! — раздался жалобный голос пришедшего в себя демона, того, что первым попал под удар Ю.

Он закрывал своим телом снежную деву, упавшую на колени.

— Мы никого не убили! Мы вообще всего этого не хотели, но мы не можем сопротивляться госпоже! — причитал аякаси. — Убейте лучше меня, а Цубаку отпустите! Мы с ней жили в Оцу десять лет, пока они не пришли за нами.

— Не надо, Хуран, — прервала его пришедшая в себя снежная дева.

Она встала рядом со свои другом и взяла его за руку.

— Мы умрем вместе, как когда-то мечтали. Давайте уже! — она посмотрела на нас.

Я опустил меч. Даже долг экзорциста и потерянные друзья не смогли приучить меня к мысли, что хороший враг может быть только мертвым.

— Для вас сейчас есть только один выход отсюда, — отчеканил я. — принести мне вассальную присягу.

— Ты предлагаешь нам рабство? — вскинула голову Цубаку.

— Вассалитет, вы не хуже меня знаете, что это совсем другое. К тому же — разве не были вы рабами девятихвостой?

Аякаси переглянулись.

— Если это единственный выход отсюда — то мы согласны, — ответил Хуран за обоих.

Они склонили колени, произнесли продиктованный мной текст, я сказал ответную часть, и золотистое сияние подтвердило прочность нашей клятвы.

Мы деактивировали скрытое пространство и вышли во двор. Внезапно аякаси снова переглянулись и взялись за руки.

— Мы боялись больше не увидеть неба, — торжественно и нараспев сказала снежая дева.

— Мы боялись умереть рабами, — в тон ей ответил ее спутник.

— И мы поклялись умереть свободными под нашим небом, — хором произнесли они, я почувствовал жжение от нарушенной клятвы, и демоны растворились потоками черного дыма.

За одну руку меня взяла Сидзуку, во вторую вцепилась Микари.

— Как же так, — услышал я растерянный шепот Ю.

А вот Иба, напротив, потупил голову и вполголоса произносил какую-то речь.

— Они были честными воинами, храбро сражались и достойно ушли. Да будет милостива к ним Аматерасу, — разобрал я окончание его слов.

— Это не смерть, это освобождение! — обратился он к нам. — Поверьте мне, я чувствую такие вещи — они были счастливы, что смогли сделать то, что хотели.

— Но как-то это немного слишком, — ошалело потрясла головой Микари. В ее глазах стояли слезы, но вот шок уже прошел.

— Мы не все знаем о других, — тихо сказала Сидзуку. — Я их не понимаю, но чувствую, что ты говоришь правду. Просто ты почувствовал их, а мы — нет.

Ю молча всхлипнула, а потом выпустила в небо с ладони нечто вроде небольшого фейерверка.

Некоторое время мы так и стояли в тишине. Потом к нам наконец подбежал капитан Кабураги.

— Ребята, вы как? — было приятно слышать, что он за нас действительно волновался, и наше шоковое состояние его здорово напугало. — Что там такое?

— Миссия выполнена, Хёго, — тихо ответил я. — И даже заложники вроде бы в порядке, погружены в магический сон в холле второго этажа.

Капитан на несколько секунд отвлекся, отдавая по рации несколько распоряжений своим подчиненным.

— А с вами все хорошо? — на всякий случай переспросил он.

— Мы видели красивую смерть. Слишком красивую — и это не оставило нас равнодушными. Но мы в порядке, правда, — немного сумбурно ответил я.

— Ладно, не буду лезть в душу, сам немало повидал, — лицо Кабураги на миг закаменело, когда он, похоже, вспомнил что-то из своего прошлого. — Тогда миссия комитетом закрыта, оплата придет на счет Юто в течение дня. Не забудь поделиться с командой!

— Обязательно, — чуть улыбнулся я.

Мы сели в дождавшийся нас лимузин и поехали обратно — в Такамию. В дороге никто не произнес ни слова.

Уже вечером, когда Иба и Ю уже ушли, а Сидзуку отправилась снимать стресс традиционным для себя приемом ванны на всю ночь, ко мне в комнату зашла Микари.

— Знаешь, я долго не могла решиться принять в себе экзорциста, — начала она. — Наши тренировки, магия, кеккей генкай — все казалось игрой. Но теперь, когда я впервые участвовала в бою, впервые убила аякаси, и посмотрела на этих двоих влюбленных — мне снова стало страшно.

— Но теперь ты настоящий охотник на демонов, — медленно ответил я, осторожно подбирая слова. — Теперь дороги назад точно нет.

— Об этом я и говорю, — Микари кивнула своим мыслям, — теперь все изменилось. И я должна пройти свой страх. Мне нужно в Токио, в клановое поместье. Принять себя, принять свою семью, принять свой путь.

— Квалификацию охотника на демонов подтверждаю, — повторил я слова Шутена. — Конечно, съезди. И возвращайся — мы будем ждать.

Микари жарко обняла меня и быстро выбежала из комнаты.

Наутро она одним из первых поездов уехала в столицу. Каждому из нас не так-то легко нащупать свой путь, и даже когда это получается — найти в себе силы идти по нему. Меня же гораздо сильнее занимала подоплека случившегося вчера — похоже, ситуация была куда как сложнее, чем предполагал Тсучимикадо.

Интерлюдия 16

Зал Совета.

Четверка постоянных членов разбиралась в текущей ситуации. Череп, как почти всегда, отсутствовала — она вообще не жаловала официальные встречи. Впрочем, это не мешало ей пользоваться предоставленными ей благами и возможностями.

— Мы точно не погорячились с этим всплеском силы? — в очередной раз поинтересовался Красавец. — не приведет ли это к тому, что Круг мобилизуется и будет готов?

— Абсолютно! — Ворон был тверд в своих убеждениях. — Нам надо было проверить, так ли наш контроль над печатями хорош, как мы думаем. Чтобы, когда мы решим действовать, не было досадных неожиданностей.

Красавец снисходительно посмотрел на внекланового мага-исследователя, чем-то похожего на диковинную хищную птицу.

— Не только в этом дело, — дополнила коллегу Цветок, — есть и политический аспект. Вот представь — срываются печати, волна демонов захлестывает города, Круг задыхается в попытке хоть как-то выправить ситуацию, и тут появляемся мы и предлагаем правительствую свои услуги. Вопрос 'кому выгодно' тут же придет в каждую умную голову. А вот если внекатегорийные всплески силы до этого уже были, то нас обвинить будет трудновато.

— Но ведь тогда враг будет предупрежден, — не сдавался Красавец. — И будет готов.

— Хватит! Дело уже закончено, — прервала его Молния. — Да и к тому же Череп зачем-то было надо, чтобы мы провели эксперимент именно сейчас. А что до готовности Круга, то, уверяю тебя, никаких выводов не было сделано. Так что твое бурчание — это лишь от того, что мы приняли решение без тебя.

— Стоит на месяц уехать на континент по делам клана, как без меня чуть не начали войну, — недовольно пробурчал Красавец.

— Так кто виноват, что с тобой связи не было? — иронично поинтересовалась Молния

— Достаточно! — закончила дискуссию Цветок. — Дело сделано и сделано хорошо. Нам осталось только дождаться вестей от Череп — и следовать дальше согласно изначальному плану.

Маги разошлись. И только Ворон остался в зале — сверять полученные графики с теоретическими. Дела кланов его волновали мало — Совет был ему полезен как источник ценного опыта, а ему в свою очередь было что дать магам взамен. Знания — ключевой источник силы и власти во все времена.

Лишенный возраста птицеподобный маг задумчиво покачал головой и вернулся к своей работе.

Глава 2

Вечером в доме было непривычно пусто. Микари уехала пытаться восстанавливать дела клана, патрульные 'службы доставки' вместо контроля окрестностей спасались от дождя в кафе, Ая решила навестить Ноихару, и только мы с Сидзукой тихо сидели спина к спине каждый со своим ноутбуком, изучая последние события в магической Британии. На форумах шел вялотекущий скандал на тему 'то ли в Британской Магической Академии совсем одурели со своими экспериментами, то ли какой-то шутник издевается над статутом секретности, то ли и впрямь в Шотландии впервые за последние двести лет завелись умертвия'.

В дверь постучали, и меня захлестнуло знакомое ощущение присутствия. Я совершенно точно знал, кто стоит у меня на пороге — но поверить в это не получалось. Сидзуку тоже что-то почувствовала — и в прихожую мы с ней скатились по лестнице одновременно. Отсутствие реакции сторожевых заклятий удивляло, только вяло мяукнули старые маячки, поставленные еще Химари. Светлая мысль проверить картинку с установленных Аей камер меня так и не посетила, потому наработанным телекинетическим движением я приоткрыл дверь, и задал традиционный для демонолога — да и демона — вопрос, символизирующий готовность к диалогу:

— Кто ты таков?

Напитанный паромом меч Мурамасы оставался в ножнах у меня за спиной, став уже привычным для меня атрибутом, не мешавшим мирным намереньям.

Вместо ответа закутанная в темный балахон фигура задала свой вопрос хорошо знакомым голосом, который я уже не надеялся услышать:

— Юто, я могу войти в твой дом?

Сидзуку посмотрела на меня ошалевшим взглядом, а я кивнул и, стараясь не пустить петуха, ответил:

— Конечно, Куэс. Мой дом — твой дом. Вчера, сегодня — и всегда.

Ведьма перешагнула порог и остановилась, давая себя рассмотреть. Если бы не голос — я мог бы ее и не узнать. Вместо прежней горделивой осанки и плавной походки — сгорбленные плечи и хромота, полные жизненной силы белые волосы теперь были просто седыми и свисали плохо вычесанной прядью, закрывая пол-лица. Темные очки не давали рассмотреть глаза, а изначально свойственная Куэс некоторая бледность стала совсем гротескной. И только знакомая татуировка-полумесяц все так же гордо показывала всему миру, что ее хозяйка принадлежит к правящей семье Джингуджи.

Я некоторое время молчал, а потом, решившись, взял ее за руку. Рука была прохладной, и я наконец понял, что произошло с моей невестой.

— Ее сердце не бьется, — подтвердила мою догадку Сидзуку.

— Да, Юто, я действительно мертва, — пустым голосом сказала Куэс

— Но ты пришла, — я не выпустил руки, и она не отстранилась.

— Мне все равно некуда больше идти. Кто еще примет меня такую?

Я аккуратно помог ведьме снять мокрый плащ. Мне было интересно, она не смогла его высушить, или просто не обратила внимания — но спрашивать я не стал. Куэс так и осталась стоять посреди прихожей, и я пригласил ее пройти в мою комнату. Сидзуку взглядом спросила меня, нужна ли какая-то помощь, но я отрицательно покачал в ответ головой. За что люблю свою змейку — ее неподражаемое ехидство начисто пропадает в ситуации, когда она чувствует, что может словами действительно причинить боль. Мы с ней оба понимали, что сейчас любое сколь угодно малое негативное воздействие может окончательно бросить рассудок Куэс во тьму.

Может ли быть рассудок у нежити? Если у демонов может — то чем хуже моя невеста?

На удивление, переступив порог моей комнаты, Куэс расправила плечи. Было видно, что ей стало чуть лучше от осознания, что цель ее пути достигнута.

— Странно получилось. Я так хотела оказаться в твоей спальне, пока была жива. Но впервые я здесь уже после смерти, — в ее голосе наконец-то проскользнули хоть какие-то эмоции.

Потом Куэс заметила свой кулон с моей фотографией, который я так и держал на прикроватной тумбочке. Рядом лежала рукоять Ясуцуны, меча кошки. Может быть и зря я держал так близко напоминания о своих потерях, но сейчас бледное лицо ведьмы просто засветилось от радости.

— Можно?

Я протянул ей кулон, и она чуть дрожащими пальцами надела его себе на шею.

— Он был со мной все семь лет, что мы не виделись, напоминал о тебе. И эти несколько месяцев мне его не хватало едва ли не сильнее, чем моей жизни.

Что-то для себя решив, Куэс откинула волосы со лба и сняла очки. Я замер, пытаясь подобрать слова, а ведьма, горько улыбнувшись, сказала:

— Вот ты спросил меня: 'кто ты таков'. А надо было — 'что ты такое'. Я теперь не знаю, что я такое.

Глаз у Куэс не было — вместо них в глазницах клубилась тьма, подсвеченная недобрым зеленым огнем. А всю правую половину лица пересекал двойной шрам, явно оставшийся от удара когтей Химари.

— Наверно, в Европе бы сказали, что я лич. Маг-некромант, поднявший сам себя. А что скажешь ты?

— Мне здесь проще, — я уже знал нужный ответ. — Для меня ты демон танатогенного происхождения. Разумное существо магической природы, сохранившее в себе человечность. К какому-то виду аякаси ты не относишься — но было бы странно, если бы неправильно убитый архимаг возродился бы в чем-то стандартном. А еще — добавил я — ты моя невеста. Другой у меня нет.

— Труп невесты, — к моему удивлению, Куэс хихикнула.

Я вспомнил замечательный Бёртоновский мультфильм, и секунду спустя мы смеялись с ней вместе.

Почувствовав изменившийся эмоциональный фон, в комнату просочилась Сидзуку с чайником и двумя чашками.

— Вам сейчас явно надо поговорить наедине, но потом вы мне все расскажете, — почти приказным тоном сказала она. — Мне же тоже интересно, знаешь ли.