-Ах, Сереженька, с тобой скучно. Мне все равно. Не дашь вексель, тогда подумай, как достать деньги. Тебе, владельцу завода, под заклад дадут. Могу даже подсказать нужный адресок.

-Не нужен мне ваш адресок, Елена Николаевна. Я не планирую брать денег в долг больше необходимого. У меня все учтено. Продайте что-нибудь ненужное, раз так вам деньги нужны.

-Но как же, они же пойдут в нашу семью. На тебя. Я обязана о тебе позаботиться. В свет вывести, человеком сделать, чтобы самой не стыдно было. В конце концов это моя первейшая обязанность. В память о покойном сыне...

-Спасибо вам, Елена Николаевна, я вполне себе взрослый и могу сам о себе позаботиться. Пока справлялся.

Женщина не унималась:

-Вижу-вижу. -скептически оценила она: -В конце концов, ты же понимаешь, нам же нужно на что-то жить? Как можно? Все, на этом разговор окончен. В последний раз говорю, Сережа, не знаю где, но ты найдешь нам денег.

-Нет, Елена Николаевна. -упираясь,возражаю ей: -У меня на жизнь другие планы. Когда закончу с акциями, по ситуации на заводе, возможно, смогу вернуться к этому разговору.

-Это твоё последнее слово?

-Да, Елена Николаевна.

-Вот как? Ну ладно. Поди прочь, Сережа, ты меня очень расстроил.

Но я не только пошел прочь, но и, попрощавшись, свалил вообще. Да шли бы они лесом. Оно мне надо? Несколько раз встретились и уже их семье должен. За кого они меня принимают? Я должен за них в долги впрячься, и мне же еще и расплачиваться за них. То, что они вряд ли бы вернули деньги, я уже понял. Нет, ну это же надо. За мой счет занять денег, чтобы устроить как-бы мне и их девчонкам выгодные партии. Заодно и нужными связями обросли бы, деньгами и выгодами для отяевского рода. Они чистенькие, а на мне долги. Нашли тоже, ёлки зеленые, печатный станок. Умны-ые все! Нет, -признался я себе: -род должен быть только свой. Сам в нем хозяин, царь и бог. А все "новые" родственники-побоку.

Дом князей Отяевых. Два часа спустя.

-Бабушка! -визгливо выговаривала сидящим в парадной гостиной матери и бабке внучка: -По вашей с дедушкой воле я с Анастасией решительно остаюсь без приданого. Что вы наделали? На нас не посмотрит ни один приличный молодой человек. Как вы могли? -патетично в муках заламывала себе руки себе Ксения Алексеевна Отяева: — А этого нового родственничка! Я его просто ненавижу! Не-на-ви-жу! Жулик! Пройдоха!

-Замолкни, Ксения. Хватит визжать и ломать комедию. Без приданого тебя не оставим. И партию обеспечим, уж поверь моему слову. Слово! А вот какую, зависит решительно от тебя. Для этого потрудиться придется, уж не взыщи. Настька-дура малая еще, ветер в голове, но ты умней, должна справиться. Заодно и посмотрю, чего стоит твоя ненависть.-осадила Ксению Елена Николаевна.

Старшая внучка размышляла недолго:

-Бабуль, была не права. Что я должна сделать? — голос старшей внучки стал нарочито спокоен

-Ах, подлиза! За что я тебя только люблю? Нет, пока ничего, Ксения, делать не надо. А в нужный момент невзначай шепнешь молодому князю Жданову слух коммерческого характера, пусть уделит мне время. Сказали по секрету, акциями наш новый родственник решил заняться. Ну-ну.

-Бабушка, ты гениальна.

-Ха-ха-ха! -рассмеялась Елена Николаевна: — Вот, что бы, милая, без знающей бабушки делала. Ну не стой, ступай уже, мне с маменькой твоей пошептаться нужно и кой-куда съездить. И надеюсь, ума хватит не болтать об этом разговоре?

* * *

Конспиративная квартира Апостольской церкви.

Молодой монах-аколит, присланный святым отцом, в очередной раз вытаскивает из своей торбы магографию и с осенением передаёт ее сидящей в комнате компании из адептов и оставшихся служек-инквизиторов.

-Чего? Боишься?

Монашек кивнул в первый раз.

-И правильно! Ещё раз нам фуфлецо подсунешь -Армандо за время нахождения в Тартарии сумел понабраться местных словечек: -Сожжем в прах, язви тебя!

Монашек сглотнул и испуганно осенив крестом, кивнул вновь. Адепты, довольные шуткой, заржали.

-Господа хорошие. Мы на днях, кажется, узнали личность еще одного участника той охоты. Святой отец просил передать вам это. Взгляните.

Адепт Бартоломео берет переданную магографию первым. Второй же, склонив голову набок, щурясь, всматривается в нее.

-Похоже, этот. Да, Армандо?

-Да-да-да! Где этот хрен живёт? Ну же, говори скорей! Подпалим, кольцо забираем и сваливаем. Домой хочу.

Монашек на эти слова ехидно усмехается и снова белеет, испуганно меняясь в лице.

-Чего-то ты ржешь. Огня захотел? -в руках адепта появляется маленький огненный шарик: -то-то же.

-Погоди пугать, Армандо, успеешь еще испепелить. Помощничек святого папаши сказать нам еще что-то хотел. Верно, малыш?

Монашек вновь торопливо закивал головой, опасливо поглядывая на стоящего рядом Армандо.

-Ну же, говори давай. Мой брат тебя не тронет. -Кишка не тонка? — Что? Да... Да я тебя! Брат, дай я этому...-толстяк Армандо пытался вырваться вырваться из цепких рук Бартоломео. Аколит, спасаясь, выскочил из комнаты, после чего голова монашка вновь появилась в дверном приеме.

-Святой отец также просил передать, что этот...убил инквизитора Войцеха.

Через пару дней пришлось совершить поход в банк. Тот самый, Дворянский, с которым у меня уже были взаимоотношения. Накануне был соответствующий разговор с Емельян Емельяновичем. Деловой партнер, взявшись по случаю провентилировать вопрос выпуска акций, выяснил, что с этим нам повозиться придется дольше запланированного времени. И скрепя сердце, дал согласие на оформление кредита. Времени у него не нашлось и кредитом пришлось заниматься самому. Хотя новое общество на бумаге мы ещё не создали и формально оставались собственниками лишь своих предприятий, дела мы все-таки уже вели совместно. Геннадий Николаевич с подчиненными и производственниками Арбузова стабильно были наездами в столице каждую неделю, помимо основных обязанностей обмениваясь имеющимся опытом. А мои -еженедельно пару раз направлялись по делам в Старый Петерсборг. С ними в те дни таскался и я, согласовав с старым мастером Рамсфогелем учебу на магических курсах.

Визит в банк прошел вполне прилично. Конторщик-управляющий, выяснив у молодого князя причину визита, записал всю требуемую банку информацию обо мне в каком-то формуляре и подал мне на подпись. Затем, удовлетворенно взглянув на мою размашистую подпись, понты тут рулят даже в письме, сообщил мне, что хотя сумма нам требуется солидная, отказ в выдаче кредита промышленнику вряд ли возможен. Будь сумма мелкой, вопрос решился бы тотчас же, были у него такие полномочия, однако для крупных сумм в банке существуют определённые правила. Поэтому управляющий срочно уведомит о том директорат банка, который обязательно должен собраться в ближайшие дни. Когда начальство примет решение по моему случаю, он, управляющий, уведомит меня нарочным. В общем, услышав от конторщика необходимый порядок действий, я отправился дальше по своим делам.

Через пару дней нарочного из банка действительно прислали. Вот только мои ожидания разошлись с действительностью. В письме, переданном через курьера, был уважительный отказ в выдаче нам кредита без указания причин. Не понял. А почему?

На следующий день после полудня я был в Дворянском банке. За стойкой был тот же самый управляющий. Показав полученное письмо, на мой вопрос сообщить причину отказа, управляющий даже замялся с ответом. Когда я повторил вопрос чуть строже, мужчина наклонился ко мне и негромко прошептал:

-Ваше сиятельство! Не положено, иду супротив правил. Сожалею, но по вам резко выступил главный директор нашего банка, господин Савойский. Уж не знаю, какая вожжа под хвост ему попала, ваш случай не вызывал подозрений, но после слов господина директора окончательное решение отказать вам было принято остальными коллегиально. Извините!

-Где я могу встретиться с господином Савойским? Он в банке?

-Ну что вы? Наш директор бывает здесь только по важным случаям. Но коли вы хотите его видеть, чаще всего вечерами его можно застать в джентльменском клубе на Аглицкой.

Аглицкий?! Аглицкий?! Что-то знакомое! А, точно. Книжечка была у меня такая, из этого мужского клуба. С оплаченными взносами. Ну да ладно, ну их, поеду-ка я в другой банк.

В другом банке через пару дней случилась аналогичная история, а затем она повторилась— и в третьем. Третьему случаю я уже не удивился. Телеграфировав Емельян Емельяновичу информацию о случившейся у меня с кредитом неудаче, принялся искать заветную книжицу. Точно. Память не подвела. Тот самый клуб!

В тот же день вечером я наудачу решил заявиться в клуб. Один. Членские взносы Отяевым были оплачены наперед и до конца года. Пашку я брать не стал, все-таки лишние двести целковых на дороге не валяются. Да и в памятке, что была в книжке, сообщалось, что для вступления в клуб нового члена требовалось ручательство двух постоянных участников. Где я еще одного поручителя найду? В общем, еду в клуб один. Шушило будет сторожить наш "Делонэ-Бельвиль" у входа. Парня через день после первой рулежки на паровике отправил на ускоренные курсы водителей паровиков, основанные знакомым мне Императорским паромобильным обществом. Которые тот добросовестно посещал, страстно, ореол не обманешь, едва разговор касался моего мобиля, желая вскоре сесть за рули лимузина.

Оставив тихо шипящий паром паровик неподалеку от ворот клуба, уступив водительское место обрадовавшемуся очередной возможности Шушиле, отправился вовнутрь. Подходя к парадном у входу, моему удивлению не было предела, когда на памятной табличке у двери в клуб я встретил знакомую фамилию основателя Аглицкого клуба Iосифа Фрутте. Пронесшиеся мельком в сознании события с участием вашего коллеги и злополучного Йозефа Любомирского уже успели порядком подзабыться. И тут этот фабрикант мельхиоровых изделий успел отметиться.

В шикарном фойе, встретившем с порога девизом клуба "Сoncordia et Laetitia" ("Гармония и веселие") во всю стену, когда сдал верхнюю одежду и оглядел свой внешний вид в высоченном зеркале, ко мне подскочил администратор. Предъявил тому книжицу старшего брата Отяева и свои бумаги. Мужчина споро записал мои данные и пригласил в соседнюю комнатку, где мой покерфейс отсняли на магографический аппарат. После чего отпустил, пообещав к концу вечера вернуть мне уже исправленные бумаги. У проходящего мимо официанта выспросил присутствие господина Савойского. Тот учтиво ответил, что оного пока не встречал, но пообещал сообщить мне, едва тот появится. Сунув тому целковый за труды, с его подноса забрал бокал шампанского и отправился прямиком в залы.

Пройдясь мимо портретной галереи всех членов клуба, случайно нашёл магографию нужного мне человека. Не успев пожалеть выкинутый на чаевые целковый, меня отвлекло от рассматривания портретов чье-то бурчание. Неизвестный мне парень, не заметив меня, с недовольством разговаривал сам с собой у окна:

-Ну каким же я был идиотом, согласившись на сей спор. Ну и где же была моя голова. Дурак! Как есть, дурак!

-Извините, может чем-то я смогу вам помочь? Отяев-Конов Сергей, к вашим услугам. -поздоровался с ним.

-Даже не знаю. Для этого вам придется выслушать мою историю.

История оказалась простой. Мой собеседник неделю назад в подпитии и под настроение заключил пари и должен был именно сегодня рассказать несколько неизвестных широкой публике анекдотов. Считая себя ценителем по этой части, в порыве спора, мой собеседник заключил его. Проигравший, по меркам гостей и слушателей, должен будет смеха ради вырядиться в женское платье и проходить в оном до конца вечера.

А нифигасе у них тут прикалываются. Камеди клаба на них нет.

А за неделю, продолжал тот, как назло ничего приличного и нового не попалось. И сегодня он пришел в клуб, как на каторгу, с каждой минутой смиряясь со своим неизбежным поражением.

-Ну что же, -отвечаю ему: — Вам повезло. Проблема ваша довольно легко решается. Уверен, что смогу помочь выйти из этой неприятной ситуации. Но обещайте мне, что впредь не будете участвовать в такого рода пари. Тогда и объектом насмешек становиться не придётся.

Заручившись согласием уже на все готового собеседника, в тишине портретной комнаты принимаюсь рассказывать тому разные варианты. Многие из которых слышали только стены дортуара нашего приюта и матросская кают-компания на "Новике".

-Вы меня сегодня решительно спасли! Я этого не забуду. Ох! А я и не представился. Мое упущение. Вельяшев-Воленцов Семён Михайлович, к вашим услугам.

-Да полноте вам.

-Вы, верно, у нас в клубе новенький? Раньше я вас тут не видел.

-Да, вы правы. Здесь в первый раз. Хотя сегодня я больше по делу.

Прошли мимо комнаты со стоящим в центре столом, с водруженным на него ящиком, в коем лежали странные шары. Едва надумал спросить, что это за хрень лежит, как мы оказались в соседней курительной. В больших и несомненно мягких диванах сидящие гости откровенно кейфовали от вкуса и аромата сигар, дымя табачком в трубках. Пулей метнулся дальше, Емельян Емельяновича мне хватало за глаза, а тут их, куряк, прилично. Следом прошлись мимо кофейной комнаты, где обычно велись, по словам моего спутника, всякие умные разговоры, фруктовой комнаты, заставленной столами с колониальными фруктами и дарами тартарской природы, и большой парадной столовой с недурным меню на стойке. М-м-м, а запах тут!

Пока повеселевший Семен Михайлович, на правах старожила, знакомил с остальной обстановкой в клубе, я рассматривал сидящих за карточными столами. Старички за многочисленными ломберными столами степенно вели коммерческие партии в ералаш, вист и преферанс, изредка отвлекаясь на стоящие рядом сервировочные столики. И шипели на некоторых, что имели неосторожность шуметь в зале или хотя бы говорить громче обычного. Те что помоложе — играли в биллиард, увлеченно гоняя шары в лузу. В Аглицком клубе были даже дорожки новомодного боулинга, каким-то краем занесенного из Мерикании. Мальчишки в униформе, сидящие на конце дорожки, ловили отправленные членами клуба шары и собирали в строй разбитые кегли. В другой комнате господа из гражданских и военных чинов обменивались жаркими и едкими комментариями после прочтения свежих газет.

Когда в одной из комнат Вельяшева-Воленцова все же отвлекли насчёт пари, пришлось остановиться. Пока мой новый спутник принялся завершать пари, рассказывая услышанные от меня анекдоты, я рассматривал цветущую зелень в пристроенной оранжерее.

Пари окончилось ожидаемой победой Семена Михайловича. Вдоволь посмеявшись с друзьями и прочими гостями над поверженным в пари противником, запыхавшийся на радостях от треволнений, парень схватил с подноса шампанское и во всеуслышание заявил:

-Господа! Минуточку внимания! Прошу выпить за моего нового, надеюсь, друга, господина Отяева-Конова Сергея. Моя нынешняя победа -целиком его заслуга.