Белый Клык

— Мы можем брать оплачиваемые миссии...

— Только со второго года и самые простые. И даже тогда этого слишком мало — студенты начинают обеспечивать сами себя разве что с третьего курса.

— Хорошо, Вайс... — после нескольких секунд тяжелого молчания сказала Блейк, и, вздохнув, запустила руку во внутренний карман куртки. — У меня для тебя есть подарок. Я все равно собиралась отдать тебе его чуть позже.

— Кредитка? — нахмурилась Вайс, повертев в руках пластиковый прямоугольник.

— Да. Тут достаточно, чтобы протянуть пару лет, если тратить с умом.

— Откуда у тебя столько денег?!

— Мой уход из Белого Клыка не был спонтанен, — пожала плечами Блейк. — Я думала об этом пару месяцев. Те деньги, которых хватит одному человеку, чтобы скромно прожить два-три года — это немного для большой организации, так что... ну, ты понимаешь. В каком-то смысле, я просто возвращаю тебе украденное у твоей компании... и нахожу особую прелесть в том, что даже так подложу свинью SDC, не позволив им подчинить тебя.

— Это... — медленно начала наследница. — Это... Подожди, Блейк, а как же ты?

Воровато оглядевшись по сторонам и убедившись, что они все еще были единственными посетителями, кошка наклонилась поближе к Вайс и тихо сказала:

— Пообещай мне, что не скажешь девочкам. Я еще никому не говорила, даже Янг.

— Блейк...

— Обещай.

— Хорошо, — сдалась наследница. — Что случилось?

— После фестиваля... — она замолчала на мгновение, а после, закрыв глаза, резко выдохнула: — Я уйду из Бикона.

— Что?! — вскрикнула Вайс.

— Тише! — прошипела кошка, оглянувшись на недовольно покосившегося на них хозяина.

— Что?! — повторила наследница уже тише. — Зачем тебе делать это?

"Она не может уйти!"

Вайс никогда не признала бы этого вслух, но Блейк была частью ее новой семьи — той, что она выбрала сама, той самой жизни, за которую была готова биться насмерть со всем миром.

"Четыре года Бикона, два года Охотницей... Я что, прошу слишком многого?!"

— Мор говорит, что гордится мной, одобряет выбор стать Охотницей и защищать людей, — еле слышно ответила кошка и Вайс с удивлением увидела боль, отразившуюся в янтарных глазах. — Но он рад не поэтому. Все эти годы, что мы знакомы — он защищал меня от всего на свете... или хотя бы пытался. Бикон — самое безопасное место в Королевстве, это дом для лучших воинов в мире, где любой, даже слабейший студент стоит десятка обычных солдат. Охотники, пожалуй, самая терпимая к фавнам профессия — здесь всех волнует только то, можешь ли ты сражаться с Гримм или нет.

— Тогда в чем проблема?

— Я не желаю больше быть той, кто нуждается в защите, — твердо ответила Блейк. — Я решила стать Охотницей, потому что хотела защищать сама. Бикон это... полумера. Побег не побег, но... он не решает проблемы.

— Фавны... — прошептала наследница.

— Да, Вайс. Фавны. Посмотри до чего дошло — Белый Клык пустил в город Гримм!

— Это единичный случай... — слабо возразила Вайс, пряча глаза. — Мы остановим их.

— Они попробуют снова.

— Браун обещал, что возьмет все в свои руки...

— И что, я так всю жизнь и буду перекладывать ответственность на него? — все больше распалялась Блейк, уже даже не пытаясь быть тихой. — Всю жизнь буду ждать, что он защитит меня и всех нас?! Что он разберется со всеми проблемами, сделает все (и я имею в виду — действительно ВСЕ), для того, чтобы подарить мне и всем остальным фавнам это гребанное равенство, которое мы уже завоевали однажды?!

— Блейк...

— Нет, Вайс! Мне уже не двенадцать. Я уже не девочка.

Как-то резко потеряв запал, она опустилась обратно на стул и, сгорбившись, тихо сказала:

— И я так устала убегать...

— И что ты собираешься делать?.. Пойдешь с Брауном?

— Нет, — покачала головой кошка. — Путь Мора... он просто не для меня. Но насилие и угрозы — не единственный способ добиться цели.

— Ты говоришь о старом Белом Клыке.

— Да... Твое обещание ничего не говорить девочкам все еще действует?

— Это что, еще не все?! — схватилась за голову наследница.

— Вайс...

-...Выкладывай уже.

Глубоко вздохнув, будто набираясь храбрости, Блейк вытащила откуда-то маленький складной ножик (Вайс даже не знала, что он у нее был!), и, надрезав ткань с внутренней стороны куртки, вытащила аккуратно сложенный вчетверо лист бумаги. Развернув его, она пару секунд смотрела на него... а потом протянула Вайс.

— Это... — все, что могла сказал наследница, разглядывая старую, выцветшую фотографию.

С крохотного клочка фотобумаги Вайс улыбались трое: сама Блейк, такая трогательно крохотная, не старше десяти девчушка с кошачьими ушками, которые она и не думала скрывать; миниатюрная женщина-фавн, прижимающая ее к себе; и широкоплечий красивый мужчина с аккуратной бородкой и волнистыми волосами до плеч.

— Это...

— Моя семья.

— Это Гира Белладонна.

— Да.

— Гира. Белладонна.

— Да, — фыркнула Блейк.

— Бывший лидер Белого Клыка. Правитель Менаджери.

— И мой папа.

Вайс была настолько растеряна, так сильно выбита из колеи, что не придумала ничего лучше, чем сказать:

— Янг не должна об этом узнать.

— Почему? — удивилась Блейк.

— Тогда она будет говорить, что мы "команда принцесс".

Пару секунд они просто молчали, смотря друг на друга... а потом рассмеялись.

— О, она начнет верить, что и в ее родословной затесался кто-то королевской крови! — задыхаясь, сказала Блейк, вытирая слезы.

— Да, глава какого-нибудь клана, из тех боевиков, что она смотрит, — согласилась Вайс. — И Руби тоже обязана оказаться кем-то вроде...

— Вроде потомка древних волшебных супер-воинов? — подсказала Блейк.

— Точно! Тогда мы окончательно превратимся в команду из детского мультика!

Наконец, когда они успокоились, Блейк вернулась к теме, с искренней гордостью заявив:

— Он самый умный человек, которого я знаю. Когда я уходила... то многое ему наговорила, о чем до сих пор жалею. Я почти уверена, он уже тогда знал, чем закончится этот крестовый поход.

— Ты хочешь попросить его помощи.

— И совета. Мор сражается за фавнов по-своему... а я буду делать это по-своему. Кто сказал, что есть только один путь?

— И я никак не смогу тебя отговорить... — вздохнула наследница.

— Прости, но... да. Я все решила. Я благодарна вам за эти полгода — ты, девочки, Бикон, остальные ребята, были тем, в чем я нуждалась, чтобы вернуть веру. Хотя бы в человечество. Изнутри Белого Клыка все виделось очень... черно-белым. Есть враги — люди, есть друзья — фавны. Среди всех этих миссий, сражений, бесконечных историй, рассказанных новичками и ветеранами, в замкнутом круге злости и насилия... очень легко забыть, что есть не только SDC, не только злые люди, но и добрые. Я понятия не имею, как Мор справился с этим. Это свело с ума Адама, едва не сломало меня... а он как-то умудрился устоять.

— Сила и прочность? — предположила Вайс.

— Сила и прочность, — с гордой улыбкой согласилась Блейк.

— Эй, девчушки! — прервал их хозяин. — Не хочу вас прерывать, но начинается первый бой финала. Пирра Никос против этой новенькой, Пенни Полендины — не думаю, что вы захотите это пропустить.

Вайс только вяло кивнула, переводя взгляд на экран.

Если бы она попробовала описать свое состояние одним словом, им было бы "опустошение".

Все разваливалось. Без Блейк — это будет уже не RWBY, уже не та жизнь, за которую она сражалась.

"Четыре года Бикона, два года Охотницей..."

Это больше не звучало так же, как раньше.

Наверное, потому, что этих шести лет больше не было. И выбор, от которого она бегала все эти месяцы, выбор между правильным и приятным, общим и личным, ответственностью и свободой, вставал перед ней в полный рост.

Ее партнер, наивная энергичная Руби Роуз, что хотела помогать людям; невыносимая, но очаровательная Янг Сяо Лонг; тихая и вдумчивая Блейк Белладонна — команда, которую она любила больше жизни... что бы они подумали, если бы узнали о сомнениях, которые ее гложут?

Они бы смогли понять, почему так страшно возвращаться домой, в огромное одинокое поместье, где можно было бродить целый день — и так и не встретить ни одной живой души? Она смогла бы заставить себя рассказать им о том, что значит для нее выступить против Жака Шни, одного из самых могущественных и влиятельных людей в мире; о том, что он делает со своими врагами?

Винтер сказала, что решать ей, что выбор есть всегда.

Прямо сейчас Вайс казалось, что на самом деле выбора у нее никогда не было.

Какая еще судьба могла ждать девочку, одинокую просто по факту рождения с фамилией Шни, в семье несчастных людей, разрушенных деньгами и властью?

Конечно же, только в одинокой войне против всего мира за равенство проклятых всеми богами фавнов, на которых ей должно быть плевать.

Она винила во всем Моррона Брауна. Если бы не он, если бы не тот бой под автострадой, не та ненависть, с которой пришлось столкнуться, она бы не начала задавать себе вопросы, не поговорила бы с Винтер и не получила бы ответы. И этот месяц прошел бы не в мучительном выборе и попытке усидеть на двух стульях сразу, а так, как она и мечтала — с командой и друзьями, в веселье и беззаботности. А теперь Блейк уходит — из-за него.

— Будь ты проклят, Браун, — прошептала она себе под нос, делая вид, что следит за поединком. — Это все твоя вина...

Часть 3. Первый выстрел

— И сегодня мы приветствуем вас на первом дне финальных схваток турнира Витал!

Эмеральд поморщилась, подавив желание заткнуть уши — тысячи, десятки тысяч зрителей Колизея Согласия, огромного воздушного судна, построенного лет десять назад в Атласе специально для проведения фестиваля, взорвались слитным восторженным ревом.

— Всю эту неделю вы наблюдали, как студенты академий Охотников сражаются за право называться лучшими из лучших! — продолжил комментатор. — Сегодня начнется финал. Осталось двенадцать бойцов, одиннадцать схваток и всего один победитель: сильнейший, искуснейший, непобедимый.

На этот раз ей все же пришлось зажать уши — столь оглушительным был энтузиазм толпы, что пыталась хотя бы так отвлечься от напряжения последних нескольких месяцев: Праховой Войны, Прорыва Гленн, всех этих "сбоев" и "ошибок" Охотников. Пережидая звуковую атаку, она недовольно сдула лезущую в глаза каштановую челку — к ее вящему неудовольствию, изумрудные волосы пришлось перекрасить, а в алые глаза вставить линзы.

Сложно попасть в самое охраняемое место на международном турнире, когда твое описание есть у каждого Охотника, солдата и робота, вместе с приказом: "арестовать на месте, если не выйдет — убить". С другой стороны — сложно не пустить Эмеральд Сюстрай туда, куда она хочет попасть. Проблемы доставляли только чертовы роботы, у которых не было ауры, через которую работало ее Проявление.

-...И, конечно, Пирра Никос! — закончил перечислять финалистов комментатор. — Что? Да, я согласен с вами — хватит тянуть время. Пусть наш случайный алгоритм выберет участников первого боя финала!

Эмеральд фыркнула. Случайным этот алгоритм быть перестал еще месяц назад, когда ее наставница, пока все были заняты этим дурацким балом в честь фестиваля, через отделение крохотную копию башни ССТ в Биконе, взломала разом и сеть Вейл, и Атласа.

В том, что происходило на этом турнире, не было ничего случайного. Даже поражение команды RWBY позавчера — двум дурочкам из Бикона, богатой и наивной, "не повезло" выступить против JNPR... и, разумеется, гребанная Неуязвимая Девочка порвала их в клочья, очень технично и аккуратно, оставив ровно с пятнадцатью процентами. И все это просто потому, что Синдер не была нужна Шни на арене, и она посчитала, что поражение поспособствует тому, чтобы она предпочла посмотреть финал по ТВ.

— Первая участница — Пенни Полендина! Это молодое дарование прекрасно выступило на предыдущих этапах турнира, не дав своим противникам ни единого шанса! Кому бы ни повезло сражаться с ней — это не будет легко.

Не отрывая взгляда от экрана, на котором мелькали портреты оставшихся участников финала, Эмеральд вытерла вспотевшие ладошки о брюки. Ей до сих пор не верилось, что она — простая вакуовская беспризорница, использующая свое Проявление для мелких краж, участвует во всем этом. Ведь прямо сейчас, своими собственными руками, она сыграет первую ноту симфонии, что приведет к падению одного из Королевств, колыбели цивилизации, чье существование казалось столь же незыблемым, как восход солнца.

— И противником мисс Полендины будет... Пирра Никос!

Могла ли она мечтать о чем-то подобном еще пару лет назад, до встречи с девушкой, которая изменила ее жизнь?

Конечно же нет. Все мысли, что были у нее в те времена, были направлены на то, что она будет есть и где будет спать, ни о чем большем она не задумывалась. Синдер Фолл вытянула ее с самого дна, увидела в ней потенциал, научила сражаться и... вот теперь она здесь, участвует в событиях, которые можно без всяких скидок назвать великими. Ужасными, да, но — великими.

Эмеральд, вместе со всеми остальными следила за поединком: как выскользнули из маленького рюкзачка за спиной десять клинков, хаотично вращаясь над рыжей девчушкой в завораживающем непредсказуемом танце; как начался бой двух сильнейших бойцов чемпионата, двух "супероружий", искусственного и естественного... И даже несмотря на то волнение, что все сильнее сжимало горло, она не могла не восхититься ими обеими.

Клинки проекта P.E.N.N.Y., действуя совершенно независимо друг от друга, рубили, кололи, стреляли сгустками раскаленного праха: в одиночку и собираясь группами, окружив Никос, вооруженную лишь мечом и щитом, со всех сторон... но ничто из этого не могло коснуться легендарной Неуязвимой девочки. Каждый удар был остановлен, мечом, щитом или копьем, каждый выстрел — блокирован или пропущен мимо.

Этот бой определенно вошел бы в историю чемпионатов и остался в легендах, что пересказывали бы друг другу спустя годы даже без вмешательства Эмеральд... а уж с ним Королевства его никогда не забудут.

Они просто не успеют.

Прищурив глаза, она потянулась своим Проявлением к Никос и та, "не заметив" атаки, отлетела в сторону, приняв удар на вспыхнувшую ауру. Один раз, второй, третий... и вот уже напряженную тишину арены разорвал истошный гудок, знаменующий победу Полендины.

Точнее, так подумал весь мир. На самом деле в этот момент проиграли все.

Глубоко вздохнув, Эмеральд усилием воли отбросила в сторону все свои сомнения, весь страх и колебания, оставив только цель и задачу — заставить Пирру Никос применить силы Девы. Она репетировала эту иллюзию, самую сложную из всех, что когда либо создавала, всю прошлую неделю, используя в качестве подопытного кролика Меркури, а экзамен у нее принимала лично Фолл. Она была столь совершенна, насколько это только было возможно. Достаточно, чтобы обмануть кого угодно.

"Люди верят в ложь либо потому, что хотят, чтобы она оказалась правдой, либо потому, что боятся этого, — учила ее Синдер. — Выбери один из ее самых больших страхов, воплоти... а все остальное она сделает сама. Страх убивает разум, Эмеральд, запомни это".