— Данзо-сама, — поклонилась девушка.
— Тебе удалось выполнить мое поручение, Фай? — поднял глаза от дела недавно пойманного Корнем шиноби Ивы Данзо.
— Отчет, — положила на стол небольшую папку девушка и вновь вытянулась по швам.
— Изложи своими словами, — положив папку рядом с небольшой стопкой других папок, потребовал Данзо.
— Слушаюсь. Узумаки засекретили всё касаемо объекта, но нам удалось добыть образцы ДНК и чакры. АНБУ не удалось скрыть от лидеров кланов особенности найденных фуин. В данный момент совет и Хокаге пытаются подавить друг друга. По расчетам аналитиков исследования феномена новой фуин будут осуществляться АНБУ и представителями Великих и благородных кланов. Кланы среднего сословия и низкой руки допущены к исследованиям не будут, — на одном дыхании ровным голосом отчиталась Фай.
— Хьюга под давлением Хокаге были вынуждены рассекретить список своих нукенинов. Готовится реформа, урезающая права кланов и обязывающая их регистрировать своих отступников в всеобщем реестре Деревни не через год, как было ранее, а по факту предательства.
— Давно было пора это сделать, — проговорил недовольно Данзо. Во всех Гакуре подобное практикуется, только в Конохе бардак как всегда.
Фай никоим образом не показала, что услышала мысли вслух своего начальника, полагая, что это может быть проверкой, а проверки Шимура-сама любил.
— Великий Клан Хьюга недоволен подобным. Осмелюсь напомнить, что именно этот клан использует право года. Теперь же они вынуждены будут сразу докладывать о своих нукенинах. Глава Великого Клана Хьюга на внутреннем совете выразил свое неудовольствие фактом убийства представителя его клана командой грязнокровных генинов Конохи.
— Повтори, — попросил Данзо.
Фая повторила.
Шимура достал лист и принялся писать приказ. Вскоре он сверил его своей личной печатью и отложил в сторону.
Больше всего на свете он не любил подобных Хьюга Хиами. Подобные глупости, когда из-за чрезмерной горделивости одних, страдает честный шиноби, недопустимы, по мнению Данзо.
Второй лист на Хиами уже есть. Если подобных листов наберётся пять, то у клана Хьюга появится новый глава.
— Продолжай.
— В противовес недовольству главы основной ветви клана Хьюга, глава побочной ветви выразил благодарность в связи с тем, что ему вернули отпрыска его сына. Под давлением старейшин и главы побочной ветви Хьюга Хиами был вынужден озвучить иную, нежели он хотел, позицию клана.
— Досье на команду Љ 12, — постучал пальцем по столу начальник Корня.
— В папке. От себя добавлю, что глава команды чрезмерно опекает своих подчиненных.
— Като Дан. Позже прочтешь его дело и выскажешь мне свое мнение по этому человеку.
"Посмотрим, как ты справишься," — про себя добавил Данзо, смотря на самую талантливую из своих подопечных. Ей было лишь семнадцать лет, но девушка уже была на грани становления Джонином. Немного опыта, и Данзо самолично повысит её в звании. Но не это самое главное, Фая оказалась отличным организатором и управленцем. Даже особенности воспитания и ряд снижающих эмоциональность печатей не ограничивали её ум, даже наоборот, они его заостряли.
"Като Дан, последнее время о нем было мало слышно. Если опираться на его предыдущие свершения и политические факторы, то он вполне может заменить Хирузена. Возможно, это и нарушит преемственность поколений, но лучше он, нежели Хатаке Сакумо".
— Опустим эту тему. Сдашь обновленные дела команды Љ 12 специалистам, ответственным за элитных генинов. Что там с Джинчурики?
— Печать стабильна. Намикадзе продолжает ухаживать за Джинчурики.
— Мальчик Хирузена никак не сдаётся? Думаю можно помочь молодым, — в противовес добрым словам вид у Данзо был весьма пугающ.
Работа главы тайных операций Конохи, или же Корня АНБУ, как назвал свою организацию Шимура Данзо, исполняя волю своего почившего сенсея, спорилась.
========== 1.71. Опасный змей, хитрая обезьяна и неразгаданная тайна маленького слизня ==========
1.71. Опасный змей, хитрая обезьяна и неразгаданная тайна маленького слизня
*Шуршание бумаги*
Перевернул страницу журнала для молодых мам Дан-сенсей.
*Хр...*
Усердно делает вид, что спит Анзу.
*Тук-тук*
Иногда постукивает пальцем по рукояти меча Торио.
Мои ладони лежат на коленях, пытаюсь расслабиться. Смотрю куда угодно, но только не перед собой.
*Звук переворачиваемой страницы*
Бледнокожий мужчина в черном кимоно с длинными прямыми черными волосами и змеиными глазами плавным движением перелистнул страницу папки, что лежала у него на коленях.
Глава подразделения евгеники Конохи, Орочимару-сама собственной персоной ожидал, когда Хокаге соизволит принять его. Ожидали и мы.
"Хокаге поступает по-свински, заставляя такого важного человека, как Орочимару-сама ждать", — нервная мысль проскочила в сознании.
Голова мужчины напротив чуть склонилась к плечу.
*Глоть* — тихий звук в оглушительной тишине был особенно громок.
Краем глаза смотрю на напарников. Щеки Анзу чуть разрумянились.
Орочимару-сама, он же змеиный отшельник (санин), поднял взгляд с документа на коленях и посмотрел на Анзу. Это был долгий и тяжелый взгляд холодных глаз. Так хищник смотрит на свою жертву.
"Возможно, для этого человека мы все — мыши на лабораторном столе", — подумал я.
Много слухов ходит о самом загадочном из Санинов по Конохе.
Некоторые пророчили ему в ближайшем будущем шапку Хокаге. Кто-то шепотом с серьезным видом утверждал, что вскоре Хирузен-сама перестанет терпеть злодеяния (естественно доказательств у приверженцев этой теории не было) Орочимару и выгонит его из деревни; была также и группа фанатов (в основном фанаток) незамужнего шиноби, некий фанклуб, каждая из членов которого видела именно себя женой загадочного мужчины.
Много ходило слухов о том, как отдел по евгенике выдает миссии A и B ранга интересующим их шиноби и куноичи, после которых рождается маленький ниндзя.
Этот слух подтверждается тем, что даже в мирное время приюты Конохи заполнены детьми.
А еще большинство приютских детей имеют в статусе пару забавных достижений...
Орочимару все также бесстрастно разглядывал нас. В его взгляде не было и грамма интереса. Так наверное смотрит змея... Учитывая какой он призыв использует, данное сравнение имеет смысл.
Как-то сенсей давал нам почитать написанные им от руки дела всех не засекреченных Джонинов S ранга. Разумеется, в этих "делах" были лишь личные наблюдения Дана-сенсея, он прямо сказал, что в полученных свитках есть только его личное мнение и пару слов о дзюцу, которые использует тот или иной Джонин. Со слов Дана-сенсея — "Чтобы не обидеть, если доведется работать с кем-нибудь из них".
И нужно сказать, что сведения были довольно обширны. Например, Джирайю-санина учитель описывал как сильного, но не опасного для нас шиноби, немного наивного и глуповатого в некоторых вопросах. Было пару слов и о его призыве — Жабах. Дан-сенсей упоминал, что характеры тех жаб, которых учителю довелось увидеть, совпадал с характером их контрактника. Я еще немного удивился данному утверждению, ну точнее не самому утверждению, а тому, что оно есть в выжимке о Джирайи-санине, но по мере чтения других дел я уловил мысль, которую пытался довести сенсей.
Хатаке Сакумо предан друзьям и деревне до мозга костей, не терпит предательства в любом виде. Честен, и легко идет на контакт. Любит проводить свободное время в компании многочисленных друзей. Призыв — собаки.
Подобных записей было еще пять и всем, кроме описания Сенджу Цунаде я был склонен верить.
Орочимару же описывался как опасный хладнокровный человек себе на уме, местами вспыльчивый и скорый на решения, но, несомненно, умный. А в конце свитка, мелким шрифтом, Дан-сенсей вывел — "Ядовитый и опасный змей. Будьте настороже".
И сейчас, смотря на мужчину в черном кимоно с бледной кожей и холодными глазами, мне видется белый змей, рассматривающий своих жертв.
Очень долго Орочимару смотрел на Анзу, затем неуловимым образом перевел взгляд на Торио. Учиха определенно занервничал.
Уголки губ Орочимару дернулись вверх. Он все также склонял голову к плечу.
Два глаза, с вытянутым зрачком, дернулись влево, и уставились на читающего учителя. Меня великий змеиный отшельник проигнорировал. И слава богу!
Орочимару заломил уголок страницы, на которой был открыт его документ, затем аккуратно закрыл папку. Положил на кресло рядом.
— Дан-сан, навели вы шума. Ваша команда показала себя замечательно. Сомневаюсь, что будь на месте я, то справился бы также эффектно и эффективно, — растягивая гласные, медленно проговорил Санин.
Плавно изменил положение своего тела, так чтобы его взгляд смотрел прямо на Дана-сенсея.
Движения были медленные, и я даже сказал бы, что завораживающие.
"Теперь понятно, почему он считается секс символом Конохи", — пришла мысль.
*Хлоп* — захлопнул книгу учитель. Улыбнулся бледнокожему мужчине и хотел было уже ответить, как дверь отворилась. Вышел секретарь Хокаге.
— Орочимару-сама, прошу, — пригласила санина пройти в кабинет Хокаге немолодая уже женщина.
— Жаль, — качнул головой Санин:
— Я бы не отказался услышать подробности необычной миссии.
Орочимару встал и, идя ровно, прошел в кабинет начальника всея Конохи.
Дверь закрылась.
Четыре облегченных вздоха раздались одновременно...
В кабинете Хокаге: Орочимару, Сарутоби Хирузен, Кохару Утатане.
Хирузен поднял взгляд от надоевших ему хуже горькой репы документов и посмотрел на вошедших людей.
— Спасибо, Кохару-чан, можешь оставить нас.
Женщина кивнула головой и через другую дверь покинула кабинет, отправившись в свою каморку.
Орочимару, дождавшись пока наглая секретарша, по совместительству заместитель Хокаге по работе с документами, выйдет, позволил тени чувств коснуться своего лица.
— Учитель, вы же не планируете урезать мой штат? — даже не поздоровавшись, начал он.
Клубы дыма выпустил из носу Хирузен. Белый дым, касаясь лица, поднялся к потолку.
— Здравствуй, Орочимару, — спокойно поздоровался с любимым учеником Хирузен.
Орочимару тихо выдохнул носом воздух. Холодная злость все еще кипела внутри мужчины, но он не позволял ей выйти наружу.
— Здравствуйте, сенсей, — вежливо склонил голову вперед санин.
— Могу ли я поинтересоваться, чем обусловлено ваше решение сократить финансирование моего отдела, а также хотелось бы понять, почему моих лучших сотрудников переводят на иные проекты? — ровным голосом поинтересовался Орочимару. Два дня он горел негодованием, а учитель, словно специально не желал с ним встречаться эти дни, словно надеясь, что Орочимару успокоиться. Вот только получилось наоборот. Но может интриган именно этого и хотел, а?
— *Пф-Пфу* Орочимару, я понимаю, твое начинание очень много для тебя значит... Для всех нас, для самой Конохи. Твоими усилиями я могу принять закон о Евгенике, который снизит количество сломанных судеб. И пускай кланы остановить невозможно, но, запретив обычным семьям ниндзя проводить эти ужасные эксперименты, мы спасем не одну детскую жизнь! Вот, прочти это, — на одном дыхании поведал Хирузен ученику. Достал из ящика стола свиток и положил его на стол перед Орочимару.
Змеиный санин легким движением взял предмет. Вчитался.
"Где обман?" — искал подвох гениальный ученый. Его ум был отточен множеством сложных расчетов, а память забита различными сведениями, но, тем не менее, он не смог понять, где проиграет, но увидел, где выиграет.
К глубочайшему сожалению Хирузена, его ученик завалил эту проверку.
"Он еще не готов", — подумал глава деревни. Множество раз он рассматривал ученика в качестве своей замены на посту Хокаге, но постоянно что-то мешало окончательно решиться. Интуиция опытного шиноби зудела на краю сознания Хирузена. Не мог он просто так отдать кресло, не мог и все. Хирузен безмерно любил и уважал своего лучшего ученика, но почему-то не мог сделать последний шаг и дать ему гарантии на шляпу Хокаге. Постоянные проверки же были неким оправданием для Сарутоби Хирузена, он дал себе обещание, что если Орочимару сможет пройти их все, то Хокаге точно сделает его своим приемником. К сожалению, гениальный ученый проваливал проверки с изрядным постоянством.
Орочимару был умен, но не прозорлив; терпелив, но не способен идти на консенсус; силен, но злопамятен. Он пока был не готов.
Хирузен следил за выражением лица ученика. Легкая морщинка на лбу — усиленно размышляет. Губы чуть сжались — ищет минусы. Ресницы слегка дернулись — обрадовался.
"Нашел пару дыр в законе. Жаль, что не заметил главное. Я пошел бы ему на встречу, пойми он то, что я хотел показать!" — мысленно вздохнул глава деревни.
Хокаге читал Орочимару как открытую книгу, и то, что он видел, не очень нравилось опытному шиноби. Орочимару великий ученый и сильный ниндзя, но политик и управленец из него никудышный.
Сарутоби всегда был таким, даже в те моменты, когда он, якобы, уступал и шел навстречу капризам своих учеников, все равно в итоге в большем плюсе всегда оставался он — Хирузен и она — Коноха. Множество комбинаций были выстроены в сознании главы деревни, на случай если Орочимару заметит нюансы, столько же, если не заметит, и все они вели к одному итогу — Коноха станет немного сильней.
— Некоторое время тебе придется немного поиздержаться, Орочи-кун. В данный момент мне нужны все специалисты, чтобы понять, что же такое нам принес Като-сан с задания, — напомнил о бедняге Узумаки Хирузен.
— Я не отказался бы взглянуть на образцы, — тут же среагировал Орочимару.
*Пф-Пфу* — пыхнул трубкой Хирузен. Достал из стола пепельницу и мешочек с табаком, вытряхнул из трубки остатки, забил свежей табачной смесью. Похлопав себя по карманам, Хирузен через некоторое время нашел спички. Поджег смесь в трубке. Закурил.
*Пф-Пфу*
Орочимару терпеливо ждал сенсея. Обычно таким способом Хирузен берет время на раздумье, ну по крайне мере так считал Орочимару, но был ли он прав?
— Если хочешь, можешь проанализировать попавшие к нам кусочки плоти измененного Узумаки, — спрятал в тени шляпы лицо Хирузен.
Орочимару смотрел на сенсея в ожидании.
— Конечно же! Как я мог забыть! — улыбнулся Хирузен, показав свое лицо из тени.
Вскоре пропуск был готов. Довольный, Орочимару распрощался с учителем и с двумя документами — свитком разрешением, заверенным печатью, и папкой, которую недавно изучал — отправился по своим делам.
"Стареете, Сарутоби-сенсей" — мысленно облизнулся Орочимару. Он подыграл учителю и показал лишь то, что хотел показать. Несомненно, он увидел все недостатки закона, а также понял, что вряд ли ему вернут ученых, более того, он не сомневался, что чуть позже штат сократят еще сильней. Но разрешение на работу с трупами безклановых, а также допуск к банку генетического материала АНБУ того стоили.
С трудом Орочимару удерживался, чтобы не посмеяться вслух.
В его видение Учитель сам себя перехитрил!
