Дэйман

Дэйва подняла свой взгляд, и как показалось Максу, в нем была только обреченность и пустота. Вздрогнув, Бур изменил свое мнение о Высшей, увидев отсутствие жизни в удивительных глазах.

— Впечатляет, — произнесла тетушка Иза, наблюдая как молодой человек затаив дыхание смотрит на ее главную достопримечательность.

Тучная мадам только улыбнулась, улыбка которой, кстати, еще не утратила своей привлекательности, произнесла.

— Эльга, вас проводит в вашу комнату. Она является переводчицей Уру, так что со всеми своими желаниями обращайтесь к ней.

Бурый только кивнул, перенося свой взгляд на молчаливую Эльгу. Оказавшись в просторной комнате, основную мебель которой составляла просто огромная кровать, Макс первым делом провел все двери. Две из них вели в комнаты удобств. Одна выводила в небольшой зал. А еще одна притворяла широкий шкаф.

Инара уже разделась и легла на кровать, прикрывшись шелковой простыней, а Эльга прицепив свою цепочку на специальную скобу замерла в дверях маленькой гостиной.

— Господин, если бы хотите какой-нибудь изыск, то я переведу Инаре... — но Бурый только махнул рукой, заставляя девушку скрыться.

Его сейчас волновало, что делать с дейвой, которой отвернув голову, отстраненно смотрела в окно. Но вдруг его ощущение почему-то взбунтовалось, и он не мог понять почему. Подойди чуть ближе к кровати, он понимал, что колющее чувство явно говорит ему не об этом. Было что-то еще помимо желания обладать женским телом, а также разрывающего желания спасти ее. Пытаясь понять, что с ним происходит, он стал ходить по комнате пытаясь разобраться в себе. Мысли словно ледяной шторм носились в горячей голове, пытаясь выискать причину. И когда он вдруг замер напротив кровати, а за спиной оказалось дверь в залу отдыха, он ощутил, как затрепетала колющая нить.

'А что если, — и он развернулся и приблизился к Эльге'.

И он ощутил, как звон колокольчика застучал у него в голове.

'Вот оно что. И тем же она притягивает. Довольно миленькое личико. Без изъянов. Небольшая грудь, которая скорее можно отнести к плюсам, чем к минусом, белоснежнее руки маленькие изящные пальчики с аккуратным маникюром. Прямые каштановые волосы, до плеч, и круглое личико с несколькими конопушаками на щечках отдавались теплом в теле. Не понимая, что же его влечет к ней, он приказал ей раздеться.

Она тут же замотала головой и стала твердить, что она просто переводчица, а не работница солона. Но Бурый, сделал злостное лицо, заставил только девушку жалобно пискнуть. После этого, она вся дрожа, стала раздеваться. И как только она сняла свою нижнюю рубашку, обнажив прелестную грудь, Бура словно пронзила молния.

— Не может быть, — воскликнул он и бросился к девушке.

Эльга напуганная до смерти сразу уже лишалась сознания и парень едва успел подхватить падающее тело. Осторожно опустив ее на мягкий ковер. Он дрожащими руками раскрыл золотой кулон на шее и застонал.

На получившемся сердечке, он увидел две фотографии двух близких ему людей, Тани и Васи.

Глава 19

Макс сейчас сидел в одной небольшой таверне, и пытался унять захлестнувший его ураган чувств. Заказав себе лучшего вина, он вновь стал прогонять события произошедшие с ним немного раньше.

Из-за внезапного приступа безумства, он чуть не разгромил салон, в котором был. Неожиданная находка, послужила первой ниточкой для поиска друзей, оказалось своеобразной чекой выдернутой из взведенного механизма.

Увидев медальон, он с трудом помнил свои дальнейшие действия. От упавшей в обморок девушки он ничего не мог добиться и просто продолжал ее трести. Неожиданно появились охранники и попытались его скрутить. Но взбешенный Шторм просто раскидал их по комнате, при этом разгромив все, что можно было разбить. В результате небольших боевых действий комната превратилась в руины.

С трудом совладав с проснувшейся кровожадностью и яростью, он немного смог успокоиться. К этому моменту девчонка пришла в себя и вжималась в угол и молилась о том, чтобы ее не заметили. Эльгу просто трясло от страха, и она боялась пошевелиться. Бур остановившись в нескольких шагах от нее протянул на вытянутой руке медальон и спросил:

— Откуда он у тебя?

Через паузу, она все-таки ответила.

— Торговец Пауль Найриш подарил.

Выяснив как найти этого Найриша, он покидал оплот утех в приподнятом настроении. По поводу разгрома заведения и возмещению расходов Бурый послал Изольду к Оларду, а сам уже шагал на улицу купцов. Из-за всей этой суматохи он даже забыл про рабыню дэйву, о которой так ни разу и не вспомнил, дойдя до дома торговца. Удивившись тому, насколько он быстро нашел нужный дом, он как раз застал небольшого человека, который возился с замком, закрывая входную дверь.

— Не стоит торопиться Пауль, — произнес Макс, сжимая в руке медальон.

От внезапности торговец вздрогнул и выронил ключ, но оглянувшись, он увидел перед собой гладиатора.

— А я уж было подумал, это...

— Вы не против, если мы продолжим разговор внутри, — произнес Бурый, толкая рукой незапертую дверь, а второй с зажатым кулоном поднял ключ, опережая Найриша.

— Но я тороплюсь, — попытался сопротивляться Пауль.

Но попытки тучного торговца выглядели смешно, и Макс просто втолкнул пухлое тело в раскрытую дверь.

— Ну хорошо, если не надолго, то я вам уделю время.

— Еще как уделишь, — мягко проговорил Макс, закрывая за собой дверь.

— И что ж..., — договорить он не успел, неожиданный удар, прилетевший сбоку, опрокинул круглое тело, заставляя его перевалиться его через стол.

— Да как ты посмел? — тут же закричал он, забыв о своей учтивости. — Я позову стражу, — грозно проговорил он, избегая смотреть в глаза нежданному гостю.

Макс только рассмеялся.

-Зови, сколько хочешь, но вряд ли твои стены способны пропустить хоть один звук.

И тут Найриш задрожал. Его торговый дом, которым он так гордился, являлся неприступной крепостью. Но тот от кого он должен был защищать, был уже внутри. А учитывая что это был гладиатор, на которого не действовали самые распространенные заклятья которыми был напичкан дом, торговец задрожал. Осознав, что толстые стены являются дня него настоящей узницей, он понял, что пропал. Но Пауль, не зря был торговцем. Но то, что он еще жив, говорило о том, что неизвестному гладиатору что-то нужно. И поняв это, он стал торговаться.

— Какие услуги я могу оказать достопочтимому гладиатору, — преклоняясь, произнес он.

— А ты быстро соображаешь, — усмехнувшись, произнес Макс. — Меня интересует вот этот кулон, — проговорил он, показывая подарок, который он помогал выбирать своему другу.

Найриш недоуменно уставился на золотое сердечко, сморщил лоб, пытаясь узнать украшение.

— Я не знаю что это, — наконец произнес он, пожимая плечами.

— Неправильный ответ, — и прежде чем что-либо успел возразить торговец, гладиатор приблизился на расстояние шага и прямым ударом отбросил несчастного торговца на стену со стеллажами. Тело врезалось в аккуратно стоящие ряды стеклянных бутылок и книжных полок.

— Да, переборщил маленько, — удрученно проговорил Макс.

И подойдя к образовавшемуся холму, из стеллажей стекла и книг, стал разгребать руины, доставая тело несчастного.

— Давай просыпайся соня, — несколько раз легко похлопав по щекам, произнес Бур, стоящий напротив осевшего на стуле тела.

Парень тут же задергался и порывался куда-то убежать. Но жесткая хватка за плечо удержала его на месте.

— Только не бейте меня больше, — жалостливо застонал Найриш.

— Это уже зависит от тебя. И так снова повторяя свой вопрос. У кого ты взял эту вещь.

— Можно, — и торговец приблизил дрожащие руки, что бы взять медальон.

Немного повертев кулон в руках, лицо его просветлело.

— Я вспомнил, радостно завизжал он. — Это ведь медальон, который я подарил Кларе, — и, осекшись, посмотрел на страшного гладиатора.

— Не волнуясь с ней все в порядке. Она жива.

Найриш облегчено вздохнул и продолжил.

— Где-то с полгода назад, хотя может и немного больше...

Выпотрошив у Найриша всю информацию о медальоне, Макс попытался успокоить охватившее его радостное возбуждение в ближайшей таверне оказавшейся на пути. Но пропустив всего лишь стакан легкого вина, он понял, что это не поможет и решил возвратиться к себе в гостиницу.

Настроение было просто превосходное. Он перестал быть рабом и гладиатором, обрел свободу, стал бароном. И самое главное нашел ниточку, которая может привести его к друзьям.

Единственное что его омрачало так это то, что его друзья, если и были еще живы, а он именно так и считал, то находились они на разных континентах. Настя, Пашка и Танька на материке Сайтор. А вот Кирилл, Вася и Катя уже на родном для Аль-Гаруна материке. Хотя Фрайкана и была ближе к островам, но сердце Бура рвалось туда, где была Настена. Поэтому как бы он ни пытался себя обманывать, но путь его сейчас лежал в его новое баронство, а уже оттуда к ор-ксагам. Поэтому перестав себя мучить подобной делимой и определившись, что в любом случаи, сперва, будет искать Настю, а уже потом все остальным, заставил заткнуться свою совесть, несмотря ни на какие протесты.

Теперь же самым главным для Макса было решить, как выбираться с острова. Решений этой проблемы было не так уж и много. Тем более находясь под водным куполом. Выбраться в основном можно было только через гавани круговоротов на кораблях. Либо через небольшие порталы, которые вели на самый верх, на поверхность. Но там встретить хороший корабль было тяжело. В любом случаи отчалить Буру необходимо было в ближайшие дни. Пока еще не разнеслась весть о том, что он свободный человек, а не гладиатор. Пока для основных масс на ней еще весит ярлык неприкасаемого в не стен ринга, то после объявления своего нового статуса барона, то на него, можно было не сомневаться тут же объявят охоту. Ибо с рассказа Оларда он слишком многим обломал планы, поэтому по совету самого мага, ему следовало как можно быстрее, линять с острова.

Вот и теперь узнав все, что нужно, Макс думал о том, как бы это сделать, не привлекая к себе слишком большого влияния. И пока он был занят этими размышления, словно отрешенный от всего происходящего ноги словно несли его на автопилоте, но он тут резко остановился прямо посреди толпы, двигающейся в одном с ним направлении создав небольшую давку.

Еще не понимая причин своего беспокойства, он отошел к окнам одной из витрин и пытался понять свои инстинкты и прихоти мозга, которые заставили его остановиться.

Словно ощутив некий толчок изнутри, он глубоко вздохнул и тут в его мозг ударил знакомый запах.

'Вот оно, — тут же догадался он. — Что это за запах? Откуда я его знаю? — Голову тут же стали разрывать подобные вопросы.

А ноги уже сами понесли по следу знакомого и такого приятного аромата. То, что он принадлежал, женщине сомнений не было. Только вот какой и откуда его знает, Бур не понимал. Но ноги, словно обрекшие свою свободу, уверено шли по следу.

Уже не обращая внимания на улицы и номера домов Макс шел только по ему ощущаемой линии необыкновенного аромата. Уже сбившись со счета времени и буквально потерявшись в закоулках многотысячного города, Бур с некоторой дрожью ощущал, что он скоро достигнет своей конечной цели.

Макс, ведомый невидимой нитью, через несколько десятков шагов, наконец-то достиг конечной точки своего путешествия. И вместо ожидаемых шикарных дворцовых плат, божественный аромат завел Бура в настоящие трущобы. Но наслаждаться убогим видом, казалось на первый взгляд заброшенной магической лавки, в глухом и безлюдном районе, гладиатору не дали.

Только он собирался сделать шаг вперед, как вынужден, был падать в грязь и скрываться за небольшой верандой лавки. Спасло его неминуемой смерти только то, что он повернулся лицом к двери и боком к улице, через которую пришел. Метательные ножи, выпущенные невидимым незнакомцем, должны были пронзить спину, но вместо этого хищно вонзились в руку, и бок.

'Азгардова задница, — простонал Бур вытаскивания из ран три ножа'.

Черные лезвия, окрашенные кровью, нехорошо блеснули зеленным блеском. Задрожавшие руки выронили недлинные клинки, которые упав на брусчатку, эхом разнеслись по пустынной улице.

'Вот ко мне и подкрался северный кракс, — И парень в отчаянии откинул голову назад, полную мрачных предчувствий. — Ну и урод же ты недоделанный арг. Со своим баронством совсем забыл, что неизвестный доброжелатель очень сильно желает скрутить тебе голову. А ты тут еще шляться вздумал по темным углам'.

В глазах уже стала двоиться картинка. Макс понимал, что яд уже струится по сосудам, и шансов выжить нет. На губах проступила горькая ухмылка.

'Ну вот похоже и все герой. И вместо обещанных почестей пришел тебе бесславный конец, в самых убогих трущобах самого развратного города, но в тоже время и необыкновенно красивого города. Ну не парадокс? То-то сейчас наверное Магорд свою рожу довольно скалит.'

Добивать его никто не стремился. Да и зачем? Усталость, словно тяжелый груз навалилась на плечи. Глаза заслезились и начавшееся расплываться изображение, растворилось в горьком потоке. С каждой секундой, яд все больше отравлял организм, уверенно забирая жизнь. Разум бросил все доступные ресурсы, чтобы справиться с заразой, но ничего не получалось. Сил чтобы бороться с отравой хватало, а вот знаний нет. Обострившиеся чувства, позволяли уловить множества звуков, казалось еще совсем недавно тихой улицы. Мышиную возню, скрипы хлипких дверей, шелест листвы под легким дыханием ветра. Даже удалось расслышать удаляющиеся шаги двух пары ног. И как показалось Максу, один из них прихрамывал на левую ногу, а второй звенел железными набойками тяжелых башмаков. Даже умирая, ученик аргов, пытался определить свои убийц, которые оказались весьма удачливы. Но кроме звуков, заполняющих слух, его на части разрывали запахи. И этот букет оказался настолько ярким, что заставил все ослабевающее внимание переключить на него. Среди вони и нечистот, которые составляли основную часть насыщенного букета, выделялся один единственный аромат который и привел его сюда. И вдыхая его, он вспомнил то, ради чего оказался здесь. И словно найдя в этом запахе свою опору, он стал подниматься, заставляя передвигать свои непослушные ноги.

Выпрямившись, несмотря на всю тяжесть, которая прижимала к земле, Макс на деревянных ногах сделал первый шаг к тайне, которая и привела его к гибели. Это уже, наверное, и не имело никакого значения, что скрывается за серой дверью, но упрямство было сильнее смерти. Поэтому прилагая титанические усилия, он сделал второй и третий шаг. Каждый вздох давался все труднее и труднее. Казалось, что грудь сжимают не видимые тиски, которые стараются соединить свои стальные губки. Но как упрямый осел, Макс, уже не обращая внимания на боль, продолжал делать за выдохом и вдох.

Гнилые двери, казавшиеся готовые рассыпаться от малейшего касания, оказались не хуже каменной стены, через которую словно настоящий бур пришлось прорубаться. Руку поднять не удалось и упершиеся тело не могло сдвинуть распашные двери. Чуть добившись от скованных мышц движений, удалось переместить центр тяжести вперед. Тело стало клониться вниз и, продавив буквально лбом распашные створки, Макс ввалился в лавку.