— Если не боишься, — улыбнулся парень.
— Нет, конечно же! Они такие миленькие!
Вход в загон был сделан по принципу шлюза, калитка в ограде вела в небольшой, метра полтора, коридорчик всё из той же рабицы, который заканчивался такой же калиткой, только уже в загоне. Минута — и мы внутри.
Козы тут же обступили хелен, требовали еды. Какой-то молодой козлёнок решил попробовать на вкус завязки на сандалиях, девушка мягко, но настойчиво оттолкнула его ножкой. Стоит радостная, кормит животных с рук, украдкой гладит, пока те заняты угощением.
— Я в детстве у бабушки с дедушкой на ферме каждое лето гостила. У них тоже козы были, — девушка вновь мягко оттолкнула козлёнка, которому явно приглянулась её обувь. Гурман, кожаные босоножки ручной работы ему подавай. — Они больше всего яблоки и морковку любят, я помню. Но тут ничего такого не нашла, так хоть листьями салата побаловать решила. У-у-у, мои хорошие! Как же здорово на ферме! Тихо, спокойно, никаких забот.
— Ну да, — усмехнулся Энтони. — Встать с рассветом, накормить всех, напоить, на выпас отогнать. Потом в поле, то сеешь, то опрыскиваешь, то жнёшь, в зависимости от сезона. Или сено заготавливаешь, на лугах у речки. Или за дровами надо смотаться. Или дома что-то подлатать, пока сухой сезон, крышу, кровлю, то да сё. И не дай бог ветряк в очередной раз сломается, тогда на верхотуру лезть надо. Или койдоги подкоп сделают да пару овец задерут, а тебе их потом неделю выслеживать, до логова, чтобы разорить их нору. А так да, забот никаких.
— Оставались бы на Земле, там половины, что ты перечислил, нет, — вернулась к недавнему спору Хелен.
— Ну да, койдоги там скотину не режут. Зато банки с фермеров три шкуры дерут, — сплюнул Энтони. — Мы перед отъездом сюда дом по третьему кругу заложили, половину земли в счёт долгов отдали. Лучше уж тут, с койдогами, тех хоть пристрелить можно, в отличие от банкиров.
— Вас же никто не заставлял в долги влезать, каждый сам творец своей судьбы.
— Легко сказать, не влезай в долги, — скривился Энтони. — А что делать, если вся система построена так, что без кредита ты прогоришь в два счёта?
— Это как? — удивилась девушка.
— Да легко! Хочешь хороший урожай — покупай семена Монсанто. Каждый год. Потому что оставлять что-то из урожая на посев ты не имеешь права, по договору. А к их семенам только их удобрения подходят. Но, ладно, купил ты и то, и другое, поднял урожайность. А рядом агрохолдинг, у него всё одно себестоимость ниже, и производит он, как тысяча фермеров. Потому что у него и техника лучше, и агрономы есть, и кредиты ему дают под смешные проценты. Решаешь ты с ним потягаться, обновить парк техники, то да сё. Идёшь в банк, кредит под это дело брать, потому что сразу четверть миллиона на новый трактор с приблудами у тебя нет. Но деньги тебе на что попало не дают, бери технику только вот этой вот фирмы. И ты берёшь. И три года всё нормально, пока он на гарантийном обслуживании. А вот на четвёртое лето...
Трактор сломался в самом начале посевной, едва четверть поля одолели. Маршалл починил его сам, благо, всё ж датчиками увешано, компьютер сам подсказывает, где что заменить надо. Уже на завтра звонок: а что это вы нарушаете договор купли-продажи? Нельзя ремонтировать самому, только сертифицированные механики могут в нашем тракторе копаться! В следующий раз мы в суд подаём. То есть это сам трактор на своего хозяина стучит, прикинь?
Потом вновь поломка, какая-то фигня копеечная полетела. Но Маршалл судиться не хочет, это ж таких денег стоит, что ну его. Дешевле новый трактор купить, чем по судам ходить. Так что вызвали техников. Те приехали через два дня. Два дня! Хорошо, посевная уже закончилась, там же каждый день на счету. Поменяли они запчасть, взяли за вызов пять сотен. Пять сотен, Карл! За пятнадцать минут работы!
Потом полетело что-то серьёзнее. Пришлось вызывать трейлер, везти в сервисный центр. А это уже совсем другие деньги. И время. Трактор тогда чинили две недели. Хотя мы с отцом там за полдня управились бы сами. И получается, что вроде бы ты купил трактор, но он не твой. ты им не владеешь, ты его как бы в аренду взял, только за полную стоимость. А сам ничего с ним сделать не можешь. И всё по закону. Чуть что — суд. Даже если правда на твоей стороне, ты судиться не захочешь. Тяжбу можно на годы затянуть, а это бешенные деньги на адвокатов. У фирмы они есть, а у тебя — нет. Поэтому и иски у нас обычно подают коллективные, одному такое не осилить, финансово.
Такая вот свобода, Хелен. Ты один на один против корпораций, которые диктуют условия игры. А правительство если и поддерживает, то их. Что им маленький фермер? Он же ни на предвыборную кампанию не пожертвует, ни в фонд жены сенатора ни цента не внесёт. А у корпорации деньги на лоббирование есть. В чём мы лучшие, так это во взятках, которые официально даже не взятки. Так и живём. Точнее, жили.
Поэтому и бегут сюда люди, Хелен, из штатов или Европ. Там давно свободы нет. А здесь, в Эдеме, нет этого лицемерия, нет этих бангстеров. Если ты не ленивый, умеешь работать, то будешь жить хорошо, чем бы не занимался. Отец лет десять скинул, как сюда перебрался, представляешь? Там ходил, сгорбленный, словно старик, взгляд потухший был. Нет уж, лучше тут рисковать своей головой, чем там жить. Местные бандиты хотя бы честны, не прикидываются добрыми самаритянами, что хотят тебе якобы помочь, а сами запускают свои загребущие руки в твои карманы.
Я про себя усмехнулся. Не один я, оказывается, от банка сбежал. Если в Сирии и Афганистане идут настоящие войны, зримые, осязаемые, про них говорят и пишут, снимают репортажи, то геноцид простого человека в цивилизованных странах остаётся за кадром.
Как сказал один российский политический деятель:
— Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет тридцать миллионов людей. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом — новые вырастут.
Глава 20
Год 27, 23 марта, пятница
Алекс Северов
Три дня пролетели незаметно.
Мы облазили с Антоном всю крышу, делая замеры. Оказалось, Маршалл не соврал, когда давал данные для расчётов проекта: общая площадь почти 160 квадратных метров, то есть один скат, на который и будем крепить панели — восемьдесят, или 20 кВт установленной мощности. При среднем КПД 50% (всё таки панели будут зафиксированы, никакого изменения угла в течение суток или года, да и крыша смотрит не строго на юг, а под пятнадцать градусов), более чем внушительно. Можно параллельно и дом запитать, и электролит в резервуаре заряжать. Даже когда Маршалл поставит кондишены и электроплиту. А он их поставит, мы уже прикинули, что на экономии дров он отобъёт покупку года за три-четыре.
Затем целый день ушёл на изготовление S-образных крепежей, небольшие, сантиметров десять всего. На них и будут крепиться панели. Идеально, конечно, вообще каркас замутить, из оцинкованного профиля, но — дорого. И долго, надо заказывать и ждать доставку минимум пару недель. Поступили проще: сгоняли в Форт Ли и купили пару оцинкованных баков, которые потом распустили на полоски там же, за небольшую плату. А гнули и просверливали профиль уже на ферме, благо, у Маршалла в амбаре нашёлся и сверлильный станок, и верстак, и инструменты. Фермер он всё же или нет?
Я давно не работал руками так интенсивно, пожалуй, с тех пор, как сходил на сборы в армию, а было это почти десять лет назад. Мышцы болели, но я даже был рад. Болят, значит, растут. И лишний жирок начал быстро сходить, по такой-то жаре. Антон ещё посоветовал регулировать потребление жидкости, чтобы организм легче привыкал к местному климату.
Хелен тоже не сидела сложа руки, целыми днями пропадала то в поле с Маршаллом, от помогала Гретте доить коз (да-да, у бабушки она коз не только гладила!), при этом вопросы из неё сыпались, что из рога изобилия. К теме причин миграции девушка больше не возвращалась, слушала внимательно, а посему Гёбели легко расставались с историями из местного быта, сплетнями и пересудами. Чую, её дипломная работа будет называться "Жизнь и быт фермеров Нового Эдема". С фотографиями, видеоматериалом и кучей интервью: француженка не забывала щёлкать зеркалкой и включать диктофон.
Антон помогал мне, но ещё больше помогал Ариэль. Особенно когда родители отправлялись в поле или к соседям.
— Не боишься папой стать? Тут нравы простые, Маршалл за непрошенных внуков может и пристрелить, — подначил я наёмника, выбирающегося после "отбоя" через окно нашей комнаты в первый же вечер.
Расквартировали нас на мансардном этаже. С торца дома шла решётка, по которой ползли побеги какой-то местной разновидности плющ. Конструкция сделана на совесть, с запасом прочности, вот Антон и использовал её как лестницу.
— Да ну тебя, — наёмник перебросил ноги через подоконник, развернулся лицом в комнату. — Мы только до второй базы дошли.
— А можешь тёмному пояснить, что это такое, эти самые базы? Сто раз слышал про них в американском кино, но чёт до сих пор не вгоняю, что это такое.
— Ну, первая база — это поцелуи, вторая — это трогать через одежду, третья — под одеждой, четвёртая — секс, — скороговоркой выпалил Антон. — Всё, отвянь.
И упорхнул на свидание.
Как и следующим вечером. И потом ещё раз. Но сегодня ему человека-паука изображать из себя не придётся: Ариэль и Энтони предложили устроить пикник с ночёвкой возле Каменного Пальца, местной достопримечательности, о которой девушка рассказывала мне за ужином в день нашего приезда.
Маршалл с Греттой встретили эту идею без восторга, но всё же дали добро. И поговорили приватно сперва с Антоном, затем с Ариэль, а в конце — с Энтони. Я так понимаю, сделали первым двум внушения, а последнему дали наказ следить за этой парочкой. И ружьё парню выделили, не столько от местного зверья отбиваться, сколько в качестве намёка для наёмника.
Хотя, при оружии были все, даже Хелен свой "карманный" пистолет прихватила, по настоянию Антона.
— Лучше пусть оружие будет с тобой и не пригодится, чем оно будем необходимо, но не окажется под рукой, — аргументировал наёмник. — Мы, конечно, всегда рядом, но мало ли тебе в кустики отойти захочется или ещё что-то. Привыкай заботиться о себе сама. Заодно патронов возьми пару пачек, потренируешься стрелять.
Француженка спорить не стала, сходила за Кольтом.
— Доволен? — спустившись, девушка продемонстрировала пистолет и начала запихивать его в рюкзачок. Тот, что с совушками.
— Почти. Только он у тебя всегда под рукой должен быть, так что марш за кобурой.
— А я не купила, — Хелен поджала в смущении губ. — Во-о-о-о-от.
Антон тяжело вздохнул, махнул рукой, мол, всё с тобой понятно, и вышел из дома.
— У меня где-то должна быть моя старая, которую папа купил мне было на шестилетие. Там портупея регулируется, но мне всё равно маленькая, я из неё выросла, а тебе в самый раз будет, — и Ариэль вспорхнула наверх.
Вернулась девушка спустя пару минут. Ещё какое-то время потратили, чтобы подогнать портупею под Хелен. На максимуме, но всё налезло.
— Ну-ка, покажись, — Ариэль отошла, оценивающим взглядом окинула результат. — Вылитая Лара Крофт!
Портупея состояла из обычного кожаного ремня, охватывающего тонкую девичью талию, и набедренной кобуры, которая дополнительно крепилась ремешком к ноге, как у знаменитой расхитительнице гробниц. Плюс короткие шортики, и для завершения образа не хватает только солнцезащитных очков.
Я подошёл к Хелен, достал из кармана свои полароиды и осторожно надел на девушку. Не "велосипеды", конечно, но за неимением гербовой пишем на простой.
— Вот теперь точно Лара Крофт.
Француженка подошла к зеркалу в прихожей, покрутилась. Поправила очки.
— А мне идёт!
Тот факт, что Кольт 1908 в кобуре болтался, словно отходы жизнедеятельности организма в проруби, девушку не особо сильно смутил. Всё одно не видно, если клапан закрыть. Ведь главное, что красиво, а функционально или нет, это дело десятое, спросите у любой барышни.
— Отец покупал мне портупею под семнадцатый Смит и Вессон, мелкашку, — Ариэль подошла к француженке и начала затягивать регулирующий ремешок на кобуре. — Он гораздо больше твоего пистолета. Ну ничего, сейчас, вот так... Вроде бы теперь нормально.
— Наверное, мне стоило купить что-то другое, — Хелен посмотрела на Кольт, который после всех манипуляций всё равно терялся в кобуре. — Продавец так расхваливал его, и выглядит он так мило. Такой маленький, вставочки эти белые резные на рукоятке. Эх...
— Ну, ничего. Вернёмся с пикника, попрошу папу подогнать всё под тебя. Он у меня на все руки мастер, что-нибудь да придумает.
Вооружившись (Ариэль тоже надела ремень с кобурой, но уже без крепления на бедро), наши амазонки пошли на кухню, собирать корзинки с едой.
Со двора вернулся Антон, с девятнадцатым Глоком, под 9*19 Парабеллум, и с кобурой для него.
— Давно у меня валяется, почти новый. Продать рука не поднимается, дорог, как память: я его снял с первого упокоенного в этом мире бандита. Отдам Хелен, пусть на пикник возьмёт. Он лёгкий и компактный, на сколько вообще может быть лёгким и компактным Глок.
— Ты только Хелен не говори, что с трупа его снял, — усмехнулся я.
Потратили ещё какое-то время на "переодевание". Антон еле уговорил француженку на Глок, та согласилась сменить оружие только после того, как парень помог приспособить портупею от Ариэль под новый пистолет. Очень уж ей нравилось ходить "как Лара Крофт". Даже очки в доме не снимала.
Но Кольт тоже прихватили, всё таки это её "ствол", с него ей и учиться стрелять.
Наконец-то вышли во двор. Солнце ещё высоко, едва за середину перевалило, но лучше добраться до места засветло. Лагерь разбить,палатки поставить, хворост натягать, да мало ли дел!
— На твоей поедем? — я закрепил автомат по походному, на груди, вниз стволом.
Рюкзак с вещами надевать не стал, до машины три шага, всё одно в кузов закидывать.
— Неа, — осклабился Антон.
Я остановился, обернулся. Скалились все, и девушки, и Энтони. Я что-то не то сказал?
— Тогда на чьей? — я чуть наклонил голову вбок. — У Маршалла же салон маленький, сзади места совсем ничего.
— Да, мало, — подтвердил мои слова Антон. — Поэтому его машину брать не будем.
— И? — происходящее начинало меня немного злить.
Устроили игру в угадайку.
— Там, куда мы собираемся, машина не пройдёт, — дала подсказку Ариэль.
— Велосипеды? — предположил я.
Девушки прыснули в кулачки, Энтони чуть ружьё не выронил от смеха.
Тяжело вздохнул, пережидая всеобщий приступ веселья.
— Поскачем, — Антон подошёл и хлопнул меня по плечу. — Ты на коне когда-нибудь катался?
— Угу, сотни раз, — буркнул я. — Деревянный такой, знаешь? Вперёд-назад, туда-сюда. Хоть целый день скачи, на месте останешься.
— Не куксись, с меня тоже тот ещё ездок, — поддержал меня Антон. — Но по другому туда реально никак, места неезженные. Смотри на это с другой стороны: в жизни всегда должно быть место новому!
— Новым мозолям, новым болям в спине, — я стряхнул руку "товарища" с плеча. — Ладно, показывай, где тут жеребец, что достоин нести меня.
