Охота на Ромашку

Мы сели в кружок и с высоты холма наблюдали за приближением врагов. Может конечно врагами бы они нам небыли, если бы не воля судьбы, но... Хотя, при чем тут судьба, это ведь все злобный "Велосипед"!

Ни с того, ни с сего, со спины к нам начали приближаться, кто бы вы думали? Люди! Теперь-то я понял, почему все местные так не любят здешних людей. Они тут скорее напоминают неандертальцев. Такие дзикие-дзикие, и явно не настроенные на длительную беседу за чашечкой горячего чая! И вот объясните мне, несведущему, почему вся эта ахинея происходит именно с нами? Вот теперь-то точно нас будут бить, и просто так похоже нам не отделаться!

Первым запел горькую песню я, а потом, как ни странно ее подхватили и все остальные, кроме Хомяка, тот похоже впал в глубокую кому, по случаю ранения в зад. Итак, мы пели а враги приближались.

"Мне бы в небо, мне бы в небо,

Здесь я был, а там я не был..."

Что-то в последнее время, творчество группы "Ленинград" постоянно вертится в моей голове. Но именно эта песня и спасла нас от неминуемой участи, познакомиться с демоническими зеками.

Мы поднимались в небо, сверху просто ударил яркий луч, и мы начали воспарять. Наверное, неандертальцы тут же пришли к открытию религии, а демоны вспомнили, что в мире есть еще и божественные силы. Мне стало так спокойно, что просто дальше некуда. Уже с высоты птичьего полета я увидел, как разразилась битва между людьми и демонами. Но нам уже было все равно, наверное, мы отправлялись в рай. Хотя так иногда похищают и всякие там НЛО, но всегда хочется верить в лучшее.

Глава 27.

Знаете, когда проблемы становятся на уровне, как бы так правильнее выразиться, — "Между жизнью и смертью", начинаешь задумываться о том, как бы было все-таки приятно, еще немного, хоть бы капельку, ПОЖИТЬ!!! Однако именно в эти моменты все оказывается не так как бы нам хотелось... Это я клоню к тому, что в нашем случае все произошло именно так, как я описал ранее...

Просто когда мы возносились на небеса, от высоты (я очень сильно боюсь высоты) короче, я потерял сознание, а когда очнулся, окружающая атмосфера не придала мне новых сил. Похоже я снова ушел в дебри, простите меня, но как-то язык не поворачивается сказать, что мы умерли... Вот собственно и то, к чему я так долго вел, аж на душе полегчало... Нет не от того, что мы умерли, а от того, что я все-таки смог это сказать...

Приключения — они чем-то схожи с банковскими кредитами: сначала все так привлекательно, и, казалось бы, просто, но с каждым месяцем ты понимаешь, что они все сильнее и сильнее затягивают тебя, да и радость от них, так, ни ждано ни гадано, свалившихся на твою голову куда-то подло улетучилась, на прощание, извиняясь, отсалютовав, и вот ты сидишь по горло в г... извините, приключениях, тебе мило улыбается или суд или старуха с косой, и эх... да что уж о больном-то?

Все было в лучших традициях жанра, мы, точнее я, лежу на облачке, а облака красивые-красивые, они такие оранжево золотистые, прям как в голливудских сказках. Причем то, на котором лежу я, не знаю уж как там остальные, такое мягкое-мягкое, даже вставать не хочется, прямо из облачка растут ромашки, и всякие другие "гладиолусы". Впереди, передо мной, если конечно можно говорить так, но с моей точки зрения, (куда я смотрю, там и "перед"). Короче, там, куда я смотрел, были неописуемо красивые золотые ворота. И если бы не настырные хомяковские пинки в бок, и какой-то ЗЕК рядом с золотыми воротами, то было бы все хорошо, но, как говорится, "не все коту масленица".

Не успел я об этом как следует поразмыслить, как меня снова пнули, и на этот раз Серега. Лучше бы пинал хомяк, у него, по крайней мере, лапки мягкие. Я перевернулся на живот, и заметьте, не по собственному желанию, а по наглому принуждению.

— Серега, какого вы меня пинаете?

— Ты ко мне на Вы? — Удивленно прошипел Сергуня.

— Нет, к вам с хомяком...

— А-а-а, ну тогда с-сам обяс-сняй, этому с-сторожу, кто ты, и какого с-сюда припер с-свою рогатую копытос-сть.

— А кто он такой, чтобы я перед ним распинался?

— Я — апостол Петр! — Не заставив себя долго ждать, пояснил ЗЕК. Дружелюбия в его голосе было столько же, сколько бывает сострадания у палача к жертве... Он угрожающе закатал рукава, и только теперь я понял, что разводной ключ у него в руках, это тот самый ключ от рая, я бы сказал, большой ключ, таким и убить можно. Помимо того я успел разглядеть татуировку на костяшках пальцев, гласившую — "ПЕТЯ", и еще одну, на всю грудь, "НЕ ЗАБУДУ БОЖЬЮ РАТЬ", а под ней красовалось восходящее солнце, такое рисуют дети в школе, а потом очень сильно гордятся своим произведением искусства.

Он уже замахнулся в мою сторону ключом, и даже ударил бы, если бы не голос, который заставил вибрировать все вокруг.

— ПЕТР, ПРОПУСТИ ИХ...

— Но, Господи... — Умоляюще воззрился куда-то за ворота апостол с ключом.

— ДА Я БОГ ИЛИ НЕ БОГ, В КОНЦЕ-ТО КОНЦОВ?! — Пророкотал Глас Господень. — ПРОПУСТИ, СКАЗАЛ ТЕБЕ!

— Так точно, Ваш бродь... — Ответил в никуда Петя, и расстроенный поплелся открывать ворота.

Те со скрипом отворились, хотя было видно, с каким усилием они поддаются Петру. Наверное, не часто их открывают. А когда мы проходили в Рай, так я и вовсе разочаровался, оказалось, это чугун, покрашенный золотой краской, просто в некоторых местах окрашенная поверхность потрескалась от времени, и там проступила чернь. Что-то в этом раю, не очень-то хорошо обстоят дела с экономикой. Хотя, может мы другого и не заслуживаем. Псевдо-героям положен только псевдо-рай. Я посмотрел на хомяка. Тому было еще хуже, он ведь глаз не отрывал от ворот, боялся даже дышать, когда увидел столько золота, а оказалось... в общем он расстроился ни на шутку. Теперь впадет в глубокую депрессию, а психотерапевтов поблизости не наблюдается...

За воротами перед нами открылся небольшой дачный участок, если это можно так назвать. Из облака росли вишни и яблони, Уютный двухэтажный домик совершенно не напоминал нам обитель Господа, а неподалеку от домика стояла изящная беседка, куда мы тут же и направились. На душе при этом было так спокойно, как будто мы находились в раю. Конечно, мы именно в раю и были, да только вот нам в это не до конца верилось. Как-то уж очень странно понимать, что ты все-таки жив, но уже там, куда живым путь заказан. С другой стороны, а чем мы хуже всех этих святых, а? Ну и что, что мы слегка грешные, так и они же не всегда святыми были! Как по мне, так я очень даже подхожу на роль святого. За этими мыслями я не заметил, как мы ступили в беседку, а там...

Там, за деревянным столиком, сидел дедушка в белых брюках и тельняшке. Если бы не белая, как снег борода, то Господа Бога я в нем признал бы едва ли.

— Присаживайтесь, господа, — обратился к нам Бог, — чего желаете?

Не знаю уж как там остальным, но мне стало как-то уж очень неловко, и я послушно сел, сложив руки на коленях, потом подумал, решил, что это как-то не очень подобающим образом выглядит, и положил руки перед собой, но получилось все равно как у первоклассника за партой. Вот что значит авторитет. Я решил не бороться с собой и остался сидеть в такой позе. Витек тоже чувствовал себя не в своей тарелке, это было видно по его напряженной позе. Хомяк предпочел стоять, ибо сидеть ему было не очень удобно. Все-таки, шальная бандитская пуля не преминула познакомиться с его задницей. И только Серега, казалось, чувствовал себя абсолютно нормально в сложившейся ситуации.

Господь оглядел молчаливых нас, и повторил свой вопрос. Но ответа снова не последовало. Только Ванька почесал задницу и скривился.

— Ну тогда не побрезгуйте тем, что я сам предпочитаю... — Перед нами на столе появились четыре белоснежные чашки с каким-то темным варевом.

Мы опасливо воззрились на чашки появившиеся перед нами. Было слегка страшновато пробовать божественный напиток, а что если это ловушка или проверка, мы же все-таки нечисть, хоть и не настоящая. А вдруг, выпив этого, мы тут же забурлим и превратимся в какую-нибудь зловонную жижу, или, в лучшем случае в пепел.

Заметив нашу реакцию, Хомяк, находившийся под столом, тоже решил посмотреть на то, что так нас озадачило. Он, кряхтя, и ругаясь, залез на лавочку, посмотрел на чашки, потом на нас, потом снова на чашки, почесал голову, взял в руки, принюхался, и со значимостью провозгласил:

— Похоже на чай!

— Ну рас-с, похоже, то пей... — С опаской сказал Серега.

— А вот и выпью. — Угрожающе сказал Ванька, и ... выпил. Тут его глаза округлились, он засопел, что-то попытался сказать, но у него это не вышло. В заключение, что-то стукнуло о дерево скамейки, и все тут же посмотрели на то что упало.

Это была пуля. Пуля выпавшая у хомяка из задницы.

— Ванька, как тебе не с-стыдно?! — С сарказмом прошипел Серега. — Гадить за с-столом! Плох-хой — плох-хой х-хомяк.

— Это — чефир... — Довольно прошептал Ванька. — Это самый вкусный чефир, который я когда-либо пробовал.

Мы все тоже приложились к чашкам. Хомяк сказал правду. Ничто не могло бы сравниться со вкусом этого чефира. Даже самые дорогие вина в мире. Это было просто ... божественно, да, именно БОЖЕСТВЕННО! Мы моментально забыли об усталости, в нас постепенно начала вливаться сила, которая приятно покалывала на кончиках пальцев. У нас на мордах расползлись блаженные улыбки.

— Теперь я уверен, что вы не нечисть, — спокойно сказал Бог, и сделал глоток чефира. — Это чефир на святой воде!

— ЧТО?!!! — Встрепенулась вся наша ТриГада и вылупилась на Господа.

— И что бы с нами произошло, если бы мы оказались нечистью? — Дополнил вопрос Витек.

— Вы что фильмов не смотрели? — Добродушно улыбнулся дедушка в тельняшке. — Со всеми происходит это по-разному. Кто просто растворяется, а кто в муках. Но для всех это летально.

Я громко сглотнул представив, что могло с нами произойти, а потом что то ударило мне в грудь, поначалу я даже испугался, но оказалось, что это всего-навсего моя челюсть. — А теперь, чщ-щто? — Взяв себя в руки, но все же с дрожью в голосе, произнес Сергуня.

— Ничего. — Будто бы все было в порядке, произнес Бог. Такое ощущение, что он только что совершенно не думал о том, что собирается наглым образом кого-то убить. Да ведь и не кого-то там, а нас! Которые, между прочим, тут.

— Папироску? — Как ни в чем не бывало дополнил он и протянул нам пачку самого что ни на есть "Беломорканала". Там, как и всегда, красовалась карта. Да только что-то с ней было все же не так. Я присмотрелся, и понял, что меня смутило: это была не просто схематическое изображение какого-то места земли, а вполне реалистичная земля. Если хорошенько присмотреться, то на этой карте можно было разглядеть все, что происходит в данном месте планеты. Бог терпеливо ждал, когда мы перестанем любоваться картой, и все же соблаговолим взять папироску.

— Или вы спортсмены? — Удивленно спросил Господь, уже убирая пачку.

Но тут я вспомнил, как давно мы не курили, и пагубная привычка, вцепилась в мозг подобно дикому зверю. Я трясущимися руками взял папироску, дунул в картонный мундштук, и Бог щелкнул рядом с ней зажигалкой. Как же неудобно стало, я покраснел до кончиков ушей, но все же затянулся.

На вкус эти папиросы напоминали скорее дорогой ароматизированный табак для трубок. Перед глазами у меня все поплыло, сказывалось то, что я уже давно не курил, меня качнуло, и я оперся спиной о спинку скамейки, даже забыв выдохнуть приятный ароматный дым. ТриГада уже тоже вовсю пыхтела аки паровозы. Да что там паровозы по сравнению с нашим достопочтенным хомяком. Тот пускал кольца, создавал вокруг себя и соседей туманности, ну в общем наслаждался по полной программе. Странно, подумал я, и откуда же такие причуды у Всемогущего Господа Бога? Неужто, ему так нравится совдеп, который так опровергал Его существование. Я огляделся по сторонам.

Мы оказались на небольшом облачке, на котором и умещалась-то только наша беседка. Под нами медленно проплывали реки и горы, на горизонте виднелась зеленая масса леса. Рядом с которой удобно расположилась небольшая деревенька. Город был вдалеке, и над ним висела огромная грозовая туча. Только присмотревшись, я понял, что эта туча на самом деле, летающие твари кружащие, как воронье над крышами домов. Приступ головокружения охватил меня снова, но уже по другому поводу, оказалось, что у меня все-таки есть боязнь высоты.

— Извините, — начал было я, но запнулся, не зная как обратиться ко всемогущему в тельняшке, — Господи, а можно глянуть на пачку папирос поближе?

— Конечно, — радостно ответил он, и протянул мне пачку. — Заметили? Это мое изобретение, на самом деле это карта той местности на которой мы находимся, но пока что я не совсем знаю все возможности этого изобретения. Вы же знаете, как мои создания поступают, сначала я их создаю, а потом они творят что хотят. Взять того же Люцифера. С какой любовью я его создавал, а он... эх... А вас людей... Адама создал, а он мне и говорит, мол скучно. Ну создал я ему Еву. А они что? Поразмыслили, нахавались груш.

— Простите, — не преминул встрять в монолог хомяк, — я думал, что они съели яблоко.

— Ты думаешь, что я бы поднимал такую бучу из-за одного захудалого яблока? Они же все мои груши пожрали! А знаешь как долго я их селлекционировал. Я же днями и ночами не спал, придумывал как бы сделать их посочнее, да побольше! А эти троглодиты, все за один присест! — Он грозно стукнул кулаком по столу, но тут же успокоился. — Да ладно, дело прошлое, дело давнее.

Я не стал вдаваться в подробности того, почему же все-таки груша, а не яблоко стала хм... плодом раздора, в данный момент меня больше интересовала карта, которая в точности повторяла все, что находилось под нами. Чем-то мне эта карта очень нравилась, но чем, я пока понять не мог. Я задумчиво выпустил в пачку струйку дыма, и "прозрел". Под нами появилась огромная черная туча, которая по мере растворения дыма в воздухе превратилась в легкий туман, а потом и вовсе исчезла, напоследок полыхнув молнией.

Все смотрели на меня, включая и самого Создателя.

— Круто. — Произнес он, окончательно поразив меня.

— А можно нам будет парочку таких пачек с собой взять? — Застенчиво спросил Витек. Кажется, он тоже начал понимать, что они нам могут помочь в дальнейшем квесте.

— Куда? — Искренне удивился Бог. — Я думал, что вы со мной останетесь, а то мне тут скучно. Со своими апостолами я уже наговорился, а людей у меня в этом мире нет, это у вас там Бог по настоящему великий, а я тут уже растерял все свое могущество. Как видите землю населили демоны и прочая нечисть. Вот и сижу я тут, создаю "Беломор"... эх...

Мне стало очень жаль Бога, но оставаться с ним, вечными его собеседниками, мне от чего-то не очень хотелось, к тому же у нас оставалось незаконченное дело.

— Однозначно — продолжил Бог — я вас никуда не отпущу!

— Но Господи, у нас есть дела, а с тобой мы еще успеем свидеться. — Начал было уговаривать его я.

— Нет, нет, и еще раз нет!!! — Запротестовал Бог и начал размахивать руками.