Злость и ненависть — иногда неплохие источники сил, если все остальные исчерпаны досуха. Зерван оскалился, выпрямился во весь рост и повернул за угол. Рывок!

Стражники заметили его слишком поздно. В одно мгновение вампир оказался на расстоянии удара, и первый стражник начал оседать, хрипя перебитой гортанью. Второй оказался моментально обезоружен, а вся его воля к сопротивлению иссякла, когда на шее сомкнулись стальные пальцы, а глаза встретились взглядом с пылающими угольками глаз вампира.

-Говори если хочешь жить! — прошипел Зерван. Он был ужасен в тот миг — бледнее смерти, с обнажённой кровоточащей раной на щеке, в волдырях, словно от ожогов, и пылающим взором.

-Сколько солдат внутри?

-Шестнадцать и ещё четверо людей тайной службы, — прохрипел солдат заплетающимся языком.

-Как открыть дверь?

-Только по паролю и отзыву. Не убивай меня! — солдат был крайне напуган, от него запахло мочой.

-Пароль и отзыв?

-Корона и скипетр...

Вампир ухмыльнулся, обнажив клыки:

-Отлично. Ты откроешь мне дверь. Если я не попаду внутрь — умрёшь.

* * *

Сейинхе мучительно закашлялась. Сырость была вовсе не тем, чего боятся баньши, но обессиленное Дитя Ночи, избитое, голодное и измученное, она просто убивала, приближая и без того недалёкий конец. Где-то кто-то вторил Сейинхе, надсадно кашляя и харкая кровью. Тюрьма Монтейнкипа могла бы по праву называться филиалом преисподней. Десятки людей, запертых здесь, гнили заживо под землёй, не видя солнца. Многие ли увидят его ещё когда-нибудь?

Эльфийка с трудом перевернулась на другой бок. Великие боги, когда вы уже прекратите такие муки? Она давно потеряла счёт времени, хотя и понимала, что прошло не так уж и много дней. Но каждый из них казался вечностью, не меньше.

Сейинхе знала, что умрёт очень скоро, но с отчаянием думала о том, что её смерть ничего не изменит. Если Зерван не будет знать о том, что баньши мертва, он всё равно сунет голову в расставленную ему западню. И с этим ничего нельзя было поделать. Определённо, теперь эльфийка знала, что испытывает надетый на крючок червяк.

Наверху царил день — Сейинхе ощущала его гнетущую ауру даже здесь, под землёй. Пожалуй, никогда раньше за всё своё бытие вампиром ей не приходилось бодрствовать днём. Она, как и все её сёстры по несчастью, днём спала крепким сном где-нибудь в надёжном укрытии. Но сейчас Сейинхе уже не могла спать — слишком сильны были её страдания, телесные и душевные, а свойственная всем вампирам выносливость играла с нею злую шутку, не позволяя потерять сознание.

Глупые людишки верят, что вампир, запечатанный в своём склепе, не умирает от голода, только лишается сил, и нападёт на любого, кто будет иметь неосторожность сунуться внутрь даже тысячу лет спустя. Если бы это было действительно так — то большей муки навряд ли можно было бы изобрести. Что ж, Сейинхе утешало то, что ей самой осталось уже недолго страдать.

В этот момент до её тонкого слуха донёсся необычный, не характерный для тюремной рутины шум.

* * *

Зерван молниеносно проткнул находящегося перед ним противника, так же быстро выдернул клинок и сделал шаг в сторону, пропуская падающее на него тело. Стражник рухнул рядом с двумя другими. Ещё два тела лежат снаружи, у двери, а здесь, внутри, осталось ещё семнадцать врагов.

-Эй, что там у вас за шум? — крикнул кто-то из комнаты чуть дальше по мрачному, низкому коридору.

Послышался скрип открывающейся двери. Вампир левой рукой поднял с пола короткий меч, выпавший из руки убитого стражника, и метнулся вперёд. Он встретился взглядом с невысоким, немолодым солдатом со значком сержанта и, пробив кольчугу, всадил ему меч в живот быстрым движением без замаха, а затем, толкнув в сторону, ворвался в комнату.

Пятеро стражников вскочили ему навстречу, выхватывая оружие, но преимущество внезапности было на стороне нападающего. Зерван сделал выпад в самого правого, поразив его в область сердца. Тонкий клинок эльфийской мандалы безошибочно отыскал щель между пластинами нагрудника. Одновременно с этим левая рука вампира метнулась вперёд с раскрытой в пародии на приветствие ладонью. Короткое, хлёсткое и уже ставшее таким привычным слово опрокинуло четверых здоровых солдат и шмякнуло их о стену.

Бой в комнате не занял и минуты. Никто из застигнутых врасплох стражников не сумел оказать вампиру никакого сопротивления. Если кто и успел подняться на ноги — то только для того чтобы упасть обратно на каменный пол. Однако шума было предостаточно.

'Ещё одиннадцать'. С этой мыслью Зерван вывалился в коридор. Ноги подкашивались. В глазах расходились тёмные круги, а сердце пыталось выскочить из груди целиком. Здесь, внутри каменного каземата, солнца не было, и это было колоссальным облегчением. Однако день, ещё не желая уступать права надвигающейся ночи, отчаянно давил на вампира, душил и старался поставить на колени и свалить. Уставший, страдающий от ожогов организм вампира выдерживал гнетущую ауру светлого времени суток из последних сил. От напряжения начались спазмы мышц.

Однако Зерван знал — остановиться значит умереть. Остановиться — значит допустить смерть Сейинхе. Допустить войну. Остановиться — значит никогда больше не увидеть Таэль. Он зарычал и рванулся вперёд. Не останавливаться. Только не останавливаться и не давать себе передышки! Подобно камню, несущемуся с крутой горы, вампир сметал всё на своём пути, однако остановка будет значить конец движения. Остановившись, он больше не сможет начать двигаться.

Следующая комната оказалась кухней — грязной, вонючей. Под стать кухне был и повар, толстый, обрюзгший битюг с заячьей душонкой. Наверняка разжирел на харчах, недополученных заключёнными...

Впрочем, повару повезло больше других — до смерти перепуганный, он не оказал сопротивления и получил всего лишь сокрушительный хук левой, моментально оказавшись при этом под столом.

'Десять'.

Покинув кухню, Зерван оказался лицом к лицу с двумя вооружёнными солдатами — и один из них явно начальник. Закрываясь круглыми щитами, они наступали на него, пытаясь достать клинками. Узкий коридор не позволял вампиру маневрировать, впрочем, он не позволял также и взять его в клещи.

Короткая схватка, звон мечей, сдавленные проклятия. Зерван отступал, парируя все удары, пока не улучил момент и не отвёл в сторону одновременно два вражеских меча. Рывок и удар плечом в щит, кувырок по полу — и вот уже вампир оказался с начальником один на один, а солдат, сбитый с ног, лежит на полу.

Начальник темницы, усатый пожилой человек с грубыми неприятными чертами лица, оказался твёрдым орешком, и буквально валящемуся с ног вампиру пришлось напрячь все свои силы, чтобы выйти победителем из этого поединка. Минуту спустя начальник, получив укол в живот, выронил оружие и осел на пол.

В тот же миг солдат вскочил с пола и бросился к выходу. У Зервана уже не оставалось сил преследовать его. Рука сама скользнула к поясу, нащупывая нож.

Стальное жало впилось солдату в спину, пробив кольчугу, но тот только пошатнулся и продолжил бег к спасительной двери. Второй нож угодил в область поясницы, но несчастный, шатаясь, сделал ещё один шаг и уже протянул руку к двери. Вампир выругался, занёс руку, тщательно целясь, и метнул третий нож. Этот бросок оказался точен — солдат на миг замер, когда лезвие угодило ему в основание черепа, и рухнул на дверь, а затем сполз по ней на пол.

'Восемь'.

Зерван ухватил за горло начальника и рывком поднял его.

-Где находится баньши? — спросил он.

-На... третьем... этаже, — пробулькал кровью раненый.

Вампир отпустил его, не глядя, как грузное тело падает на пол. Что ж. Четыре 'этажа в глубину'. На каждом по надзирателю и четверо охранников у камеры с Сейинхе, всё сходится.

Зерван повертел головой, отыскивая лестницу, ведущую в подземное узилище. Вот она — узкая спиральная лестница. И первый этаж, на который ведёт запертая на засов толстенная дверь. Умно — даже вырвись заключённые из клеток, эту дверь всё равно не преодолеть.

Вампир быстро спустился ещё на два пролёта. Вот и третий этаж. Он на секунду остановился, устало привалившись к холодной каменной стене. Сырой воздух холодил горящие огнём лёгкие, принося облегчение. Здесь, под толщей земли и камня, гнетущее бремя дня чувствовалось куда слабее, и Зерван медленно, но уверенно восстанавливал силы и дыхание.

Пора, сказал он себе миг спустя. До захода солнца четверть часа — это значит, у Зервана всего минут пять на то, чтобы перебить охрану и выбраться наверх с Сейинхе.

Вампир отодвинул засов и потянул дверь на себя. Его взору открылся длинный проход, по обе стороны которого находились железные двери в камеры узников. А к нему уже повернуты пять голов сидящих за грязным столом: охранник и четвёрка агентов тайной службы взирали на непрошенного гостя, оторвавшись от игры в кости.

-Рановато для смены, — прохрюкал здоровенный толстяк-охранник.

-Это не смена, это вампир! — воскликнул кто-то из шпиков, выхватывая короткий меч, но было поздно.

Зерван одним движением проткнул толстяка насквозь, и тот начал заваливаться в угол с табурета, на котором сидел. Мандала прочно засела в нём, видимо, попав в хребет, и вампир не стал её вытаскивать — места всё равно было критически мало для боя полноразмерными клинками. Вместо этого он бросился вперёд, нанеся сокрушительный удар кулаком и опрокинув противника на пол. Сразу после удара Зерван перехватил руку с занесённым мечом и легко сломал её о край стола. Шпик взвыл и осел на пол.

Двое оставшихся попросту потеряли голову от страха и бросились бежать вглубь каземата, но там был тупик. Одного вампир настиг в прыжке, сбил с ног и несколько раз с силой ударил головой о каменный пол, размозжив шпику голову. Второго настигло сверкающее жало метательного ножа.

За спиной попытался подняться шпик со сломанной рукой, но Зерван подошёл к нему, схватил за горло и одним движением сломал шейные позвонки.

Бой был окончен, заняв в общей сложности меньше десяти секунд. Вампир вытащил из брюха охранника меч и снял с пояса ключи.

-Сейинхе! — позвал он, — где ты? Отзовись!

Он быстро двинулся вдоль камер, обитатели которых в ужасе жались по дальним углам: испуганный шёпот 'Вампир! Вампир!' уже катился от камеры к камере, многократно отражаясь от каменных стен.

-Зерван! Ты... Ты пришёл за мной! — эти слова прозвучали больше как вопрос, нежели утверждение. Сейинхе не верила своим глазам — да, её любимый был здесь.

Торопливое звяканье ключей, скрип проржавевших петель — и вот уже баньши в объятиях вампира. Сердце Зервана сжалось от боли, когда он взглянул на опухшее, в синяках и кровоподтёках, некогда милое и изящное личико. А Сейинхе в ужасе прикоснулась пальцами к обожжённому, покрытому волдырями лицу вампира.

-Ожоги?.. Наверху... день? Ты пришёл за мной...днём??? — шептала потрясённая эльфийка.

-Да... перед закатом охрана тюрьмы усиливается. Я не пробился бы сюда ночью. И нам надо выбираться отсюда — стража нагрянет очень скоро.

-Нам не выбраться отсюда, — печально покачала головой Сейинхе, — точнее, мне не выбраться. Ты как-то сумел перенести свет солнца, но я не смогу. Для нас, баньши, он смертелен. Зерван, ты напрасно рисковал, и я благодарна тебе за это. Никто не смог бы сделать большего. Но я хочу попросить тебя ещё об одной милости. Закончи мои страдания.

-Не говори ерунды, — отмахнулся вампир, — я всё продумал...

-Ты не можешь продумать, как обмануть солнце. Не медли. Позволь мне умереть от твоей руки и поскорее выбирайся отсюда. Большего тебе не сделать...

-Сейинхе, слушай меня внимательно, — вампир ласково приподнял голову Сейинхе за подбородок и посмотрел ей в глаза, — ведь ты же всегда верила мне! Я об одном тебя прошу. Просто доверься мне. Ни о чём не думай. Ничего не бойся. Просто верь. И всё будет хорошо. Ты голодна?

-Да. Очень. С тех пор, когда ты в последний раз принёс мне угощение, я не пила крови...и очень страдаю от Жажды.

-Вот и превосходно, — сказал тот и снял с пояса флягу:— пей! Но быстро! Я понесу тебя, времени почти не осталось.

Сейинхе сделала несколько больших, жадных глотков, и её истощённое тело начало оживать. Что ж, теперь у неё хватит сил выбраться наверх, чтобы в последний раз увидеть солнце. В любом случае, умереть от беспощадных солнечных лучей ей будет легче, чем тут, внизу. Баньши только надеялась, что Зерван не отпустит её руку до самого конца.

Вампир поднял Сейинхе на руки и понёс. Проходя мимо трупов, он заметил шевеление на полу — нокаутированный агент пытался подняться. Зерван занёс ногу, чтобы перешагнуть через неё, но взглянул на лицо подруги и с силой опустил каблук на шею шпика, ломая ему позвонки.

Выбравшись на первый этаж, вампир поставил баньши на ноги и снял свой плащ. Сейинхе покорно позволила укутать себя с головы до ног, хоть и знала, что это не поможет.

Зерван взвалил баньши на левое плечо, в правой руке держал основательно испачканную кровью мандалу. Ему предстоял самый последний, но далеко не самый простой этап — выбраться из тюрьмы при свете дня с Сейинхе на плече. Правда, теперь у него осталось лишь два врага — стражники у внешних ворот. А дальше...дальше его уже должны ждать эльфы. О том, что будет, если они его не ждут, вампир старался не думать.

Он открыл дверь, предварительно оттолкнув от неё труп стражника, из тела которого торчали рукоятки трёх ножей, и шагнул в пылающую преисподнюю дня. Сейинхе у него на плече вздрогнула и затихла. Не останавливаться. Только не останавливаться.

С трудом передвигая мгновенно налившиеся свинцом ноги, вампир продвигался к воротам. Несколько десятков шагов он преодолел с огромным трудом, но был вознаграждён за стойкость — в воротах была калитка, закрытая на маленький засов. Отодвигать большой засов, чтобы открыть ворота, не придётся.

Зерван открыл калитку, шагнул в неё и не глядя ударил мандалой направо, не оставляя охраннику времени на реагирование, затем сделал шаг влево и нанёс ещё один удар по дуге, полным взмахом. Второй охранник, тоже ничего не поняв, сполз по стене вниз.

-Сюда, быстрее! Стража уже на подходе! — негромко крикнул кто-то сбоку. Там стояла крытая повозка с парой замухрышистых лошадей. К вампиру уже спешили два эльфа.

Уложить завёрнутую в плащ баньши на самое дно и набросать сверху несколько припасённых одеял было делом нескольких секунд. Эльфы запрыгнули в повозку, затащив внутрь Зервана, сидящий на козлах брат Сейинхе ударил поводьями. Лошадки бодро потащили экипаж по улице и свернули за угол за миг до того, как на противоположном конце улицы появился отряд солдат.

-Получилось, — прошептал кто-то. Зерван же, лёжа лицом вниз на дне, засунул руку под одеяло и нащупал там руку баньши. Хрупкая худенькая ладошка едва заметно отозвалась на пожатие — Сейинхе была жива.

-Как там она? — спросил эльф.

-Поправится, — прохрипел вампир, — ты правь давай.

Они без проблем покинули город и направились по юго-западному тракту. Немного отъехав от города, свернули с дороги на едва заметную лесную тропу.