Путь старых богов

" — Наконец-то!" — довольно подумал он, пару раз сморгнув капельку едкого пота, неудачно попавшего в правый глаз. Нашел взглядом одаренного, и сделал всего один, первый шаг к нему, как сильный удар обрушился ему на голову. Оглушенный ударом, и громким грохотом, сопровождавшим его, он встряхнул головой, пытаясь избавится от легкого головокружения, и звона в ушах. Внезапно увидел, как две темные полоски мелькнули перед ним, и внутренности скрутила страшная боль. Рухнув на землю прямо там же, где и стоял, он попытался чуть выпрямится...

Очнулся Жареску буквально через секунду,как оказалось, лишь для того, что бы услышать, как какой-то молодой, полный ненависти голос пошипел:

— Нет, тварь. Ты уже труп.

И что-то острое, очень тяжелое проломило череп санга вместе с крепким шлемом.

Вик, за несколько минут до боя:

Я громко кашлянул, давая условный знак моим, что скоро появится неприятель. И занялся подготовкой к бою: сделал "каменный щит", напитывая его минимальным количеством энергии — такой щит отобьет, муху или шмеля — не больше. Базовый вариант щита можно было улучшить, так, как показал мне Лисандр. Сформировав еще несколько подобных щитов, один внутри другого, с точно такой же запиткой энергией я начал соединять их вместе. Невидимый энергетический кокон, состоящий из нескольких связанных между собой слоев, которые двигаются друг относительно друга. И получается интересная картина: любой материальный объект (стрела, например) даже если пробивает один слой, попадает во второй, потом в третий... и так в теории до бесконечности. Правда, на практике больше шести слоев ставить нет смысла — постоянное смещение щитов друг относительно друга делает защиту просто непробиваемой. То есть, даже при небольшой запитке маной такую защиту не пробьешь арбалетным болтом — самым мощным метательным снарядом, который применяется здесь. Конечно, ядром катапульты он уже не выдержит — нужно будет или напитать его сильней или добавить еще пару слоев. Дальше я заготовил пару заклинаний с незамысловатым названием "огненный еж". Достаточно сложное в исполнении, в принципе, это уже уровень полного мага по трудности исполнения — на его отработку я потратил почти две недели. Немного наполнив их энергией, чтобы не развеялись, я приготовился ждать.

Вот моя паутина сигналки сработала, указывая расстояние и направление идущего сюда отряда. Я поспешно ее развеял — нехватало еще, чтобы санг ее заметил и насторожился.

— Кто вы? Назовитесь! — крикнул один из показавшихся наемников

— Мы? Незваные гости — издевательски улыбнулся я, насыщая "огненный еж" маной. Несколько стрел, прилетевших в меня, ткнулись в мой новый щит и упали. "— можно считать, полевые испытания нового щита завершились успешно" — удовлетворенно подумал я, посылая в нескольких лучников заклинание. Мне нужно было не напугать отряд, а разозлить — что бы они пошли на меня, а не отступили. Именно поэтому я кинул заклинание не в самую гущу отряда, хотя там, безусловно урон был бы выше. А тем временем заклинание долетело до врагов, не теряя связи со мной. Когда маленький огненный шарик уже пролетал мимо вражеских лучников, я включил вторую часть заклинания — огненный шар взорвался кучей огненных лучей, прошивающих все вокруг. Это было самое сложное — вовремя активировать вторую часть. Не успел бы, или активировал чуть раньше — могло бы и вообще никого не зацепить. А так получилось почти идеально — выжил, подраненный, только один. То, что он начал шустро ковылять в лес — нестрашно, его есть кому там встретить. Не уйдет. А их вот командир отреагировал так, как я и предполагал — слепо кинулся в атаку, лично возглавив бешено орущих наемников (то ли подавал пример, то ли в самом деле думал, что он неуязвим). Я кинул в него оставшееся заклинание, которое с неактивной второй частью было почти неотличимо от обычного огненного шара, но санг отбил его щитом. Обыкновенным щитом! " — Нифига себе!" — удивился я — " он же должен был пропалить его насквозь?". Из-за удивления я упустил момент, чтобы активировать вторую часть — и вражеский командир не получил огненные стрелы в спину. Я успел лишь тогда, когда он уже почти пролетел основную часть вражеского отряда, спешащего за своим командиром. А в это же время основная часть моего отряда прекратила изображать из себя убитых, и стали стеной передо мной, пропустив только Мина — он рванул лично "встречать" санга.

Изрядно прореженный отряд санга добрался до наших мечников уже тогда, когда Мин с сангом начали поединок. Они настолько быстро двигались, что помочь своему не могли ни мы, ни враги. Я же решил пока заняться несколькими оставшимися лучниками, которые как раз решили незаметно покинуть поле боя (стрелять они уже не могли, боясь задеть своих же). Удар раскрытой ладонью по земле — и активированное заклинание "ледяных шипов" уверенно прервало попытку бегства. Конечно, мне еще далеко до мастера — тот на демонстрации делал шипы вдвое выше человеческого роста. Но и моих шипов длиной в три ладони уже вполне достаточно, чтобы не дать сбежать врагам. А в это время вражеский командир достал Мина. Тот молча свалился, как кукла под ноги победителя. У меня от злости сперло дыхание. Мгновенно сплетя молнию, и напитав ее маной, я в ярости ударил по сангу, забыв, что у него может быть иммунитет к магии. Тот пошатнулся, приняв удар, и лишь издевательски мотнул головой мол, меня таким не возьмешь. "Водяные щупальца" молниеносно проявились, хватая мои мечи. (Как я их сплел — я даже потом не смог вспомнить, несмотря на мою абсолютную память. Казалось, они просто появились — и все.) Коротко разогнав их одним слитным движением, я со всей доступной мне силой умноженной на ярость вогнал в санга. Толстый, неподьемный доспех прорвался, как бумага и мечи в него вошли по самую рукоять. Не спуская глаз с него я подошел поближе — я помнил, что санги очень живучи. Судорожно дернулся один палец. Потом вся рука, и начала немного приподниматься голова. Затихшая было ярость снова со всей силы ударила мне в голову — не каждый день теряешь единственного друга (а то, что он умер — в этом я был уверен — с такими ранами люди не живут).

— Нет, тварь. Ты уже труп — я щупальцем подхватил чью-то секиру и обрушил тяжелое оружие ему на голову.

Постоял немного, остывая и сделал несколько шагов к Мину. Перевернул его на спину, глянул в совсем еще недавно живое и подвижное лицо, теперь бледное и спокойное. Мельком глянул на страшную рану, отнявшую у него жизнь... и застыл каменным столбом на несколько мгновений. Рана уже перестала кровоточить и кажется даже начала немного зарастать! Изумленное оцепенение сменилось радостной жаждой действий. Я быстро сплел заклинание "зрение жизни" и начал изучать Мина, присев возле него. Куча слегка светящихся огоньков и линий — вот что собой представляет человеческое тело во взгляде одаренного, применившего это заклинание. Очень похоже на звездное небо, или светящуюся медузу в темноте. Везде огоньки очень медленно смещались, или застыли на месте. Лишь в области сердца и в области раны они активно перемещались. Я видел, как рана понемногу зарастала. Но огоньки начали тускнеть. Это было по всему телу, и я догадался, что моему другу скорей всего не хватает жизненной энергии. Преобразовывая всю доступную мне ману в энергию жизни, я потихоньку начал вливать ее в области сердца. Эффект был заметен мгновенно — потухшие было огоньки засветились просто ослепительно. Как лампочка, когда на нее подать напряжение в несколько раз выше, чем ей нужно. Поэтому я уменьшил скорость подачи энергии, и застыл неподвижно на какое-то время, отдавая все, что у меня осталось после боя.

Раненого в самом начале стрелка и еще одного оставшегося в живых наемника командир отправил забирать коней наемников и их вещи под присмотром шести бойцов, и окинул взглядом небольшую поляну, на которой мы находились уже несколько часов.

" — Да уж, славная битва. Да и вообще весь день прошел очень удачно — тридцать отборных наемников Алери завалили! Кому расскажу — не поверят... сразу" — командир с улыбкой кота, объевшегося сметаны почесал подбородок — "Нужно отдать должное Вику — талантливый одаренный, молодец парень, неважно, что такой молодой. Далеко пойдет. А у нас всего несколько раненых. Да еще что-то с Мином, кстати, нужно глянуть."

Он подошел поближе, и замер. Мин лежал в луже своей крови. Судя по количеству крови вокруг — уже не жилец, это точно. Настроение у Мадддара моментально упало с заоблачно-радостного до печального — как хороший командир, он всегда переживал, если с его людьми что-то происходило. Рядом с ним сидел прямо в крови Вик. Голова его была склонена к другу, а из закрытых глаз текли слезы. Он держал его за руку, а другую руку положил на сердце, рядом со страшной раной, рассекавшей грудь Мина почти пополам.

"Вот и порадовался удачному окончанию" — с грустью подумал командир:

— крепись, парень, он был отличным бойцом, и... — начал было он, положив руку мне на плечо.

— В смысле был? — открыл я глаза, смахнув слезы (использование "зрения жизни" при нехватке маны давало такой побочный эффект, как слезящиеся глаза) — Он и сейчас есть. Просто ему нужно помочь выкарабкаться.

— Чем я могу помочь?

Я задумался. А в самом деле, что сейчас делать? Все мои знания о целительстве — это скудный набор теоретических правил из книги Лидии. И немного больше заклинаний, оттуда же. Но толку от этого маловато. Ну как мне может помочь заклинание, восстанавливающее и улучшающее работу селезенки, если я даже не знаю где она находиться? И как собственно понять, что нужно применить именно это заклинание? А не какое-нибудь другое? Требовались фундаментальные медицинские (ну, или целительские) знания. Так что пока что при мне было лишь здравомыслие, и изрядно позабытый школьный курс ОБЖ (Основы безопасности жизнедеятельности). Правда, с открытой раной от меча было немного проще.

— Нужен чистый маленький, и очень острый нож, и... длинный чистый кусок материи ( я здорово сомневался, что здесь есть фабричный бинт). И носилки.

Я аккуратно срезал одежду вокруг раны, и перебинтовал грудь несколькими длинными тряпками. Все это время я продолжал собирать вокруг крохи маны. Когда мой резерв слегка пополнился, я сплел "зрение жизни". И вновь та же печальная картина — медленное, постепенное затухание энергетики моего друга. Я вновь преобразовал те крохи энергии, что накопились в моем резерве и подпитал Мина.

Весь обратный путь слился для меня в один длинный, непрерывный кошмар. Собрать как можно больше энергии вокруг, стянуть все в себя. Преобразовать, и отдать моему другу. Еще раз, и еще, и еще....

Часов через десять беспрерывной скачки мы добрались до ближайшей деревни, и разместились там. Усталость была дикая — я почти плыл в вязком, нереальном воздухе, совсем как пьяный барахтается в воде. Помню, как кто-то меня поддерживал, пока я поднимался в свою комнату.

... Проснулся (а точнее говоря, очнулся) я уже, судя по высоте солнца бьющего в глаза — днем. Один в крохотной комнатушке. В голове одна-единственная ленивая мысль: " — Эх, хорошо бы сейчас перекусить" Позевывая, я спустился вниз, в общий зал — стучать в каждую дверь, разыскивая своих мне не хотелось. К тому же меня по пути больше беспокоили вопросы здоровой физиологии. Избавившись от всего ненужно, я бодро пошел к своим — я видел пару ребят их нашего отряда за дальним столом, что-то жующих.

Со мной поделились жареным гусем, хлебом и большой кружкой слабого эля. " — Красота!" — сыто и довольно подумал я, откидываясь на спинку мощного стула. После этого я немного пообщался с немного поддатыми и оттого довольными воинами (в походе-то элем не побалуешься) и успел выслушать, кому и какие трофеи достались (ну, а мои, похоже еще валяются в мешке у командира). Это тема была у них самая животрепещущая:

" — Нет, ну сами посудите: — кому должен был по-справедливости достаться панцирь того рыжего, а? После стрелы Сенира гад еще бегал, и даже махал своей оглоблей... и тут я ему тюкнул по башке булавой. Значит — он мой. А Сенир тут разорался: "Мое все! Я в него попал — значит, все трофеи с него мои". А то, что у него башка проломлена — так это вроде и ни при чем. Но командир — мужик справедливый. А вот Сенир всегда был жлобом... Да, а ты видел какие меч и щит были у санга? Да за один только его щит можно... "

Тут в моей голове, все еще находившейся в расслабленном состоянии, вдруг промелькнула асоциация: санг — последний бой — раненный Мин.

— А где кстати Мин?

— В комнате с двумя воробьями.( трактирщики, сдающие комнаты на постой нумеровали их так: рисовали на первом этаже по одному экземпляру какой-нибудь птицы, на втором— по две, на третьем — по три. Так что комнату с двумя воробьями нужно было искать где-то на втором этаже).

Эта комната оказалась незапертая. На кровати лежал бледный, почти белый Мин, а рядом с ним на стуле спал какой-то седой мужичек. Вид у него был какой-то измученный. Рядом на маленькой тумбе стояло несколько склянок с какими-то зельями, а возле кровати тазик с окровавленными тряпками — в них я узнал свою первую в жизни перевязку.

Я тихо зашел в комнату, и склонился над моим другом. Что-то он черезчур бледноват. Дыхание... что-то вообще не слышно дыхания, и грудь не вздымается. Я взял с тумбочки маленькое зеркальце, и поднес его к губам Мина (так легко можно проверить, дышит ли человек: даже если дыхание практически неощутимо — стекло все равно запотеет). Ничего... Уже волнуясь, я взглянул на него "зрением жизни". Он был темным, как неживой предмет. Так мне почудилось в первое мгновение. Но приглядевшись немного, я заметил легкое мерцание жизни где-то в глубине сердца. Торопясь, я начал напитывать его преобразованной энергией. Глаза моего друга широко раскрылись, обнажив ярко-красные, а не белые, как обычно у людей белки. Руки, до того спокойно лежавшие вдоль тела, с нечеловеческой силой вцепились в кровать. Послышался треск сминаемого дерева. Дремавший на стуле старичок испуганно вскочил, и уставился на все это. Я с досадой глянул на него — и ткнул пальцем в сонную артерию (это бы единственный известный мне быстрый способ отключить его — этому научил когда-то Мин) Я знал, что делал — человеческое сознание — очень хрупкая штука: вероятность, что он вспомнит последние несколько секунд перед потерей сознания невероятно мала. И сосредоточился на моем друге, продолжая вливать в него силу, и наблюдая происходящие с ним изменения. Постепенно жизнь начала возвращаться к нему: засветилось сердце, пару раз судорожно трепыхнулось и заработало. По телу заструилась кровь, омывая внутренние органы, мышцы, кости. Постепенно все тело начало оживать. Руки расслабились, отпуская кровать. Слева глухо стукнулся об пол кусок деревянного бруска, судорожно оторванный от кровати. Красный цвет постепенно уходил из белков глаз. Тело расслабилось. Лицо стало вновь напоминать живого человека. Наконец взгляд принял осознанное выражение.

— В...кха-кха... Вик?

— Ну наконец-то ты ожил, дружище! — воскликнул я — С возвращением в этот мир, Мин.