— Чего я боюсь? Сложный вопрос. Я боюсь остаться одна, — негромко произнесла девушка, подогнув под себя ноги и глядя куда-то в сторону. Почему-то люди, говоря о чем-то болезненном или личном, не всегда любят смотреть на собеседников. Вот и Дашка делала вид, что ей гораздо интереснее разглядывать то геометрические узоры на ковре, то таинственные тени на стенах.
— Одна? — переспросил Артем, откусывая от бутерброда.
— Да, одна. Совсем одна. В смысле, это значит без родных и без друзей. Мне кажется, что это очень больно. Очень. Я, блин, даже когда была маленькая, то просыпалась порой от кошмаров, что у меня больше нет мамы. И убегала к ней в комнату. — Дарья вздохнула, немного помолчала и добавила. — И еще мне казалось, что самый большой ужас — сидеть и видеть в окне кучу народа и при этом понимать, что никому ты не нужна. Вообще никому.
Даша передернула плечами, словно сбросила липкий застарелый страх. Крис, нахмурившись, молчала и думала, что девушку она понимает. Ей самой иногда хотелось дико кричать, глядя как все домашние вроде рядом, но в то же время словно сами по себе. Да и не зря у нее никогда не было подруг. Знакомых — предостаточно, а близких... Нет, не было. Неужели такая непохожая на нее Дашка, общительная и веселая, страдает от этого же?
— Быть единственной одиночкой в толпе, никчемной, никому не нужной, никем не оцененной и непонятой, — это страшно, ребята, — опустила голову Даша и невесело улыбнулась. В ее голосе появилось что-то такое, что даже Артем молчал. А когда девушка произнесла простые, но жутковато звучащие слова об одиночке, никем не понятной, парень прекратил жевать. Он сглотнул и очень серьёзно посмотрел на Дашу, но ничего не сказал, и после перевел взгляд темных глаз на печку, в щели заслонки которой были видны отблески трескучего огня. Артем явно считал, что слова здесь излишне. Никто, кроме внимательного Макса, не видел, как на его загорелом лице появилась полуулыбка воспоминаний.
А вот человек-проблема умудрился кое-что прочитать и в его глазах.
"Никем не понятым, — золотыми буквами зажглись в них слова, — ненужным, чужим, избегаемым".
Где-то далеко опять с новыми силами бухнул гром.
— Вот вы и услышали о том, чего я больше всего боюсь, — развела руками Даша. — Кто будет ржать — убью. Или кто кому-нибудь расскажет — тоже убью.
— Так и быть, не расскажем, — сказала Кристина, попытавшись разрядить угнетающую атмосферу. Ее эти слова почему-то задели. Да и не только ее. Кажется, сидевший рядом с ней Видарт тоже не остался равнодушным к речи Дарьи. На его отстраненном лице ничего прочитать было нельзя, да и черные глаза не отражали никаких эмоций, кроме спокойствия. Но Кристина, совсем случайно его коснувшаяся плечом, почувствовала, как напряглись мышцы на руке парня. Короткий взгляд вниз убедил удивленную Крис, что гот нервничает и, не осознавая этого, сжимает в пальцах карту — на этот раз печальную трефовую даму. Сжимает так, что еще немного — и от нее мокрого места не останется. Девушка тут же уставилась вперед, на Дарью, не желая, чтобы Макс понял, что она видела то, как он нервничает. Кристина перевела взгляд вовремя, ибо гот через пару секунд взглянул в ее лицо, и после кинул карту на пол. Девушке захотелось коснуться его плеча, чтобы попытаться успокоить. Она была уверена — Видарту знаком страх Даши, как и ей.
На несколько мгновений воцарилось молчание, и шуметь смели только огонь в печи да дождь снаружи.
Кажется, все четверо находящихся в этой комнате людей, которым было не слишком много лет, и, как следствие, должно было быть не так много воспоминаний, задумались об одиночестве. Всем им на какой-то миг стало неуютно, как будто бы они находились не к теплой комнате, защищающей их от дождя и ветра, а в морозильной камере. А после они стали приходить в себя, и поведение их становилось прежним.
Первым отпустил пару неловких шуток Артем, следом за ним рассмеялась Дашка и рассказала пару анекдотов, после ожила Кристина и постаралась выкинуть все плохое из головы, и даже Максим стал чуть более непринужденно вести себя и даже немного поспорил со вторым парнем, развеселив девчонок. Эти двое были настолько непохожи друг на друга, что, казалось, если Макса и Артема соединить вместе, а потом поделить на два, получиться человек с почти идеальным характером.
Вечер понемногу налаживался, только в карты они больше не играли.
Спать решили пойти очень поздно — после полуночи. Парней хозяйка дачного домика решительно отправила наверх, оставшись с вместе с Кристиной в натопленной комнате.
— Ну все, будем укладываться спать! — Дашка закрыла дверь, предварительно рявкнув что-то Артему, который наверху выл и стонал, изображая Кентервильское привидение. Кристина, подумав, придвинула к двери старое тяжелое кресло, до этого мирно стоявшее в углу, возле торшера.
— Кажется, кто-то боится, что ночью проснется под боком готика, — хихикнула Дашка, расправляя диван и кровать. Те чуть ворчливо поскрипывали, но в целом выглядели вполне довольными жизнью. Насколько это вообще возможно для старой мебели.
— Нет, конечно, — отозвалась Кристина, которую таки прямо передернуло от одной мысли, что она может очутиться под боком у Максима. И почти тут же, явно противореча сама себе, подумала, что, наверное, девушкам нравится засыпать и просыпаться около Видарта. — Но вообще боюсь. Мало ли...
— Правильно. Если он тут окажется, я его от тебя не оттащу. — Хихикнула Дашка, пребывающая в самом хорошем расположении духа. Настроение у нее менялось очень часто.
— Очень смешно, — с сомнением покосилась на кресло Крис: выдержит ли оно напора? Во всяком случае, если к ним захочет кто-то вломится ночью, то звук падающего тяжелого предмета их разбудит.
Девушки, наконец, улеглись и погасили в комнате свет. Темнота набросилась из углов и нагло расположилась по всему периметру комнаты, лишь изредка отступая перед вспышками молний. Раскаты грома звучали уже не над головой, а в отдалении. Небо явно устало лить слезы и постепенно успокаивалось.
* * *
*
На втором этаже, в отличие от первого, было гораздо спокойнее. Артем, видимо, все же немного устал, и его болтливость временно взяла небольшой отпуск. Ну а Видарт в принципе многословием не отличался.
Парни лежали на кроватях, у противоположных стен. Где-то за обшивкой скрипел сверчок, в окна продолжал дробно стучать дождь, и вся эта атмосфера располагала ко сну. От включенных радиаторов шло расслабляющее тепло.
В темноте было слышно, как Артем вздыхает, вертится, то и дело зачем-то берет мобильник и чего-то в нем пишет. Видимо, ему отвечали, и в моменты ожидания сообщений парень то покачивал ногой, то стучал костяшками пальцев по стене, то машинально поигрывая небольшим предметом из слоновой кости — нэцкэ, доставшимся от дедушки.
— Эй, гот, ты спишь? — нет, этому парню определенно общение требовалось в больших дозах и круглые сутки.
— Я сплю с девушками. А сейчас отдыхаю. — Отозвался тот спокойно. Макс лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в темный потолок, словно мог за ним, а также за пеленой дождевых туч видеть темно-синее звездное небо с висящей на нем луной.
Артем коротко хохотнул и после произнес:
— А с чего вдруг кое-кто стал помогать своей брюнеточке выиграть в карты?
— Докажи, — хмыкнул Видарт. — Тогда и поговорим на эту тему.
Артем доказал, причем его выражения вряд ли можно было вносить в учебник по литературе. Макс выслушал его, зевнул: он не спорил, но и вины не признал.
Высказавшись, Артем замолчал, свесив голову с кровати и прислушиваясь к чему-то. С первого этажа долетали приглушенные невнятные голоса. Девчонкам, видимо, тоже не спалось.
— Нас обсуждают. Спорим, тебя называют психом и, — тут парень ухмыльнулся, вновь машинально вертя в пальцах нэцкэ, — маньяком.
Если бы в комнате оказалась сейчас Кристина, она бы впервые услышала, как Максим смеется: негромко, но заразительно, искренне, даже как-то торжествующе. Дробь небесных капель, казалось, тоже превратилась в смех.
Фигурка из слоновой кости случайно упала из рук Артема и покатилась к Максиму. Тот резким движением поднял нэцкэ, поднес к лицу, внимательно вгляделся в сурового вида мужчину, сидящего в цветке лотоса, и произнес:
— Надо же. Владыка ада тебя...
Его перебили.
— Отдай, — вырвал у него из пальцев фигурку Артем. — Гот, сиди смирно и не лапай чужое. Кстати, может, к девчонкам пойдем?
— Пошли. Стой, не сейчас. Подождем, пока они уснут, и совершим визит вежливости.
* * *
*
Девушки уснули не без труда — сначала шептались обо всем на свете, хихикали, пытались подслушать, что там делают парни, и делились впечатлениями от вечера. Дарья была довольна, как никогда и все время улыбалась в темноту. А вот Кристина продолжала разрываться — поцелуй с Максом оставил в ее душе неизгладимый след, и страх перед молодым человеком еще больше уменьшился, однако девушка продолжала на каком-то внутреннем уровне все еще опасаться его. А еще ее интересовал вопрос — как парни умудрились так быстро спеться? С этим вопросом Крис и приставала к Дашке.
— Я не понимаю, они ведь едва знакомы, почему вдвоем-то приехали? Ты хорошо знаешь своего Артема? — допытывалась она у Даши.
Девушка помотала головой, потом сообразила, что в темноте ее жест могут и не увидеть.
— Не слишком хорошо, помнишь, мы мотоцикл уронили? Так вот, тогда я его первый раз и увидела. Это был его байк. А потом он меня нашел и шантажом зачем-то заставил на свидание с ним пойти.
— Ужас какой, — широко распахнула глаза Кристина. — Ты ему, видимо, очень сильно понравилась. Шантаж — это мощно, однако. Но тебе ведь он нравится, да?
— До одурения, — призналась Дашка. — Он такой...такой, словно для меня. В смысле я могу рядом с ним не думать о том, блестит ли у меня нос или не потекла ли тушь. И не стараться казаться лучше или хуже. А просто веду себя как всегда. Такого раньше не было.
Она подумала немного, словно сама удивлялась своим словам. Потом хихикнула:
— Но спелись они знатно, это, правда, очень странно. По мне так они скорее морду бы набили друг другу, чем поехали бы нас искать. О-о-о-о, Крис, а гот то ведь все же добился своего. Ты его правда целовала, да? По-настоящему? И как? Клыки не мешают?
— Не беспокойся, не мешают, — ответила Кристина, поплотнее завернувшись в одеяло. — Он вообще...
— Что вообще?
— Он подозрительно нежный, — тихо ответила девушка, вспоминая ласковые и очень требовательные объятия. — Ладно, давай не будем об этом? Про то, что они морду друг другу скорее набили бы — согласна! Слушая, Даш, тут что-то нечисто.
— Нечисто, — согласилась девушка. — Вопрос — что именно. Прикинь, на самом деле они близкие друзья и все придумал коварный Видарт, чтобы заполучить тебя в свои темные сети страсти! Хотя, блин, как им вообще удается найти общий язык?
— Мне надо перекреститься? Это уже совсем какая-то чумовая версия. А, может, это Артему ты понравилась, и эти двое разработали какой-то план? — Кристина понизила голос, чтобы не дай Боже, парни их не услышали. — Тут что-то не сходится. Если бы они решили меня или тебя в свои кхм... сети поймать, то подкатили оба только к тебе или только ко мне. Мы ведь совсем-совсем недавно общаться стали.
— Верно. Какой-то странный план у них получается. — Согласилась Дарья.
— Может быть, Артему ты действительно очень нравишься, а Вид, — со смешком сократила кличку парня Крис, — просто, как и всегда, надо мною издевается? И они случайно встретились, два горя. Слушай, а если они реально общаются уже давно? И только делают вид, что незнакомы? Черт!
— Ты чего орешь?
— А если это так, и Артем рассказал демону, что я его маньяком считаю? Даша, зачем ты их пустила, вдруг они оба — маньяки? Что нам делать-то? Мы с ними вдвоем в одном домике. И вокруг — почти никого. — Кристина покрепче схватила мобильный телефон, единственное средство связи с внешним миром. Весь восторг от вечера моментально исчез. Ночью вообще становилось страшнее.
— Ты чего? — Дашка аж села на скрипнувшем диване. — Эй, приди в себя! Артем не маньяк! В смысле он маньяк, но не такой... тьфу ты, общение с готом плохо сказывается на твоем разуме, дорогуша. Да у Артемки уже была сотня возможностей прибить меня! Или ты думаешь, он аппетит нагуливает, как и Видарт?
— Какой еще аппетит? Ты о чем?
— Ну как же! Смотрит за твоими метаниями: типа маньяк или нет, а когда ты поверишь, что нет, тут-то он тебя и обломает. И прикончит с особой жестокостью! Эй, Крис, ты чего молчишь? Это как бы шутка была!
Кристина взлохматила волосы. Наверное, у нее началась фобия, но мертвая девушка с моста опять посетила ее сознание. Может быть, надо было идти в милицию или все тогда рассказать отцу?
— Отличная шутка, просто слов нет! Ладно, — решительно поднялась с кровати она, возненавидев ту самую минуту, когда стала целовать Видарта. — Чем еще можно дверь подпереть? М?
Дашка еще минут десять успокаивала подругу, уже ругая саму себя за идиотскую шутку. В конце концов, подперев дверь еще и торшером, девушки снова легли и затихли. Постепенно дыхание у обеих стало глубже, ровнее, а в сознание постучались лукавые разноцветные сны.
На удивление, и Дашке, и Кристине снилось что-то хорошее. Однако если первая дрыхла крепко, обняв подушку и полностью погрузившись в царство Морфея, то вторая спала чуть более тревожно, свернувшись калачиком у самой стены. Крис вообще всегда спала чутко, просыпаясь порою даже от незначительного шума. Поэтому когда в комнате неожиданно раздался звонкий грохот, девушка мигом проснулась. Как будто бы что-то тяжелое уронили на пол. Ей на миг показалось, что у нее под ухом произошла пара взрывов. Девушка резко вскочила. Сердце у нее забилось где-то в горле. Она хотела закричать, но у нее ничего не получилось — Крис как будто оцепенела. Зато заорал в ужасе проснувшийся человек-проблема.
Дашка проснулась от грохота. Подпрыгнув на кровати, она увидела, что дверь в комнату распахнута, и в неярком свете, попадающем с веранды, в проеме маячат крайне озадаченные Артем и Макс. На полу лежал торшер, кресло оказалось сдвинутым в сторону. Бледная Кристина хлопала глазами и, кажется, изображала статую самой себе.
— Ну, мать же вашу, что это за хренотень такая? — раздался озлобленно-удивленный голос Артема. — Эй, вы там в порядке? Девчонки!
— Какого хрена?! — заорала Дашка, разозлившись и испугавшись. Ее вопль слился с криком Артема. Девушка наклонилась, схватила тапочки и метко запустила ими в парней. — Чего вам надо?!
— Эй! — возмутился Артем, по плечу которого попал один из тапков. — Обалдела?! Вы вообще адекватные, а? Вы зачем дверь подперли? С ума сошли, балбески? А ты чего там угораешь? — гневно обратился он к Максиму, стоявшему чуть позади и оперевшимуся рукой о косяк. Ситуация гота очень забавляла.
— Я не понял, волосатый, что смешного? — смерил его тяжелым взглядом Артем. Ему было очень обидно, что они не смогли тайно попасть в комнату к девчонкам.
