Младшая Херктерент пожимает плечами. Чего там несовершеннолетним читать и смотреть нельзя, давным-давно прочитано и просмотрено. Для кого эти запреты придумывают? Юный пытливый ум, если целью задастся, всё равно обойдёт.
— А сейчас напечатано в общедоступном журнале. Ничего странного не замечаешь?
— Война — странное время во всех сферах жизни общества.
— Не хватало нам ещё одного Еггта-философа!
— Сордар III хотя и зовётся великим мыслителем, восстания в крови топил только так.
— Многогранным был, как и большинство из нас. Но я о другом. Тим V или кто-то из ближнего круга этим номером довольно сильно пнул церкви и этого художника лично. К каким кругам причисляют, напомнишь?
— С удовольствием! — улыбается во все тридцать два, Марина, — Поклонников старых добрых времён, борцам с разлагающим влиянием Севера и прочим, как они сами себя называют, высокодуховным. Хотя, я знаю Тим от них старается держаться на расстоянии, несмотря на то, что у каждого из них его портреты, наверное даже в сральнике висят. Не удивлюсь, некоторые ему даже молятся, хотя всякими там канонами это строжайше запрещено.
— Верно. Религиозность граждан и подданных по стране весьма чересполосна. Словечко 'мракобесие' и в мирренском языке существует. Демонстрируя, насколько дословно они святые тексты воспринимают, они многих от себя отталкивают. Какая там резня шла во время разных расколов, сама читала. Все стороны ничего не забыли, живут из соображений 'плохой мир лучше хорошей войны'. Причём, это как раз сам Тим вроде бы своих главных союзников сознательно гробит. Если сознательно признаётся, конец света вот-вот наступит, то зачем напрягаться? Всё скоро за них будет решено.
— Умен, скотина, знает с такими друзьями в будущем враги уже не понадобятся. Хотя, нам бы было выгоднее, будь таких, вроде художника этого, побольше. Перебьют и передушат всё то немногое здравое, что у них в государстве есть. Читала, у них в школах, особенно начального уровня увеличили преподавание 'божьего закона' в ущерб естественно-научных дисциплин. Про расширение сети клиник для душевнобольных что-то не слышала. Подумала, пациентов ведь можно использовать как дешёвую рабочую силу. Не за этим ли делается? Нас ведь ещё завоевать надо, прежде чем все эти идеи осуществлять, а эти уже тут, под боком.
— Промывать мозги лучше с самого раннего возраста начинать. Тоже начальный уровень пропаганды. Ты всё-таки, слишком глубоко копать начала.
— Лагеря исправления для несогласных задолго до нашего с тобой рождения придуманы. И, заметь, не только придуманы но и созданы. Здесь решили пойти по похожему пути, только более хитровывернутым способом.
* * *
— Сходила бы, посмотрела, что там наша разноглазая почитывает.
— А самой, что лениво?
Софи зевает откровенно напоказ.
— Нет, но в качестве цензурного комитета я тебе больше доверяю.
— Польщена! — хмыкает Марина на прощанье.
Ничего по-настоящему страшного у Эриды не находится. Вот только смущает обилие приключенческих романов в ярких обложках с разных концов материка со всякими видами кораблей прошлых эпох, да бородатых рож с абордажными саблями. Причём, всё создано на юге, а на севере только не сочли нужным запрещать.
Хм. Марина думала, чтению подобного подвержены девочки несколько более младшего возраста, нежели подруга. Хотя, да. Если если тематику маленько освежить в памяти, то тут про любовь пленниц и благородных разбойников-пиратских капитанов должно быть немало.
— Справочник медицинский почитала бы. Там про взаимоотношения полов куда больше. Если 'Семейную жизнь' найдёшь — то там и с картинками.
— Марина, какая ты приземлённая, — опять интонация напускная, только на этот раз капризная, — мне нравится, когда красиво.
— Что красивого может быть в мирренских пиратах — грабителях, ворах, разбойниках, убийцах, насильниках и просто мерзавцев?
— Но там такие чувства...
— Мечты страдающих от безделья умственно неполноценных того и другого пола. Делать из конченных тварей нечто благородное — как это по-мирренски.
— Можно подумать, ты читала.
— Представь себе, да. Развлекаться надо чем-то иным. Книги про законченных мерзавцев — сами по себе мерзость. До тебя хоть доходит, кто такой мирренский пират. И не надо мне про несчастного, кого судьба заставила. Человек свою судьбу чаще всего сам выбирает вполне сознательно.
— Возможны варианты.
— Не спорю, но ты не ответила. Могу подсказать, в этих книжках основной аспект деятельности персонажей практически не упомянут. Помни ты о нём — не читала бы этого бреда вообще.
— У тебя слишком специфический взгляд на мир. Сама же знаешь, я про древние морские войны мало что знаю.
— По 'специфический взгляд' — кто бы говорил. Но то, на что я так старательно стараюсь намекнуть тебе должно быть известно. Любой пират, даже государственный, и неважно как он в таком случае называется, прежде всего сознательный работорговец. Которому ты была бы интересна не на предмет чувств, а исключительно как объект удовлетворения инстинкта, или, в лучшем случае, девственницы стоят дороже, просто товар.
Людей можно захватить на любом судне, что-нибудь ценное — значительно реже, про сокровища я вообще молчу.
В тоже время, в южных морях пару сотен лет продать человека, притом без различия пола возраста или расы можно было в любом порту. А уж если торговлю людьми хоть немного организовать... Ты не представляешь, какие в те времена это были чудовищные деньги. Все эти маршруты бравых капитанов, что так красиво в книгах нарисованы — это маршруты за человеческим горем и смертями.
Кстати, заметь в тех книжонках, что получше написаны, только в одной упомянута стычка с грэдским кораблём, причём закончившаяся фактически вничью. Трусами они были, и просто не лезли в те воды и к тем берегам, где можно нарваться на наши патрульные эскадры. Даже у нас в те времена сколько-то человек за работорговлю повесили. Вот и суди, насколько это было прибыльно.
А в той книжонке ещё и неплохо почувствовали текущий момент. Канун Великой войны. Обе стороны пока ещё пытаются не обострять отношения. А то, что все читают, уже не раз для этого использовалось.
Вот и показали нас потенциально сильными, опасными, но не отрицательными изначально. Да и то, в той стычке основные силы сторон за горизонтом прячутся.
— Хочешь сказать, что я опять придумала для себя красивую сказку?
— Ты же умничка!
— Но была же породившая нас Островная Империя. Во всех книгах обозначенная как рабовладельческое государство.
— Все государства через эту стадию проходили. Вспомни лучше, как незадолго перед Катастрофой Империя чуть не погибла от сотрясавших её рабских восстаний. И ведь это не бунты были, рабы армии собрали и даже государственным строительством пытались заниматься.
Чуть позже, когда поняли, что погибнуть могут уже все и ввели жесточайший запрет на обращение в рабство кого бы то ни было.
Грэдская работорговля исчезла вместе с Островной Империей. Мирренская — только в прошлом веке. Почувствуйте разницу. Дату 'Золотого указа' напомнить? И сколько скрипа было до его подписания.
— Сейчас же это не больше, чем сказки древних времён. Просто красивые, страшные временами. Но совершенно безвредные.
— Не скажи. Знаешь, чем собирался заниматься последний мятежник мирренского флота? Это, кстати, уже в паровую эпоху, на одном из первых броненосных крейсеров. Служил на нём один адмиральский сынок в худшем смысле слова. Офицером стал только потому, что руководство училища очень уж не хотело с его отцом ссорится.
Крайне недисциплинированный пьяница, дебошир и гуляка. С первого корабля его на берег списали с повышением. Причина — отец к тому времени в состав МГШ и свиту Тима попал. На крейсер, следивший за нашими кораблями на Малой Дуге следил. Вот, дурея от пьянства, безделья и жары, перечитавши романов вроде этих и додумался мятеж поднять против злодея-капитана, крайне неохотно отпускавшего этого деятельно на берег, и решительно возражавшего против связей любых членов экипажа с местными женщинами.
Тем более вокруг столько яхт с большой земли, как той, так и другой. Вот и задумал, поднять мятеж, заняться пиратством. Захватывать яхты, делить с экипажем богатство, убивать мужчин и насиловать женщин. Тем более, наш броненосец очень далеко был. Телеграфную станцию на берегу он планировал взорвать в первую очередь, а радиосвязь тогда в зачаточном состоянии пребывала.
Думал, идейку пограбить богатых экипаж поддержит чуть ли не поголовно, а дальше — живём один раз.
Некоторых смог убедить. Но командир корабля не просто так на своё место попал. Да и романтика пиратства несколько на других людей рассчитана, — выразительно смотрит на Эр. Та только рот ладонью от смеха прикрывает.
— В общем, донесли командиру. Он устав знал отлично. Мятежников повязали. В полном соответствии с их законами, собрали суд из членов экипажа. Судили. Пятерых вздёрнули. Десятерых арестовали. Некоторые офицеры возражали против суда на борту, предлагали и там сдать мятежников представителям властей. Но у заклятых капитан на борту — третий после бога и императора.
Хорошо знал, на берегу папенька главы мятежа вполне сможет пустить в ход своё влияние, и сын избежит виселицы.
И вправду пустил, хотел капитану отомстить. Но дело уже на самый верх ушло. А тогдашнему Тиму попытка мятежа в его флоте почему-то сильно не понравилась. Решение принял крайне двойственное — сначала объявил командиру корабля выговор 'за ненадлежащую дисциплину экипажа', а затем досрочно произвёл в следующее звание.
Вредно иногда книги читать. До виселицы дочитаться можно.
— Думаешь, я не знаю, миррены очень много вешали и даже сжигали, как раз людей, читавших написанное твоими предками?
— Эр. Не пытайся разговор на медицину перевести. Я тебе говорила всего лишь о вреде некоторых книг.
— Сейчас последует предложение собрать их и сжечь?
— Среди них вроде бы нет запрещённых. Да и даже, если бы нашлись. Ты же во флоте служить не собираешься. Самое большое — иллюстрации к таким романам рисуешь.
— Я и к любым другим могу, — почему-то обижается разноглазая, — Тебе надо у какому? Могла бы и просто сказать. Ты же знаешь, я очень быстро работаю.
— Нет, Эр. Тебя я бы просто попросила, если бы что понадобилось.
— Последнее время я даже не знаю, очень уж ты полюбила жутко сложными способами объяснять очень простые вещи.
— Жизнь вообще, очень сложная штука. У таких, как мы — в особенности.
— Так мне сжечь книжки?
Эр-р-рида!
— Сколько раз тебе говорила. Других иногда слушать полезно, но делать, что они говорят — совсем не обязательно. В данном случае — сама поступай, как считаешь нужным.
— Тогда я их просто уберу. Тут иллюстрации очень хорошие, а я не могу себе позволить, уничтожать подобное. Представь, кто-то сжигает мои рисунки.
— Тут всего лишь репродукции, — пожимает плечами Марина, — некоторые, к тому же, отпечатаны сотнями тысяч экземпляров.
— Нет, Марина. Мне было бы больно, если бы сжигали мои работы. Пусть и копии. Я никогда не сделаю другим того, от чего бы могло стать плохо мне самой.
========== Глава 14. ==========
Глава 14.
Эрида берёт трубку. Недолго послушав, говорит только: 'Хорошо. Пусть приносят'.
— Папа очередной подарок прислал? — ехидничает Марина.
— Папа. Но не подарок. Просто попросила одну вещь, которая всегда нашей была.
Марина встаёт.
— Ну, я тогда пойду, уверена к этой вещи он добавил ещё полторы сотни других, а ты их до полуночи разбирать будешь.
— Останься. При тебе я только эту самую вещь и вскрою. Хочу, чтобы ты тоже поближе рассмотрела.
Марина ожидала увидеть кого-то из канцелярии соправителя, но вместо него входит советник Министерства Культуры, член Высшего Совета по вопросам образования, лауреат Императорских премий I и II степеней, директор 'Музея человека', награждённый двумя Золотыми Звёздами за гражданские заслуги, остальные его чины и награды Херктерент просто лень вспоминать. Благо, и вспоминать не надо, он при полном параде.
Эрида вскакивает. Кажется, под землю провалиться готова из-за того, что без причёски и в халате.
— По вашему поручению, сиятельная, высокорождённая, — далее смотрим полный титул Эриды, что она сама не помнит, да и Марина так сразу не отчеканит, минут через пять доходит до дела, — принадлежащее Вам сокровище дома доставлено в указанное место. Где сокровище надлежит разместить?
Времени, чтобы в руки себя взять, у принцессы было предостаточно. Стоит и смотрит так — осаночка и взгляд такие — сама Софи от зависти удавилась бы, если увидела.
— Искренне благодарю Вас, Имперский советник первого ранга. Размещайте здесь, по вашему усмотрению.
Двое здоровяков из канцелярии соправителя ввозят затянутый грубой тканью прямоугольный ящик выше человеческого роста. На всех швах — по несколько сургучных печатей различных ведомств.
Через дверь Марина замечает, охраняют доставку не кто-нибудь, а личные гвардейцы самого соправителя в полном боевом облачении. Что же это такое Эриде приволокли? Платиновых статуй в человеческий рост среди сокровищ её Домов вроде бы не числилось.
Ткань, тем временем снята. Советник не побрезговал сам швы разрезать.
Внутри — деревянный ящик. На каждой стороне по несколько штампов 'стекло', 'нести осторожно', 'хранить под крышей' плюс банальные указатели 'верх' и 'низ'. Доски тщательно выструганы и кажется, отполированы. Все соединения не на гвоздях, а на шурупах.
Электрических шуруповёртов Марина ещё не видала. Что же там внутри? Собирателей фарфора среди предков Эр вроде бы, не числилось.
Ящик заполнен упаковочной стружкой. Извлекают очень аккуратно. В глубине уже просматривается что-то, напоминающее спелёнутое человеческое тело.
Марина хмыкает. Догадывается, что Эриде привезли. Как-никак, предмет, имеющий статус 'национального сокровища'.
Первый слой — полиэтиленовая плёнка, под ним — ткань, затем несколько слоёв бумаги. Херктерент жалеет, поблизости нет никого, кто бы не знал, что там внутри скрывается.
Последние движения.
И вот появляется она. Анатомическая машина.
Великолепно исполненный скелет с полностью воспроизведённой кровеносной системой и внутренними органами в натуральную величину. Изготовлено настолько мастерски, что родилась легенда о жестоком убийстве, введённом в кровь живым людям ядовитом веществе, вызвавшем металлизацию крови и внутренних органов.
Анатомических машин известно три, все хранятся в 'Музее Человека'. Переданы туда для экспонирования матерью Эриды в ранней юности. Изображают мужчину, женщину и новорождённого ребёнка. Младенец не выставлялся никогда из соображений общественной безопасности. Скульптуру женщины Эр только что привезли. Руки вскинуты, голова запрокинута, нижняя челюсть опущена, будто она кричит.
Считается, все три анатомические машины подарок генерала Рэндэрда Дине II.
В прошлом даже была версия, все три препарата изготовлены ей самой в молодости из живых людей для лучшего изучения анатомии. Первое же научное обследование жутковатую легенду опровергло — на затылке каждого черепа была выгравирован год изготовления и имя старшего мастера — главного армейского хирурга. К этому году Дина в пособиях по анатомии уже не нуждалась. Все операции, обессмертившие её имя в истории медицины впервые были сделаны раньше. Никаких следов неизвестных веществ обнаружено не было, среди материалов преобладал шёлк, воск, проволока и кость северных слонов, только зубы были настоящие человеческие.
