Зверра

— Соболь — легкая добыча? — поинтересовался Марк у росомахи, глядя на оконца, балкончики и прочие излишества дворца.

— Ага, как же! — скривился и сплюнул на землю росомаха. — Они как мы, только юркие. Не подберёшься: цапнут и -фырр! — по крыше учесали. Больно: зубастые. Эти (ткнул он пальцем в сторону Птеки) лучше. Толстые. Неповоротливые. Вкусные.

Толстый и неповоротливый Птека насупился, сжал кулаки:

— Невкусные!

Росомаха пожал плечами. Портрет поставил на землю и прислонил к стене, чтобы не упал. Наклонился над пророком — нос к носу — и принялся изучать изображённый лик.

— Щас как дам фонарём! — не унимался Птека. — И пирогов тебе печь не буду!

— Правильно, — поддержал его Марк. — Графч, не хами Птеке, понял?

— А он сам! — взъелся росомаха.

— Укушу! — прибегнул к проверенной угрозе Марк. — Тихо оба.

Он никак не мог решить, как подойти к соболям: пустить росомаху с портретом наперевес и медальоном нараспашку или, всё-таки, не прибегать к столь агрессивным действиям.

— Я могу чем-нибудь помочь? — вкрадчиво раздалось у него над ухом.

Нервы у Марка в этой зверской ЗвеРре, всё-таки, расшатались не на шутку: он чуть не подпрыгнул на месте. Вздрогнул и резко обернулся.

Занятый препирательством со звеРриком и лицезрением портрета, росомаха пропустил неожиданного помощника. Зато Птека не сплоховал: он тоже испугался и огрел незнакомца фонарём по затылку, вложив в удар всю ту силу, которую намеревался пустить на борьбу с обзывающимся звеРрюгой.

Марк увидел позади себя распростёртое на булыжниках мостовой тело. Практически труп.

— О, вот и повод появился, — обрадовался он. — Графч, засунь портрет в щель, Птека, фонарь пристрой там же, и берите этого гражданина. Понесём спасать! А кто это, кстати?

Расстроенный Птека глянул мельком и пожал плечами.

— Не могу признать, — буркнул он. — Не звеРрюга.

— Уже хорошо. Бери за ноги.

Втроём они подхватили стукнутого и поволокли через площадь прямо к ажурному особняку с вымпелами. Отрез оставлять без присмотра Марк не решился, так и зажал под мышкой: шелка на дороге не валяются.

* * *

Соболя растерялись, это точно.

Не каждый день к тебе домой врывается Полярная Звезда и Последняя Надежда города с бездыханным телом на руках. И скидывает это тело прямо в вестибюле у подножия парадной лестницы.

Ради такого случая к Марку вышел триумвират клана в полном составе — у соболей не было единого главы.

Поскольку времена настали непонятные, раненого фонарём унесли без особых распросов, чему Марк был очень рад. Он уже собрался достать астролябию, но внезапно передумал: вспомнилось, как ласково архивариус гладил её округлый бок, как она висела на стене в компании с вышивкой и картой, и стало жалко.

Не сколько астролябии, сколько налаживающегося понемногу на мельнице житья-бытья, со своим укладом и настроением, которое создавал, в том числе, и этот морской, неведомо как попавший в проклятый город, навигационный прибор. Да и к тому же, разбогатевший на грабеже жабок Марк мог теперь преподнести презенты всем трём лисичкам.

Поэтому Марк сделал вид, что всего лишь хотел поправить лямки рюкзака. Нужно было как-то выкручиваться, обосновывая цель визита.

Соболя ждали.

Марк строго, даже угрюмо спросил:

— Дом соболей, насколько мне известно, является посредником между звеРрями и звеРриками, так?

— Посредник этот тот, кто посредничает на небольшой процент. Как жабки. А мы помогаем жителям, — туманно отозвался стоящий справа соболь. — Помогаем практически безвоздмездно.

— Всем? — уточнил Марк.

— Всем, живущим в городе.

— Ну конечно, — фыркнул Марк. — За городом сидят звеРрюги, помощь которым совершенно не требуется.

— Что хочет от нас шестой человек? — в лоб спросил его соболь.

"Артефакт!" — вертелось на языке у Марка, но он сказал:

— Я хочу узнать, что собираются делать соболя в полнолуние, если Артефакт не отыщется.

Теперь заговорили все трое. По очереди, один за одним.

— Мы собираемся убить Последнюю Надежду ЗвеРры. И уйти. По мосту через реку в лес, — любезно удовлетворили его любопытство соболя, глядя на Марка спокойными, безжалостными глазами.

"Хищники!" — выругался в душе Марк.

— Собственно говоря, вопросов больше нет. Всего наилучшего! — отчеканил Марк и пошёл к выходу.

Росомаха с Птекой потянулись за ним, переглядываясь: они не поняли, почему Марк не расстался с астролябией, как хотел.

Росомаха, обиженный, что его новый медальон никого не впечатлил, высморкался по пути в свисающий вымпел и вышел, очень довольный своей шуткой.

Трофеи спокойненько лежали там, где оставили.

— Никто не спёр, уважают, — обрадовался росомаха, забирая портрет.

* * *

Пока шагали обратно, в голове Марка родилась очень интересная мысль. Насчет Нисы.

Птека тоже о чём-то напряжённо думал.

А потом предложил:

— Может быть, переселимся в Зубровый Замок? Там тебя соболя не достанут.

Марк сначала и не понял, о чём это звеРрик.

А когда сообразил, лишь рукой махнул:

— Да брось! Зубры тоже только и мечтают, как разорвать меня на мелкие клочья при свете шестой луны. Меня глава зубров сразу предупредил, в первую же встречу. Нет, друг Птека, отсидеться в Зубровом Замке не получится. Буду на мельнице оборону держать.

— Будем на мельнице оборону держать, — поправил его Птека.

Марк усмехнулся:

— О да, воздвигнем свой бастион, не хуже чем у волков, лис и зубров. Мы ещё всем покажем.

— Нас преследует кто-то, — хмуро сообщил нагнавший их росомаха. — Давайте в засаду ляжем, а?

— Давайте, — легко согласился Марк. — Тем более, что в последнее время хорошим тоном считается убегать, только завидев Полярную Звезду всея ЗвеРры. А никак не догонять. Огретый Птекой не в счёт.

Они шли по дороге, ведущей в Олений Двор. Скоро должен был показаться развилок, правый путь которого уводил к мосту через ЗвеРру, а левый тянулся до резиденции Хранителей. Дорога шла через очередной пустырь, заросший стальным бурьяном.

Птека острым глазом тут же высмотрел ложбинку за кустами и скрылся там вместе с фонарём. Марк на мгновение замешкался: не хотелось пачкать шёлк, но потом присоединился к Птеке.

Росомаха задержался на дороге: он не нашёл ничего остроумнее, как выворотить из ветхого бордюра камень, подкатить его к центру развилки и прислонить к камню портрет одноглазого пророка.

И леопардом скакнул в кусты, только нарощенные кудри взлетели облаком над макушкой.

Шуметь уже было нельзя, и Марк лишь повертел пальцем у виска, показывая, что он думает по этому поводу.

Скоро Марк обострившимся слухом различил торопливые шаги: кто явно стремился их нагнать.

А потом шаги стихли: этот кто-то встал как вкопанный

Наверное, таинственный Некто увидел портрет основателя города и призадумался.

Марку вспомнилась статья из журнала "Вокруг Света" непонятно какой давности, про то, как индийские крестьяне, отправляясь по делам в джунгли, надевают на свои затылки маски с человеческими физиономиями: чтобы тигр на спину не прыгнул. Статья уверяла, что лицо на затылке помогает.

Росомаха обернулся зверем и, зажимая медальон в зубах, уполз к дороге, чтобы рассмотреть погоню.

Вернулся страшно разочарованным: таинственный преследователь исчез.

Не исключено, впрочем, что обернулся тоже: до прихода шестой луны осталось всего-ничего.

Марк был на удивление спокоен и внешне, и внутренне: так и должно было быть. Чему суждено случиться, — то случится.

— Вот и от пророка какая-то польза, — сказал он Птеке. — Видишь, как хорошо отпугивает нежелательных гостей? Я придумал! Мы этот портрет на мельницу приколотим: тогда ее жечь не посмеют.

Птека почесал нос и убеждённо сказал:

— Посмеют. Сдерут портрет со стены, а остальное сожгут.

— Ничего святого в этом мире! — возмутился Марк. — Пойдёмте тогда быстрее домой.

* * *

Бессовестно воспользовавшись отсутствием Марка, лисички навели на мельнице шороху. То есть порядку: помыли пол. Марк был рад, что на этом их хозяйственный пыл иссяк.

Архивариус сидел и работал. И очень обрадовался, увидев вернувшуюся троицу.

— Астролябия пропала, — встревоженно сообщил он. — Не к добру.

— Да тут она, — утешил его Марк. — У меня.

— Он её выгуливал, — ввернул ехидно Птека.

— Цыц! — погрозил ему кулаком Марк. — Я тоже рад, что астролябия с нами. И вообще, дорогие домочадцы, приготовьтесь к вручению даров.

Он снял и поставил на стол рюкзак.

— Для начала приветствуем блудную, э-э-э, то есть совершившую путешествие астролябию. Она вернулась домой.

— А во-вторых, чур мне! — перебила его Диса.

— А тебе — фонарь! — вручил ей презент Марк. — Наслаждайся, дорогая, на полную катушку.

— А что я с ним делать буду? — растерялась Диса. — Я-то думала...

— А что хочешь — то и делай. Дареному фонарю, как говорят... Можешь совершить красивый поступок и передарить его Птеке. Он найдёт применение этому полезному предмету. А вот этот прекрасный отрез роскошного шёлка я бы хотел преподнести нашей искусной вышивальщице.

— Мне? — растерялась Ниса.

— Ага, — кивнул Марк. — Тебе. И у меня к тебе громадная просьба: вышей мне знамя.

— Что?

— Знамя, — терпеливо пояснил ей Марк. — У всех звеРрей в этом городе вьются флаги на башнях, и у волков, и зубров, у всех. А над мельницей нашей ничего не реет. Мне нужно знамя Последней Надежды ЗвеРры. Пусть на нём будет ковш Большой Медведицы и Полярная Звезда! Прицепим синий стяг к флюгеру. Тебе какие нитки нужны?

Ниса нахмурилась, задумалась:

— Я не успею...

— Попросишь Дису помочь, — ободряюще улыбнулся Марк. — А звёздочки можешь совсем небольшие делать. Не обязательно, чтобы их было видно с Волчьей Пасти, главное чтобы мы знали — они есть. Хорошо?

— Ну зачем тебе знамя, а? — сварливо пробурчала Диса, которой, видимо, совершенно не улыбалось садиться за вышивку на пару с Нисой. — Напридумывал какую-то блажь. Лучше бы Артефакт искал...

— Стоя под знаменем, и умирать легче, — совершенно серьёзно объяснил ей Марк. — Так что мне оно необходимо.

— Хорошо, — кивнула Ниса. — Я подберу нужные цвета. Диса, помоги мне шёлк развернуть: посмотрим, какого размера нужно делать вышивку.

— А в городской архив я жертвую портрет основателя города! — продолжил материализацию духов Марк. — Мне его жабки подарили в знак особой любви и расположения.

Росомаха поставил на восточный стол портрет.

Наконец-то, настал черёд подарка для полярной лисички. В отличие от предыдущих даров, Марк достал маленький полосатый рюкзачок молча. И молча же отдал. И был очень рад, что занятые шёлком Диса с Нисой почти не обратили на него внимания.

Ился поблагодарила его тёплой улыбкой. Характерным жестом взъерошила свои белоснежные волосы, потёрла нос и углубилась в изучение подарка.

На душе у Марка было легко-легко, светло-светло, словно он и не вязаную звеРриками безделушку наконец-то вручил адресату, а, по меньшей мере, нашёл Артефакт.

— Вот теперь можно и портрет рассмотреть, как следует! — объявил он, тоже невольно улыбаясь. — Графч успел им всю ЗвеРру напугать, а я и не рассмотрел его толком.

Изображение на портрете не очень-то отличалось от других. Одноглазый пророк не стал более приятным: тот же кислый взгляд и недовольство миром.

Впрочем, Марк мог бы поклясться, что взгляни он сам сейчас в зеркало — увидел тоже бы кислый взгляд и недовольство миром.

"Превращаюсь в пророка? Всё может быть..."

Новых предметов, смахивающими на Артефакт, на портрете, увы, не было.

А Диса всё никак не могла поверить, что Нисе достался подарок лучше, чем ей. И своё персональное недовольство она выражала весьма активно:

— Лучше вообще никакого подарка не получать, чем такой! — шипела она.

— Пожертвуй его городскому архиву по моему примеру, — советовал ей Марк. — И вообще, давай выдадим его за Артефакт и поставим точку в этом деле. На фресках у пророка был фонарь, — был!

— Там совсем не такой! — подал голос памятливый Птека.

— Да какая разница? — возмутился Марк. — Такой, не такой. Тут речь о спасении города идёт, а ты придираешься. Почти такой же.

— Никто не поверит, что это Артефакт, — приводил резонные доводы Птека. — Раз он у жабок валялся.

— А мы придумаем захватывающую историю о том, как таинственный убийца благородных оленей забрал фонарь с алтаря, а потом спрятал в доме жабок.

— А зачем? — никак не проникался романтическим настроением Птека. — Зачем ему прятать фонарь у жабок?

— Чтобы мы потом имели возможность объявить о находке Артефакта, — растолковывал ему Марк. — Он, по ошибке, забрал жабковый фонарь, оставив подлинный Артефакт, а жабки и не подозревали, что хранят величайшее сокровище ЗвеРры.

— Как это не подозревали? — возмутилась Диса, которая, оказывается, слушала очень внимательно. — Тогда уж на жабок и нападение валить надо. Всё равно они противные, их с радостью растерзают. Вон, тех же волков натравить — и кое-кто даже квакнуть не успеет.

— Это не наши методы! — осадил её Марк. — Тебе вон презенты сделали, а ты в качесте благодарности готова их живьем волкам скормить. Как не стыдно!

— Это мне-то? — скривилась Диса. — За какой-то паршивый погнутый фонарь я должна теперь возлюбить этих противных лупоглазых звеРриков?

— Фонарь я погнул, — покаянно признался Птека.

Диса пропустила его признание мимо ушей и продолжила пламенную речь:

— Последняя Надежда у нас того, — постучала она себя по лбу, — странная. Раз уж не можешь Артефакт найти: думай тогда, как выкрутиться! С фонарём ты хорошо предложил, да только звеРрик прав, фонарь-то не тот. И просто так тебе никто не поверит. А вот если волки жабок вырежут, как вырезали ласок, тогда будет всё в порядке, фонарь сойдёт за Артефакт. А кто будет сомневаться — того волки разубедят. Им в этом будет прямой интерес.

— Почему это?

— Потому что им самим будет приятнее верить, что они покарали убийц и похитителей, а не расправились с беззащитными, ни в чём не повинными звеРриками.

Диса взбила локоны попышнее.

— Ты сам рассуди — и волкам приятно будет, они, наконец-то, станут хранителями Артефакта и вообще самыми крутыми в городе. И остальным хорошо — уж лучше волки, чем этот ужас. По жабкам всё равно никто плакать не будет, они гадкие и склизкие. Их не трогали, потому что медведя боялись, ходили слухи, что они смогли как-то с ним договориться. Но медведя-то теперь нет... Хочешь, я сама с волками поговорю?

— Ты же их ненавидишь за Гиса...

— Ну и что? — искренне удивилась Диса. — Я много кого ненавижу.

— Всё это замечательно, но накладок много. Фонарь-то не тот, — покачал с улыбкой головою Марк. — Низкой сорт, нечистая работа, как говаривал один персонаж. Так что оставь свои кровожадные планы и лучше звездочку-другую на знамени вышей. Ей богу, это будет полезней.

Диса пожала плечами.

— Ты сам себе враг! — сделала она исчерпывающий вывод.

— Выходит, что так, — покладисто согласился Марк.