Тень Фукусимы

— А раз так, — продолжал работник украинской спецслужбы, — сейчас сюда летит никакая не научная группа ФСБ, а люди ЦРУ. Я не хочу, чтобы эта штука досталась пиндосам. Кстати, если они не совсем конченные дебилы, то прихватили с собой пару-тройку морских пехотинцев, у которых две задачи: охранять своих оперативников и перебить нас. Или они оставят свидетелей, как думаете?

— Ну, это тоже понятно, что за вопрос? Раз так, уходить надо. А ты пилота подстрелил, придётся идти пешком через тайгу. Уверен, что дойдём?

— Не хочу через тайгу, — отказался Левченко. — Полетим на вертолёте. Пилот много о себе понимал, думал, что во всём мире он один умеет водить свою чертопхайку. Обычная ошибка, кладбища переполнены покойниками, перед самой смертью считавшими себя незаменимыми. Но вот гражданин Федин, например, отлично знает, что Тарасов тоже умеет управлять вертолётом. Так что, Пётр Степанович, отключайте портал, и давайте убираться отсюда. А эти трое пусть делают, что хотят. Им предстоит объясниться с пиндосами, которые не получат обещанного, но это уже не наши проблемы. Конечно, не помешало бы прикончить этих достойных граждан, но мне не хочется лишний раз мокрушничать на чужой территории. Предоставим эту важную миссию моим коллегам из Пиндостана.

— Левченко, а что вы планируете сделать с пультом? — поинтересовался Пётр. — Отдадите его ФСБ?

— Там видно будет, — уклонился от ответа Левченко. — Понимаете, Пётр Степанович, ФСБ тоже не всегда оставляет лишних свидетелей, а мне хотелось бы выжить. Полагаю, остальным — тоже.

Прав этот бандеровец, подумал Пётр. Конечно, любая спецслужба, заполучив доступ к порталу, предпочтёт избавиться от свидетелей. В этом плане особой разницы между ФСБ и ЦРУ не просматривается. Но разве украинская разведка, на которую работает этот тип, как бы она не называлась, поступит иначе? Зачем он всех созывает в вертолёт? Ведь ему, казалось бы, выгоднее оставить охранников здесь, чем брать их с собой. А раз он всё-таки желает усадить людей внутрь, этому может быть только одно объяснение. Как только все окажутся в салоне, он под каким-нибудь предлогом завладеет пультом, а затем устроит шикарный взрыв бензобака. После этого ему останется только перестрелять беспомощных Лаврентия Павловича, майора Сотникова и пилота, и спокойно уйти через тайгу на Хабаровск. Мужик он явно бывалый, марш-бросок по пересечённой местности для него наверняка привычное дело.

А Тарасов ему не нужен. Какие кнопки нажимать, Левченко отлично видел, ведь стоял рядом, когда Пётр открывал портал. И даже если не запомнил, на Украине наверняка найдутся спецы, которые сумеют разобраться, как работает пульт. Ничего особо сложного тут нет, прибор прост в управлении. Значит, и Тарасову жить осталось всего несколько минут. Если, конечно, он ничего не предпримет для спасения собственной жизни.

Пётр рывком освободил правую руку, которую всё ещё держал охранник, и подошёл к работающему пульту.

— Как только я отключу портал, сюда попрёт альфа-излучение, — объявил он. — Дайте мне счётчик Гейгера!

Левченко вытащил прибор из кармана Леонида Сергеевича и бросил Тарасову, который ловко его поймал левой рукой.

— Оттащите подальше этих, которые без сознания — попросил Пётр. — Иначе радиация их убьёт.

Пока охранники перемещали раненого пилота и своего бывшего шефа на безопасное расстояние, Тарасов поднял пульт, подошёл к порталу, внимательно на него посмотрел, а затем шагнул в мерцающую пелену, которая сразу после этого исчезла.

* * *

Левченко, увидев, что Тарасов скрылся в портале вместе с пультом, слегка расстроился.

— Ну, вот, ещё один камикадзе выискался, — недовольным тоном сообщил он. — Правда, этого не так жалко. Но беда в другом. Пётр Степанович умел водить вертолёты. То есть, в нашем распоряжении был пилот, а теперь его нет. Если, конечно, не считать этого несчастного раненого. Но он без сознания, так что рисковать мы не будем. Бессознательный пилот нам однозначно не нужен. Кто-нибудь из вас умеет водить такие штуки?

Ни один из охранников желания сесть за штурвал не проявил.

— Тогда придётся повести эту чертопхайку мне, — тяжко вздохнул майор СБУ. — Я видел, как это делает пилот, так что у меня наверняка получится. Залезайте внутрь, рассаживайтесь.

— Может, всё-таки пешком, через тайгу? — угрюмо предложил один из предполагаемых пассажиров. — Тут не так и далеко.

— Не доверяете моему лётному мастерству? — скорбно покачал головой Левченко. — Ладно, тогда я вам покажу, что в пилотировании вертолёта нет ничего сложного. Сейчас я подниму его в воздух, затем посажу обратно. Сам полёт — ерунда по сравнению со взлётом и посадкой. Игорь Николаевич, мне понадобится ваша помощь в этом пробном полёте.

— Даже не представляю, чем я могу вам помочь, — откликнулся Игорь, не имеющий не малейшего желания находиться в вертолёте, управляемом самоуверенным пилотом-неумехой.

— Вы же специалист по электронным схемам, а любой современный летательный аппарат буквально напичкан электроникой. Так что вам будет, чем заняться.

— Нет! — категорически заявила Алла. — Я не допущу этого!

— Алла Анатольевна, если не хотите расставаться с супругом, милости прошу на борт!

Почему он называет меня на "вы" и по имени-отчеству, удивилась Алла. Может, он этим пытается что-то мне сообщить? Он действительно хочет, чтобы оба Марченко полетели с ним? Но он же не умеет пилотировать! Стоп, сказала себе женщина. Левченко не идиот. Если он не разбирается в управлении вертолётом, он ни за что не станет поднимать машину в воздух.

— Игорь, я передумала! Наш долг, как граждан Украины, помочь пану Левченко. Не будем терять времени!

Алла решительно вошла в салон, и Игорь был вынужден последовать её примеру. Левченко удобно устроился в пилотском кресле, после чего запустил двигатель. Через несколько секунд вертолёт оторвался от земли. Как только это произошло, корпус машины тоже закрутился. Полёт выглядел совершенно неуправляемым, и у зрителей, и у пассажиров складывалось полноценное впечатление, что катастрофа неизбежна. Каким-то чудом вертолёт не столкнулся с высоким деревом, но всё-таки в последний момент смог набрать необходимую высоту, продолжая вращаться. Практически неуправляемую машину уносило куда-то далеко в сторону от таёжной базы. Только когда вертолёт ушёл из зоны видимости оставшихся на земле людей, Левченко легко выровнял машину и взял курс на Хабаровск.

— Игорь Николаевич, можете открыть глаза и перестать молиться. Господь уже вашим молитвам внял, в ближайшее время мы не разобьёмся. Алла, ты умница! Смогла понять, что нужно делать. А то я уже боялся, что кому-нибудь из этих орангутангов вот-вот придёт в голову очевидная мысль, что нужно привести в чувство пилота, перевязать его, и пусть вывозит всех к цивилизации. Это было бы крайне нежелательно.

— А почему ты не захотел взять их с собой?

— Да чёрт его знает, что у них на уме! Ты видела, почему я стрелял в пилота?

— Ну да! Он выхватил пистолет и...

— Вот именно! Я попал ему в плечо, пистолет он выронил, а потом и сам упал. Внимание, вопрос. Куда потом делся пистолет? Там, куда он упал, его вскоре уже не было. То есть, у одного из этих кадров было оружие. Что бы ему помешало меня подстрелить сразу после посадки?

— А что ты собирался делать, пока Тарасов не прыгнул в портал? Ты же всех пытался усадить в вертолёт. Что изменилось?

— Тогда имело смысл убрать всех свидетелей. Это проще сделать в воздухе. Затем вернуться и добить тех троих, что остались. Брать их с собой было нельзя, у меня обойма не бесконечная. Надо перезаряжать.

— Вася, ты что, и нас бы убил? Я думала, мы друзья!

— Дружба — дружбой, а служба — службой. Существование этой штуки, открывающей портал, должно быть сохранено в строжайшем секрете.

— Да что за безнравственные люди пошли! — обиженно возопил Игорь. — Столько трупов ради того, чтобы сохранить монополию торговли с параллельным миром! Левченко, тебе самому не стыдно?

— Игорь, о какой торговле ты говоришь? — изумился Василий.

— Ну, вот, например, им двадцать пять лет назад нужны были чёрные лебеди. Они приложили массу усилий, чтобы сначала лебедей раздобыть, а потом к себе их переправить. Они ради этого даже аварию в Чернобыле организовали, чтобы следы переброски скрыть. Ведь в Зоне радиоактивные участки в глаза не бросаются. А нам всё это было бы проделать гораздо проще, и аварию устраивать было бы незачем. Ну, и они бы заплатили нам чем-нибудь. Очень выгодный бизнес, как по мне.

— Как же ты наивен, Игорёк! Да кому нужна эта торговля? Тут же совсем иные перспективы вырисовываются! Вот представь себе. Открываем портал в параллельный мир, и переходим туда вместе с пультом. Ну, как это на наших глазах Тарасов проделал. Оттуда открываем портал в нужное место нашего мира, и кидаем туда бомбочку, можно атомную, можно фугасную. После этого возвращаемся обратно. Да так можно убить кого хочешь! Надёжно и безнаказанно! Вот где настоящий бизнес! А ты — торговля, торговля...

— Так вот зачем эта штука понадобилась ЦРУ! — сообразила Алла. — Мешает какой-нибудь Кастро или Саддам Хусейн, бац — и нет неугодного. Очень удобно!

— Я не уверен, что ЦРУ вообще слышало об этой штуке, — признался Левченко. — Понятия не имею, предал Сотников Россию или нет. Для нас, собственно, нет особой разницы, заполучит это оружие ЦРУ или ФСБ. К примеру, мешает какой-нибудь Саакашвили или Янукович, бац — и далее по тексту. Вон, Дудаева они ракетой грохнули. То есть, моральных барьеров на подобные акции у них ровно столько же, сколько и у пиндосов. А именно, полное наличие отсутствия. Но теперь это всё неважно. Тарасов с пультом умудрился сбежать в параллельный мир, и это далеко не худший вариант. Не так нам эта штука и необходима, если честно.

— Как страшно жить, — потерянно прошептала Алла.

— Значит, те, из параллельного мира, тоже могут кинуть нам бомбу в любое место по их выбору? — Игорь мыслил более практически.

— Конечно, могут, — согласился Левченко. — Одно утешает — если они за несколько десятилетий этого не сделали, скорее всего, подобных намерений у них нет. Но не исключено, что рано или поздно появятся. Помешать им мы всё равно не в силах. Игорь, ты лучше расскажи, откуда в этой истории взялись чёрные лебеди.

— Эту историю мне рассказал Леонид Сергеевич, — Марченко кратко изложил всё, что узнал от Федина о событиях двадцатипятилетней давности в Киеве и Зоне, связанных с похищением грузовика, перевозящего водку.

— Очень интересно, — признал Левченко. — Но верить всему этому нельзя. Тут намешано очень много лжи, я это точно знаю. Да и логически кое-что не стыкуется. Вот, Федин уверен, что чернобыльская авария — дело рук людей из параллельного мира. А на чём эта уверенность основана? На том, что они провели переброску в Зоне? Так этому есть и другое объяснение, гораздо лучше.

— Например, какое? — поинтересовался Игорь.

— А вот такое. Они не хотели загаживать лишний раз наш мир, вот и выбрали место, которое мы уже сами успели загадить. Обратите внимание, тех людей, которые им мешали, они не убивали, а усыпляли. Гуманность, так сказать, проявляли. Это не очень вяжется с диверсией на АЭС, повлекшей за собой кучу трупов, верно? Да и как они могли это провернуть? Нет, я уверен, что та авария — это полностью наша "заслуга". Тут вот какое дело. Атомная технология нам ведь досталась на халяву. Её украли в Штатах. О супругах Розенберг слышали? Не спорю, даже краденую технологию освоить непросто, но для этого нужны совсем другие специалисты, чем для настоящей разработки. А у нас их нет и толком никогда не было. Ни в атомных делах, ни в электронике. Пока крадём, всё нормально. Как только вносим изменения, получается или неработающий уродец, или авария типа чернобыльской.

— Подожди, Левченко! Разве советская наука ни к чёрту не годилась?

— Мне откуда знать, Игорёк? Ну, вот Тарасов — советский учёный. Он дурак?

— Ну, вроде нет.

— И тем не менее, учёный он никакой. Одиннадцать лет исследовал пульт, и абсолютно ничего о нём не узнал, кроме того, как нажимать на кнопки! Да смышлёная обезьяна в этом разобралась бы не хуже! Он даже не выяснил, куда ведёт портал, что уж говорить об остальном? Что поделать, такие вот у нас учёные.

— Вася, а меня вот что интересует, — вступила в разговор Алла. — Какое отношение ко всему этому имеет Фукусима? Ведь для нас всё началось именно с неё!

— Я думаю, никакого. Случайное совпадение, так тоже иногда бывает.

— Ровно двадцать пять лет! Я не верю в такие совпадения!

— Не ровно. Там начало марта, тут конец апреля. И причины аварий совершенно разные.

— Да забудем уже про эту Фукусиму! — предложил Игорь. — Какое нам вообще до неё дело? Японцы сами прекрасно справятся со своими проблемами. Левченко, ты сказал, что в рассказе Леонида Сергеевича полно брехни. А конкретно? Или это секретная информация?

— Кое-что секретно, но основное вам вполне можно узнать. Начать с того, что Леонид Сергеевич Федин умер в Москве, в апреле восемьдесят шестого года, и к своему умирающему отцу в Киев по этой уважительной причине не поехал. Тело достоверно опознано. Получил ли он телеграмму-вызов, теперь уже не установить.

— Он убит?

— Отравился самодельной водкой. В те времена, если помните, спиртное было жутким дефицитом, тогда пили и одеколон, и лосьон для бритья, и вообще что попало. Так что вряд ли эту смерть кто-то всерьёз расследовал. Даже если кто-то из Москвы и запросил киевский онкологический диспансер, что он мог там узнать? Телеграмму, говоришь, врач отправлял. Ну, он подтвердит: да, отправлял. А майора Федина уже наверняка к тому моменту в живых не было.

— Разве лучевая болезнь убивает так быстро?

— Игорёк, при чём тут лучевая болезнь? Тот, кто убил сына, тот упокоил и отца. Зачем ему лишние свидетели? А в свидетельстве о смерти написали "лейкемия", как же иначе? В то время много народу померло от облучения. Значительно больше, чем по официальной статистике. Видимо, убийца знал, что майор крутил тут чудесный бизнес, и решил его таким образом унаследовать. Кстати, теперь он часто говорит, что гордится своим так называемым отцом. Наглый товарищ.

— Вася, а ты откуда эти подробности знаешь? — поинтересовалась Алла.

— Я связывался с Витьком, это мой непосредственный начальник. То ли у него самого есть друзья в ФСБ, то ли у его друзей есть такие друзья, но он получил нужную информацию. Вряд ли он делал запрос по официальным каналам. Но это неважно. Главное, он мне эти данные передал, и я теперь хоть немного в курсе, в какую афёру из-за моего добросовестного исполнения приказа влипло наше областное управление. И даже не в одну, а в несколько афёр. Вряд ли мне за это орден дадут. С другой стороны, мне их и раньше не давали.

— Так тот человек — не Федин, вы уверены? — уточнил Игорь.

— Конечно. Его настоящая фамилия вам ни к чему, а краткую биографию, если интересно, изложу.

— Интересно, конечно.

— Ну, слушайте. Родился он где-то на Дальнем Востоке, где именно, не помню. Учился в Москве, в каком-то военном вузе, на юриста. Видимо, был близко знаком или даже дружил с Леонидом Фединым. Закончив вуз, работал в военной прокуратуре, где именно, Витёк мне не сказал. Я думаю, что в Дальневосточном военном округе, это бы кое-что объяснило. За специфические методы допросов среди коллег получил прозвище "Лаврентий Павлович". Понятия не имею, практиковал ли товарищ Берия пытки на допросах, но репутация у него именно такая, никуда не деться. Ну, а наш герой наверняка практиковал. Теперь о том, что он унаследовал от так называемого отца, то есть, майора Федина. Ты, Игорь, не задумывался, откуда у простого майора милиции миллионы долларов? Если бы каждый киевский майор имел такие деньги, Украина была бы просто Клондайком, и министерство финансов США впору было бы переносить к нам.