— Прежде чем ссориться, — осторожно сказал я, — я хотел озвучить одну мысль.
— Судя по твоему тону, она мне не понравится.
— Не знаю, понравится или нет, — признался я. — Но я все же должен сказать. Теоретически, у меня есть возможность воскресить Наваки. Он смог пробудить Мокутон и может быть важен для деревни.
Долгую секунду Мито буравила меня своими черными глазами, выворачивая мои внутренности наизнанку. А потом рассмеялась.
— Ты почти в точности повторил слова Тобирамы, которые он произнес, узнав о гибели моего мужа, — все так же растягивая губы в улыбке, произнесла Узумаки. — И я отвечу тебе то же, что и ему. Я не хочу, чтобы из-за моего эгоизма у моих близких были проблемы с Шинигами. Смерть тела случается, но душа возрождается, где бы ни была запечатана. Если есть, чему возрождаться. Просто оставь в покое... Наваки и не порти ему жизнь. Тем более, он не пробудил Мокутон. Только чакру своего деда в своем амулете.
Через час я валялся в пыли на улице. Тело ныло от боли, несколько костей сломаны, суставы тоже не все в порядке. Ну, еще и внутренние органы отбиты. Но все равно, что за женщина эта Узумаки! Да, в гневе она прекрасна. А эти Цепи Чакры! Эх, знал Хаширама, кого в жены брать. Но все равно на сторону ходил. Вот же...
— Ох, будь прокляты эти Узумаки! — простонал я, попытавшись встать.
Острая боль от треснувших ребер обожгла мозг. Осколки костей пробили легкие, во рту запенилась кровь.
— Сумасшедшая старуха! — отхаркивая красную пену, прохрипел я.
Только использовав технику Замены Тела, смог почувствовать облегчение. Обычными методами исцелялся бы неделю. Кажется, в своей мести Мито все же переборщила.
И Ками, я ж так и не понял, что за чертовщина только что происходила. Весь этот разговор — это только прелюдия к вымещению на мне зла? Или угрозы натравить на меня Кьюби были реальны, и мне в самом деле лучше постараться, чтобы жизнь Кушины Узумаки стала райской? А вот поди разбери эту женщину! Восемнадцать лет в теле девичьем провел, а все равно мозги работают по-мужски. Не нужно было мне с гормонами баловаться, наверно. Хоть женщин бы научился понимать. Если это вообще, возможно.
Эх, ладно. Теперь хоть фуиндзюцу Узумаки одно знаю. А где одно, там и остальные. Начало положено!
— Орочимару-сенсей!
Звонкий голос Нами врезался в мои мечты.
— Вообще-то, пора уже звать меня Рюсей-сенсей, Нами, — укоризненно сказал я ей.
— Но вы же Орочимару-сенсей. Как вас можно называть Рюсей-сенсеем?
И эта издевается. Сговорились они все, что ли?
— А я вас по всей деревне ищу уже, — поведала мне эта непосредственность.
— Да? — то-то она так быстро возле меня оказалась, когда меня из квартала Сенджу выпнули. — И зачем?
— Так Микото попросила. Мы же скоро генинами станем! — радостно поведала мне Нами.
— Что?! Когда?
Неужели уже выпуск из Академии? Совсем упустил из виду. И когда они успели доучиться-то?! Вроде только что поступили!
— Через неделю экзамены. Вот, Микото хотела напомнить, что вы собирались стать наставником нашей команды.
— Точно.
Время течет, жизнь продолжается. Да, один генин на днях погиб, но новая партия на подходе. Наваки для деревни ничем не выделялся на фоне остальных погибших выпускников Академии в этом году. А ведь он Сенджу. И, похоже, последний мужчина в роду. Да, это кажется мне неправильным, но для шиноби все в порядке вещей. Смерть всегда рядом.
— И что, только Микото хочет, чтоб я был наставником? — вернулся к реальности я. — А ты?
— А я тоже хочу! Но я не буду шиноби, — заявила Нами.
Подозрительно посмотрел на Хьюга. Вроде, не врет и не издевается надо мной. Странно. Нужно уточнить:
— А что такое?
— Я замуж выхожу!
Глава 19. Мораль и проницательность
— Замуж, говоришь?
Нами увлеченно рассматривала отпечаток моей фигуры в пыли и капли моей крови, свернувшиеся в темные комочки грязи.
— Ага, — кивнула девочка, избегая смотреть мне в глаза. — На самом деле, это давно было уже решено. Просто я раньше, чем все думали, становлюсь генином. И ваши тренировки помогли развить тайдзюцу и кендзюцу, поэтому старейшина Хиноде сказал, что я стану женой Хиаши. Он и глава Хидери говорят, что у наших детей будут сильные глаза.
Значит, Хиаши и Нами. Как же меня судьба-то любит, раз сводит с такими интересными людьми! Получается, вот она и есть мать Хинаты и Ханаби? Хм, а ведь Нами из побочной ветви клана, но на ее лбу так и не появилось джуиндзюцу. Почему меня это раньше не настораживало? Ведь это значит, что ее изначально планировали переводить в главную семью. А это значит, что ее еще с рождения собирались выдать за Хиаши. Или еще до рождения! И это... Просто прекрасно!
Значит, в клане Хьюга ведется целенаправленная селекция по улучшению глаз? Или поддержание их чистоты? Замечательно! Ох, как же хочется посмотреть на их работу!
— Вы расстроились, да, Орочимару-сенсей? — обреченно спросила Нами.
Расстроился? Ну, я планировал вырастить могучую куноичи, которая была бы максимально предана не только Конохе или своему клану, но и мне. Хотел поставить несколько экспериментов по получению тенсейгана и ввести ее оперативником в мой Корень. И то, что она из побочной ветви, давало надежду на воплощение мечты. Однако ее новая роль жены Хиаши, будущего главы клана, ставит крест на большинстве моих планов. Однако это же, как ни странно, увеличивает ее ценность для меня в ином плане. Ученица-девчонка из побочной семьи — это совершенно никчемный агент влияния в клане Хьюга. Но совершенно иное дело, если моя ученица — жена Хиаши.
— Да, расстроен, — говорю поникшей Нами я. — У меня на тебя были большие планы.
— Простите, сенсей! Нужно было вам сразу сказать, но я не уверена, что вы тогда бы начали меня учить. И тогда бы старейшина Хидери мог счесть меня никчемной...
— Да если б ты была никчемной, я б даже на тебя не взглянул, — уверенно заявил я. — Вот же проклятье! Теперь я уже не так уверен, что выиграю спор с Джирайей и Цунаде!
— Какой спор? — удивленно и насторожено спросила Нами.
— Что мои ученики будут в сотни раз лучше их учеников.
— Ого-о-о! — восхищенно протянула девочка. — Так, значит, вы считаете, что я могу стать очень сильной, да?
— Потенциал, думаю, есть, — хотя я и не знаю точно, как получить тенсейган, но с ним ты, Нами, точно стала бы моим оружием массового поражения! — Но раз уж у твоей семьи иные планы, придется ждать твоих детей.
— Ну, сенсей, зачем же так? — порозовела девчонка. — Давайте в Академию уже пойдем!
Стоять на пороге в квартал Сенджу и в самом деле не стоит, позориться мне лишний раз неохота.
— Сенсей, а вот скажите, вы же хороший ирьенин, да? — спросила Нами, неспешно вышагивая по улице.
— Хороший.
— Говорят, у вас гендзюцу на хорошем уровне, потому что вы понимаете, как и что в голове устроено. Это так, да?
— Наверно, отчасти это правда, — не совсем понимая, к чему клонит девочка, говорю я.
— А вот скажите, — продолжала расспрашивать Нами, — если человек хочет причинять кому-то боль, то это нормально?
Интересный вопрос. Инстинкт господства и жестокость заложены в человеке эволюционно. Это естественное свойство любой живой твари. Можно сказать, агрессия зародилась еще с того момента, когда в первичном бульоне началась гонка между РНК за лучшую катализирующую способность. Самовоспроизводились за счет расходования растворенных веществ в океане лишь самые успешные рибонуклеотиды. Они отнимали ресурсы, не давая шансов на репликацию другим. Потом несколько особо продвинутых молекул начали делать более совершенные катализаторы — белки. И пошло-поехало.
Главный вектор жизни — это размножение и поглощение. Живому существу нужно больше ресурсов, чтоб дублировать себя. И нужно размножаться, чтоб получать больше ресурсов. Замкнутый круг, который в ограниченном жизненном пространстве создает классическую 'банку скорпионов'. Выживает самый агрессивный, который сжирает других.
Кажется, что эгоизм и личная выгода — вся суть естественного отбора. Однако количество ограничений внутривидовой борьбы очень велико. Альтруизм и самопожертвование — это ведь тоже эволюционно приобретенные качества. Да, в моем прошлом мире недостаток эгоизма часто воспринимался как тупость, и стал неким синонимом идиотизма. Именно поэтому он обречен. Потому что ответ на вопрос Нами только один:
— Нет, желание причинять боль другому ненормально, — именно такой ответ у меня. — Даже сознательное обречение на страдание своим бездействием — уже не нормально. Не важно, есть ли для этого веская причина или таковой нет.
Потому что человек стремится к комфорту, а он не достижим, когда по его вине кто-то страдает. Все дело в эмпатии — умении преобразовывать свое Я в окружающую реальность.
— А удовольствие от чужой боли можно получать? — не унималась Нами. — И если это ненормально, то можно ли это вылечить?
Хм. А садизм — это уже девиация. Хотя, с другой стороны, понятие нормы — это чистая статистика, которая от реальности часто бывает оторвана. Является ли садизм отклонением для этого мира, для шиноби? Очень сомневаюсь я почему-то. Это же целые породы, выведенные для убийства себе подобных. По идее, всякая эмпатия и прочая дребедень им только мешает. Они как бойцовские петухи на фоне несушек. Но, с другой стороны, создание чакры невозможно без развитой духовной энергии. Сродство со стихией, все ниндзюцу и тем более гендзюцу созданы в немалой степени за счет воображения. А воображение невозможно без эмпатии. Нельзя почувствовать сродство со стихией, не став стихией. Нельзя перенять змеиные техники, не став змеей.
— Есть такие патологические состояния, при которых человек может получать удовольствие от чужой боли, — пришлось уклончиво отвечать мне. — И, найдя причину психического отклонения, наверно, это можно вылечить. Ну, правильным обучением, например, медитациями...
А если нарушения соматические, то, скорее всего, проблемы в височных долях коры головного мозга. Это тоже решаемо. Сложность только в том, что височные доли еще и за зрительное восприятие частично отвечают. Как на вмешательство в них отреагирует бьякуган, например, я не знаю. Кстати, мой утренний конфуз с Мицуко мог начаться как раз с приобретения кецурьюгана. Ведь додзюцу не могут не влиять на мозг.
— Так, — внезапно озаренный одной догадкой, нехорошо сощурив глаза, я пронзил взглядом Нами. — Скажи-ка мне, а не подглядывала ли ты за мной этим утром?
Девочка пристыженно молчала, разглядывая носки своей обуви. Уши Нами неумолимо наливались красным.
— Ну, сенсей! Это не подглядывание! Просто тренировка бьякугана, — забубнила девочка под нос. — Вообще, вы знали, на что шли, когда покупали дом возле моего клана!
— Ох, Нами, Нами... — я рассеянно потер лоб, размышляя, как быть в такой ситуации. — Понимаешь, в данном случае, причинение боли тоже не является нормальным. Но в таком подтексте... Короче, всякий человек немного ненормален!
— Вот! Я об этом и говорила маме! А что если Хиаши тоже такой же! — внезапно забыв обо всяком стеснении, воскликнула Нами. — И она только посмеялась. А вы знаете, как он бил меня на тренировках, пока я не научилась у вас давать ему сдачи?!
Ками, это просто какой-то бред. Не успел я еще в этом мире своих детей завести, а уже приходится такие разговоры вести. Просто удивляюсь иногда, как я умудряюсь влипать в подобные ситуации. Вообще, стоило бы просто закрыть тему, не стараясь что-то объяснить юной Хьюга — у нее для этого родители есть. Но... я же как раз из тех идиотов, которые альтруистичны и стремятся помогать кому попало.
Вот правильно мне первая жена говорила, чтоб я свои мозги в дело пустил. Сейчас имел бы стабильный доход от своего бизнеса... Хотя нет, если б я не решил посвятить себя науке, то я б уже давно кормил червей, а моя душа переживала новую жизнь. Что не очень-то хорошо. Но зато мне не пришлось бы переживать этот разговор! Во всем есть свои плюсы.
Пришлось несколько минут успокаивать Нами, что все у нее в семейной жизни будет хорошо. Что если вдруг муж начнет переходить грань дозволенного, она всегда может напомнить ему его место, отлупив боккеном.
— Да не, боккеном, это уже слишком. Хотя было бы весело, — разочаровано произнесла Нами. — Заметят же, что обо мне тогда подумают?
— Угу, заметят. Как ты этим утром? — ехидно уточняю.
— Простите, сенсей! Но это и вправду тренировка была! Я же не виновата, что вижу все вокруг сразу!
— Ладно, — отмахнулся я. — Все равно знал, на что шел, когда покупал дешевый дом.
— А даже если бы жили в нескольких кварталах дальше, я б все равно заметила, — уныло сказала Хьюга. — Я же далеко вижу. Ближайшее к нашему кварталу жилье дешево только из-за того, что дети тренируются чаще и видят недалеко. А так Хиаши, например, только к Учиха не может заглянуть.
— И как вы так живете-то только? — больше самого себя, чем Нами, спросил я.
— Да всегда так жили, — пожимает плечами девочка.
Я с интересом покосился на ребенка. Ей сейчас как раз восемь лет, начало того периода, когда человеческие детеныши психологически отделяются от родителей, становятся самостоятельными и начинают понимать свою индивидуальность. И для этого им требуется личное пространство, где они являются полноправными хозяевами, своя раковина, в которой они могут скрыться от чужих глаз. Последнее для Хьюга просто нереально. Какие это имеет последствия? Обычный ребенок в таких условиях затормаживается в психическом развитии, ему сложнее учиться и зарабатывать авторитет среди равных.
Что же касается Хьюга, то, например, Хината именно этими проблемами и страдала: отставала в учебе, была инфантильна и всегда на вторых ролях. Иные просто замыкаются в себе, вроде того же Хиаши. Для них спасение — это их внутренний мир, там они отдыхают и могут почувствовать себя в безопасности. Однако есть еще третий вариант, когда развиваются различные психологические расстройства от паранойи и шизофрении до эксгибиционизма.
Н-да. Когда я называл этот мир раем для генетика, то сильно ошибался. Психологам и психиатрам здесь работы больше будет. Пожалуй, окажись в этом мире незабвенная моя первая женушка да еще и в клане Яманака, она бы с огромным удовольствием препарировала души и разумы шиноби. Но лучше о плохом не вспоминать.
С Микото в тот день я не встретился. В Академии только поговорил с учителями, которые должны распределять генинов. Они согласились дать мне команду с Учиха, но только если Хокаге вообще даст разрешение на преподавательскую деятельность. Поэтому пришлось идти на поклон к Сарутоби. Он нашелся тут же в Академии в обществе молоденьких куноичи-преподавательниц. При виде меня он с явной неохотой попросил их подождать и вместе со мной отошел в сторону, раскуривая на ходу трубку.
— Учителем хочешь стать? — выпуская клубы дыма изо рта, произнес Хокаге, услышав мою просьбу.
Рассматривал он меня при этом с немалым интересом. Словно не ожидал, что я подойду с такой просьбой.
