Иные миры Часть 3 Конец пути

Алан, наверное, смог бы жить и без меня, Сократ будет скучать, но не погибнет, если меня не будет рядом, даже Северин, думаю, найдет в себе силы и прожить долгую счастливую жизнь, а Загрей нет. Он единственный, кто на самом деле не сможет с этим справиться. Мы никогда не говорили об этом, но мне и не нужно было слов — я могла читать все прямо в его сердце. И почему никто не упомянул об этом, когда я пробуждала Зов?

Алан после вчерашнего разговора остался обижен, но виду не подал. Он понял, что что-то изменилось, и я не могу сейчас доверять ему, но не понимал, почему. Я знала, какую боль ему причиняю, и это добавило еще один горький глоток в переполненную чашу моей вины. Увы, теперь мне приходилось пить ее безропотно и в гордом одиночестве, потому что разделить ее с другими просто нельзя. Все, что я могла сейчас делать, это сидеть на жестком кухонном диване и ждать сигнала от Халеда. Мы условились, что как только он будет готов, я Загрей и брилак отправимся в Имад Старханад, где Халед откроет портал как можно ближе к вершине Альбарнеу и окажет нам любую посильную помощь в выполнении миссии.

Едва слышно шурша крыльями, в темную кухню влетел сонный Сократ. Я попросила его остаться у нас, чтобы в случае необходимости он мог быстро отвести нас на поляну за брилаком и указать дорогу до Имада. С падением Грани в Имаде стали вновь открываться случайные порталы, а Великие Пески перестали быть их хаотичным нагромождением. Все вернулось на свои места.

— Не спиться, — Сократ плюхнулся на край стола и зевнул.

— Уже выспалась, — я включила свет и поставила чайник. — Печенье будешь?

— В шоколаде?

— В шоколаде, в шоколаде.

— Тогда глупый вопрос.

Несколько минут мы, молча, хрустели печеньем, запивая его горячим чаем. Мне не нравился вкус чая, но нравилось греть руки о чашку. Уютно и мило.

— Ты боишься, да? — не выдержал Сократ. Ему вообще было трудно долго сидеть молча.

— Не смерти, только неизвестности, — Я улыбнулась, и эльфик перелетел мне на плечо.

— Ты должна верить, что все будет хорошо. Даже не верить — знать.

— Я верю и знаю.

— Ага, — Сократ дернул меня за ухо, и я недовольно цокнула, — именно поэтому ты смотришь на все так, словно прощаешься навсегда. Ты это брось! Все в тебя верят, и ты не смей падать духом, а то защекочу до полусмерти, честное слово.

И принялся перебирать маленькими ручками по шее так, что я тихо пискнула и мигом согнала его с плеча.

— Тихо ты, пока весь дом не перебудил, — я замахнулась на него кухонным полотенцем, но Сократ легко увернулся и взмыл под потолок. — Я совсем не собиралась сдаваться. Подумаешь ифриты, будто я их красных рож боюсь. Пойду и разнесу там все на этой горе к чертовой матери, а когда вернусь, мы устроим такую вечеринку, что оба мира вздрогнут и будут вспоминать ее до следующего пришествия ключа.

— Ну вот, узнаю нашу Кристель, — Сократ с довольной улыбкой медленно спланировал на стол. — Теперь я с нетерпением буду ждать эту вечеринку.

— Молодец, Сократик, — я придвинула к нему остатки печенья, — воодушевил.

— Ну, я же просил не называть меня так! — он обиженно сложил ручки на груди.

— Это только между нами, — клятвенно пообещала я, и тут в прихожей зазвонил телефон.

— Слушаю, — я раздраженно подняла трубку, недоумевая, кому взбрело в голову звонить в такую рань.

— Мое почтение, уважаемая Кристель, надеюсь, я не разбудил вас.

— Ах, господин посол, — я не смогла сдержать язвительность, — не думаю, что четыре часа утра это так уж рано. Кстати, давно хотела поблагодарить вас, плеть маграба мне действительно очень пригодилась, жаль только, вы не упомянули о приглашении на свадьбу.

— Я понимаю ваше недовольство, — Фахдад печально вздохнул, — но я не могу нарушить прямой приказ, к тому же господин Халед вырос у меня на глазах, и я был уверен, что он не способен причинить вам вред. В свете последних событий, мне все больше кажется, что все произошедшее было неизбежно. И как бы мне не было печально это признавать, но я рад, что ключ Харут не был дан представителю нашей расы. Джинны стали слишком убеждены в своей исключительной важности и перестали замечать окружающий мир. Надеюсь, вы пройдете путь, уготованный Малитом, и проживете долгую славную жизнь после.

— Спасибо Фахдад, — я грустно улыбнулась, — я на самом деле не держу на вас зла. Вы, наверное, правы, что именно так все и должно быть. Так чем же вызван ваш звонок?

— Господин Халед, новый Великий султан Имада просил передать, что все готово к вашему визиту в город и чем быстрее это произойдет, тем лучше. А еще я хотел спросить, не возражаете ли вы, чтобы Хаким сопровождал вас. В Имаде сейчас ценен любой воин.

— Конечно Фахдад, — я по привычке пожала плечами, забыв, что говорю по телефону. — Он может пойти с нами.

— Тогда воспользуйтесь его кольцом, — он немного помолчал и добавил. — Удачи вам.

Когда я повесила трубку на полку возле телефона, тревожно шурша крыльями, присел Сократ.

— Уже пора? — спросил он

— Да, — я, пересилив себя, улыбнулась и весело подмигнула ему, — пора нам с Жалом повеселиться.

Подходящий портал вывел нас на одну из улиц Имада. Внутренняя территория дворца была защищена от возникновения случайных порталов энергетическим фоном центральной жемчужины, но я даже радовалась возможности пройти хоть немного пешком. Мы скромно шагали рядом с брилаком, а из белокаменных домов выскакивали удивленные джинны самых разных сословий, чтобы поглазеть на такое странное шествие. Я тоже без смущения глядела по сторонам, любуясь яркими цветами в горшках, украшавшими стены, странными деревьями, которые цвели и плодоносили одновременно, стайками шумных многоцветных птиц перелетающих от одного цветущего сада к другому. Всякие разговоры при виде нас смолкали, но меня это не смущало, напротив, если бы джинны бросались к нам с удивленными криками, я бы точно попросила бриллака поднять нас в воздух, а так можно было спокойно осмотреть город вблизи. По мере приближения к дворцу дома становились выше, а улицы шире. На стенах появлялись украшения в виде мозаики из разноцветных камней, а лестницы и дверные проемы, покрывали широкие молочно-белые изразцы с ярко-синим рисунком. Весь город был как единый архитектурный ансамбль, где все подчинялось определенным правилам, начиная от материала стен и отмостки улиц, и кончая нежно — голубыми ажурными, словно сотканными из снежинок, узорами, обрамляющими фигурные окна. На белоснежных площадях, попадавшихся на пути, как правило, располагались мастерские вкупе с магазинчиками, двери которых были распахнуты настежь и завешены легкой полупрозрачной тканью, колышущейся на ветру. Город был прекрасен, как томная восточная мелодия, полный величавого спокойствия и необъяснимой пронзительной красоты. Само время казалось, готово было обойти стороной эти плавные линии, обещая не касаться белизны стен и великолепия цветов за коваными оградами.

Брилак, идущий позади, тоскливо засвистел.

— Узнаешь места, да? — я ласково погладила его по шее, и он тихо вздохнул. — Не грусти, все будет хорошо, даю слово. Вскоре впереди показались высокие кованые ворота дворцового сада, и охранники в белых одеждах воинов вышли нам навстречу.

Брилак произвел на них ошеломляющее впечатление, и джинны замерли у ворот, словно статуи, а после все как один склонились в приветственном жесте. Моему крылатому другу это понравилось и он, довольно свистнув, пихнул меня в спину, побуждая идти вперед.

Нас провели по широкому коридору в тот самый центральный зал, где мне приходилось наблюдать собрание джиннов верховной касты. Брилак следовал за нами, благо высота потолков и ширина дверных проемов позволяли ему двигаться совершенно свободно.

Хадел сидел на возвышении, изучая какие-то карты, в окружении десятка воинов, из которых я узнала только Басира.

В момент, когда мы вошли, у них шел горячий спор, но при виде нас все притихли.

— Кристель, — Халед встал, — наконец-то. Нам стоит действовать очень быстро.

— О чем ты? — я традиционным поклоном поприветствовала всех собравшихся и замерла в ожидании объяснений. Халед не заставил меня ждать долго.

— Как я и предполагал,— пояснил он, — ифритов весьма привлекла нынешняя беззащитность наших земель, и они стягивают в пески все свои силы. Третья и десятая провинции уже терпят сильные разрушения, но мы пока можем отражать их атаки. Это значит, что у нас есть немного времени, пока они не добрались до самого Имада. Сколько бы ни было их на Альбарнеу, я думаю, что сейчас большая часть уже на пути сюда. Самое время для твоего похода. С тобой пойдет Рамил и отряд джасаров.

Джасары, насколько мне известно, воины из трех высших каст, способные к левитации и ментальной связи между собой. Их используют для координации масштабных боевых действий и обычно стараются их жизнями не рисковать.

— Целый отряд мой господин! — джинн из его окружения протестующе покачал головой. — Правитель седьмой провинции просил направить к нему хотя бы троих, не говоря уже о двадцать пятой и двадцать шестой.

— Я знаю, — отрезал Халед. — В Имаде останется только шестеро, а остальные джасары отправятся защищать провинции.

— Это очень опасно, мой султан.

— Ничего. Наши созерцатели следят практически за всей территорией Великих песков и успеют заблаговременно предупредить о приближении новых ифритов, чтобы мы стянули силы.

— Нет, — перебила я, — могут и не успеть.

Все повернулись ко мне, ожидая продолжения, и меня вдруг осенило.

— Халед, а Грань была только куполом или все-таки сферой?

— Мы привыкли называть ее куполом, но вообще технически она была сферой, а что?

— Значит, тоннелей шогготов под Имадом нет?

— Быть может, только старые, хотя они могли и обвалиться за столько лет.

— Отлично!

И я рассказала ему все, что узнала от Марьяна.

— И кто же тебе рассказал* — удивился Халед.

— Да, источник не изменился, — пожала плечами я, — один рыжий эльф, который в свободное время может следить за шогготами и мной.

— Ничего себе, — Халед задумчиво нахмурился, — тоннели шогготов не так часто выходят на поверхность, разве что какой-нибудь червяк перепутает верх и низ. Думаю, постаравшись, мы сможем найти такие места и устроим ифритам пару ловушек.

— Вот и замечательно, а я смогу обойтись и без джасаров. Откроешь мне портал поближе к вершине, и дальше мы доберемся верхом на брилаке.

— Нет, Кристель, в условиях той энергетической пустоты на Альбарнеу, о которой ты говорила, брилак не сможет лететь долго. Джасары тоже не смогут, но они, по крайней мере, отвлекут внимание ифритов от вас.

— Ладно, тогда хватит и двух. Вам здесь тоже будет жарко, не хочу по возвращении застать одни руины.

— Трех. Я выберу самых лучших, и они будут стоить целого отряда простых воинов. Хотел бы я сам пойти с тобой, но...

— Не нужно, — перебила я, — ты не должен бросать Имад. Мы справимся.

Глава 29

С нами решено было отправить Рамила Заила и Нурзама. Все они носили платки, но я знала что Рамил — один из семи джасаров красной касты, а Заил и Нурзам — близнецы и принадлежат к касте оранжевой. Халед выбрал их в основном из-за ловкости и скорости левитации. Дело в том, что левитация это скорее плавное парение, чем полет, и ни один джинн не смог бы догнать быстрокрылого брилака. Заил и Нурзам самые быстрые из джасаров, а Рамила решено было просто усадить на брилака позади нас, чтобы он мог быстро спрыгнуть в случае чего.

Для открытия портала мы спустились в подвалы дворца, туда, где неспешно плавала в столбе света центральная жемчужина Имада. После падения Грани энергию для открытия портала можно было взять только непосредственно из нее.

Халед приблизился к светящемуся столбу и протянул к нему одну руку.

— Осторожнее, мой султан, — предупредил Рамил, — это ведь центральная жемчужина, она может втянуть вас внутрь.

— Знаю, — сквозь зубы процедил Халед. — На счет три и не мешкайте, я так долго не выдержу. Раз. Два. Три.

Портал загудел, и Заил с Нурзамом сразу шагнули в него, а мы на брилаке впрыгнули следом. В последнюю секунду я услышала, как Халед кричит от боли, а когда оказалась на другой стороне портала, то поняла почему. Давление энергетической пустоты вокруг было таким сильным, что я на секунду забыла, как дышать. Представляю, сколько энергии ушло на открытие портала в такое место. Схватившись за амулет, я покрепче обняла брилака другой рукой и он, разбежавшись, с усилием поднялся в воздух. В лицо бил порывистый ветер с частичками черной пыли и я закашлялась. Землю под нами прорезали сухие трещины, и остовы обгоревших деревьев выделялись черным частоколом на сером полотне, только небо было ярко-малиновым, будто на закате, но из-за пыли было трудно разобрать, откуда исходит этот свет.

Брилак поднимался все выше и выше, и вскоре ветер стал стихать, а большая часть пыли осталась внизу. Мы неспешно летели над темными облаками, и я, наконец, увидела, куда лежит наш путь. Впереди чуть выше облаков возвышалась, подобно грозному черному обелиску, вершина горы Альбарнеу в странном малиновом зареве. Брилак летел медленно, но не ради левитирующих следом джиннов, а из-за густого и необъяснимого сопротивления воздуха. Нас словно отталкивало прочь, как чужеродные этому месту частицы. Я и сама чувствовала сильнейшее желание повернуть назад, но только крепче стискивала зубы, потому что никакого "назад" для меня уже не было. Когда до вершины было уже рукой подать, брилак, тяжело вздохнув, пошел на снижение.

— Что случилось? — крикнула я, наклонившись к нему. — Не можешь лететь?

Он отрицательно свистнул.

Я оглянулась, убедившись, что сопровождавшие нас джинны, находятся в пределах видимости, и прикрыла лицо рукавом, готовясь к очередной порции пыли, но под облаками нас ждала отнюдь не пылевая буря.

Вершина горы сияла, как жерло вулкана, очень странного малинового вулкана, а вокруг нее, волнующимися алыми островками были разбросаны ифриты. Я никогда не видела такое их количество за раз. Даже та армада, осаждавшая жемчужину во время нашего путешествия по пескам, по сравнению с ними была жалкой кучкой. Нам никогда не пройти к вершине. Никогда. В эту секунду я отчетливо поняла, что мы пришли сюда умирать.

— Туда! — крикнул Рамил и я прищурилась, пытаясь разглядеть, куда он показывает, но брилак, кажется, понял его без слов и спланировал вниз.

Мы приземлились у подножия высокой каменной гряды, и джинны тут же расчехлили арбалеты, заряженные ледяными стрелами, а ифриты, заметившие наше снижение, сразу направились в нашу сторону.

Я тяжело спрыгнула на землю, и мне показалось, что она издала какой-то подозрительно пустой звук. Я подпрыгнула еще раз и еще, звук повторялся.

— Загрей! — взвизгнула я, и он без слов понял, что нужно делать.

Несколько ударов ногой и земля проломилась, открывая черную дыру из которой пахнуло теплом и вонью.

— Тоннель шоггота, — сказал Рамил, — причем не такой уж давний.

Загрей, повинуясь моему невысказанному приказу, принялся выламывать твердые, почти окаменевшие куски земли руками, и очень быстро дыра расширилась настолько, что в нее можно было пролезть.