Данияр Сургалинов Мета-Игра. Пробуждение

— Экстренное сообщение! Взрыв в небоскребе КВТ! — взволнованно сообщил диджей по радио. — Причины взрыва...

У клан-лида запиликал смартфон. Он достал его, показав нам, чтобы молчали, и снизил громкость радио. Сморщившись, потер лоб. Послушал собеседника, сказал негромко: "Так быстро? Хм... Принято, Теодор" — и потом, сжав смартфон в кулаке, уставился перед собой.

Пух повернул, и небоскреб с волнующейся у подножия толпой остался позади.

— Итак, мангусты, — произнес Таймсквер. — Только что к нам на счет поступили полмиллиона баксов.

— Че-е? — протянула Чуча. — Это за что?

— Аванс. Но вот что сейчас с тем, кто этот аванс нам заплатил...

— Ты про кого вообще? — спросил Пух.

— Про Кана. Непонятно, что с ним. Так, ладно, дайте подумать. Помолчите еще немного.

Таймсквер затих, размышляя. Наконец он поднял руку, коснувшись передатчика за ухом, после чего мы услышали его голос и в салоне автомобиля, и через свои передатчики, то есть вместе со всеми мангустами, приехавшими к небоскребу.

— Общее внимание! — произнес лидер клана. Снова поморщился, положил ладонь себе на лоб, словно испытывая сильную головную боль, и добавил: — Я взял квест у Артура Кана. Нам нужно заполучить мифический реликт, трезубец "Молния Зевса", который находится у Хирурга. Проворачиваем все быстро, подготовку начинаем прямо сейчас. Умник, оперативно состряпай нам обзор на Хирурга. Мы пока проведем разведку на местности. Скрай, подготовь дрона и отправляйся на Южную свалку. Я, Мут и Найт скоро подъедем к тебе.

* * *

Постучав, я толкнул дверь и быстро вошел в захламленную комнату на втором этаже кланового здания.

— Таймсквер! Мутабор!

Мне никто не ответил. Здесь повсюду стояли книги, лежали стопки тетрадей и листов бумаги. У входа я чуть не наступил на миску с собачьим кормом, и тут же едва не перевернул другую, с водой.

На звуки из соседней комнаты выехал в своем кресле Мутабор. Ворон сидел на спинке, кажется, он спал. Второго питомца видно не было.

— Мы едем? — спросил я, и снова подумал о том, почему Мета не излечила этого парня. Слишком сильные, даже для нее, повреждения центральной нервной системы? Или какая-то другая причина? Надо будет позже спросить об этом у Таймсквера, интересоваться напрямую у самого инвалида как-то неудобно.

Рукой, похожей на клешню, хозяин махнул на стул у стола, заваленного книжными томами. На стуле, кстати, тоже лежала пара фолиантов — пришлось сесть прямо на них. Пока Мутабор подкатывал к столу, я прочел названия нескольких книг: "Биология зверей и птиц", "Титаны и титаниды. Божества второго поколения", "Теория и практика птичьего полета", "Мифы древней Греции", "Малый ключ Соломона".

Мутабор раскрыл одну из книг на странице с загнутым уголком и ткнул в нее рукой.

— Узнаешь?

Там под заголовком "Титаны" было шесть черно-белых рисунков двумя рядами, каждый подписан: Океан, Криос, Кой, Гиперион, Йапет, Кронос.

— Как я могу кого-то из них узнать?

— П-приглядись.

Шелдон назвал существо, атаковавшее пентхаус Артура Кана, титаном Гиперионом. Но кроме меня никто не слышал слов ИскИна, поэтому я не собирался говорить, о чем знаю. С другой стороны, тот сияющий силуэт, что я видел какой-то миг в окне, напоминал фигуру на четвертом рисунке, и про это вполне можно было сказать, не рискуя выдать свои связи с Лигой ИскИнов.

— Кажется, он, — я показал. — Не могу сказать точно, но вроде похож.

— Тайм т-тоже указал на этого д-демиурга.

— А где Таймсквер? Он сказал, что мы с ним встретимся здесь и едем на свалку.

— Скоро будет. Итак, в небоскребе КВТ побывал Гиперион. Солнечный титан...

— Именно титан? Я несколько раз слышал упоминание демиургов, но титаны — это что-то другое?

— Титаны п-просто разновидность д-демиургических сущностей — демиурги-воины.

Мутабор перевел на меня взгляд своих странных прозрачных глаз.

— Что, до сих п-пор не можешь п-привыкнуть ко в-всему этому?

— Привыкаю, но медленно. Черт, титаны! Это же предки богов, правильно?

— Т-так в мифах. В-все демиурги очень д-древние создания. Если сильно упростить, то м-можно определить их к-как разумные сгустки энергии. Иногда они воплощались в ч-человеческих телах или каких-то животных. Даже в п-предметах. Они бывают разных классов. То есть разной с-силы и разных наклонностей. И в разные времена их н-называли по-всякому: богами, д-демонами, сатирами, бесами, чертями, д-духами.

— Сгустки энергии? Что это значит?

Он пожал узкими плечами, отъехав от стола, сложил руки на прикрытых пледом коленях. Та, что была покалечена, чуть подрагивала.

— Д-демиурги живут с н-незапамятных времен. Сейчас б-большинство ослабло, развоплотилось или с-совсем потеряло себя, хотя остались и такие, как Гиперион. Они п-появляются, исчезают, иногда вступают в схватки с мета-игроками, заключают союзы с н-нами. П-последнее бывает очень редко.

— Их можно уничтожить?

— Да, разбить ядро д-демиурга, развоплотить т-так, что оно совсем рассеется. Хотя это т-трудно, особенно в случае титанов. Или подчинить... что вообще почти невозможно.

— Так они действительно разумны?

— В какой-то м-мере. По-своему. Не в-все. Те, что сильнее развоплощены, б-безумнее и чаще в-всего более злобные.

— Демиурги приходят из Канона? — прямо спросил я.

Мутабор развернул кресло так, что оказался лицом ко мне. Крупная голова его снова сползла к плечу на согнувшейся тонкой шее, будто та не выдерживала ее веса.

— Что ты знаешь о Каноне?

Мне почудилось, что в его обычно безучастном голосе проявилось легкое любопытство.

— Вообще ничего. Это слово звучало пару раз... А еще какой-то Замысел, про него было в одном из первых сообщений от Меты. У меня ощущение, что эти два понятия как-то связаны, но больше мне ничего неизвестно. Может, ты мне что-то расскажешь?

— Н-никто ничего по-настоящему не знает про К-канон и Замысел, — покачал он головой. — О Замысле игра упоминает т-только раз, при инициации. Канон упоминается б-больше, но в-всегда очень невнятно...

Он замолчал, когда неподалеку раздалось постукивание. Ворон на спинке кресла приподнял голову, приоткрыл один глаз и снова закрыл. В комнату, стуча когтями о пол, вошел второй пет Мута. Я все не мог понять его породу, это создание смахивало одновременно на пса и куницу. Черное, с едва различимыми сероватыми разводами на шкуре, короткими треугольными ушами, кривыми ногами и пугающе-злобной мордой. Складывалось впечатление, что у подобного зверя любимым занятием должно быть прогрызание себе хода сквозь человеческие внутренности. Зыркнув на меня черными глазками маньяка, это странное существо прошло, покачивая тугими боками, к миске с кормом. Сунуло в нее морду и принялось жрать, презрительно выставив в мою сторону круглый зад с куцым хвостом.

Мутабор продолжал:

— С-считается, что Замысел — это глобальная цель Меты, то, ради чего она была в-внедрена. Н-но и цель эта н-неизвестна игрокам, как и т-то, кто создал Мету. Она возникла около двадцати пяти лет н-назад. С-стали появляться л-люди с чипами, их с-сеть постепенно разрасталась... Я сслышал мнение, что ближе в-всех к Канону и Замыслу п-подобрался игрок по имени Баал. И это п-почти уничтожило его. Извратило его п-природу так, что он п-превратился в супермонстра. Именно Баал...

Его прервал скрип двери. В комнату вошел Таймсквер. Кинув взгляд на жрущего корм пета, он скривил лицо в неопределенной гримасе, обошел его по широкой дуге и остановился у стола.

— Что там насчет Баала? — спросил клан-лид, переведя взгляд с Мутабора на меня.

— Т-ты знаешь эту тему лучше м-меня. Расскажи ему.

— Баал, — заговорил Таймсквер, — игрок с мощнейшим умением: может призывать демиургов и вселять их в себя, на время приобретая их способности.

— Ого! — поразился я.

— Чем сильнее демиург, тем больше времени и сил Баалу нужно на его захват и перевоплощение. Более мелких демиургов он может воплощать очень быстро, таким образом способен на частые трансформации и различные типы атак во время боя.

— Он п-почти непобедим, — добавил Мутабор. — Хотя если заполучить в свои руки какой-то по-настоящему серьезный эпический или б-божественный артефакт...

— Как, например, — Трезубец, то есть "Молния Зевса"...

— Или, т-тем более, сет артов божественного уровня...

— То возможно с их помощью уничтожить Баала, — заключил Таймсквер.

Теперь настала моя очередь переводить взгляд с одного на другого.

— Подождите, вы хотите сказать, что в небоскребе появился Баал, вселивший в себя титана, а не сам титан?

— Есть подозрение, что это Баал наехал на "Корпорацию".

— То светящееся чудо-юдо в окне — это был человек?!

— Повторяю: вселяя в себя демиургическую сущность, он на время теряет почти все человеческое. Но все же я не утверждаю, что это был Баал. Возможно, сам титан Гиперион ощутил угрозу от Артура Кана и решил нанести упредительный удар, а Баал к этому вообще не имеет отношения.

— Так давайте спросим самого Кана, — предложил я. — В конце концов, он нанял нас для этого и может прояснить...

— Артур Кан мертв, — перебил Таймсквер.

Голова Мутабора повернулась к нему, как на сломанном шарнире.

— Д-да? Гм... Интересная н-новость.

— Ты, как обычно, очень сдержан, — хмыкнул клан-лид. — Со мной вышел на связь Тодд, главарь "Проклятых", которые работают на "Корпорацию". Он сказал, что тот титан убил Кана. Сжег. Это пока держат в секрете, "Корпорация" функционирует как прежде. Конечно, клан пошатнется, но заместители Кана надеются спасти бизнес и влияние в Мете.

— Если это секрет, то почему он рассказал тебе?

— Чтобы мы продолжали выполнять квест, — пожал плечами Таймсквер. — Тодд подтвердил, что все договоренности в силе. Сейчас едем на разведку, потом ты, Найт, отправляйся к Теодору, получи у него "соль" на покупку "Кольца усиления". Оно понадобится тебе, когда мы нападем на Хирурга.

Глава 24

Разведка

За городом наш неприметный микрофургон с поцарапанным крылом свернул на разбитую дорогу, идущую вдоль высокого бетонного забора Южной свалки, которая уже около трех лет стояла законсервированная.

Дрон, покрытый бело-голубыми разводами, спикировал прямо к лобовому стеклу машины, и Таймсквер, выругавшись, остановил ее.

— Скрай, чертов идиот! — пробормотал он, распахивая дверцу.

Тихо жужжа, дрон опустился на дорогу перед нами. Я тоже раскрыл дверцу, но выходить не стал, пахло снаружи так себе. Мутабор с петами находился за перегородкой с окошком, отделяющим заднюю часть фургона. У автомобиля был раздвижной подъемник, специально сделанный для его кресла, он мог выбираться и заезжать внутрь сам.

Со стороны заросшего бурьяном пустыря показался Скрай с пультом управления в руках.

— Привет, пацаны! — жизнерадостно гаркнул он.

— Еще раз так сделаешь — запихну тебе этого дрона кое-куда, — пообещал клан-лид.

— Ладно-ладно, все путем. Ну что, погнали? Начнет темнеть, станет плохо видно, а свалка — тот еще лабиринт. Я свои связи поднял, все разведал.

Из раскрывшихся задних дверей с гудением выдвинулся короткий пандус, конец уперся в землю, и кресло съехало вниз. На спинке сидел ворон. Второго пета Мутабор с собой не взял.

— Найт, давай за мной, поможешь двери открыть, — позвал Скрай.

Под "дверями" он, как выяснилось, подразумевал отколотый кусок бетона в нижней части забора. Мы сдвинули его, согнув ржавый арматурный прут. В этом месте под забором было выкопано покатое углубление, через которое смогло проехать кресло.

— Ты это сам успел организовать? — спросил я, пока Таймсквер отгонял фургон за кусты и пробирался на территорию свалки вслед за нами. На спине его был рюкзак.

— Да где там "сам", — мотнул головой Скрай, включая дрона. — Я ж говорю: связи поднял. Диггеры у меня знакомые есть, они по свалке когда-то шастали, искали старые катакомбы под ней.

— Нашли?

— Ага, только там все бронированными дверями было перекрыто, спуститься так и не смогли. Но дело не в том, главное, что они тогда проход себе организовали. А поскольку ходили они с оборудованием, с какими-то эхолотами или чем-то таким, то проход у них расширенный, удобный, как видите... Ладно, вперед.

Дрон с едва слышным жужжанием перелетел ограду. Встрепенувшийся ворон раскрыл один глаз, наблюдая за ним.

— Далеко идти? — спросил Таймсквер, принюхиваясь. — Пахнет тут, конечно...

— Когда диггеры здесь были, Хирург на Свалке еще не обосновался. Но по моим прикидкам — недалеко.

Клан-лид кивнул, достал из кармана планшет и, когда экран озарился, произнес негромко:

— Умник, слышишь? Прием!

Мусорные завалы вокруг становились все выше. Далеко впереди в небо торчали серые стены заброшенного мусоросжигательного завода, похожего на огромный готический замок из бетона. На экране планшета возникла голова Умника, зашипело, донесся его голос:

— На связи! Слышно?

— Давай рассказывай, — ответил Скрай, заглядывая через плечо Тайма, который на ходу поднял планшет так, чтобы все мы видели экран.

— Собрал, что успел. Полазил по архивам, откопал пару сослуживцев Хирурга. У одного взял интервью, вроде я журналист из "Вестника ветеранов".

Голову Умника сменила фотография мужчины в армейской форме. Новое фото — он стоит вместе с тремя военными на фоне глинобитных восточных домов.

— Хирурга зовут Михаил Семенович Глебов. Действительно хирург, причем армейский, последнее место службы — Сирия. Был начальником госпиталя, сам делал операции. Из тех, на кого можно положиться. Три награды... Так...

На экране возникло фото какого-то документа с неразборчивой печатью внизу, его сменил кадр, сделанный высоко сверху: разрушенные дома, дырявые крыши, трупы на улицах, все это желто-бурое, припорошенное песчаной пылью. По углам снимка виднелись линии рамки, в центре было наложено перекрестье с кругом.

Умник продолжал:

— Городок рядом с частью Глебова попал под ракетный удар. Массированный, по ошибке. А в городке была больница, куда свозили раненых из соседних поселков. Так там почти все было разрушено, кто успел — сбежал, кто не успел — погиб. В живых остались человек десять тяжелораненых: дети, подростки.

Дрон летел невысоко над нами, цвет его снова поменялся на голубой, с легкими белесыми разводами, так что он стал почти не виден на фоне неба. Звука винтов мы вообще не слышали — мухи на свалке жужжали гораздо громче. Умник продолжал:

— Тогда Глебов сел в машину с тремя подчиненными — и туда. Оказать помощь, вывести всех, кого еще можно. Машина подорвалась на мине, двое погибли, третьему разворотило ноги. Сильно контуженный Глебов взвалил товарища на плечи и потащил на себе к городу. С собой взял только медицинский чемоданчик — пристегнул к поясу — и пистолет. Ни карабина, ни гранат, ни БК, ничего больше, лишний вес... Товарищ по дороге скончался от потери крови. Оставив его, Глебов добрался до больницы, где еще были живые. Но когда вошел в город, с другой стороны в него вбежала стая псов.