Практическая антимагия

— Слава Арцису! — крикнул Маркус. — Слава королю! Слава Арцису Храброму!

— Слава! Слава! Слава! — как-то уныло прокричали солдаты, и их можно было понять.

— Слава Валлару! — очень вовремя нашелся следопыт.

Солдаты радостно его поддержали. Одно дело — Арцис, обрекший их на гибель. И совсем другое — его предок, величайший из королей. Понятно, отчего подлец Узуйкам клюнул на наживку Арциса. С таким, как следопыт, можно было заставить эльфов поверить в то, что их королевством правит вовсе не мудрый Иллийон, а тупой гоблин.

— Раздать повязки! — вновь захрипели голоса десятников.

Перед строем понесли огроменный мешок, набитый гролльскими повязками. Воевать без них с вонючей армией Узуйкама было бы крайне неразумно. Смрад будет такой, что вывернет наизнанку даже безносого.

Итак, солдаты вооружены и воодушевлены. Каждый знает, где стоять и что делать. Механизм гномов под завязку заполнен смертоносными заклинаниями, его труба угрожающе смотрит в Ламайский лес. Дерись — не хочу. К битве с мертвяками все готовы. Нет только самих мертвяков. Пока нет.

К нам поднялся Маркус. Вручил повязки и, ни слова не говоря, наконец-то вставил перстень в проклятый ошейник, заставив меня замереть статуей.

— Дуана-Рона! — обратился агент к колдовской железке. — Я, хозяин ошейника, повелеваю освободить Онду-Гура! Разжимай свои стальные когти! Отпирай свои крепкие замки! — громко произнес он, и я затаил дыхание. — Пришло время отпустить пленника!..

Замок на ошейнике наконец-то щелкнул.

Глава 11

Время храбрости

Началось. Зеленая стена деревьев качнулась маятником и поплыла перед глазами; по телу пробежала дрожь, секундой позже подогнулись ноги. Чтобы не упасть, я прислонился к стене. И начал медленно сползать по нагретым солнцем каменным глыбам, заглядывая в удивленные физии магов. Буверт и Эрик успели подхватить меня вовремя: не видать колдунам моего унизительного падения, как собственной магиаты.

Ученики были растеряны не на шутку.

— Я могу... — начал дворянин.

Пронт вопросительно уставился на меня, и я кивнул, хотя голова шла кругом, а тошнота подкатывала к горлу.

— Готовсь! Готовсь! Готовсь! — заголосили десятники.

— Я позову Дара, — обеспокоенно проговорил Буверт, ища взглядом целителя.

— Никого звать не нужно, — остановил я перепуганных учеников. — Сейчас отпустит.

В этот раз я не врал. Подобные приступы случались и прежде. Правда, раньше в присутствии колдунов земля не уходила из-под ног, но и такого скопления магии я еще не знал. За лесом словно поднималась волна. Серая и злая. Способная смыть этот лес ко всем демонам.

Сколько магии, невероятно! — в предвкушении думал я. Океан магии!

Я высвободился из-под ученической опеки и повернулся к лесу, на всякий случай прижимаясь к стене. Меня опять качнуло, но я не упал: слабость уходила. Как я и предвидел, приступ был скоротечен. Мое тело, привыкшее к магии, привыкшее пить ее крупными глотками, было сильнее злой колдовской волны.

— Может быть, я все-таки...

— Я же сказал — не нужно. Со мной так часто бывает.

— Часто бывает? — удивился Буверт. — Я не замечал. Это от магии?

— От ее скопления.

— Почему?

— Кто его знает, — ответил я, пожимая плечами. — Сколько себя помню, стоит мне ощутить сильный магический источник, как меня непременно мутит. Но недолго.

— И с нами такое будет? — ужаснулся Эрик. — Ну потом? Когда мы...

— Не рискну утверждать. Могу судить лишь о своих способностях и слабостях. Возможно, вас это не коснется. Быть может, по возможностям вы отличаетесь друг от друга так же, как отличаются друг от друга колдуны разных школ. Одни лучше мечут молнии, другие — огненные шары.

— Хорошо бы, — приободрился Эрик.

Странно, что пекаря еще что-то пугало. Со слов Дара Лэндмильского, после ложки его кисло-сладкого отвара последний трус в замке Пяти мечей должен был от ярости порвать рубаху на груди и, разбив запертые ворота в щепки, бежать колотить и кусать мертвяков. Нет, я был прав: в Эрика нужно было влить две, а то и три ложки отвара. Но целитель меня не послушал. Впрочем, его заслуг все равно не отнять. Испившая отвар бледная и унылая солдатня заметно приободрилась, да и пекарь наконец перестал трястись от страха при мысли о жестокой битве.

— Вам лучше? — Дворянин встал рядом со мной, внимательно вглядываясь в лес. — А то мне нетрудно...

— Уже отпустило, — ответил я. — Благодарю.

Вот кому не нужен был никакой отвар. Если только немного успокоительного зелья, чтобы храбрый дворянин и вправду не порвал от ярости рубаху на груди при виде мертвецов. Буверт был натянут, как тетива эльфийских луков. Как никто из нас, он был готов разить мертвецов в любой миг и тупо верил, что не ослабнет, несмотря ни на что. Перстни он все-таки надел. Однако прислушался ли к другим пожеланиям строгого учителя? Не лезть на рожон, держаться рядом... Сомневаюсь.

— Они уже там? — спросил Буверт. — В лесу?

— Нет, но близко. Поверь мне, мы все заметим, когда они потекут между деревьями. Такой переполох начнется.

— Вы их видите?

— Пока только магию. Много магии.

Дворянин сузил глаза и вновь уставился в лес в надежде разглядеть хотя бы каплю магии. Не вышло. И он обратился к пекарю:

— А ты что-нибудь видишь?

— Нет, — к радости дворянина ответил Эрик. — Ничего. Только деревья.

Лес по-прежнему молчал. Не было буйной волны. Не чувствовалось ее зловония.

— Придет-придет, — подбодрил я дворянина. — Поверь мне, еще проклянешь этот дар, когда от ощущения сочной магии каждый раз голова будет идти кругом.

Буверт промолчал. С презрением поглядел на перстни, на толстые пальцы пекаря, не отяжеленные дурацкими стекляшками, а затем опять уставился в лес, смешно сузив глаза. Он еще не представлял, как порой антимагическое зрение портит нервы. И какое наступает счастье, когда ты наконец-то начинаешь им управлять. Понимаешь, что теперь можешь не замечать колдовство, не видеть яркие магиатические облака. Смотреть на колдунов как на обычных людей.

— Ты смотри, так сильно не напрягайся, а то еще лопнешь до начала битвы, — усмехнулся Пронт. — Как мы без тебя-то воевать будем?

Буверт нахмурился, но опять промолчал. Агент встал по левую руку от меня.

— И чего Дар намешал в свое зелье? Руки чешутся, — он помял свою ладонь. — Так бы и дал кому-нибудь в морду!

— Скоро придется, — сказал я и увидел, как серая волна опрокинулась на лес. — Совсем скоро.

Казалось, все гнезда опустели разом. Небо над лесом покрылось разноцветными пятнами. И продолжало покрываться. Птичьи крики слились в противную мелодию — точно несколько неумелых музыкантов пытались на гуслях сыграть что-то грандиозное, но струны не давались, то и дело лопались с пронзительными звуками. Такова была музыка надвигающейся беды.

Вскоре из леса врассыпную бросились перепуганные звери, как если бы в нем вспыхнул пожар. Грустное было зрелище. Волки и лисы, поджав хвосты, бежали рядом с зайцами. Сердито орали медведи, даже они отступили перед грозной и вонючей армией. Нам, увы, отступать было некуда. Оставалось только терпеливо ждать проклятых мертвецов.

— Буверт... Когда начнется битва, помни о родителях. Думай, что им нужно: шрамы на твоем теле или здоровый и живой сын? — в последний раз попытался оградить я дворянина от беды. — Да помогут тебе небожители.

— И вам, учитель.

Для всех в замке лес оставался прежним. Густым и зеленым. Для меня он почти исчез. Скрылся в непроглядной серой туче. Лишь на его окраине торчали из плотного серого облака пушистые макушки. Но и они все глубже уходили в магию. Тонули в ней зелеными корабликами.

— Надеть повязки! Надеть повязки! Надеть повязки!

Самое время. Завоняет скоро — жуть. Смрад встанет такой, что как бы деревья не вырвали корни да не дали деру.

Я туго завязал повязку на затылке. Проверил, надежно ли их затянули Буверт и Эрик, и встал между учениками. Предстояло взглянуть на мертвую армию поближе. Проникнуть внутрь серого облака. А это не на желторотых магов смотреть. Можно и чувств лишиться.

— Держите меня, — сказал я ученикам, не обращая внимания на удивление. — И никаких больше вопросов, — предупредил я Буверта. — Отвечу после битвы. Ну же, хватайте!

Стоило сомкнуть веки, как голова загудела.

Ничего, пройдет, успокаивал я себя, настраиваясь на то, чтобы ухнуть в огромное серое облако магии, выросшее в темноте. Оно раздувалось и сжималось, выбрасывало во все стороны длинные серые щупальца. Мы двигались навстречу друг другу. Облако медленно, как и положено облаку в безветренную погоду, я быстро — пущенной стрелой.

Миг. Еще миг. Серые стенки остались позади, и я ощутил себя червяком, который наконец забрался в огромный плод. За толстой шкурой была сочная, переливающаяся всеми цветами радуги мякоть. Разноцветные огни полыхали повсюду. Мешали мне, не давали как следует рассмотреть чрево колдовского облака. Магиата, превосходная магиата, заключенная в колдовских телах, во всей красе предстала передо мной.

У-хх! Вдруг в скоплении магиаты, глубоко в облаке, на миг полыхнуло. Да так ярко....

Исчезло. На месте таинственного источника закачались разноцветные круги. Разглядеть что-либо было невозможно. Ослепленный невиданной магией, я решил на некоторое время покинуть колдовскую тучу, от беды подальше. Но так легко сдаваться не собирался. Пусть некромаги подойдут ближе, пусть бросят в бой проклятую армию — счистят кожуру, чтобы мне легче было добраться до косточки. А она есть. Твердая и яркая, спрятанная за серыми колдовскими стенами и многочисленными облаками магиаты.

— Фу, — вернувшись, вздохнул я. — Можете отпускать.

— Ну что там? — спросил Пронт.

В отличие от стоящих ниже магов, он прекрасно знал, что я могу видеть, закрыв глаза. Лопнувший череп лесного разбойника наверняка не раз становился предметом страшных историй.

— Куча некромагов, ведущих сотни мертвецов.

— И это все? — огорчился агент.

— Пока да. Слишком сложно. Слишком много магии и магиаты.

— Кто к нам приближается, я и без тебя знаю.

— Но они что-то скрывают, — предупредил я как можно тише, дабы не пугать понапрасну солдат. — Что-то магическое и необычайно сильное. Не успел разобрать.

— С ними могущественный колдун?

— Нет. Колдуны так не светятся. Думаю, это вообще не человек.

Чтобы отдохнуть от вида магии, я повернулся. И встретился взглядом с Богартом.

— Не человек? Зверь? — спросил он.

Я покачал головой.

— Тогда кто?

— Скорее — что. — Взгляд упал на чудесный механизм гномов. — Судя по всему, некромаги тоже приготовили нам подарок. И весьма нехороший.

Предвидя вопросы, я указал на красный ящик у катапульты. Бдительный Гидар с удивлением уставился в нашу сторону, заметив необъяснимое внимание к своей персоне.

— Звенящий? — забеспокоился Пронт, и было отчего. — У них есть Звенящий?

— Почти.

Я вновь повернулся к лесу: серое облако доползло до опушки.

— Что значит — почти?

— По силе их чудо-ящик отличается от нашего так же, как Богарт — от гоблинского шамана.

— Этого еще не хватало. Ну гномы! Ну недомерки волосатые! — потряс кулаками Пронт. — На небожителях клялись, что Звенящего ни у кого в мире нет. И еще долго не будет.

— Значит, надо было заставить их клясться на бородах, — улыбнулся я грустно. — Тогда бы точно не надули. Хотя я не уверен, что они вообще тебя надули. Я видел его лишь миг.

— Так вернись туда снова!

— Ничего не изменится. Силы лишь зря потрачу.

— Толку от тебя...

— Не переживай, скоро мне станет известно, что они скрывают, — поспешил успокоить я агента. — Как только некромаги спустят с цепи своих тварей, как только облако рассеется, я туда обязательно вернусь.

— Не было бы поздно.

— Не будет, — сказал я уверенно.

— Надеюсь. Предупредить Маркуса?

— Пока не стоит.

Из леса выбрели первые мертвяки...

Солдаты веселились. Сбежались к нам со всех стен, чтобы поглядеть на нерасторопную армию да пострелять по мертвякам. Горящие стрелы под топот и гогот без остановки летели вниз, разя медлительных, но настырных тварей. Даже Эрик, в жизни не держащий из оружия ничего, кроме ручки кухонного ножа, не удержался и потребовал лук. Попасть со ста шагов, да в такую крупную цель, смог бы и слепой. Всеобщего веселья не разделяли лишь Буверт и колдуны. Первый рвался пожечь мертвяков магией, но я ему запрещал. Последние по моему совету терпеливо ждали команды на подъеме, откуда ничего не было видно.

Вой и стоны шевелящихся внизу мертвяков никого не пугали.

— Учитель, — обратился Буверт. — Посмотрите, они совсем близко.

Не понимаю, я что — вдруг ослеп? Да вроде нет. Прекрасно видел, как первые мертвяки коснулись западной стены и, тупо уткнувшись в камень, остановились. Судьба этих мертвяков была незавидна. Их либо сминали свои же, либо жгли стрелы.

— Заводить Звенящего? — спросил Пронт серьезно.

— Ни в коем случае! И катапульту не трогайте.

— А голубя?

— И его тоже. Это всего лишь проверка. Мясо для стрел и материал для подъемов. Поверь мне, Звенящий еще ой как понадобится.

Я увидел, как тонкие серые нити, которые протянулись от леса до замка, налились магией. Ну сейчас попрут. Некромаги немного добавили нерасторопным мертвякам жизни.

— Смотри-ка, оживились, — заметил Пронт. — Вон как полезли! Скоро до нас доберутся.

— Учитель... — продолжал гундеть Буверт.

Не отвяжется ведь.

— Ладно, разомнемся немного. Эрик?..

Пекарь растолкал солдат и, с огорчением поставив лук, встал по правую руку от меня. Вид у него был таким, словно он только что завалил дракона.

— Пятерых поджег, — гордо заявил он.

— Здорово, — сказал я без восторга. — Теперь сожги десятерых. Приготовьтесь. Но не больно-то усердствуйте. Нам еще бой предстоит.

Едкий дым заволакивал небо. Боевые кличи, крики и стоны стихли, и стало слышно, как ненасытный огонь с аппетитом жрет мертвечину, похрустывая сухой плотью. Гарь угольно-черными перьями качалась в воздухе, оседала на стенах и доспехах.

От копоти лица Буверта и Эрика потемнели, на щеках слезы проложили тонкие светлые дорожки. Зловонный дым заставил намокнуть и мои глаза. Легко представить, что случилось бы с храбрыми бойцами, если бы в свое время агенты не позаботились о гролльских повязках. Войди некромаги в замок, они непременно утонули бы в блевотине и оглохли бы от кашля задыхающихся солдат.

Ученики молчали, с интересом заглядывая за стену. К нам поднялись Богарт и маги. Они и вовсе застыли четырьмя темнолицыми статуями, ибо до последнего момента лишь слушали битву, но не видели, как солдаты верно кладут мертвяков, как в нашем пламени один за другим сгорают мерзкие воины.

Первую атаку отбили без потерь. Прожженные до костей, дымящиеся и все еще полыхающие тела мертвяков лежали повсюду. Иссохшие руки и разбитые черепа тошнотворным ковром устелили подступы к замку. Эльфийские и человеческие головы догорали на орочьих животах; и тут и там из мертвячьих тел торчали сломанные кости, легко прошившие гнилую плоть. Кое-где у западной стены выросли трупные горы в три человеческих роста, и по этим горам можно было спокойно добраться до защитников замка. Поэтому копейщики, не раздумывая, принялись разрушать возведенные за минуты подъемы, насколько хватало длины копий. Того, кто еще шевелился вдали от стен, солдаты скучающе добивали: время от времени горящие стрелы неслись вниз, вспарывая погребальный дым.