жнец конохи

А это еще не учитывая его Банкой. Его Банкай сжимал все его рейреку в несколько раз, усиливая все его физические характеристики в несколько раз. Особенно скорость.

Вздохнув, Ичиго откинул голову на подушку дивана, давая глазам отдохнуть на мгновение.

— Да, хорошо, я все еще не нашел причину, чтобы действительно отпустить, так что это все еще обсуждается. — сказал он, заставив ее кивнуть. Не сводя с него глаз, Кушина почувствовала, как на ее красивом лице появляется ухмылка.

— Знаешь, Ичиго, ты все больше и больше походишь на старика, когда приходишь домой и так вздыхаешь. — она дразнила его, пока была возможность. В последнее время было мало возможностей подразнить его. Теперь он начал дразнить их в ответ, оставляя ее и Микото заикающимся красным месивом.

Куросаки только усмехнулся.

— Когда у меня вырастет борода, а это случится не скоро, ты можешь называть меня старым. — сказал он. Ее глаза смотрели на его лицо в течение долгого момента, ее глаза изучали черты его лица, прежде чем призрак его щетины появился на мгновение, заставляя ее глаза широко раскрыться, когда она представила его, его длинные колючие оранжевые волосы затеняли его интенсивные карие глаза с оранжевой щетиной на лице.

— Я думаю, ты будешь выглядеть довольно сексуально с щетиной… — она рассеянно произнесла это, заставив его удивленно посмотреть в ее сторону. Его лицо полностью покраснело от ее слов, прежде чем она, наконец, поняла, что сказала. — А-а! Я имею в виду… .эмм…не мог бы ы забыть, что я это сказала, ттабане? — сказала она, тоже краснея и смущенно почесывая затылок. Она почувствовала, что опускается в кресло, пока он пристально смотрел на нее, а потом просто усмехнулся и покачал головой.

— Не беспокойся, Кушина… — он заставил ее кивнуть с нервным смешком, пока его глаза осматривались, — Наруто и Саске все еще в Академии? — спросил он, заметив, что стало немного тихо. Кушина, к которой вернулось самообладание, кивнула. — Да, у них еще есть два часа, а Микото ушла за продуктами, так что она вернется только через час или около того. — сказала она, заставив его кивнуть. Однако ее глаза загорелись пониманием, которое заставило ее выпрямиться.

-Ах, чуть не забыла, ты сегодня получила кое-что по почте. — Ичиго поднял бровь, когда Кушина встала и вошла в кухню. Вскоре она вернулась и протянула ему конверт, на который он посмотрел сверху вниз: — Что это? — спросила она, любопытствуя, кто или что это было. Ичиго просто посмотрел на конверт, прежде чем увидеть его отправителя, и, увидев его от НАМИ-но-Куни, улыбнулся, прежде чем начал открывать его. Сделав это, он вытащил письмо, которое прочел, легко уклоняясь от попыток Кушины заглянуть ему через плечо.

Дорогой Ичиго,

Это я, Тазуна, поскольку ты уехала после завершения наших проектов, я решил написать это письмо, так как был нужен дома. Это заняло немного больше времени, но мы наконец закончили строительство твоего дома, и я должен сказать, что это мое лучшее творение, уступающее только мосту. Должен признать, малыш, для такого простого человека, как ты, этот проект был довольно продвинутым, ты уверен, что ты не какой-нибудь аристократ? Эх, в любом случае не мое дело судить, просто сообщаю тебе, что все уже сделано и незначительные завершающие штрихи здесь и там. Теперь его нужно только обставить и все такое.

Я надеюсь, что тебе это понравится, и ты проживёшь долгую и счастливую жизнь со своей семьей, и Эй, приходите к нам как-нибудь, когда у тебя будет такая возможность.

Искренне,

Тазуна, Потрясающий Строитель Мостов!

Ичиго усмехнулся, закончив читать письмо, прежде чем сложить его и положить обратно в конверт.

— -Так что же это было? — Спросила Кушина, заставив Ичиго посмотреть в ее сторону, прежде чем снова взглянуть на пергамент.

— Кстати, когда у нас будет такая возможность завтра, я хотел бы взять нас всех на небольшую прогулку, пусть Наруто и Саске возьмут выходной из Академии и немного погуляют с тобой и Микото. — Кушина удивленно посмотрела на него, а потом задумчиво подняла глаза.

— Хм, Мы могли бы сделать это, мальчики учатся довольно хорошо, так что один день ничего не сделает и плюс я думаю, что мы можем сделать с небольшим количеством времени вместе как семья, не так ли? — она нарочно положила руку ему на плечо, заставив его посмотреть вниз на ее игривые фиолетовые глаза, которые заставили его усмехнуться, прежде чем его взгляд переместился на ее руку, особенно на безымянный палец, который напомнил ему о другом проекте, над которым ему нужно было работать.

— Да, как семья… — добавил он, и оба погрузились в уютное молчание, наслаждаясь обществом друг друга, в то время как их руки были соединены, пальцы переплетены.

Полночь

Ичиго сидел один на крыше многоквартирного дома, в котором жил, обдуваемый прохладным ветерком, и спокойно смотрел на Коноху. Прошло уже несколько часов с тех пор, как остальные члены семьи вернулись домой, и хотя Джирайя еще не вернулся, он знал, что старик, вероятно, занят завершением работы над своей шпионской сетью здесь, в деревне. Ужин был насыщен событиями, если не сказать больше: Кушина и Микото рассказывали друг другу о прошедшем дне или, как всегда, поддразнивали его. Саске сказал ему, что день был скучным, как обычно, но он был раздражен клыкастыми девчонками, которые не оставляли его и Наруто в покое, это заставляло молодого Учиху карабкаться по стене.

Затем Наруто рассказал ему о своем дне в академии, хотя гораздо более спокойно, как только он получил твердый взгляд от Куросаки, заставляющий его использовать свой внутренний голос. Он рассказал ему о своем дне в академии и о том, что это была в значительной степени «прогулка с тортом» для него, но одна вещь, которую он заметил в том, что Наруто сказал более серьезно, это то, как он сказал, что учителя, один с серебряными волосами по имени Мизуки, смотрели на него, его младшего брата, вместе с другими учителями.

И снова, казалось, ненависть к младшему брату была гораздо глубже, чем он ожидал. Это всегда было проблемой, с которой ему приходилось иметь дело, большая часть предубеждения Конохи против Наруто, так как он был джинчурики Кьюби-но Йоко. Этот вопрос он поднимал в Хирузене по меньшей мере три раза, и после третьего раза никаких последствий и все та же старая отговорка о том, что деревенским нужно время. Он взял его в руки, чтобы справиться с ним, первый деревенский житель, который смотрел на Наруто, он смотрел в ответ в десять раз интенсивнее. Если бы кто-то положил руку на его младшего брата… Ичиго всегда был известен как преступник в свои молодые дни и доказал это, когда он поместил по крайней мере 5 взрослых мужчин в больницу за попытку причинить вред Наруто. В последний раз он слышал, что они все еще находятся там в течение еще одного запланированного года, чтобы сломать большую часть их костей и поместить их в небольшую кому.

Хирузен призвал ему в тот день и спросил, почему он так поступил, и Ичиго просто сказал ему, защищая Наруто любой ценой, просто и ясно. Хирузен не стал больше расспрашивать его об этом, что было довольно мудро, учитывая ад, который это принесет, и увеличение количества бумажной работы. Этим адом была бы Кушина, которая не потерпела бы этого и взбесилась бы на Хирузена, если бы услышала об этом. Тот факт, что Наруто должен был быть под ненавистью Конохи из-за Минато, сделавшего его джинчурики, внедрило некоторую ненависть в Кушину к этому человеку после того, что он сделал с ее мальчиком.

И он должен был согласиться, если бы ему когда-нибудь предоставили выбор: либо защищать деревню, но ценой гибели нескольких человек, либо защищать своих близких, что привело бы к хаосу в тысячах людей. Тогда он выбрал бы и то, и другое, отдав все силы, чтобы отразить и сокрушить угрозу, чтобы убедиться, что они оба в безопасности. Из того, что он знал, Минато мог убить Кьюби той ночью, запечатав всю его силу в желудке этого мира синигами ценой своей жизни, но он сделал Наруто джинчурики и подчинил его ненависти Конохи.

И по какой причине, это то, что не дает ему покоя… Зачем он это сделал? Может быть, для того, чтобы доказать свою правоту? Доверил ли он Наруто Кьюби? По какой причине Минато должен был проклинать жизнь своего сына, которая была бы намного хуже, если бы Кушины сейчас не было в живых? Да, Ичиго признался бы, что тоже немного зол на покойного Хокаге.

Он покачал головой, отгоняя эти мысли, и перешел к другим вещам. Когда дело доходило до населения Шиноби, они в основном не осмеливались что-либо предпринимать по ряду причин, причин, которых у жителей деревни, казалось, не хватало здравого смысла. Во-первых, Узумаки Наруто был сыном Узумаки Кушины, женщины, которая без колебаний превращала любого, кто говорил или касался волос на ее голове, в кровавое пятно на земле. Во-вторых, те, кто знал о его положении, уважали его за то, что он был вместилищем Биджу, и по праву относились к нему с уважением, которого он заслуживал, будучи его тюремщиком. Третья и последняя причина была довольно проста…

Он был суррогатным братом Куросаки Ичиго, и Ичиго произвел довольно сильное впечатление на население с

Шиноби, его в общей сложности 6 лет в Анбу сделали его легендой из-за всех миссий, которые он выполни, некоторые более кровавые, чем другие, и некоторые из них поставили его в пользу довольно немногих сильных политических фигур по всему континенту, плюс он был единственной причиной, по которой большинство альянсов были приведены к порогу Конохи. Ичиго не был безразличен к тому факту, что многие Шиноби смотрели на него снизу вверх из-за его характера и навыков в кэндзюцу и уважали его. Он бы подумал, что с такой фигурой позади Наруто большинство шиноби, которым не нравится Наруто, отступят, но, похоже, он ошибался.

— Может, мне стоит посетить Академию, Наруто может справиться с простыми хулиганами, но вполне взрослыми людьми? Нет, я так не думаю…

Он вздохнул, позволяя этим мыслям быть отброшенными на время, у него было что-то, что он должен был сделать сегодня вечером с Зангецу, лежащей на его коленях. Его глаза смотрели в ночь со звездами, ярко сияющими на небе, в то время как под освещающим взглядом полной луны как раз перед тем, как он закрыл глаза. Его тело приняло позу Дженсена, прежде чем он позволил себе погрузиться в свой внутренний мир.

Внутренний мир Ичиго.

Открыв глаза, Ичиго увидел знакомое зрелище своего внутреннего мира, однако оно совершенно отличалось от множества высоких зданий и небоскребов, которые когда-то усеивали всю область его мира. Из-за того, что он ушел и жил в этом новом мире, его связь с природой мира изменила его мир в тот, к которому он привык гораздо больше, чем он думал сначала. То, что когда-то было полем небоскребов, теперь было обширной землей травянистых полей и лесов, усеивающих ландшафт, марсоходы и горы виднелись вдалеке. Насколько хватало глаз, простирались только огромные леса и лесные массивы с ярким солнцем, парящим над головой.

Однако его взгляд смягчился, когда он увидел, что далеко позади, на заднем плане его внутреннего мира, был город его старого дома, город Каракура. Как бы сильно ни изменился его внутренний мир, он никогда не сможет забыть дом, в котором родился и вырос в первые 16 лет своей жизни.

— Красиво, не правда ли? — Вздохнув, он повернул голову, чтобы увидеть перед собой двойственные аспекты своей силы. Зангецу во всей своей черной красе, в то время как его пустой, как обычно, садистски ухмыляется.

— Да…— он согласился, что если и есть что-то, что он разделяет с Зангецу и его пустым, так это то, что они все наслаждаются этой мирной атмосферой природы вокруг них. Зангецу однажды сказал ему, что когда-то его мир был таким же, но со временем он поблек, превратившись в небоскребы, которые напоминали его старый дом, где всегда шел дождь. Но приезд в этот новый мир и обретение семьи вернули старый мир, и Ичиго стал наслаждаться этим новым пейзажем гораздо больше, чем бесконечными небоскребами.

— В любом случае, мы здесь не просто так, так что нам пора начинать…— он сказал, получив серьезный взгляд от обоих, что было удивительно, так как его пустой никогда не было настолько серьезным, если только это не было для того, чтобы вбить какой-то смысл в его череп. Конечно, эта ситуация требовала этого, в конце концов, это было для того, чтобы увидеть, насколько сильным он стал и насколько опасным он был, если освобожден, и последствия всех его тренировок изменились, когда он освободился до своего максимума.

Кивнув, Ичиго глубоко вздохнул, когда Зангецу и Хичиго отступили на несколько шагов от Ичиго. Рыжеволосый Курасаки начал наращивать свою силу. Выпустив каждый кусочек рэйреку из своего тела, Ичиго выдохнул как раз в тот момент, когда земля под ним внезапно треснула и покрылась кратерами, когда его огромное рэйацу начало насыщать пространство вокруг него. Схватив Зангецу за плечо, Ичиго снова вдохнул, когда его тело начало достигать максимума в состоянии Шикай. Небо его внутреннего мира начало чернеть, когда Ичиго снова выдохнул, в результате чего его тело выпустило еще одну ударную волну, заставив кратер под ним увеличиться, поскольку снаружи кратера земля разрывалась и поднималась от бесчисленных толчков.

Зангецу и Хичиго бесстрастно наблюдали, как тело Ичиго начало испускать ауру рейреку в форме голубого пламени, облизывающего каждую часть его тела. Плотность его рейреку была невероятно мощной, настолько, что они могли чувствовать, как она сжигает воздух даже с того места, где они стояли. Хичиго посмотрел вниз на свое сихакусо и нахмурился, увидев, что края стали гореть.

Но самое интересное для них было то, что по мере того, как рейреку начал выстраиваться до своего завершения, повязка на Занпакто начала становиться темно-малиновой с оттенком черного. Измененное, наконец, закончилось на конце длинной ткани, идущей от рукояти Зангецу. Заметив это, Ичиго потянул Зангецу вперед, схватив его за предплечье. Изменившаяся ткань начала обволакивать его правую руку, когда он поднял голову, решительно глядя в глаза обоим аспектам своей силы. Однако то, что он не заметил, было изменением в его глазах, его карие шары теперь блестели с острым малиновым краем, который заставил оба глаза духов сузиться.

А потом это случилось…

— Банкай! '

Зангецу и Хичиго не были готовы к тому, что произойдет дальше, они знали, что многое изменится в течение 6 лет прихода Ичиго в этот новый мир. То, что его обучение с ними увеличило его силу намного больше, чем ожидалось, но они никогда не принимали во внимание, насколько это изменило его, и с естественной энергией, которую он поглощал до сих пор, еще больше увеличит эти изменения. Поэтому, когда Ичиго произнес первое слово «Банкай», их мгновенно снесло мощной ударной волной. Они вонзили ноги в землю, заставляя себя держаться на месте, когда ударная волна прокатилась по земле на многие мили. Они подняли глаза только для того, чтобы увидеть вихрь черного как смоль рейреку, который кружился в воздухе и становился все больше с каждой секундой. Довольно скоро оба были поглощены обломками и пылью, выбрасываемыми волнами, маскирующими их присутствие.