Когда подводили итоги боевого похода, мы ещё не знали про затонувший эсминец и что немцы спишут разбитый в хлам у Мемеля один из броненосцев.
-Многие корабли противника получили повреждения, а некоторые и весьма серьёзные. Это значит, что некоторое время они будут находиться в ремонте, являясь небоеспособными. При обстреле порта были нанесены повреждения, как портовым сооружениям, так и стоящим в порту транспортным судам. Когда мы оттуда уходили, то во многих местах наблюдались пожары.
-Все это похвально, но надо было сначала всё согласовать со штабом — несколько смягчил свой тон адмирал — и получить разрешение на подобный рейд. А теперь расскажите, какой урон вы сами понесли от действий противника.
-На вверенных мне кораблях, что выполняли набег к Мемелю, мы потеряли — погибшими двенадцать человек, ранеными сорок один. Да, жертвы невосполнимы, мы потеряли отличных моряков и хороших специалистов, замену которым нужно ещё подготовить, но это во много раз меньше, чем потерял кайзеровский флот. "Петропавловск", "Адмирал Макаров" и "Новик" нуждаются в ремонте сроком от месяца до двух.... На других кораблях мелкие повреждения, их можно устранить прямо на месте, в некоторых случаях понадобиться помощь специалистов мастерских, но многие повреждения можно устранить силами экипажа.
-Вот рапорт, в котором я подробно описал действия каждого корабля группы, — и протягиваю командующему несколько листов — он составлен на основании рапортов, поданных мне командирами кораблей.
Канин взял бумаги и мельком просмотрел их, хмуря брови и явно порываясь что-то сказать, но сдерживаясь. Было видно, что он в гневе.
Не понимаю, чего так выходить из себя? Сходили удачно, всё, что планировал штаб, выполнили, Героизм проявили. Врага серьёзно потрепали. Ну ладно, согласен, самовольство проявил! Не спросил разрешения! Заставил нервничать! Или обычная ревность к успехам подчинённого? Да нет, по книгам, он нормальный дядька.
Да, верно, я его просто поставил перед фактом. И, вот если бы наш поход завершился только одним обстрелом Мемеля, то он бы высказал своё неудовольствие более эмоционально. А, не дай Бог, случись что-то непоправимое, особенно если это была бы потеря или тяжёлые повреждения линкора, тут бы я просто выговором не отделался. Точно, орлы бы с плеч слетели. А то, и погоны.
Но, главное то, что мы вернулись с победой и с минимальными потерями. Я подумал, пока он тут на что-то решается, подсунуть ему ещё несколько рапортов.
-Ваше Превосходительство, вот ещё рапорты — это ходатайства на представление к награждению офицеров и матросов, особо отличившихся в этом походе.
-Мы рассмотрим ваши рапорты. Пока готовьте "Петропавловск" к переходу, завтра он должен уйти в Петроград, его нужно в кратчайшие сроки отремонтировать.
-Ваше Превосходительство, у меня одна просьба, и она неотложная.
-Что ещё у вас?
-У сидящего на мели немецкого крейсера надо устроить засаду. Отправить туда подводные лодки. Немцы обязательно предпримут попытку окончательно разрушить свой корабль, чтоб мы не смогли им воспользоваться. Корабельные инженеры с верфей могут определить, можно ли его восстановить, и если можно, то, за какое время? Но вот то, что использовать в наших целях его механизмы и вооружение можно, это я и без них могу с уверенностью сказать. А для этого его надо сохранить в том виде, в каком он находится, пока на него не доставят специалистов, и те всё не обследуют. Нам нужен такой корабль, в нашем флоте нет ни одного современного крейсера. Кроме того, этот крейсер даже формально наш, построен на русские деньги, и уничтожать собственный корабль как-то руки не поднимаются. Ещё его можно использовать как приманку.
-И как вы хотите всё это организовать?
-Немцы знают, что на корабле произошёл только один взрыв, и хотя он нанёс серьёзные повреждения кораблю, но даже я, не являясь корабельным инженером, могу с уверенностью сказать, что его можно ввести в строй, да, потратив немало сил и времени. Разрушена только носовая часть крейсера, но не так сильно как на "Магдебурге". Ещё затоплена половина отсеков, но сам корабль стоит на ровном киле и на песчаной банке, а не на камнях. Так что снять его с мели и отбуксировать в один из наших портов не составит особого труда. Немцы это понимают, и поэтому приложат максимум усилий, чтобы мы его не подняли с этой банки и не отбуксировали в Петроград, а потом и восстановили для нужд нашего флота.
Я уверен, Ваше Превосходительство, что не сегодня, так завтра они предпримут очередную попытку его уничтожить. Могут послать подводные лодки или крейсера, а вероятнее всего броненосцы, так как нескольких крупнокалиберных снарядов хватит для полного уничтожения крейсера. Я предлагаю выслать две-три подводные лодки, и, расположив их на удалении шести-восьми миль от крейсера, подождать гостей. Они обязательно будут. Кроме того, послать миноносцы, чтобы не допустить подводные лодки противника. Они обязательно самыми первыми попробуют добить корабль. Ещё нужно вокруг крейсера выставить противоторпедные сети, да в два ряда, чтобы невозможно было его торпедировать. После этого, они обязательно вышлют крупные боевые корабли для уничтожения крейсера. А мы их там и подождем. Если повезёт, кого-нибудь торпедируем или хотя бы напугаем чтобы больше близко к крейсеру не подходили.
-Ну, что ж, это дельное предложение. Я распоряжусь, чтобы направили подводные лодки в данный район. И сегодня же вышлю туда эсминцы в дозор.
-Ваше Превосходительство, а противоторпедные сети выставить.
-Да-да и их тоже. У вас ещё что-то есть сказать, говорите, я слушаю.
-Я уже не раз говорил, Ваше Превосходительство, что на островах Эзель и Даго надо организовать площадки для нашей авиации, как для разведки, так и для атаки бомбами обнаруженных кораблей противника. Для перехвата самолетов и дирижаблей противника, которые осуществляют разведывательные полеты.
-На Эзеле уже есть самолёты, но их пока мало, но больше нам не выделяет сухопутное командование, они ссылаются на то, что им самим самолётов катастрофически не хватает. Но даже эти ничтожные силы как могут, препятствуют разведывательным полётам противника. Вот только что пришло донесение — Канин взял один лист со стола и начал читать. "Сегодня в 6.45 в районе маяка Церель были произведены перехваты воздушного противника. Лейтенант Лишин с наблюдателем, авиационным унтер-офицером Смолиным, на летающей лодке ФБА вылетели на перехват немецких самолетов, вступили в воздушный бой с двумя аэропланами противника, один из них сбили, другой вынудили отступить, хотя их самолёт также был поврежден".
-Вот видите, контр-адмирал, наши авиаторы не дают противнику безнаказанно проводить разведку в районе Рижского залива.
До этого дня я мало интересовался действиями нашей морской авиации. Просто знал, что авиация у нас есть и всё. Да, выполняет разведывательные полёты над противником, да, препятствует противнику проводить разведку наших морских сил. Так тут оказывается, и воздушные бои происходят. И победы у авиаторов есть.
-Да, у нас ещё сравнительно мало аэропланов и гидропланов — продолжал далее адмирал Канин — мы будем настаивать на том, чтобы ставка ещё выделила нам дополнительное количество. Вы знаете, что на апрель месяц вся авиация Балтики имела в своем составе двадцать один самолет. В том числе на сухопутных шасси; пять "Фарманов" и два "Депердюссена" годных только для разведки. Из гидропланов мы имели две лодки Григоровича, шесть летающих лодок ФБА (балтийцы именовали этот аппарат "Фуки-буки"), это пока самая подходящая для нашего флота летающая лодка. У нас с началом войны был заказ на закупку таких машин во Франции, и на их постройку в Петрограде, на заводе господина Лебедева. Заказ-то мы сделали, вот только выполняется он так медленно, что едва успеваем восполнять потери.
(Примечание. Лодка ФБА имела скорость 100 км/ч, скороподъемность на высоту 500 метров — 10 минут, брала максимальную нагрузку 310 кг и стоила 36 тыс. франков).
Кроме гидропланов было четыре поплавковых аэроплана Сикорского С-10 и две "М. Фарман-11".
-Но сейчас, насколько мне известно, стали поступать самолеты Григоровича М-5. (Или "пятак", так морские лётчики прозвали М-5).
-Да у Григоровича вышла неплохая машина, морским летчикам она нравится, но опять же их мы получаем очень в малых количествах.
Тут, в этом времени, я узнал о двух воздушных хулиганах, которые будут даже покруче самого Чкалова — это лейтенанты флота, Грузинов и Фриде. Последний из них ещё и сам пытается конструировать гидросамолёты, да к тому же он испытывает все новинки авиапрома. Это он испытывая лодку М-5, признал ее "выдающейся", хотя в скором времени появится М-9. Интересно было бы узнать, а какой он о ней оставит отзыв.
(Примечание. Лейтенант Г. А. Фриде первый морской летчик, пролетевший под всеми мостами на Неве на морском самолете, вторым был Грузинов А.Е., который осенью 1916г. пролетел подряд под всеми мостами на Неве.)
(Примечание. Гидросамолет М-5 1915г. Полетный вес 960кг скорость 105км/час потолок 3300м продолжительность полета до 4 часов. Лодка могла принимать более трехсот килограмм полезной нагрузки. "Пятак" очень быстро вытеснил из русской гидроавиации зарубежные машины и стал основным типом летающей лодки, стоящей на вооружении. Но это, только до появления М-9.)
-Также, этим летом, мы пыталось получить сущую малость — всего два сухопутных самолета "Илья Муромец" для флота. Но переговоры с армейским командованием не дали положительного результата, хотя один из отрядов "Муромцев" — эскадра воздушных кораблей, был направлен в Зегевольд, это в пятидесяти километрах от Риги, и, как нас заверили, он будет действовать в интересах Северного фронта и морских сил в Рижском заливе.
-Но мне как помнится, на прошедшем совещании у морского министра, был разговор о заказе десяти самолетов "Илья Муромец", и именно для нужд флота.
-Заказ мы сделали, но вначале завод должен выполнить заказ от военного ведомства. Так что неизвестно, когда мы получим свои самолёты.
-Значит вся надежда на сухопутное начальство, как они будут выполнять своё обещание.
-Пока будем обходиться своими силами. На сегодняшний день в распоряжении Балтийского флота числится тридцать четыре аэроплана из них девятнадцать в районе Рижского залива, и на острове Эзель.
-Но такого количества самолётов на такой большой театр боевых действий будет определённо мало. А нельзя ли попросить начальника воздухоплавательного отдела Морского Генерального штаба капитана второго ранга Тучкова, чтобы он обратился к "шефу авиации" Великому князю Александру Михайловичу с ходатайством, о выделении нескольких дополнительных аэропланов для Балтийского флота. А пока обязать заведующего авиацией службы связи Балтийского моря капитана второго ранга Дудорова, (такая была вначале должность у инициатора создания морской авиации Балтфлота) перебросить хотя бы два-три аэроплана на Даго, поближе к сидящему на мели немецкому крейсеру. Там они займутся разведкой кораблей противника, и смогут вовремя предупредить наши корабли о появлении немцев.
-Сегодня же отдам такое распоряжение Дудорову.
Под конец нашей беседы адмирал Канин, вроде, смягчился, но немного ворчливым тоном высказался
— Михаил Коронатович, я был очень недоволен вашими действиями, но раз вы опять отличились и нанесли противнику урон, то я поздравляю вас и экипажи ваших кораблей с победой. И только что пришла похвальная телеграмма от Императора, он опять выражает Высочайшее удовольствие вашими действиями по отношению к противнику и всех благодарит за это. А сейчас можете быть свободны.
Кое-что из действий морской авиации Балтфлота.
Незадолго перед планируемым прорывом немецкого флота в Рижский залив, активизировалась и авиация противника. Немцы стали совершать ежедневные разведывательные полеты над Церелем, Аренсбургом, акваторией Рижского залива. Систематически бомбардировать оборонительных сооружений и батареи на подступах к Риге, на островах, русские корабли и порты в Рижском заливе. Кроме аэродромов у Либавы и Виндавы по приказу германского командования была развернута авиационная станция на озере Ангерн для гидроавиации. Более интенсивно германцы стали использоваться и свои авиатранспорты — "Ансвальд" и "Санта Елена". Всё это требовало усилить активные действия русской авиации.
С июля 1915 года, не ограничиваясь проведением только разведывательных полётов вблизи Моонзунда, русские летчики начали совершать полеты, к уже захваченной немцами Виндаве, и даже до Либавы для разведки и бомбардировки кораблей германского флота. Для быстрого, оперативного реагирования на действия немецкой авиации, были созданы, так называемые, подвижные станции из нескольких грузовиков, на которых, при необходимости, перебрасывали авиационное имущество в нужную точку острова Эзель. Было принято решение развернуть на Моонзундских островах широкую сеть постоянных станций для гидроавиации, и сделать аэродромы для самолётов, прежде всего у Цереля и Аренсбурга, а в дальнейшем вдоль побережья Ботнического залива и на Аландских островах.
Вернувшись к себе на "Петропавловск", я вызвал к себе Пилкина. Через несколько минут он прибыл в адмиральский салон.
-Владимир Константинович, я только что от командующего, и знаете, ему очень, подчёркиваю, очень не понравилось то, что мы подставились под снаряды броненосцев — полувсерьёз, полушутя начал я.
-Интересно, Михаил Коронатович, а как, с точки зрения командующего, можно провести бой и не получить повреждений, да хотя бы и самых незначительных?
-Только в одном случае, Владимир Константинович, если только противник будет безоружным.
-Прекрасно, Михаил Коронатович, а где же сейчас, на Балтике, с точки зрения командующего, мы можем повстречать таковых?— Пилкин покраснел, и, явно начинал раздражаться.
-Не волнуйтесь так, Владимир Константинович, командующий, хотя и начал разговор на басах, но, к окончанию успокоился. Понимает, что нас, формально, вроде бы, и не за что наказывать, но пресечь самоуправство Бахирева нужно, при этом, результатами похода адмирал полностью доволен, но, учитывая необходимость хорошего фитиля для непослушного контр-адмирала, виду не подает, Да и поздравление Балтфлоту от императора тоже на него повлияло.
-Ещё бы не повлияло, да и, Михаил Коронатович, всё же это большая победа. Я так думаю, что государь не только нас поблагодарил за победу, но и командующего, за руководство блестяще проведенной операцией.
