Он пересадил офисного "жучка" на плечо Уэйв-Тандера при поездке в особняк Грей-Харбора, а затем вместо этого сбросил его на графа. Но он не сразу понял, что намеревался сделать Грей-Харбор. Справедливости ради, граф, вероятно, сам не знал, что он собирался делать, прежде чем начал так сильно пить, и он уже вызвал свой экипаж для поездки, прежде чем Мерлин понял, куда он направляется.
Тот факт, что Мерлин в тот момент ужинал с Кэйлебом, еще больше усложнил ситуацию. К счастью, это был частный ужин, и ему удалось отделаться от принца несколько поспешнее, чем обычно позволял протокол, заявив — точно, как это случилось, что он уже тогда получил "видение". Наследный принц принял оправдание своего нового телохранителя, сказав, что ему нужно удалиться в свои покои, чтобы поразмышлять над видением, и Мерлин удалился с поспешным поклоном.
Он также поручил Сове забрать разведывательный скиммер еще до того, как он распрощался с принцем, и, учитывая весь гром, раскатывающийся по небу, чтобы замаскировать любые звуковые удары, скиммер совершил полет со скоростью более четырех Махов. В тот момент, когда он прибыл, ИИ по его команде использовал его тяговый луч, чтобы вытащить Мерлина из окна его комнаты и переместить его на крышу особняка Тириэна в Теллесберге. Полет под хлещущим ветром, дождем и громом с поддержкой только тягового луча, под вспышки и шипение молний, был опытом, без которого Мерлин мог бы обходиться сколько угодно. К сожалению, у него не было другого выбора, кроме как сделать это.
Он прибыл, все еще слушая "жучка" на Грей-Харборе, примерно в то время, когда Тириэн вручил своему тестю бокал бренди, и был почти так же ошарашен, как и сам Грей-Харбор, спокойным признанием вины Тириэна и тем, как долго герцог был активным предателем. Как сам Мерлин сказал Хааралду и Кэйлебу, он не мог видеть прошлое и поэтому понятия не имел, что Тириэн так долго строил козни против них.
Что привело его к настоящему довольно щекотливому моменту, когда он столкнулся лицом к лицу с двоюродным братом короля Чариса и пятнадцатью его отборными стражниками в библиотеке этого двоюродного брата.
* * *
— возражения против ваших планов.
Граф Грей-Харбор сидел, парализованный, в своем кресле, глядя в спину человека, который появился из ночи. Человека, которому он не доверял и которого ненавидел, который теперь стоял между ним и пятнадцатью вооруженными людьми на службе у предателя и потенциального цареубийцы.
— Похоже, — сказал его зять спустя, казалось, целую вечность, — что я недооценил тебя, сейджин Мерлин.
Грей-Харбор с трудом мог поверить, насколько спокойно звучал голос Калвина. Герцог на самом деле не мог быть таким собранным, таким уравновешенным. Или, возможно, все же мог. Как бы то ни было, теперь граф знал, что человек, которого он считал знакомым, на самом деле был ему совершенно чужим.
— Я мог бы сказать то же самое, ваша светлость, — ответил Мерлин с еще одной из своих тонких улыбок.
Сейджин стоял совершенно неподвижно, язык его тела был почти расслаблен, игнорируя человека, чью руку и запястье он ампутировал, когда Хоуирд упал на колени, и его кровь растеклась в пахнущей медью луже. Собственный меч сейджина оставался наготове в его руках, в позе, которую Грей-Харбор — сам неплохой фехтовальщик — никогда прежде не видел, и опасность исходила от него, как дым, когда гром снова прогрохотал и прокатился над головой.
— Конечно, — сказал Тириэн, — ты не настолько глуп, чтобы поверить, что сможешь каким-то образом спасти моего тестя и выбраться из этого дома живым?
— Не смогу? — голос Мерлина звучал почти весело, осознал Грей-Харбор с новым чувством недоверия.
— Ну конечно! — Тириэн на самом деле усмехнулся, когда его стражники медленно и осторожно двинулись, становясь между ним и Мерлином. — Полагаю, нет смысла притворяться. Насколько я понимаю, у тебя есть только два варианта — присоединиться ко мне или умереть. Я признаю, в свете моей предыдущей недооценки твоих возможностей, что ты стал бы грозным союзником. С другой стороны, я уже планировал убить тебя, так что — он пожал плечами — мое сердце не разобьется, если я останусь при таком решении, если ты решишь проявить упрямство. Однако, прежде чем ты примешь это решение, я бы посоветовал тебе тщательно его обдумать. В конце концов, как ты думаешь, каковы шансы на то, что тебе удастся победить пятнадцать моих лучших мечников?
— Лучше средних, — ответил Мерлин и атаковал.
* * *
Франк Жансин был ветераном королевской чарисийской морской пехоты. Он прослужил более восьми лет, прежде чем был завербован гораздо более молодым Калвином Армаком, чтобы стать сержантом личной стражи герцога Тириэна. Он был таким же твердолобым, способным и опасным, как и преданным своему покровителю, и люди, которых он собрал в ответ на поспешную записку Тириэна, облаченные в те же кирасы и кольчуги, что и королевская стража, были его лучшими. Каждый из них тоже был ветераном, и их было пятнадцать человек.
До них дошли дикие слухи о том, что Мерлин спас наследного принца Кэйлеба. Они выслушали все рассказы, все сплетни, но отвергли их как абсурд, которого и следовало ожидать, когда невежественные фермеры или мягкотелые городские торговцы собираются вместе, чтобы обсудить пугающие подробности таких кровавых событий. Они слишком много видели, слишком много сделали сами, чтобы поддаваться такого рода героическим фантазиям.
Это было прискорбно, потому что это означало, что, несмотря на все возможные предупреждения, они не имели ни малейшего представления о том, с чем столкнулись в тот момент. И поскольку они этого не сделали, последнее, чего они ожидали, — это нападения единственного, почти бесконечно уступающего им числом безумца.
* * *
Грей-Харбор вскочил с кресла, не веря своим глазам, когда этот сумасшедший прыгнул вперед.
Граф сам был ветераном гораздо большего количества сражений, чем многие, и как человек, который был капитаном собственного корабля, суммировал шансы против Мерлина так же быстро, как Тириэн или Жансин. Поэтому внезапная атака сейджина так же застала его врасплох.
Но каким бы безумной она ни была, граф не мог позволить Мерлину столкнуться с такими трудностями в одиночку. Не тогда, когда он знал, что именно его собственная непростительная глупость привела сейджина сюда, к его смерти. И не тогда, когда собственное выживание Грей-Харбора может оказаться еще одним оружием против короля, чье доверие он предал в первую очередь, приехав сюда.
Его рука легла на рукоять инкрустированного драгоценными камнями парадного кинжала на бедре. Это была симпатичная игрушка, но не менее смертоносная из-за своего убранства. Тонко закаленная сталь выскочила из ножен, а затем он замер с отвисшей челюстью.
* * *
Мерлин снял ограничения, которые он установил на свое время реакции и силу, и его катана сверкнула буквально с нечеловеческой скоростью, когда он сделал один длинный шаг вперед.
У первого стражника так и не было времени понять, что происходит. Его голова слетела с плеч прежде, чем он понял, что видел движение лезвия, и запястья Мерлина провернулись, когда он снова сверкнул лезвием, описав плоскую восьмерку. Вторая голова отлетела еще до того, как колени первой жертвы начали подгибаться, а затем Мерлин вернулся на место, все с той же невероятной скоростью и точностью, и вогнал острие катаны прямо сквозь нагрудник к тыльной пластине кирасы третьего стражника.
Он повернул свой клинок, вытащил его и отпрыгнул назад, восстанавливая свое первоначальное положение и стойку все тем же молниеносным движением, прежде чем первый труп упал на пол.
* * *
Глаза Калвина Армака расширились от недоверия, когда Мерлин Этроуз набросился на его стражников, как поднявшийся из глубин голодный кракен. В одно мгновение сейджин стоял там, улыбаясь ему. В следующий момент библиотека взорвалась кровью, а затем, внезапно, Мерлин вернулся точно туда, где он был за две секунды до этого, но теперь перед ним было только двенадцать противников.
Жансин и другие стражники замерли. Это была не трусость, не паника. Это был простой сюрприз, и даже в этом не было их вины. На мгновение они уставились на трех своих мертвых товарищей, на мокрое привидение, убившее их, и на кровь, алой волной растекающуюся по паркетному полу библиотеки. Затем...
— Рассредоточиться! — рявкнул Жансин, и выжившие двинулись вперед, рассыпаясь веером, чтобы окружить своего единственного противника.
* * *
Грей-Харбор был, по крайней мере, так же удивлен, как и все остальные. Он никогда не представлял себе такой скорости и мощи, но почти сразу понял, что каким бы смертоносным ни был сейджин, он столкнулся с одним фатальным недостатком.
Он пытался защитить Грей-Харбора.
Он был похож на единственную боевую галеру, стоящую на якоре для защиты толстого, неуклюжего торгового судна, в то время как дюжина неряшливых пиратов бросалась в атаку на него. Ни один из них не мог надеяться выжить при встрече с ним лицом к лицу, но им не нужно было делать ничего настолько глупого. Пока он был связан, защищая графа, люди Тириэна могли выбирать момент и координировать свои атаки, и Грей-Харбор ничего не мог с этим поделать. Даже если бы он был должным образом вооружен, он бы только встал на пути Мерлина, и он знал это, каким бы унизительным ни было признание этого. Но если он не мог помочь, тогда, конечно, должен был быть какой-то способ, которым он мог бы по крайней мере...
— Заботься о себе, сейджин! — рявкнул он и отпрыгнул прямо от осторожно приближающихся стражников.
* * *
Тириэн выругался, когда его тесть бросился к винтовой лестнице из кованого железа, ведущей на балконный помост с верхними рядами полок библиотеки. Герцог установил это причудливо украшенное творение в качестве подарка своей жене на третью годовщину их свадьбы. Жинифир Армак любила книги, по крайней мере, так же сильно, как когда-либо любили ее муж или отец, и она в восторге смеялась над абсурдностью его сюрприза. Не то чтобы это было непрактично; конечно, это было более удобно для кого-то в длинных юбках, чем опасные крутые лестницы, которые были раньше.
Один из стражников герцога достаточно быстро распознал намерения графа и бросился вперед, пытаясь перехватить пожилого мужчину до того, как тот достиг лестницы. Но это усилие привело его в зону досягаемости Мерлина, и меч сейджина вылетел с той же ослепительной скоростью. Он без труда прокусил плоть и кость, кровь взорвалась горячим, вонючим веером, и стражник упал с воплем, когда острая как бритва сталь рассекла толстую кость его бедра так же чисто, как топор, и ампутировала его левую ногу на три дюйма выше колена.
Другие стражники отреагировали медленнее, и Грей-Харбор помчался вверх по декоративным ступеням, сверкая кинжалом в руке. С его вершины он мог надеяться хотя бы ненадолго сдержать даже вооруженного мечом противника. Что еще более важно, это вывело его из зоны досягаемости любой непосредственной угрозы.
Оставшиеся стражники Тириэна поняли, что это значит, почти так же быстро, как и герцог, и их осторожное продвижение превратилось во внезапный порыв. Они ринулись вперед сквозь крики своих павших товарищей, стремясь поглотить Мерлина прежде, чем он воспользуется своей внезапной мобильностью.
Но какими бы быстрыми они ни были, они были недостаточно быстры. Мерлин не пытался уклониться от них; он шел им навстречу.
* * *
Капитану королевского чарисийского флота Йовансу не привыкать было сражаться, и граф Грей-Харбор узнал бойню, когда увидел ее. Но он никогда не представлял себе ничего подобного.
Стражники Тириэна попытались окружить Мерлина, но это было похоже на стаю сельдей, пытающихся окружить кракена. Сейджин, казалось, шагнул вперед почти небрежно, но его необычный меч был размытым движением. Он двигался буквально слишком быстро, чтобы глаз мог за ним уследить, и броня ничего не значила перед его невозможной резкостью. Тела — и куски тел — отлетали от него в кровавых брызгах, и мирная библиотека превратилась в скотобойню. Люди кричали, проклинали и умирали, а Мерлин Этроуз двигался сквозь хаос нетронутым, неся смерть, как сам архангел Шулер.
* * *
Калвин Армак не был трусом, но его окатила ледяная волна страха. Как и его охранники, он не принимал во внимание дикие слухи и домыслы о Мерлине. Теперь, когда он наблюдал, как его люди падают — некоторые из них кричали в агонии; большинство умерло, не успев упасть на пол, — он знал, что был неправ. Он понял, что нелепый слух о том, будто таинственный иностранец был сейджином, в конце концов, был правдой, и что все нелепые сказки, все глупые героические баллады и детские истории о сейджинах и их сверхчеловеческих способностях вовсе не были нелепыми.
Его уцелевшие стражники — все шестеро — больше не наступали, чтобы окружить Мерлина. Они отступали, прижимаясь друг к другу. Ни у кого из охранников Тириэна никогда не было недостатка в храбрости, но это было слишком, что-то за пределами их опыта или понимания. Они не запаниковали, даже сейчас — на самом деле на это не было времени, но смертельное чувство того, насколько их превзошли, заставило их полностью перейти к обороне, и даже при этом на глазах у Тириэна еще один из них пал от неумолимого клинка Мерлина.
Он не человек!
Эта мысль мелькнула в голове герцога, и он встряхнулся, пытаясь избавиться от собственной зарождающейся паники. Его мозг лихорадочно работал, и он глубоко вздохнул.
Все еще был способ, если только он сможет выбраться из библиотеки до того, как Мерлин доберется до него. Уиллимс был где-то там, и, конечно же, лязг стали, крики должны были насторожить мажордома. Должно быть, он уже поднял тревогу для остальных личных охранников Тириэна! Если бы герцог смог добраться до этих охранников первым, он мог бы рассказать им, как Мерлин вырвался из ночи, пытаясь убить его, как предполагаемый сейджин взял в заложники Грей-Харбора. Каким бы смертоносным ни был Мерлин, у Тириэна было наготове еще шестьдесят человек, и большинство из них были так же хорошо обучены обращаться с луками или арбалетами, как и с мечами. И если в процессе возвращения библиотеки произойдет трагический несчастный случай, или если Мерлин перережет графу горло, а не позволит его спасти, или...
Еще один стражник согнулся вокруг горькой стали, вонзившейся ему в живот, и Тириэн двинулся.
* * *
Краем глаза Мерлин увидел, как герцог повернулся и помчался к двери библиотеки. Он мгновенно понял, что имел в виду Тириэн, но между ним и предателем все еще было четверо стражников. Он не мог убить их достаточно быстро, чтобы...
Поясной кинжал графа Грей-Харбора сверкнул в свете лампы, пролетая через библиотеку. Он был тяжелым, неуклюжим и не совсем правильно сбалансированным для метания, но рука графа не совсем забыла мастерство капитана, а горе и ужас выжгли алкоголь из его организма.
Калвин Армак, герцог Тириэн, поднялся на цыпочки, как танцор, широко раскинув руки, выгнув спину и открыв рот в агонии, когда десять смертоносных дюймов стали вонзились ему в спину. Украшенная драгоценными камнями рукоять расцвела между его лопатками, кровь брызнула из его губ, и он рухнул лицом вниз на пол.
