Полюбовавшись моей блаженной мордой, мне притащили ящик, кило на сто табаку и посулили “всё что есть!” завтра. Задержусь и заберу, несколько смирился я с беспросветьем своего бытия.
Еще из достоинств было то, что губернатор был “на всё угу”. С блаженной, сцука, ухмылкой! Передать орбитальные базы Гвардии — “Угу!” Построить еще одну, для контроля места захоронения артефакта и передать кому вон она (потыкал я в Лиц дланью) скажет — “Угу!” И всё с прибаутками, “как скажет Святой Терентий!”
В общем, банкет я покидал в сложных чувствах, зашел в свою палатку. Как вдруг за мной проскользнули две сороритки-милитант, завёрнутые в простыни и отбросив их, начали помогать снять броню. Ну… а черт с ним, не гимназистка я, чтобы отказываться, махнул лапой я, а в процессе же даже припомнил, что было наставление после воздействия скверны Слаанеш заняться нормальным сексом. Помогает и вымывает “зацепки” из сознания.
Девочки, невзирая на мускулы и частично выбритые головы, были очень ничего, и пусть не слишком изощрённы в сексе, но очень энергичны, так что задремал я как заезженный, так и удовлетворенный. А с утра, проснувшись в объятьях, с некоторой иронией констатировал, что мне нужна нормальная подруга. Потому как то демонетка, то вон, групенсексом трахаюсь. Слаанешит, как есть, осудил я своё аморальство и махнул рукой.
— А вы ещё не хотите, Святой Терентий? — подала голос одна из девушек, имя которых я так и не узнал.
— Нет, у нас дела, да и вряд ли мы ещё увидимся, — честно сказал я. — Мне очень понравилось, но лучше не повторять, чтобы расставание прошло легче. И, кстати, — решил я уточнить, — дети могут быть?
— Да, — кивнула, немного порозовев, спрашивающая.
— Тогда мой наказ: не сообщать мне, а буде появятся, отдать безымянными в Схолу Прогениум, на службу Империума — и никак иначе!
— Исполним, Святой Терентий! — склонили головы обе.
— Прощайте, — искренне попрощался я, покидая палатку.
Взирая на пробуждающийся рассвет, я думал, что в целом — обидно, не по-человечески… И единственно правильно для Инквизитора. Нельзя ему иметь “своих” детей. Свой всё равно будет лучше других, а это путь к тому, что Империум сгниет. А с ним исчезнут и люди. Так что, мои гипотетические дети в этом мире никогда не узнают отца. Да и мне о них лучше не знать.
И тут мои невеселые мысли прервало явление Шека, из, на минуточку, палатки Лиц! А женская ручка, высунувшаяся из темноты, потеребила гномью бороду. А он молоде-э-эц, откомментировал я мысленно адресат его отлучек. Впрочем, с иронией отметил я выбирающихся из палатки сорориток, я тоже. Оба мы маладцы-ы-ы, подытожил я.
В полдень на судно остроухих распахнутым брюхом опустился грузовой шаттл и скрылся с добычей. Я же скаредно запихал штурмовиками в Вендетту ящики табака, дары местных, ну и обломал часть гвардейцев “вторым рейсом”. Попрощался с Лиц и её командой, а по прибытии на Гнев пришлось отстоять отходную по штурмовикам.
А в каюте, разоблачившись и направившись в ванную для омовения, я невольно огласил покои злобным ревом! Намолили, сволочи, с печалью взирал я в отражение своего рыла в зеркале. Его окружало неярко выраженное, но вполне заметное золотистое гало!
Примечания: На латыни Терентий кричит “очищение огнём!”, а гимн, если кто не в курсе — перефразированный гимн тамплиеров. В исполнении штурмовиков переводящийся как: “Не для себя [деяния наши], Человечество, не для себя, а всё во славу твою!”
12. Кающийся еретик
Первое, что я сделал после установления достоверного факта светимости своей персоны — это зарылся с головой в планшет, вчитываясь в описания, теории и прочие моменты, связанные с Имперским Культом. То, что я, признаться, проглядывал по диагонали (и правильно делал), и то, на что не обращал внимания. Что делал не вполне верно.
А именно, большая часть “крылатых святых”, тех самых, которых собратья в неявной форме относили к “варп-мутантам”, были именно сороритки, причем сороритки-милитант. Как показал разбор полетов, для обретения “физических отклонений” нужно было… умереть. То есть, к данному моменту коллеги подходили очень аккуратно даже в формулировках, но статистика подтверждала данные выкладки.
Далее, что есть “святой”, не крылатый который. Это, на минуточку, канонизированные бюрократическим аппаратом Адептус Министорум товарищи. Не более и не менее, все, как на моей родине. Воины, мученики, священники. Канонизированы за некие деяния, реальные или придуманные, и считаются святыми, живыми, не очень, или совсем не живыми — не принципиально. И вот с этой точки зрения я, чтоб меня — уже канонизированный святой Талларна, потому как местные сектанты — вполне себе часть экклезиархии. И меня, святым, чтоб их, назначали.
Это по бюрократии. А теперь к фактам. Ряд личностей в Империуме светили головой, испускали свет всякими разными местами (одно я, на всякий случай, проверил, а то был один меметичный тип, но судьба его меня не привлекала. Впрочем, пронесло). В ряде четких и запротоколированных случаев таковое свечение несло с собой некое “чудо императора”, а реально — именно акт чудотворства. Тот же верховный экклезиарх планеты Небесных Стражей не был ни псайкером, ни кем подобным, но лечил людей наложением рук и завыванием литаний. Руки и литании были антуражем, но факт оставался фактом — люди исцелялись. Исцелялись ветрами варпа, которыми оперировал экклезиарх, не впуская их в себя.
То есть, можно допустить, что святой тут вообще не причем. Есть чудотворец, оперирующий светом и ветром веры. Свечение такового есть не более чем внешний атрибут, этакий “признак заряда”. Причем, нужно отметить, чудотворцами с нимбом были и поклонники губительных сил. Еретики, это официально и неоднократно зафиксировано и, притом, башкой оне светили.
Попы сваливали эти внешние проявления на “скверну” и коварство губительных сил, коллеги не комментировали вообще.
Значит, выходит, что с высокой вероятностью, свечение есть признак веры “свидетелей чуда”. Канонизированные “живые святые” свечением были в большинстве своем обделены. Часть чудотворцев, вроде исцеляющего попа Септимия с Прангара, обзаводятся иллюминацией исключительно в момент чудотворения, сиречь исцеления. И, кстати, часть вполне достойных типов, вроде героев, совершающих подвиги на глазах у миллионов, не светятся ни хрена, потому как творимое ими — “подвиг”, а не “чудо”.
Итак, разберемся со мной. Моим “апостолом свячёности” стал Шек. Причем, там чудо вышло без шуток, кхорнит-мозгокрут выворачивал его сознание, я же “взглядом” остановил это. Такого не умеют, есть купола пси-отрицания или воздействие псайкера непосредственно на разум, “ментальная стойкость”, есть реликвии, но всё это имеет либо якорь, либо заметные визуальные проявления. Далее — команда, неизвестно, насколько вся, видит, как судно еретиков “промахивается” мимо выхода в материум. Притом я говорю выходить из варпа в нерасчетной точке, что суеверно считается почти смертью. Чудо? Чудо, факт. Соответственно, экипаж Гнева твердо уверен в моем чудотворстве и свидетель оного. Далее, Оракул вопит о моей святости и вдалбливает это неделю талларнцам, которые видят, как не владеющий псионикой Инквизитор, под завывания гимнов, крошит алтари хаоса, со своим отрядом, притом, что толпа народу пускает слюни, если не лапает друг друга за места всякие. В целом, также чудо, причем массовое и с соответствующим антуражем. Приправленное “очисткой” места, которое можно и не связывать со мной, но, очевидно, связали. По крайней мере, так выглядит всё на основании мне доступного. Возможно, тут ещё каким-то образом задействована моя природа, хотя количество “свидетелей чуда” — не показатель, достоверно описан случай иллюминации полкового экклезиарха, свидетелей чудотворства которого было менее тысячи из поредевшего полка.
И, в результате, выходит, что с точки зрения “опасности мутации верой триллионов” мне пока (а, возможно, и вообще) ничего не грозит. Как и не грозят изменения не физические, а личностные — подозреваю, и такое возможно. Но, только в том случае, если я не буду нимбом ентим светить перед массой народа. Соответственно, надо мне от него избавляться, потому как, невзирая на часть описанного, с проявлением “так должно быть”, вроде усиления холодного оружия, я сталкивался, и ни черта эти проявления не управляются. Не говоря о том, что свячёный инквизитор и расследования-то толком провести не сможет, уж тайного — точно.
Кстати, есть возможность, что я получил неплохой “тренажёр” оперирования именно “ветром веры”, так что надо мне пыжиться и срочно брать под контроль это проявление. Не разгонять, как я делал до сих пор, а именно контролировать. И не думать о брате Диметриусе, да.
Так что сел я и стал возиться с этими “ветрами веры”. В принципе, “управляемость” ими упала, однако не столь критично, как с “необоримым холодным оружием”, например. Нужно отметить, что детальное “вчувствование” в это свечение однозначно показало, что никакого дополнительного функционала, кроме иллюминации, эти ветра не несут. Вообще или пока — чёрт знает, но, думаю, со временем разберусь, а если научусь с ними управляться, то перспективы открываются довольно любопытные.
В итоге я своей иллюминацией довольно сносно овладел, хотя, усилия прилагать пришлось, в смысле напрягать разум и волю. Свечение усиливалось, ослаблялось, перемещалось по организму и в целом было подвластно путь и трудоемкому, но волевому посылу. В том числе, я мог, как и раньше, от ветров, его порождающих отмахаться, но решил пока так не делать. Реальный и полезный тренажёр, более того, в ситуации, если у меня возникнет недопонимание с экклезиархией, Инквизитор с нимбом — это заметно круче, чем без оного.
А главное, моим людям наличие свячёного меня реально немало поможет в противостоянии варпу. Да, на не самом мной приветствуемом принципе. Но, выбирая между потворством самым гнусным отражениям природы разумных в варпе и полаганием моей персоны религиозным символом — последнее предпочтительнее, как ни крути.
И вот, в процессе моих упражнений с иллюминацией, двери в мои покои были открыты с ноги. Впрочем, нужно отметить, что в летящую дверь деликатно постучали после пинка, но сам факт вежества имел место быть.
— Терентий, я тут подумал… — оповестил меня Шек, уставился на мои светящиеся золотым светом очи, сглотнул и засеменил на выход. — Я это… не вовремя, наверное, потом зайду, — проявил он невиданную деликатность.
— Стоять, — ласково улыбнулся я, продолжая светить гляделками. — Сие событие заслуживает моего пристального внимания, ввиду его редкости. Так что говори, о чем хотел поведать.
— Ну… а, ладно. Этот Ахмет вроде бы всё рассказал, дело закрыто, — насупившись, выдал гном, стараясь не смотреть на меня. — Вот только нас на Валькирии сбили. А сектанты очень аккуратно подходили к выбору цели, ежели его послушать. Еретик сам рассказывал, чтоб никто не ушёл. Вот я и не понимаю, чего они сами на нас-то полезли? — озвучил Шек.
— Вопрос хороший, — кивнул я. — Вот только слушал ты внимательно, да не всё. Несколько родичей его племени были привлечены как рекруты, на испытательный срок, — ответом были удивлённо выпученные очи. — Ну не знаю я, Шек, то ли ты на Лиц смотрел, то ли пиво из фляжки пил. Скверной они поражены не были, обещали им “много хорошего за помощь”. У Оракула в городе так же. Имена есть, сами разберутся.
— А-а-а, это я да, того, — махнул лапой на свою невнимательность Шек. — А точно не врал еретик?
— Ну, во-первых, он был лишен силы варпа, вообще, — начал я. — Во-вторых, чертовски боялся. Значит, программы сервочерепа по выявлению лжи работали высоковероятно.
— Но мог же врать! — воскликнул Шек.
— Маловероятно, но мог. Вот только к нам подошла Ксина, ты что, не обратил внимания? — полюбопытствовал я.
— Видел, но не приглядывался, — выдал гном.
— В общем, если бы ты внимательно слушал и смотрел, то видел бы, как мы переглядываемся. Причем, по делу, а не как ты с Лиц. Варпа в этом Ахмете не было, как и защиты от псайкера. Если и врал он, то только в начале, когда о своей жизни до впадения в ересь вещал. И вообще, Шек, сходи-ка ты к Редуктору, поговори насчет сервочерепа. Всего всё рано запомнить невозможно, точнее, можно, но с ума от такого сойдешь. А так, всегда сможешь запись просмотреть.
На этом Шек засобирался, попросил более “столь грозно очами не сверкать” и удалился. Я же посмеялся, отменил иллюминацию и призадумался. О Шеке, для начала. Дело в том, что он по всем правилам — аколит Инквизитора и, в теории, может быть мной продвинут на таковую роль. Не дурак, ну а стиль речи — так все скваты такие, тут как за цвет кожи ругать. Он не из схолы, но с их менталитетом это не столь важно, чему есть не один десяток свидетельств.
С другой стороны, он вроде бы и интереса не проявлял к расследованиям, до сего момента, по крайней мере. Силовик и силовик. Да и к деталям не приглядывается, хотя тут тоже вопрос такой, неоднозначный. Я и сам на Холмса, если по совести, не тяну. В общем, посмотрим, как пойдет, может, и станет, если захочет, Инквизитором.
А вот дальше вставал вопрос команды. И, похоже, псайкер-телепат мне необходим в первую очередь. Я вообще не могу провести часть “регламентированных воздействий”, потому как нет инструмента пси-допроса. И тут два пути, первый — Схоластика Псайкана, где можно подобрать как дознавателя, так и аколита без перспективы становления Инквизитором.
Из недостатков, телепат будет неопытным, а мои приоритетно-возможные подследственные — это сектанты, досектантившиеся до призыва демона. Соответственно, ум их забит гадостями и пакостями до предела, что юного телепата может как толкнуть на дорожку поклонения хаосу, так и банально довести до сумасшествия. Не факт, юных (и не очень) псайкеров в телепатической схоле гоняют душевно, отсев там большой, но риск нельзя не учитывать.
Или же завербовать санкционированного и состоявшегося псайкера, риск с которым будет меньше, но вот поиск его и лояльность получить будет потруднее. Все же опытные псайкеры востребованы, обеспечены и прочее, это боевой псайкер вполне может быть завербован без проблем. А вот спец-мозголаз, в большинстве своем, кабинетен и прикормлен работодателем, соответственно, завербоваться-то завербуется, но может саботажничать потихоньку “за порушенную жизнь”. Типа итальянской забастовки, что ничуть не приятнее прямого саботажа, например. Тут надо отлавливать, если искать “взрослого”, псайкера, жизнью обиженного, у какого-нибудь не слишком разумного начальника.
