Ветер и крылья - 5

А если бы кто-то сказал кардиналу, что он просто ревнует...

Дан Санторо никогда бы в это не поверил. Ревнуют ведь, когда любят, а он-то НЕ любит! И это было чистой правдой. Адриенну он не любил. Он просто был ей одержим. И мысль о том, что она никогда не станет ему принадлежать... тело?

Да что ему то тело!

Девок много, и более мясистые есть! И волосы у них роскошнее, и личики симпатичнее... и вообще! Найти можно! А вот остальное...

Адриенна — из древнего рода. Из Высокого рода. Крылатая душой...

Подчинить ее себе, сломать, заставить выполнять свою волю, опутать сетями по рукам и ногам... как это было бы сладостно! Но...

Нереально!

В том-то и дело, что нереально!

Адриенна даже не смотрела в его сторону. Более того, она видела его — настоящего, знала, на что он способен, чувствовала его силу. И — не боялась!

Вообще не боялась.

Ни его, ни того, что он мог с ней сделать... вот ничего! Хотя и понимала все преотлично!

Но — вот!

Как, вот КАК у нее так получалось?! Почему рядом с ней кардинал чувствовал себя просто тварью? И с тем волком...

Она ведь его поняла и пожалела. И отпустила.

Волка! Дьявольскую, изуродованную черной силой жертвоприношений тварь! Поняла, простила, освободила, дала возможность родиться вновь... для него это не смерть пришла. Это свобода!

Как так можно!?

Почему, ну почему эта сила принадлежит глупой девчонке, которая даже не может ей грамотно распорядиться?! Вот он бы... Ух!

Впрочем, Адриенна еще поплатится за свою глупость. А сила...

Если он правильно понял... он видел малыша. У него тоже синие глаза. И наверняка — сила его матери. Зачем ломать кого-то под себя? Зачем... если можно просто воспитать из Сибеллина — Санторо? Сделать из малыша своего сына?

Случись что — и опекуном наследника престола,, одним из, станет кардинал. И уж он постарается... мальчишка будет любить его, как родного. Слушать каждое слово, дышать им... конечно, вся его сила будет доступна дану Анжело!

Он сам выложится, и уговаривать не придется!

Надо только правильно его воспитать, вот и все. Представляете, какие открываются просторы? Это ж... восторг!

Адриенна?

Не захотела ты, значит, твой ребенок захочет! Так что...

Первый шаг — убрать тебя от малыша.

Второй...

Кардинал составлял в уме четкий план действий. Потом он представит его королю... как — потом? Сегодня же. Утром, которое уже почти наступило.

А пока...

— Ваше величество, прикажите арестовать Лоренцо Феретти? Сразу же, как он появится во дворце?

Филиппо кивнул.

— Да, пожалуй. И начать допрос...

Самое забавное, что про Зеки-фрая ни тот, ни другой не подумали. Почему?

У кардинала от ненависти к Адриенне бывший ланиста вылетел из головы. А король... его величество что — должен вникать в такие мелочи?

Тьфу, глупость какая!

Мия (Лоренцо)

— Доброе утро, дан Феретти.

— Доброе утро, дан Кастальдо.

Просперо встретил Лоренцо едва ли не у ворот. И лицо у него было удивленным и огорченным.

— Дан Феретти, у меня к вам дело.

— Что-то случилось? — удивился Лоренцо.

Зеки-фрай, который пришел во дворец вместе с ним, начал медленно отступать сторону. Что-что, а сливаться с местностью бывший ланиста умел. Пара минут, и он прижался к стене, став почти незаметным для окружающих. Вот нутром он опасность чуял.

И с Кемаль-беем, кстати, тоже. Только ума не хватило удрать вовремя.

В тот раз. Сегодня он такой ошибки не совершит.

— Его величество приказал арестовать вас и препроводить для допроса в Воронью Башню.

— Меня? — удивился Лоренцо. — Но за что?

Дан Кастальдо развел руками.

— Даже предположить не могу. Просто есть приказ короля... дан Феретти, сдайте оружие?

Лоренцо качнул головой.

Отдать Перо?

Никогда. Он повел глазами по сторонам. И от его взгляда Зеки-фрай скрыться не сумел.

— Отдашь... ты знаешь кому. Свободен.

Ланиста кивнул, принимая клинок. Он нал, куда ему сейчас пойти, кому и что сказать. Но...

Как же ему хотелось удрать! Вот сейчас, вместе с Лоренцо... нельзя, нельзя ему туда!

— Ангел... — вряд ли кто-то знает арайский. — Это ловушка. Тебя убьют.

— Адриенна, — просто отозвался Лоренцо. — Я не оставлю ее... сбегу сейчас — стану преступником.

— Умрешь.

— Нет. Я ничего плохого не делал, все выяснится, и я вернусь.

Зеки-фрай схватился бы за голову. Да вот беда, клинок в руках помешал...

— Я все скажу, Ангел...

Разговор велся по-арайски, но дан Кастальдо не мешал. Даже демонстративно отступил на шаг, чтобы не мешать. Он тоже был уверен, что это недоразумение.

Ерунда!

Ну что, что можно натворить за пару месяцев во дворце? И те, проведенные, в основном, на плацу? Смешно даже...

Лоренцо кивнул Зеки-фраю, и шагнул вслед за даном Кастальдо.

Ланиста развернулся, и что есть сил кинулся бежать вверх по улице. Он знал, куда идти и кому надо сообщить о случившемся.

Срочно!

Мия

Женщина с интересом разглядывала свою руку.

Вытянула пальцы, полюбовалась изящной ладошкой, аккуратными розовыми ноготками. И пронялась их трансформировать.

Сейчас это уже давалось легче.

Пальцы послушно превращались в длинные кошачьи когти, потом снова становились аккуратными тонкими пальчиками. Это почти несложно, и сил не требует...

Мия примерно понимала, что происходит.

Когда она меняется... ребенок-то внутри нее меняться не может. А силу тянет. И потому во время беременности толком ничего не получалось.

А сейчас — сейчас лучше.

Жаль, что молока у нее маловато. Малышка хныкала, висела на груди пиявкой, никак не засыпала... ньора Роза посмотрела на это дело, и позвала кормилицу от знакомых.

Эви вцепилась и в ту, насосалась и уснула. Мгновенно и крепко.

Мия подумала, и попросила ньору Розу договориться с кормилицей. Пусть приходит и подкармливает малышку. Так будет лучше... не страдать же девочке, если у мамы маловато молока?

В дверь забарабанили.

Ньора Роза открыла, послышался чей-то говор... Мия насторожилась. Так, малышку на руки, выглянуть вниз...

Ничего страшного.

Это всего лишь араец брата. Мия его знала в лицо...

— Зеки-фрай?

— Дана! Ше латто...

От волнения бедолага половину слов забыл, а вторую еще и не знал. Мия спустилась вниз, погладила его по руке.

— Ньора Роза, это друг моего брата. Пожалуйста, подайте нам в гостиную что-нибудь выпить....

— Конечно, дана.

Мия потянула за собой Зеки-фрая, впихнула ему в руки отвар шиповника... не вино же предлагать арайцу? У них это практически запрещено. Да и не любила Мия вино.

Невкусно.

Зеки-фрай обжег язык, поперхнулся и заговорил.

— Дана Мия, дана Энцо арестовали.

— Арестовали? — даже не поняла Мия. — За что?

— Н-не знаю. Его просто взяли и арестовали. И он сам пошел с ними...

Мия задумалась.

Кто может что-то знать? Узнать?

Только дан Пинна. Но с ним надо еще связаться. И Адриенна... с ней тоже надо связаться.

Может она пройти во дворец?

Сейчас... не вполне. Лицо она изменить может, а вот долго удерживать эту маску не в состоянии. Что ж.

— Зеки-фрай, ты можешь сейчас вернуться во дворец?

— Могу, дана.

— Передашь записку дану Пинна?

— Да.

— Он узнает, за что задержали Лоренцо. Дальше — разберемся.

Зеки-фрай выдохнул.

— Я... боюсь.

Мия кивнула. Для нее это не было чем-то смешным или нелепым. Она прислушалась к себе. Ей — страшно за брата?

Да... И за Адриенну, и за себя, и за малышку Эви, и...

Джакомо многому научил Мию. В том числе и прислушиваться к себе, к внутреннему ощущению опасности. И это могло значить лишь одно.

Враг нанес удар первым.

* * *

Зеки-фрай смотрел на прекрасную девушку. Сестру своего друга и господина он видел только раз, и то издали. Вблизи же...

Она могла бы украсить собой даже гарем султана. Прекрасное лицо, изящные формы... так он думал ровно до сей секунды. А потом... потом лицо Мии начало меняться. И Зеки-фрай подумал, что она могла бы распугать гарем султана.

Одной вот этой нежной улыбкой.

Вот пришла бы, улыбнулась — и бежал бы гарем впереди своего визга. А впереди гарема бежал бы султан. И не особенно размышлял, куда бежит. Подальше бы...

Потому что в глазах очаровательной девушки Зеки-фрай видел смерть.

Равнодушную, страшную, жестокую и изощренную. Мия, впрочем, не обратила на него никакого внимания. Она напряженно размышляла.

— Так... сейчас ты отправляешься во дворец, а я к Лаццо. Надо их срочно отправить из города,, вместе с малышкой Эви...

— Там мои дети...

— И их тоже. В Феретти... и побыстрее! Сейчас же! Подожди минуту, я напишу записку, отнесешь ее дану Пинна — и бегом к Лаццо. Понял?

Зеки-фрай мотнул головой.

— Нет.

— Нет?

— Лоренцо спас мне жизнь. Я никуда не уйду.

Мия злобно сверкнула глазами. Вот еще, спорить взялся! Некогда ей! Не-ког-да!

Пусть делает, что ему скажут, и не спорит.

— Ты хочешь ему помочь? Действительно?

— Да...

— Тогда придешь, и уедешь. У Энцо есть сын, у меня дочь. Кому я еще их доверю?

А вот этот довод Зеки-фрай понял. И кивнул.

— Я сберегу ваших детей, Мия-фрайя. Детей вашего рода...

Мия кивнула.

— Ты знаешь адрес этого дома. Вот тебе ключ от сейфа. Если со мной что-то... дети ни в чем нуждаться не должны. понял? Не то с того света достану.

Зеки-фрай понял.

Он и так не обманул бы. Но... он все же беглец, и денег у него не так, чтобы много...

— Хорошо, дана. Пусть прервется мой род, если я обману ваше доверие.

Мия кивнула. В Арайе это серьезная клятва.

— Во дворец и к Лаццо. Ключ отдала, этот дом ты знаешь, если станет вовсе уж плохо... уходи в СибЛевран. Там есть дан Рокко Вентурини. Он поможет.

— СибЛевран. Рокко Вентурини.

— Если и там не найдешь помощи — Каттанео. Дан Антонио Каттанео. Он обязан Адриенне СибЛевран, он поможет вам уехать из страны.

Зеки-фрай кивнул.

— Я все сделаю, дана. Клянусь.

Мия кивнула — и выбросила его из головы. Промчалась по дому, написала записку Иларио Пинна, отдала Зеки-фраю. Потом, когда тот ушел, написала еще несколько записок, приказала мальчишкам отнести их, а сама отправилась поговорить с ньорой Розой.

— Ньора Роза, дело может сложиться так, что я не вернусь. Я не могу написать завещание сейчас — мне некогда бегать по нотариусам. Поэтому — вот дарственная на дом. Ее я могу составить сама. Оспаривать ее все равно будет некому.

— Дана...

— Выживу — все равно подарю вам этот дом. Авось, сразу не прогоните?

— Дана!

Мия махнула рукой.

— Ньора Роза, я бы посоветовала вам уехать в деревню к родным, но... может сложиться так, что в столице будет безопаснее.

— А ваша дочь?

— Ее я отправлю отсюда.

— Но тогда, — ньора Роза не понимала ситуацию. Мия потерла лоб.

— Люди, с которыми я ее отправлю, могут позволить себе хорошую охрану. Итак, у вас два выхода. Первый — я дарю вам этот дом, и вы со мной никак не связаны. Жила тут какая-то... ну и все. Наплетете, что захотите. Второй — вы едете сейчас с моими родными, но... я не знаю, как у них все сложится. Просто — не знаю. А у вас двое детей.

Ньора Роза задумалась.

Да, дети...

И опасность. И...

— Дана Мия, я хотела бы уехать с вашими родными. Да и за малышкой Эви пригляжу. Слово даю.

Мия кивнула. И сунула женщине дарственную на дом.

— Если так... собирайтесь и побыстрее. Знаете дом Лаццо?

— Купцов?

— Собирайтесь и приходите туда. Поедете все — оттуда. И... если вы решили, соберите вещи Эви.

* * *

Мия шла по улице. Качала на руках малышку, напевала ей колыбельную.

Было такое предчувствие... не плохое, но тяжелое, сложное. Почему-то она старалась продлить эти минуты. Шептала нежные слова, гладила пушистую светлую головку...

Чувствовала, что надвигается буря. Но... когда она приняла решение отправить Эви с Лаццо, ей стало легче. За малышку, за родственников...

Значит — в опасности она сама? Она, Энцо, Риен...

Это не страшно. Они справятся. Главное сейчас — убрать из-под удара самых беззащитных.

— Детка, маленькая моя, хорошая...

Эви притихла на руках у матери и смотрела серьезными золотисто-карими глазами. А в них словно искры плавали... сила. Уже пробуждающаяся сила. Которая не станет ждать совершеннолетия или лунных дней.

— Я не хочу оставлять тебя, — тихо шепнула ей Мия. — Но и уберечь не смогу. А если брошу брата и сестру, прокляну себя. Может, ты когда-нибудь сможешь меня за это простить, родная...

Эви прикрыла глазки и засопела. Ей вся эта патетика была не нужна. Молочко, пеленки, ласковые руки... мама? Да, мама — это хорошо. Но и кормилица с нянькой должны справиться. А любовь...

Марии можно доверить малышку.

Вот и дом Лаццо.

Мия постучала в дверь.

— Открывайте, хозяева, гости пришли...

Лицо она предусмотрительно поменяла. Не сильно, но и на себя она сейчас ничуть не походила. Ничего, минут пять продержится.

* * *

— вы кто, ньора?

Нарисовавшегося на пороге слугу Мия в лицо не знала. Что ж, год — это тоже время...

— Это — дана Феретти, — Мия спокойно указала на дочь. И не соврала, кстати. Пока Рикардо ее не удочерил, малышка может носить фамилию Мии.

— Ф-феретти?

— Дан Лоренцо Феретти здесь проживает?

— Д-да...

— Я могу его увидеть?

— я спрошу, ньора. Прошу вас подождать.

Мие того и надо было.

Она могла бы...

Могла бы разметать в стороны с десяток слуг, могла бы прорваться к Марии, могла...

Нельзя.

Если пострадает малышка... а в драке может быть что угодно... Если поднимется шум... нет, нельзя. Надо соблюдать тишину. Она подождет...

Да и ждать пришлось недолго. Минут пять, от силы...

— Ньор Лаццо вас примет, — вернулся лакей.

— Который Лаццо? — подозрительно уточнила Мия.

Лакей покосился на нее.

— Ньор Фредо Лаццо...

— Отлично, — кивнула Мия. И только каблучки застучали.

Фредо ждал ее в гостиной. Рядом с ним — Мария. На коврике возится малышка Кати. Как она подросла... Мия и не ожидала, что так получится, на глаза навернулись слезы...

Нет. Плакать нельзя...

Вдох, теперь еще вдох... и злые глаза Фредо. Не узнал.

— Ньора, вы утверждаете, что это — дочь дана Феретти?

Мия огляделась.

Все, лакей ушел, двери закрылись. Больше можно не скрываться. Под капюшоном маска сползает с лица. Мия подняла голову и улыбнулась. Хищно, зло...

— Нет. Я утверждаю, что это — дочь даны Мии Феретти. Как ваши дела, дядюшка?

А вот так, конечно, не стоило. Мог бы и удар хватить человека... ничего! Он крепкий! Такие дубы по сто лет стоят, ничего с ним не будет! Подумаешь, ворот рванул? Поругался минут пять... какое выражение интересное! Надо запомнить...

Мария оправилась намного быстрее.

— Миечка!!!

Вскочила со стула, подлетела... обняла бы, да вот незадача — малышка у Мии на руках. Открыла глаза, пискнула...