Мир Духов 1. Сила слабости (общий файл)

Непримечательной, да. Орин улыбнулась.

Это только кажется, что женские ухищрения предназначены лишь для того, чтобы нести красоту. На самом деле, для опытных рук не составит труда и изуродовать, или вот так, как сейчас, превратить в абсолютную серость. Чуть подправить черты лица, подобрать правильную прическу, одежду неудачного цвета ― и признанная красавица превращается в серую мышку.

Иногда это бывает очень полезно.

― И о чем же вы хотели поговорить, госпожа?

― Саан.

― Да, конечно. Милый мальчик, старательный и умный. ― качнул головой старик. ― А еще ― целеустремленный. Хороший воин выйдет лет через десять.

Орин сверкнула глазами. Вот же...

― Не ерничай! Ни за что не поверю, что тебе неизвестно, что происходит в поместье.

― Известно, конечно. ― хмыкнул библиотекарь, без всякого почтения снова усаживаясь за рабочее место. ― Твой муж окончательно заигрался. Говорил я тебе, девочка, что не того ты выбрала, а ты только смеялась. Довольна теперь?

― Ман! ― Орин уже почти рычала. Ну как, ну как ему удается несколькими фразами снова заставить почувствовать себя мелкой и самоуверенной соплюшкой ― такой, какой она была при первой их встрече? ― Не в этом дело. Главе клана известно, что здесь происходит?

Старик пожал плечами.

― Возможно. Ни за что не поверю, что в поместье не найдется пары людей с Вестниками.

― А ты?

― А у меня их нет. Я ушел на покой, помнишь?

Орин вздохнула.

― Ман, Саану с сестрой нужно бежать. Осталось не больше нескольких дней, а потом Данару либо получит то, что ему нужно и уничтожит их, либо не получит и опять-таки уничтожит. Понимаешь?

Старик только усмехнулся.

― Я-то понимаю, девочка, но зачем это тебе? Впрочем, не отвечай. Хочешь откреститься от мужа? Ты всегда была умной, куда умнее, чем положено женщине.

― Это не недостаток. ― вздернула подбородок Орин.

― Кто-то говорил о недостатках? ― хмыкнул Ман. ― Для меня наоборот ― достоинство. Никогда не любил глупцов.

Несколько секунд они молчали. А потом библиотекарь заговорил снова.

― Ну хорошо. Что тебе от меня нужно, девочка?

Орин дернула уголком губ.

― Помощь.

― С побегом Избранного?

― Да. Он должен оказаться как можно дальше от Данару. В идеале ― у главы.

― Вот даже как... ― медленно протянул Мин, приподнимая седые брови. ― Интересно, а Саан знает?

Женщина пожала плечами.

― Ему все равно нужна защита, а Кайран куда умнее и дальновиднее моего мужа. Он сумеет сделать так, что мальчик вступит в клан сам, с радостью ― и никогда об этом не пожалеет.

― Не сомневаюсь. ― в очередной раз хмыкнул Ман, укладывая подбородок на испачканные чернилами пальцы. ― Только вот один вопрос, девочка ― причем здесь я? Зачем мне во все это вмешиваться?

Орин вонзила в собеседника пылающий взгляд.

― Верности ― недостаточно? Или она проржавела?

― Верность... ― протянул библиотекарь непередаваемым тоном ― то ли грустным, то ли насмешливым, то ли все сразу. ― Я отдал ей сорок лет своей жизни, и ничуть об этом не жалею. Я служил отцу нынешнего главы клана, самому главе, учил его наследника. И теперь никто не смеет от меня ничего требовать.

Женщина едва заметно сникла. Прикусила губу, опустив вниз умоляющий взгляд...

Орин нужна была помощь этого человека. Смертельно нужна. Потому что если он откажется ― весь план полетит в пропасть.

― Я не требую. Я прошу. Ман...

― Вот только не надо использовать на мне эти женские уловки, девочка! Будто я тебя не знаю! ― хлопнул ладонью по столу библиотекарь.

― Ман...

― Дай подумать.

Орин послушно замолчала. Она слишком хорошо знала этого человека, чтобы пытаться спорить и уговаривать дальше. Помогать или нет, он решит сам.

Главное ― она сумела заставить его задуматься над предложением. И теперь остается только ждать.

Где-то за стеной прошелестели шаги кого-то из слуг, с полигона доносились крики тренирующихся воинов, а в сухом воздухе библиотеки все так же кружили пылинки. Ман молча смотрел в стену, едва заметно постукивая пальцами по столу. Орин ждала.

Наконец старик кивнул.

― Хорошо, девочка. Я помогу тебе.

― Спасибо. ― поклон получился неожиданно глубоким ― слишком глубоким для женщины ее положения ― но Орин была слишком благодарна этому мужчине. За все.

― Вот только не надо. Это не потому, что ты просила ― сама решила выйти замуж за этого слизняка, сама и разбирайся. Просто мне в самом деле нравится мальчик. Жаль будет, если умрет так глупо.

Орин кивнула.

― А теперь рассказывай, что хочешь делать. И что хочешь, чтобы сделал я.

* * *

В свои комнаты жена наследника вернулась только через несколько часов и совершенно вымотанной. Дотошный бывший воин вытащил из нее все до мелочи, обложил план последними словами и, ничуть не стесняясь, высказался об уме его составителей. Впрочем, недовольное: 'Для заготовки ― годится', ― искупало все.

Потом были несколько часов обсуждений, споров и правок. И пусть после всего этого Орин чувствовала себя выжатой тряпкой, дело того стоило.

Теперь она была почти уверена ― у них получится.

Не может не получится.

Глава 38

На следующее утро обитательницы женского крыла встали очень рано. А стоило забрезжить рассвету, как они, с закрытыми лицами и в строгих, официальных одеяниях, принялись обходить поместье.

Не в поисках каких-то недостатков или неисправностей, нет. Госпожа Орин с подругами молились духам. И пусть в этом месте не было ни дзинтаи, ни полноценного алтаря, зато было около двух десятков маленьких, так называемых 'домашних'. И стояли они везде ― от задымленной кухни и личных комнат слуг, до кабинета хозяина поместья.

Жена первого наследника с подругами обошла их все. И на каждом оставила подношение ― искусно вышитый мешочек с ароматными травами. Вообще-то, раньше госпожа не делала ничего подобного, но на сей раз даже самые заклятые сплетники только осуждающе покачивали головами, причем вовсе не в сторону Орин. О том, что господин сошел с ума и отправил в женское крыло охрану, знали все, как и о том, что его жена попыталась это оспорить ― и вылетела из кабинета вся в слезах.

Неудивительно, что бедная госпожа, не дождавшись заступничества от мужа, просит его у духов. У этих мужчин нет ни капли такта и сострадания ― вон, ходят по пятам, смотрят колючими взглядами... охрана, называется! Хоть бы постеснялись!

И что нашло на господина Данару?

Нет, прямо этого никто не говорил, но шепотки слуг и их сочувственные взгляды трудно было не заметить. Госпожу Орин в поместье уважали за безупречное поведение, постоянное спокойствие и мягкость характера. И никто не посмел отказать ей в доступе даже к личному алтарю ― наоборот, помогали с радостью.

Орин улыбалась, благодарила и дарила духам очередное подношение. И, как всегда, казалась совершенно спокойной ― разве что пальцы чуть подрагивали, а напряжение ее подруг было видно невооруженным взглядом.

На обход алтарей и молитвы ушел весь день. А на следующий госпожа Орин слегла ― слуги шептались, что происходящее стало для нее слишком большим потрясением. Бедная госпожа, какое бесчестье!

Сама же Орин, мучаясь от диких головных болей и непроходящей тошноты, была почти счастлива. План вступил в первую фазу, а болезнь отведет от нее любые подозрения. Да и посещение алтарей было как раз кстати ― Данару своей выходкой дал великолепный повод.

Духи же... духи простят. Им редко бывает дело до земного ― они ценят скорее вложенные в дар усилия и искренность чувств. Но в своем желании помочь Саану Орин была искренна, и ароматические мешочки наполняла собственными руками, не подпустив никого. Это была ее плата за допущенное святотатство.

Яд, в конце концов, не смертелен.

Так что, провожая измученным взглядом закутанную в одеяния служанки Миру, Орин была почти счастлива.

* * *

Старик Ман тоже был если не счастлив, то весьма доволен.

Уходя в отставку, он думал, что это ― предел его мечтаний. Непыльная должность, дающая возможность заниматься любимым делом-увлечением, доверие молодого господина и еще несколько десятков лет спокойной жизни. Обладатели Дара, хоть и не бессмертны, стареют куда медленнее обычных людей, и чем сильнее Дар ― тем заметнее, так что главы кланов, перевалившие за сотню, не были редкостью. Впрочем, как не были редкостью те самые главы, не дожившие и до двадцати, но в этом случае умирали они от причин самых прозаических. Яд, заговор, кинжал в спину или стрела на поле боя ― что может быть естественнее? А не можешь удержать власть ― так не берись.

Ман, конечно, себя вровень с сильнейшими отпрысками тысячелетних родов не ставил, но не без оснований надеялся дотянуть до восьмидесяти. И пусть порой беспокоили старые раны, да и Дар подчинялся далеко не так, как прежде, но такие мелочи на продолжительность жизни не слишком влияли.

В тишине и покое прошло несколько лет.

Когда в поместье, за которым его поставили присматривать, появился наследник молодого господина, Ман только головой покачал. Благо, узнать о причинах приезда не составило труда ― наследник раз за разом разочаровывал отца, считая, что в этом мире все ему положено уже по праву рождения. Высокомерный дурак. На месте главы клана он бы такого сына не в горы ссылал, а удавил бы во сне шелковым шнурком и сказал, что так и было. Впрочем, господин Кайран всегда относился к своей семье излишне трепетно.

А ведь он, Ман, когда-то учил наследника владеть Даром. Не справился. Точнее, ученику не понравились, по его мнению, излишне жесткие методы учителя ― и он натравил на того многочисленную свиту. Слабую, зато хитрую и злобную.

Оправдываться тогда старик не стал, счел ниже своего достоинства, и просто подал в отставку. Не хочет учиться ― и не надо. Сам сто раз пожалеет, когда кинжал к горлу приставят. А желающих будет много...

Как этот мальчишка с таким характером умудрился дожить до двадцати двух, Ман не понимал ― благословением духов, не иначе. Или защитой отца, что куда более вероятно. Хорошо еще, что хоть жену подобрал себе не самую глупую ― впрочем, то, что она вышла замуж за это насекомое, заставляло в ее уме сомневаться.

Оказавшись в поместье, Данару тут же принялся наводить свои порядки, и, естественно, держать в качестве управляющего человека своего отца и не подумал. Совсем, правда, не выгнал, побоялся гнева Кайрана, но разжаловал в библиотекари. Ман и здесь не возражал ― зачем? Обязанностей меньше, покоя и возможностей заниматься любимой каллиграфией ― больше. А славы, уважения и почета он нахлебался еще когда служил деду этого... слизня. Нет уж, не надо.

Со временем в библиотеку заходили все реже ― мало кто из приближенных 'господина Данару' хотел иметь что-то общее с воином его отца и деда. Разве что Орин иногда забегала развеять скуку, но ее он помнил еще мелкой четырнадцатилетней девчонкой, нацеленной взобраться как можно выше. Да и приличия не позволяли жене хозяина слишком часто покидать женское крыло.

Так что Ман, сам того не замечая, впал в спячку. Зарос паутиной, покрылся пылью и плесенью. Но совсем не замечал этого, пока в его библиотеку не вломился какой-то сопляк и с потрясающей наглостью спросил: 'Дедушка, а вы научите меня читать? И писать тоже?'

И ведь научился же, сопливец мелкий! Не смотря на то, что Ман из чистой вредности завалил его всеми стилями каллиграфии сразу. Сопел, бросал злые взгляды, страдальчески морщился ― но не отступал. И это вызывало даже что-то вроде уважения.

Мальчишка оказался умным, целеустремленным и упорным. А еще он твердо знал, чего хочет, заботился о сестре и был готов на все ради близких. Гремучая смесь. И Ман порой просто проваливался в прошлое, вспоминая, как почти тридцать лет назад рядом с ним носился почти такой же мальчишка.

Только тогда мальчишку звали Кайран.

Так что когда в его библиотеку впервые за несколько месяцев постучалась Орин и изложила их сумасшедший план, он почти не колебался. Вляпавшегося не по своей воле сопляка надо было спасать. Сам он не справится. Даже не смотря на то, что ученик оказался куда умнее и дальновиднее, чем считал его учитель.

Но тем больше причин вмешаться ― Ман сам себе не простит, если столь многообещающий ребенок погибнет от топорной интриги Данару. Да что там, интригу такого уровня стоило разрушить просто из чувства прекрасного!

Ман просто не мог не согласиться. И теперь старый воин почти физически ощущал, как быстрее бежит по жилам застоявшаяся кровь, сильнее бьется сердце, а на лицо лезет привычная кровожадная ухмылка. Он прекрасно понимал всю степень риска, за пять лет бездействия его силы изрядно сократились, а изношенное тело может не выдержать напряжения боя. Но это было ничуть не важно.

Главное, молодому господину пригодится Избранный Змеем. И слизняк Данару останется с носом, а, возможно, и без головы. И...

И мальчишка ― выживет.

В конце концов, битва ― прекрасный способ умереть.

* * *

Эти несколько дней были едва ли не самым страшным, что пришлось пережить Нике в этом мире. Казалось, чего тут страшного? Внешне ее жизнь не особо изменилась ― разве что теперь она проводила в своей лаборатории куда больше времени. Но ей и раньше доводилось там засиживаться. Ну, ходят по пятам двое соглядатаев, не отпуская от себя не на миг, но ведь просто ходят!

Пока.

Нику до зубовного скрежета бесила неизвестность ― неизвестность и полная беспомощность. Раньше, в каком бы отчаянном положении она с Шати не находилась, но всегда могла сделать хоть что-то. Пусть даже это 'что-то' вполне могло стоить ей жизни.

Но не сейчас.

Сейчас она вставала рано утром, давилась завтраком под пристальными взглядами 'охранников', и, наскоро накинув на себя первую попавшуюся одежду, отправлялась в подвал, на полигон-лабораторию. Это было единственное место, куда сопровождающие не заходили ― просто становились у входа почетным караулом. Да и то правда, второго выхода здесь не было, а идти внутрь значило подвергнуть себя немалому риску. Мало ли чем там мальчишка занимается? Попасть под случайный ― или не случайный ― выброс Дара воинам хотелось меньше всего.

Хотя такое поведение охраны могло быть вызвано и прямым приказом Данару. Господину наследнику тоже было невыгодно, чтобы о занятиях Избранного Змеем узнали лишнее. В конце концов, он же считает, что глупый мальчишка доделывает яд по его заказу!

Ника уже ни в чем не была уверена. Любовно взрощенная паранойя заходилась в крике, подбрасывая варианты один другого хуже, а невозможность хоть что-то предпринять и полный информационный вакуум только усугубляли положение. Передала ли Зара ее посылку? Что предпримет ― или не предпримет ― госпожа Орин? Когда ждать приезда главы клана ― а значит, попытки устранения нежеланных свидетелей? И, главное, как там Шати?