Легенды Ассиора. Война

Чуть-чуть подумав, что было несложно даже в таком состоянии, Федор все понял, и тяжко вздохнув, сказал:

— А бога ради, я понимаю, что до событий произошедших вчера, вы приходили по моей просьбе, а теперь восприняли ее как приказ. Успокойтесь, приказы я отдаю иначе, вы же знаете это.

— Власть меняет людей, Ваше сиятельство, — вежливо напомнил начальник полиции.

— Власть меняет идиотов, — резко ответил Федор, — или людей, всю жизнь к ней стремящихся. А я осознаю ее изнанку, — власть, это, прежде всего ответственность, ответственность перед людьми, которые ее тебе вручили. А без вас, я эту власть осуществить не сумею, так что расслабьтесь, перед вами отнюдь не дорвавшийся до власти боярский недоросль, а надеюсь, человек серьезный. Сядьте в кресло, мне надо с вами поговорить, отдавать приказы нужно тогда, когда действительно знаешь больше других.

— Докладывайте как обстановка, да, возле камина кувшин с вином, вам расслабиться, а мне прийти в себя, после боярских пря-здря-влямс.

Начальник полиции хмыкнул, и протянул Федору серебряный кубок, с красным вином, сдобренным специями.

— И как мой народ, отреагировал на решение боярской думы?

— Весело, княже.

— Весело, в каком смысле? — не понял Федор.

— Ну, по всем кабакам и рынкам о тебе песни поют.

— Похабные?

— Да нет, княже, чего стоит, например, 'Сказ о Дыминском купце Портке, князе Готлинге и княжьем коне' или 'Сказ о князе Готлинге наглом мужике и Золотой лодке'. У ястрегов память хорошая, да и бояре руку приложили. Так, что государь, человек ты нынче в Ростоке популярный. Больше бунтов не будет, дураков нет.

— Так, а прекратить это можно?

— Что прекратить, княже?

— Да песнопения эти.

— А зачем, дума оправдывается, такого князя на стол посадить не грех, народ уважением проникается, все правильно.

— Ага, ты еще про меня анекдоты пусти.

— Что?

— Ну, короткие смешные рассказы, где наш хороший. А враг дурак.

— Это как?

И Федор рассказал начальнику полиции классический анекдот, начинающийся словами, — Вернулся из похода рыцарь...

Когда Алвард Шило отсмеялся, он, весело глядя на князя, сказал:

— А хорошая мысль, надо отдать приказ паре-тройке песцов, пусть займутся.

— И не вздумай, Геббельс ты мой доморощенный, ты мне скажи, вот где сейчас Ворон?

— Врорн с дери Сунильдой и Магистром Борнгом уехали в Стеону, вступать в права.

— Какие права?!

— Ну, — засмущался полицейский, — поскольку батор Ворон, теперь твой придворный скальд, он и поехал в школу, сообщить об этом да разобраться, что там да как.

— Так, ничего не понял, все с начала.

— Батор Ворон, твой придворный скальд поехал в Стеону вступать в свои права.

— Какие права.

— Человек, который является твоим придворным скальдом, автоматически, является представителем школы и посредником между тобой и Стеоной.

— Но такого посредника должна прислать школа!

— С чего? Они находятся на твоей земле, и в твоем государстве. Вот если бы он в Будкар поехал, тогда да. А северная школа на твоей земле. Зря, что ли, триста лет назад, пять королей штурмовали Южную школу? Ты, княже, им не мешай, у тебя своих хлопот полон рот.

— Каких хлопот?

— Как, каких, бояре Прыщи без князя все дела побросали, только и знали карманы набивать, а тебе наследство досталось, ого, да казна пустая. Вон послы стоят, приема ждут.

— Какие послы?

— Какие, с Будкара, Аргона, Сталура, Ирмона и Тиора, со всех пяти королевств, с заверениями в мире и любви. А кроме того делегации от гильдий, университета и цехов. Так что, княже, забудь покой.

— И когда мне их принимать?

— А вот с обеда и начинай, я тебе пару дипломатических советничков дам, ни на все твои вопросы, по ходу и будут отвечать, а ты смотри и привыкай.

— ......... — только и сказал Федор.

Глава5

Сполохи войны.

Пять дней прошли, как один напряженный кошмар. Правда Федор тянул его не один, а, что называется, со всей семьей.

Первое, что он сделал, после ухода начальника полиции, это отправился в покои к княгине, и явился к ней, со всеми церемониями. Она встретила его, аналогично, соблюдя все необходимые официальности. В компании женщин, которая состояла, как понял Федор, из ее фрейлин и служанок. Ему лично, такая официальность была только на руку.

— Уважаемая дери Арлита, — обратился к ней Федор, — вы должны понимать, что человек я здесь новый. И мне очень сложно, вникать в тонкости и хитросплетения политики.

Княжна, с важным видом, согласно склонила голову.

— Кроме того, — расплывался дальше Федор, — я должен дать понять послам, что безвластие кончилось. И даже, если, спаси нас боги, со мной, что-то случится, им есть к кому обращаться по любым вопросам. Так, что соизвольте присутствовать на всех приемах, дабы внушить послам, то, что власть в Двенадцатиградии, осталась неизменной.

— Я поняла вас, Ваше высочество, — чопорно ответила родственница, — но я так понимаю, что кроме меня, вы хотели бы видеть и юного князя?

— Принеприменно уважаемая дери, насколько это будет ему полезно и интересно.

Засим, он вежливо откланялся, и пошел приводить себя в официальный вид, к предстоящей церемонии.

Теперь, по прошествии недели, он уже сто раз поздравил себя с тем, что поступил именно так. Иностранные послы, увидав Арлиту, понимали все сразу и бесповоротно. Правда, начав общаться с Федором, они резко меняли свое мнение. Но начальная реакция его откровенно забавляла. Как понял Федор, его предшественник был подкаблучником, мертвым.

Но главным было не это. С помощью Арлиты, точнее благодаря ее присутствию, Федор закончил дела с получением верительных грамот и прочей дипломатической рутиной, всего за пять дней. Правда, Будкарский посол, как-то задумчиво на него смотрел, но очаровательная улыбка Арлиты прервала этот странный обмен взглядами. Так что теперь, оставались только местные, с внутренней политикой у Федора было проще. Первой стояла на очереди делегация от местного университета, принять которую, сегодня, видимо, судьбой определено не было.

* * *

Ворон ворвался в его спальню, когда князь досматривал последний, самый сладкий сон. Он потряс Федора за плече, и сказал:

— Вставай, княже, беда!

— Что случилось? — спросил Федор, который по десантной привычке, просыпался сразу и совсем.

— Эти сыны собаки, эти..., — и Ворон разразился такой бранью, что Федор гадал, откуда он слова такие знает.

— Короче, Склифосовский! — не выдержал он.

— Они собрались вместе, и разрушили Такорово укрытие! — взревел Ворон.

— Разрушили, что?

— Место, где ты стал студиусом.

— Ну, и что?

— Они разрушили не саму пещеру, несчастный! — Взревел Ворон, — они уничтожили столб Такора!. Они выпустили его! И он теперь ищет тебя!

— Ну и что, симпатичный дед, между прочим.

— Твой симпатичный дед, последний темный Эскад в этом мире, он сын Кларса!

— И нечего так орать, — завершил излияния Ворона Федор, — сядь у камина, выпей вина с дороги, зажги свечу, дай мне одеться. А вот если бы я с бабой был, ты бы ее до смерти напугал.

Ворон тоскливо посмотрел на Федора, и сел в кресло возле камина, и стал с интересом рассматривать плавки на завязках, местного производства, в которых спал Федор.

— Чего уставился? — спросил Федор, натягивая халат.

— Да вот думаю, зачем тебе эта тряпка? — озадаченно спросил советник, — нельзя просто так спать?

— Извращенец, блин, — в тон ему ответил Федор, — привык я так в своем мире, на штаны мочой не капать, да и на простыни тоже. Кроме того, когда бежишь, ничего не болтается, и вообще, чего пристал.

С этими словами он бухнулся в кресло, и налив себе фруктового сока, из прозрачного графина, который с некоторых пор, стараниями Неи, стоял на столике рядом с кувшином вина, перекинул ногу на ногу, и произнес:

— Ну, давай теперь подробно, что там, у вас произошло, — и Ворон начал рассказ:

Прибыли они всей компанией к воротам Северной Стеоны, через два дня пути. Двигались не спеша, с обозом и воинами, из вольных шлемов. Кроме того, командир тролькарского кона, отрядил Ворону десяток тролькаров, двух горанлинов и пяток гарпий, для связи. А эта публика, как известно лошадей не любит.

Тролькаров Ворон взял с удовольствием, помня их замечательное свойство, зеркально отражать в противника все заклинания. Да и от остальных ястов не отказался. Те относились к Ворону как к живому святому, сподвижнику Федора, участвовавшему в первом освобождении, как они называли события, произошедшие в замке Штерн.

Но ворота школы оказались закрытыми наглухо, мост поднят, и за стенами пусто. Вообще, так принято первый раз встречать князя, по тому никто сильно не удивился. Но когда вестник подошел к воротам, по нему метнули огненный шар, хоть и не прицельно, но это совсем не лезло не в какие рамки.

Ворон велел ястам преобразоваться и послал их вперед. Следующий огненный шар, вернулся туда, откуда прилетел, то есть, послан был прицельно.

Ворон, оперируя методами стихийной магии, определил, что цитадель защищают всего пять магов. Он рассчитывал, что их будет более сотни. Но всего пять? Он послал тролькаров и горанлинов на штурм ворот.

Преобразованные тролькары задачу выполнили, при этом погибли два мага и человек восемь людей, остальные просто разбежались, поняв, что происходит на самом деле. И кто такие эти пришельцы. Оставшихся магов поймали гарпии, и Ворон устроил допрос, в ходе которого выяснил следующее.

Варлен Борг и Стаор Шапка, магистр северной школы, были в сговоре. Они, решили увеличить свое могущество, создав Абсолютно светлую страну, мифический мир, где светлые маги сильны как боги.

Но, им мешали несколько мест, где темная магия еще жива, например остров Роэл. Одним из таких мест, и было Укрытие Такора. Когда ты попал в Южную Школу, и там, специально для тебя, открыли темный факультет, они решили форсировать события. Сначала они сместили, если можно так сказать, магистра Сара Борнга. Затем решили расправиться с темным Готлингом, не вышло. Следующим на очереди, стало укрытие Такора.

И еще, эти ребята очень здорово поработали в политической сфере всех стран Соромеи. Например, друг и советник Азефа Грустного, Иротон Пар, из их числа. И еще, знаешь какой милый рисуночек, на плечевых знаках этих уродов, поверх Стеонского плетения.

— Знаю, — ответил Федор, — чаша. А куда делись все маги?

— Среди видевших тебя магов южной школы, дураков нашлось мало, остальные просто разбежались. Вот они и взяли почти всех магов северной.

— А обручи?

— Ах, да. В южной школе, после твоего ухода, магические обруч действовали уже не так сильно, кроме того, ты Лону Гарр помнишь?

— Да.

— Она стала освобождать всех желающих бежать, а потом сбежала и сама.

— Так, а дальше, что?

— Отбыли эти ...., за две недели до моего приезда.

— ......!!!!

— Вот именно, я как об этом узнал, послал им в след гонцов.

— И?

— Но они уже возвращались.

— Радостные.....! — не удержался Федор.

— Да нет, — вздохнул Ворон, — из полусотни вернувшихся, девять потеряли силу совсем, а трое, вообще сошли с ума. Если Последний, хотел уничтожить Стеону, он ее убил. На Роолинке нет больше магической школы!

* * *

— Давай будем рассуждать логически, — начал Федор, когда новость обошла всех, и его друзья, вместе с представителями всех пяти храмов, собрались в его кабинете.

— Чего хочет Последний?

— Власти, власти и еще раз власти, — спокойно ответила жрица Леги.

— Так вы в курсе, о нашей любви, — сделав наивную рожицу, спросил Федор.

— Об этом в курсе весь Роолинк, извиняюсь, — заметил глава храма Ярлата. — И вы уважаемый, можете рассчитывать на нашу поддержку, в борьбе с ним. Кроме того, на свободе Такор, что еще сделает он?

В дверь громко постучали. Не ожидавший такой наглости Федор, громко разрешил войти. В комнату строевым шагом вошел Дан Соль, он обвел взглядом присутствующих, и замер, глядя на Федора.

— Говори, — сказал князь.

— Войска Будкара приблизились к нашим границам, княже. По сообщениям, они уже перешли ее и двигаются на Дымин.

— Значит опять война?

— Да, уважаемый, триста лет мира это много, это очень много. И очень жаль, что они кончились, — мрачно произнес первосвященник Лавоса.

* * *

Еще через час, Федор принимал у себя Драка Корна, магистра ордена Арея.

— Уважаемый магистр, — говорил он, расхаживая по кабинету, — вы возьмете всех своих людей, и отправитесь через Горанлинские горы. Продовольствием, магической поддержкой, я вас обеспечу.

— Мы заключили союз, — мрачно ответил магистр, — насколько я понимаю, и военный тоже.

— Да это так, — ответил Федор, отвешивая магистру поклон, поворотом готовы, — но, не будьте глупцом. Как только, рыцари выступят на моей стороне, четыре королевства ударят по вашим домам. Вы уверенны, что ваши женщины и дети, оставшиеся там, будут способны выстоять?

Магистр, молча, опустил голову.

— Вы как всегда правы, князь, — сказал он.

— Кроме того, — продолжал Федор назидательным тоном, — вы будете нужны мне там, за горами.

Магистр удивленно поднял бровь, а Федор продолжил:

— Сейчас я буду воевать, не с Азефом Грустным, который ни за что, не бросил бы свою, откровенно, голодную и неготовую к бою армию, осаждать чужой город. Сам Азеф, просто не в состоянии принимать такие решения, он околдован, и думаю даже не в курсе происходящего.

За него думает его первый министр, раб Последнего Эскада, Иротон Пар. Он выполняет приказы своего повелителя, который хочет залить Соромею кровью, и свалить происходящее на меня. Поэтому, сегодня, вы выходите навстречу армии Будкара, и с распущенными знаменами, в боевом построении, грозно, проходите мимо к Горанлинским горам. Переходите горы, и занимаете свои укрепленные замки. Как, быстро строить временные укрепления, вы видели, теперь поработайте сами.

Ваша задача, не пропустить, армии четырех королевств, если там тоже сильны сторонники Последнего. Делайте, что хотите, режьте, топите, поите вином, в конце концов, но, что бы через Горанлинские горы не прошел, ни один солдат.

— Но они пройдут морем, — возразил магистр.

— Это, магистр, не ваше дело, но если интересно, просто посмотрите на карту. Ваше дело прикрыть мне спину, будет тяжело, но, после этого, ни кто не посмеет сказать, что рыцари Арея не помнят добра, и не платят по долгам. Идите магистр, да прибудут с вами все ваши боги.

*.....*.....*

Море, море, море.... Федор метался по кабинету, заваленному картами, море, стоп.... Волич!

— Начальника разведки Дана Соля к князю, — гаркнул он во всю силу своих легких.

Слова покатились волной, и через пятнадцать минут, в комнату входил Соль.

— Слушай, Дан, я вот что подумал, — попытался объяснить щекотливую ситуацию Федор. Вот смотри, Воличь, он по сути дела, находится на территории Будкара, так?

— Ты думаешь, княже, что владыка Будкара, не точит зубы на Воличь? Да уж двести лет! А коли пойдет войной, так и не первый раз, пусть идет, дядька его встретит, угостит, отпустит.