Я не отреагировал на его слова. Всё моё внимание поглотила открывшаяся картина. Посреди роскошно обставленного зала стояли два стула. К одному была привязана взъерошенная мальвийка, нервно покусывающая губы. А на втором стуле расположился какой-то свесивший голову набок мужчина, лицо которого больше смахивало на какую-то жуткую кровавую маску. Я не сразу и опознал в этом жестоко избитом человеке своего соперника по игре — тьера Отиса, торгового человека, а по совместительству шулера. На полу возле пленников развалились ещё два чёрных пса, один из которых был занят тем, что слизывал с паркета капли крови, изредка срывающиеся с подбородка Отиса. А у левой стены, прислонившись плечом к высокому набитому книгами шкафу, стоял скрестивший руки на груди Луис, ближайший подручный Краба. Был и ещё один человечек в комнате. Похожий на какого-то приблудившегося к приличному обществу благородных разбойников и негодяев шныря — мелкий, невзрачный и косматый. Но увидев его, я вздрогнул. На миг почудилось, что это племяш Щербатого восстал из мёртвых и пришёл по мою душу. Только постарше он стал малость...
— Да-да, правильно вздрагиваешь, десятник, — с нескрываемым злорадством заметил Краб. — За смерть братишки Лютого с тебя ещё спросится...
— Я тебя поломаю и живьём сожру, — совершенно по-звериному оскалился оборотень. И облизнулся. — Требуху тебе выпущу и начну жрать. Жрать и слушать как ты будешь выть...
И почему-то глядя в глаза этому отродью нелюди я не мог заставить себя усомниться в реальности этих жутких угроз... Оборотень явно не собирался меня пугать... Он просто сообщил мне что намерен сделать... Ни больше, ни меньше.
Случись такое несколькими днями ранее, я, пожалуй, всерьёз бы задумался о переезде в другой город, подальше от Кельма. Не дожидаясь того как меня где-нибудь подловят оборотни и живьём сожрут. Только прошли те светлые деньки, когда обещания лютой смерти могли меня обеспокоить не на шутку... Теперь уж как-то без разницы, сколько их там, жаждущих свести меня в могилу.
— Но это чуть позже, — остановил Рихард двинувшегося было ко мне родственничка Щербатого.
Я же, проигнорировав Краба и его лохматого дружка, спросил у Кэйли: — Ты в порядке?
Девушка быстро кивнула, не сводя с меня затравленного взгляда. Похоже запугали её до полусмерти...
— Живёхонька твоя подружка, — сообщил мне Краб и внёс многозначительную поправку: — Пока...
И подняв с низенького лакированного столика заляпанную кровью дубинку, глава Ночной гильдии направился ко мне. Неспроста... Через пару мгновения я остро пожалел, что отказался от использования обезболивающих средств. Краб резким ударом съездил мне по рёбрам. Ур-род... А когда я отскочил вправо, уклоняясь от новых ударов дубинкой, эта тварь бешенная, рувийский пёс, вцепился мне в ногу. Чуть не разодрал до кости...
— Стой на месте, стражник, — велел мне криво усмехнувшийся Рихард и пригрозил: — А не то... — Повернувшись к Лютому, он подал ему какой-то знак рукой и оборотень, ощерившись, одним прыжком сместился за спину Кэйли. Достал из кармана куртки бритву и, схватив девушку за волосы, оттянул ей голову назад. И с нескрываемым злорадством глядя на меня погладил мальвийку... лезвием по горлу...
— Подожди я стою! — быстро выпалил я, поднимая руки. И не сдержавшись, охнул и, согнувшись, повалился на колени, получив под дых торцом дубинки. Но на этом Краб не успокоился. Словно взбесившись, начал лупцевать меня дубинкой по чём попадя. Я только и смог что голову руками прикрыть, да и то это не очень-то помогало...
Очнулся я на стуле. Правда, не привязанный. Но это нисколько не радовало... Учитывая возникшее у меня ощущение, что по моему телу прошлась механическая молотилка...
"А я тебе говорил — давай не пойдём! А ты — нет, как можно девушку в беде оставить, надо Кэйли выручать! Довыручался?!" — съехидничал сидевший напротив меня на краю столика и болтавший ногами бес. И напророчил: — Тут тебя и забьют до смерти, осла эдакого!"
Я ничего не ответил зловредному бесу. Похоже и впрямь всё идёт к тому, что и сам сгину и Кэйли не выручу. Но что было делать? Ворваться сюда вооружённым и устроить погром? Кэйли бы точно прирезали сразу, а до Краба так и не добрался бы. Не может быть чтоб у него тут не было лазейки, по которой можно незаметно ускользнуть из дома. Да и рувийские псы... Их разве что разрывными стрелками и можно уложить. Только пока одного подстрелишь, два других разорвут... А если у них в ошейники кинетические щиты встроены, то вообще шансов нет... Тут полный десяток стражи нужен, да при поддержке мага, чтоб Краба из его логова выкурить...
— Очухался? — спросил Герон, поставив стул у столика напротив меня и сев на него.
— Типа того, — криво усмехнулся я, вытерев тыльной стороной ладони текущую с уголка разбитой губы кровь.
Кивнув, Краб ловко перекинул из правой руки в левую злосчастную дубинку и спросил: — Знаешь благодаря чему я достиг того что имею, стражник? — И тут же сам, со злостью глядя мне в глаза, ответил: — Благодаря тому, что никогда и никому не позволял себя иметь! Понимаешь стражник?! Все кому однажды пришла в голову бредовая мысль, что можно кинуть Рихарда Герона и поживиться за его счет, потом горько жалели о своей дурости! — Выпалив это, Краб со свистом втянул в себя воздух и, оскалившись, вкрадчиво поинтересовался у меня: — А знаешь, что я обычно делаю с таким недоумками?
— Нет, — покачал я головой, хотя имелось у меня предположеньице по этому поводу... Не зря же люди языками мелют про пирсы. И обитающих под ними крабов, которые жуть как разожрались на исправно поставляемой им мертвечине.
— Нет, стражник, я их не убиваю, — сказал Герон, видимо догадавшийся о моих предположениях. И с едва сдерживаемой злобой прошипел: — Этим гадёнышам... когда поймаю... я ломаю суставы на руках и ногах... и отпускаю... живых... чтоб сами до конца жизни помнили и другим заповедали, что ждёт недоносков решивших что можно поиметь Рихарда Герона...
— А я тут причём? — осведомился я, когда Краб умолк.
— Похоже одного раза тебе было мало... — с сожалением покачал головой Герон и поднявшись со стула, успокоил меня: — Но времени на то чтоб вразумить тебя у нас нет... Да и... Сдохнешь ещё ненароком... — Подойдя к Кэйли, он продолжил. — А вот твоя подружка нам без особой надобности... Так что поступим так: за тебя пострадает она. — И с размаху лепил Кэйли увесистую оплеуху.
— Зря ты это сделал... — с холодной ненавистью процедил я сквозь зубы, с трудом подавил захлестнувшую меня поначалу ярость.
— Ты ошибаешься стражник, это сделал ты, а не я, — с глумливой улыбкой ответствовал Герон и, полюбовавшись на всхлипывающую девушку, у которой от сильного удара по лицу носом пошла кровь, пояснил: — Это ты продолжаешь валять дурака стражник вместо того чтоб немедля сознаться во всём и ползать на коленях умоляя меня о прощении.
— Это с какой такой радости интересно знать? — съязвил я.
— Впрочем, можешь продолжать в том же духе... — не обратив на мои слова внимания, заметил Краб и с ухмылкой пригрозил мне пальцем: — Только не слишком долго. А то очень скоро твоя подружка дойдёт до такой кондиции, что сможет занять достойное место на паперти. Рядом с такими же уродами и калеками.
Не врали люди о том, что глава Ночной гильдии на редкость подлая и мерзкая скотина... И ходящие по городу жуткие истории об особо выдающихся деяниях Краба похоже не просто досужие россказни... Пообщаешься вот так немного с этим упырём, так сразу во всё поверишь...
— Что ты от меня вообще хочешь? — торопливо осведомился я у Краба, поднявшего со стола дубинку и повернувшегося лицом к Кэйли.
— Что я хочу?! — неожиданно разозлился Краб и, подскочив ко мне, ткнул дубинкой под рёбра. — Что я хочу, стражник?! — И ещё пару раз ударил меня. А затем, схватив меня за ворот куртки свободной рукой, прошипел мне в лицо: — Больше всего я хочу разорвать голыми руками одного возомнившего себя слишком умным гадёныша... Смеющего нарушать мои правила...
— Какие ещё правила?! — с отчаянием вопросил я очевидно окончательно спятившего Краба.
— Те, что установлены гильдией для преступников всех мастей! — зло выпалил Рихард и, выпустив мой ворот, выпрямился и сдвинулся назад. — Кельм мой город! Я его полноправный хозяин! И здесь мышь не может украсть крупы без моего на то соизволения! А ты не только посмел промышлять в городе без разрешения, а ещё и мою добычу увёл!
— Ты что-то путаешь, — покачав головой, сказал я глядя на кипящего гневом Краба. — Я не вор и не грабитель, а потому перед тобой отчитываться не обязан. И твою добычу я не трогал.
— Нет, это ты что-то путаешь, — процедил Краб. — Ладно бы какой-то стражник случайно выиграл в моём клубе пусть даже сотню золотых... Я бы, пожалуй, даже не стал ничего предпринимать. Бывает. И стражнику может улыбнуться удача. Но когда мой игорный клуб подчистую обчищает шулер... — Оскалившись, Герон впился взглядом в мои глаза, не давая усомниться в том, кого он считает этим самым шулером. — И считает, что ему всё сойдёт с рук... Это просто выводит меня из себя! После такого я долго не могу успокоиться... До тех пор, пока не убью кого-нибудь!
— Но какое это имеет отношение ко мне? — изобразил я недоумение. — Я чисто случайно выиграл!
— Да? — сощурился пышущий злобой Герон и, сдвинувшись вправо, схватил бесчувственного Отиса за волосы и задрав ему голову, спросил у меня: — Не припоминаешь этого человечка? Сидевшего с тобой за одним столом?
Отнекиваться я не стал и кивнул.
— Это один из лучших шулеров Аквитании! — тут же продолжил свою речь Рихард. — А через пару лет он, возможно, стал бы самым лучшим! — И оставив в покое бедолагу, Краб подошёл ко мне. Чтоб наклониться и спросить свистящим шёпотом: — Понимаешь теперь в чём проблема, стражник? Ты не мог честно выиграть в подставной игре... Даже будь ты исключительным везунчиком.
— Рихард, можно я начну его подружку потихоньку резать? — спросил Лютый, пока я лихорадочно соображал, как выкрутиться из этой исключительно отвратительной ситуации.
— Погоди, — сказал Краб. — Успеешь ещё... Вся ночь впереди... — И зло спросил у меня: — Ты хоть представляешь себе, каких трудов мне стоило подготовить такую афёру, недоумок? Думаешь, такие золотые яблочки сами с неба падают? Да жизнь можно прожить и ни разу не выпадет возможность сорвать столь жирный куш! А ты раз и сцапал кусок с моего стола!
"Кто успел — тот и съел!" — захихикал бес, глаза которого аж светились радостью, такое удовольствие ему доставляла сложившаяся ситуация.
"Угу, а нас теперь крабы сожрут..." — выдал я мрачную мысль в ответ.
— Ну да ничего, стражник... — криво ухмыльнулся Герон. — Ты мне всё вернёшь... Всё до последнего медяка... — И, изобразив улыбку, он похлопал меня по щеке: — Знаешь, как мы поступим, стражник? Сейчас ты помчишься домой. Притащишь бумаги на поместье ди Марко и отпишешь на меня дарственную... И тогда я сочту, что ты раскаялся в своём проступке и не стану тебя убивать... А когда ты вернёшь мне те пять с половиной сотен золотых, что выиграл в первый день я, пожалуй, совсем тебя прощу... — Краб прищурился: — Ты же их ещё не все потратил?
А я скрипнул зубами в бессильной ярости. Знает же тварь, что почти весь этот выигрыш стал ставкой в Большой Игре. И реально у меня в наличии нет и сотни золотых кругляшей...
— Так что тащи сразу всё, — приказал мне Краб. — И бумаги на поместье, и купчую на свой дом и все деньги что есть... Ну а если этого окажется недостаточно... Мы подумаем, как ты отработаешь долг. Вон и подружка тебе в этом поможет, если сам не справишься... Смазливые девки всегда пользуются спросом...
"Давай кивай, кивай согласно! — в два прыжка перескочив со стола на моё левое плечо, стал наущать меня бес. — А то другого шанса выбраться отсюда может и не быть! Видишь же — договориться по-хорошему не удастся! Надо жёстче, жёстче действовать! Вызывать отряд с магами и громить это логово!"
"Я-то положим выйду отсюда, а как же Кэйли?" — спросил я у своего рогатого советчика.
"Ну не менять же её на целое поместье?! — с искренним удивлением уставился на меня бес и испустил лицемерный вздох: — Мы попытались её спасти, пытались изо всех сил... Пошли на великие жертвы... Вон как тебя дубинкой-то отходили. — Решил уточнить эти самые великие страдания рогатый. — Но к сожалению у нас ничего не вышло... Невинная дева стала жертвой злодеев-душегубов... — И сложив лапки на груди торжественно пообещал. — Но её убийцам мы страшно отомстим!"
"Как же я жалею, что связался с тобой, скотина хвостатая! — выругался я в ответ. — Всё ведь из-за тебя!"
"Осёл ты тупоголовый! — насупился бес. — Вот слушался бы моих советов — как сыр в масле бы катался!"
"На той сковороде, на которой в Нижнем мире самых отъявленных грешников поджаривают?" — съязвил я.
— Эй, ты уснул что ли, стражник? — спросил Краб. — Не слышу клятвенных уверений примчаться через четверть часа со всем потребным.
Разбежался. Чего бегать туда-сюда коль ждёт один конец? Не настолько ж я наивный простак, чтоб поверить, что удастся откупиться. Понятно, что заберут всё, а потом прикончат и концы в воду. А это не дело... Совсем не дело... Да и долги нельзя за собой оставлять. А за Крабом ох какой должок за сегодня накопился... Но что же придумать?..
— Знаешь Краб, а ты ведь кое-чего не учёл... — сказал я, надеясь выиграть немного времени и придумать что-нибудь стоящее.
— Чего же?
— Того что вам сейчас о целостности своей шкуры надо было бы беспокоиться, а не о барышах... — ответил я и медленно расстегнув две верхние пуговицы куртки, вытащил из внутреннего кармана серебряный жетон с чернёным тиснением. Дал на него полюбоваться Крабу и его прихлебателям и заметил. — За убийство стражника вам бы может ничего и не было, а вот за служащего Охранной управы будет са-авсем иной спрос... Из-под земли вас достанут и заставят умыться кровавыми слезами.
— И что ты думаешь, показал нам свою побрякушку и дело в шляпе? — совсем не удивившись, противно рассмеялся Рихард. — Неплохое прикрытие стражник и не более того! Ясно теперь отчего ты рассчитывал, что тебе всё сойдёт с рук. А я-то недоумевал... Даже подумывал, что ты с Тёмными связан... Они-то ни беса не боятся!
— Раз тебе всё стало понятно, то может, разойдёмся мирно, пока ещё есть такая возможность? — спросил я и изложил своё виденье мирного исхода дела: — Отпустишь нас и компенсацию выплатишь. Скажем в тысячу золотых. Ну и руку тебе сломать придётся за то что Кэйли ударил. И челюсть, пожалуй, тоже...
— А ты наглец стражник! — вроде как похвалил меня криво ухмыляющийся Краб. — Только одного ты не учёл... Плевать я хотел на Охранку! Она не всемогуща, как ты по наивности верно полагаешь. Достаточно из империи убраться, да магическую коррекцию личности провести и всё — ищи ветра в поле. А с десятком тысяч золотых на руках я совсем не буду сожалеть о том, что пришлось покинуть Кельм. В той же Аквитании приобрету себе титул и вуаля — бывший преступник уже благородный сэр! А это совсем иной уровень... В благородном обществе можно такие деньги крутить... — Увлёкшись рассказом о своих мечтах, Рихард малость подобрел и уже без всякой злобы добавил. — Но тебе этого не понять, стражник. Не из тех ты людей... У тебя и будет возможность выбиться в люди, а всё одно ты спустишь её в трубу. Удел таких как ты — сапоги топтать, исправно неся службу. А самая великая мечта — это пожизненное право на бесплатную кружку пива после смены. На большее у тебя воображения не хватит.
