— Мало бил! — Хрипел тот.
— А ведь во мне течет дворянская кровь! — Сверкнула зубками босоногая рабыня.
— Ничего шлюха! Войска подавят бунт, а тебя будут так истязать, что я покажусь тебе ангелом! — Нашел в себе силы прорычать шейх.
— А что у них фантазия богаче твоей? — Девчонка показала язык.
— На тебя хватит! — Богач дернулся и застонал. — Больно! Принеси мне мази фацифи.
— С какой стати? — Ехидно осведомилась девчонка.
— Я дам тебе вот этот мешок с золотом. — Взмолился шейх.
— Он и так мой! Ладно, только из чувства милосердия, где мазь фацифи? — Хитро усмехнулась девчонка.
— Шкаф в форме летающей коровки знаешь? — Запинаясь, хрипел богач.
— Да! Я видела, такой красивый с камушками.
— Так вот надо засунуть руку в голову, и ты легко достанешь шкатулку с мазью. Придешь по мне и смажешь. — Бормотал, почти теряя сознание шейх.
— Даже негодяй заслуживает медицинской помощи. Жди меня!
Девушка бегом помчалась в комнату. Ей было плевать на богача, но такая ценная мазь весьма редка и пригодиться повстанцам. А затем она выдаст ненавистного урода повстанцам.
Рабы уже разбежались по комнатам. Двое из них увидели красивую полуголую девушку. Здоровые парни голодные до женской ласки ринулись к ней. Девушка много трудилась, была мускулистой и поэтому легко оттолкнула нападавшего, сильными ногами, и крикнув:
— Если вы хотите получить денег. То знайте там, в подвале кукует агрессивный тип, с мешком золота.
— Мы не любим агрессии! — Иронически возразили парни.
— Но он еще и богатый! — Подколола девчонка.
— Тогда это лучше, сразимся! Где подвал? — Затараторили восставшие невольники.
— Вот там следуйте за моей рукой! — Рабыня махнула правой рукой.
Молодые, черные рабы бросились туда, где указал ее пест. Девушка усмехнулась и забежала в комнату. Обстановка была довольно богатой, но беспорядочной. А вот и сам литый из золота шкафчик. Рахита, недолго думая, сунула руку. Она скользнула вовнутрь и в этот момент челюсть сомкнулась.
Красавица завизжала, острые как лезвия бритвы зубы срезали кисть.
— Ой, как больно! — Закричала она, затем выдавила. — Это так подло!
Несмотря на дикую боль, девушка лихорадочно пыталась перевязать кисть своей руки. Ведьмакова, слыша женские крики, решила, что кого-то насилуют, и быстро ворвалась в комнату. Увидев облитую кровью красавицу, закричала:
— Кто посмел это сделать?! Я натяну его достоинство на задницу! — В порыве гнева воительница могла быть грубиянкой.
Слезы лились из глаз Рахиты, не столько даже от боли к ней, много раз поротой рабыне не привыкать, как от осознания, что теперь она калека.
— Это он! — Девушка указала на шкаф.
— Раз так, то это ужасно! — Ведьмакова с силой рубанула по голове оскаленное насекомое. От удара конструкция погнулась, более мягкое золото надрубилось. Воительница продолжала бить, пока не размолотила шкафчик на осколки.
Девушка заметно побледнела, к ней подскочила белоснежная Пасса. Она ловко наложила жгут, остановив кровь. Ведьмакова достала отсеченную кисть, конечность побледнела, но все еще была теплой.
— Отлично! — Надо позвать Хирова. Может он ее прирастит. — Воительница громко свистнула.
Пасса спросила:
— Кто надоумил тебя сунуть сюда руку?
— Самма!
— Что сунула сама? — Удивилась Ведьмакова.
— Нет этого урода зовут Самума. — Поправил девчонка.
— Раз так, то его нужно четвертовать. — Воительница сверкнула глазами.
— Он в подвале и тяжело ранен. Вы успеете его поймать. Если не сдохнет.
Ведьмакова попыталась удержать кисть, как вдруг она, обернулась скользкой ящерицей, которая попробовала улизнуть. Не будь воительница от рождения такой ловкой, может, ей это и удалось. Тем более кто схватила она не за хвост, а за шею.
— Ого, необычное волшебство. Надо показать Хирову.
Лицо у раненой девушки стала матовым, и она потеряла сознание.
Пасса вовремя подхватила ее:
— Нервная девушка, но красивая! Будет жалко если она останется калекой.
— Ну, это надеюсь поправимо. Только вот Хиров, куда-то пропустился, он обещал быть рядом со мной. — Ведьмакова недовольно дернула плечом.
— Да тут я! — Колдун выскочил из-за двери. — Я чувствую магию.
— А я держу ее в руках! — Огрызнулась Ведьмакова.
— Что же и это не плохо! Это смесь медузы и ящерицы, видишь она полупрозрачная, видно как бьется три сердца. — Усмехнулся чернокнижник.
— Что же это впечатляет. Девушка потеряла руку и вместо нее ящерная медуза. Думаю, несмотря на всю ловкость подобной твари — это не совсем равноценная замена! — Воительница отнюдь не была склонна шутить.
— Зато одна из частей тела может плавать, а это отнюдь неплохо. Своего рода сверхспособность! — Колдун хитро подмигнул.
— В чем она заключена, ведь это инвалидность? — Не поняла Ведьмакова.
— Как сказать! Ведь уже не просто животное, а часть женского тела. А управлять животным сложно. Теперь же эта крохотная ящерка способно сжаться и проскочить в любую щель или пролезть через стенку. Кроме того, ее практически невидно, эта разновидность вроде хамелеона. — Стал объяснять чародей.
— Пульсарно! — Произнесла, демонстрируя воодушевление Пасса. — Я не думала, что такое возможно. Отрубить кисть и заставить ее шпионить.
— Бывает, что поражение сулит, большие беды, но это лишь отражение будущей победы. — Заметил колдун.
— Так что расколдовывать ты ее не будешь? — Уточнила Ведьмакова.
— Нет! В войне победу приносит доблесть и хорошая разведка. Чтобы бить — нужно сначала увидеть цель, а то вывихнешь кулак. Но чтобы не случилось беды рану нужно залечить. — Мягко ответил Хирово.
— Нехорошо девушке быть калекой. Ведь это ее изуродует! Можешь, сделать, ей похожую на настоящую конечность, человеческую руку? — Осведомилась Ведьмакова.
— Я подумаю! Может, и смогу исправить. Вообще большинство магов куда лучше убивают, чем лечат. — С нажимом подчеркнул Хирово.
— Я с этим согласна! Покалечить может любой дурак, вылечить не каждый умный. — Ведьмакова для убедительности, даже подкрутила пальцем у виски.
— Много грубых палачей — мало лечащих врачей!
Рабы приволокли хозяина Самума, похоже, что он издох. Рахита пришла в себя, ее личико скривилось от досады.
— Опять он обманул всех! Ушел, не заплатив по счетам.
— Я велю его повесить! — Заявила Ведьмакова. — Пусть его труп станет предупреждением для всех кто подл и жаден. Жадный человек всегда щедр на слезы разочарования!
— Это разумно! Но кто вернет мне руку? — Девушка была готова расплакаться.
— Вот он! — Указала предводительница восстания.
Хиров поклонился, в руках загорелся шнур.
— Не печалься! Тебе не быть калекой. Так что Рахита придется тебе стать великой шпионкой. Ты ведь хочешь отомстить всем богатеньким и сильный в этой империи.
— Разумеется. Не быть рабом, униженным в пыли! — Воскликнула девушка.
— Так вот поможешь нам! В этой империи дурное управление, так что горбатую систему исправит могила! — Колдун испустил пучок энергии из указательного пальца.
— Странно! Я вижу в тебе много энергии. И мудрости! Я готова присоединиться к вам! — Воскликнула рабыня.
— Тебе будет больно, но ты сумеешь взять верх! Без боли нет доблести, без доблести, нет победы! — Заявил, демонстрируя философский склад ума чародей.
— Я женщина — значит, привыкла терпеть. — Кивнула Рахита.
— Когда не хватит терпения — поможет пение! — Сострил Хиров.
Все рассмеялись. Ведьмакова была в хорошем настроении. Начало было победоносным, а значит нельзя терять время. В первую очередь необходимо образовать из рабов армию, прежде чем они разбегутся. Так что народ как железо, пока не остыл, придавай ему нужную форму. Девушка-воительница вышла на стену, взобралась на возвышение и приказала, громовым гласом:
— Трубить сбор собрать всех!
Пасса спросила:
— Женщин тоже?!
— Да! Нам понадобиться каждый меч. Поторопитесь, но знайте, грабежей не будет, все поделим поровну.
Сбор невольников занял некоторое время, пришлось даже применить плети. Сама Ведьмакова вынуждена была помочь немногим из числа тех, кто не потерял голову и обуздать грабежи. Девушка хорошенько дала по ушам пятерым самым рьяным бандитам, одному даже отсекла голову. Капельки крови попали на лицо, Ведьмакова жадно их слизнула. Это подействовало. Общий сбор устроили в темноте при свете факелов. Освобожденных рабов, были тысячи, Ведьмакова даже на глаз прикинула, что не менее двенадцати тысяч, правда среди них много детей и женщин.
Она выступала с самой высокой башни детинца. Колдун стоял с противоположной стороны, он держал под контролем все сборище. Невольников жестоко эксплуатировали, а слабых казнили или забивали. Так что в целом, если брать физические параметры, они выглядели недурными бойцами. Только вот выучка им необходима. Ведьмакова выступила с зажигательной речью. Особенно настойчиво она объясняла необходимость создания большой освободительной армии.
— Единство, мужество, бескорыстие — ключи к победе, свободе, счастью! Без дисциплины нет армии, а без армии не обрести свободы! Труд сделал нас сильнее, помноженный на ум даст свободу, а вместе с удачей принесет счастье!
Так что станем единым целым и сбросим цепи! — Ораторствовала воительница.
Рабы выражали бурными криками одобрение! Лишь один раб, с множеством шрамов и гордым видом молчал. Его взгляд выражал самую крайнюю степень презрения.
Ведьмакова снова предложила выбрать единого вождя восстания!
— Командир как вершина пирамиды — должен быть только один, иначе даже такая прочная конструкция рухнет!
Рабы вопили:
-Верно! Веди нас.
-Ты великая воительница будешь нашим вождем! — Неожиданно сумел перекричать всех мальчишка.
Это удивило Ведьмакову: как такое вообще возможно. Она всмотрелась внимательней, в руках у ребенка было что-то похожее духовую трубу только толще. И с помощью этого приспособления он грохотал.
— Далеко пойдет пацан! Как его звать? — Осведомилась воительница.
— Дик! Я специально узнавала. — Подсказала Пасса.
— Простое имя! — Ведьмакова явно ожидала чего-то более экзотического.
— Зачем сложности!
-Объявляем голосование! — Объявил колдун. У него был настолько громовой голос, что заколебались пальмы. — Кто за то чтобы вождем была воительница Ведьмакова, поднимите вверх правую руку! Голосуйте за правду, свободу и честь! И ваша жизнь станет такой, что позавидуют боги! —
Невольники, охваченные энтузиазмом, почти единогласно вскинули вверх свои десницы. Они выглядели по-боевому, а их единодушие навело на мысль, что, не применил ли тут свои чары Хиров.
Правда разве не его приход дал им свободу и возможность ощутить себя настоящими людьми. Значит, оно закономерно встречать Ведьмакову как дождь в засуху. Радость читалась на лицах бывших невольников. Это напоминало пробуждение.
Тут при всеобщем ликовании, вперед вышел могучий невольник, обильно украшенный шрамами. Он произнес своим глубоким голосом.
— Много было, и будет желающих привести к счастью. Но имеешь ли ты на это моральное право!
— Какое!? — Ведьмакова оскала свою полную зубов пасть. Бицепсы на обнаженных руках вздулись.
— Кто ты сама?! Потомок знатного рода, или простолюдинка. А может даже такая же беглая рабыня как Жиссор. Он тоже много обещал, а кончил жизнь на колу. И с ним вместе двадцать тысяч рабов. — Обрубил могучий невольник.
— Тут уже многое будет зависеть от нас самих. У тебя я вижу шрамы, ты, скорее всего не родился рабом, я могу отличить раны причиненные кнутом или мечом с копьями! — Заявила Ведьмакова.
— Ты угадала неведомый мне воительница! Я граф де Форса, потомок грозных королей. А вот ты, знаешь ли, имя своего отца? — Спросил знатный невольник.
— Знатность рода имеет такое же отношение к отваге, как длина волос к уму! — Парировала Ведьмакова и тут же добавила. -Никакая доблесть предков не поможет трусу!
— Ты красиво говоришь. Словно ярмарочный шут, а насколько у тебя храброе сердце? — Невольник грозно сдвинул брови.
— Ну а ты, что герой! Граф, а мерился с рабской участью, где была твоя гордость и мужество! — Ведьмакова уже начала заводиться.
— На это у меня были свои причины. А какие, тебе знать не надо, меньше знаний — легче умирать! Я вызываю тебя на смертный бой, и если ты смел не только на словах, то примешь вызов! — Проревел граф де Форса.
— В этом можешь не сомневаться! — Огрызнулась воительница.
Рабы расчистили арену. Ведьмакова спустилась, проверила меч. Её противник встал напротив. У него было свое оружие сразу два остро заточенных меча. На всякий случай воительница достала из-за пазухи еще один меч.
Граф де Форса был намного выше Ведьмаковы, значительно шире в плечах, правда не казался таким мускулистым и рельефным, девушка достойная стать чемпионкой мира по фитнесу. Тем не менее, жира не было, а связки сухожилий тугие, набухшие. Кроме того, в каждом движении чувствовался огромный опыт, а прыгучая походка говорила о многом. На лица играла ухмылка, она уже не была презрительной, скорее сочувственной.
— Ну и влипла же ты девчонка! Тебе не позавидуешь. — Граф показал ей кулак.
— Почему ты так самоуверен? — Раздражение Ведьмаковы усилилось.
— Я побеждал во многих схватках и турнирах. В своем королевстве я считался одним из лучших бойцов, многие считали меня даже лучшим. — Форса, тряхнул похожими на два стоящих рядом щита, мышцами груди.
— Это потому что ты дрался только со знатью, а они выродились и разжирели. Вот если бы сошелся с талантливым простолюдином, немного осталось тебе от славы! — Уверенно ответила Ведьмакова.
— Лай пес пока, по спине не погуляла палка, вернее мой меч! — К графу вернулась вся полнота надменности.
— Это весьма интересно! Клинок из самой крепкой стали ржавеет в руках болтуна и труса! — Ведьмакова не переставала блистать красноречием.
— Ну, это, скорее всего, относиться к тебе, самка-бастард! — Рычал Форса.
— Может, хватит фехтовать на языках, а применим что-то потверже! — Ведьмакова воспроизвела изящную восьмерку.
— Взаимно!
Граф и предводительница восставших, сошлись, лицом к лицу. Мечи двигались стремительно, били в полную силу. От ударов посыпались искры, слышался звон.
Граф атаковал несколько раз. Он попробовал прием двойная бочка, но Ведьмакова отбила выпады, отметив, что у её знатного противника приличная скорость.
— Что ты играешь!
— На струнах смерти!
Граф снова обрушил серию ударов, он пробовал сложные комбинации. Ведьмакова чуть отступила, провела контрвыпад, чуть зацепив противника за грудь.
Она изучала движения бывалого воина, не торопясь уложить. Граф ухмыльнулся, в глазах сверкнуло:
— Ты вовсе не так проста! Может даже не совсем рабыня, хотя ходишь босая.
— Я родилась свободной и жила в лесу! Моя шея никогда не знала ярма. Немыслимо подчиниться силе. Подлинно свободный человек подчиняется трем вещам — разуму, любви, Богу. Раб в душе покорен — страстям, похоти, божьим слугам! — Красиво ответила Ведьмакова.
