Комар погубивший человечество!

Суп сражения нуждается в такой острой приправе как смерть!

Совести надо подчиняться более, нежели людям!

Религия отличается от сказки лишь гонораром рассказчика!

Воюют не числом, а умением, хотя последнее в большинстве случаев получить труднее!

Закалка, придает мощь! Мощь придает смелости! Смелость приносит победу!

Жить без чести, это все равно, что петь без музыки!

Гибкость сильнее твердости — зубами можно отгрызть палец, а языком уничтожить вселенную!

Придет время, когда словосочетание человек всемогущий станет столь же естественным как человек разумный, если этого не случится, то уже другие расы введу термин человек безумный!

Будущее принадлежит тому, кто дорожит честью сильнее, чем любит жизнь!

Рабство антипод любви, нельзя дорожить веревкой, что держит за горло!

Гибель героя рождение для вечной жизни, существование труса растянувшиеся похороны!

Война неизбежна как секс и причинят такую же боль и усладу!

Не садись не в свои сани, можешь наткнуться на кол — не слезешь!

Предсказуемость действий зародыш поражения, неожиданность — цветок победы!

Ничто не хочет рисковать всю жизнь, но часто риск перестают тебя преследовать вместе со смертью!

Язык у женщин превосходит по токсичности сто кобр, хотя слаще меда!

И при этом горче полыни!

Впрочем, лучше мозги всмятку, чем потерянная голова или может быть наоборот!

Злости, полные кости, а силы как у кота, ловкости как у слона, а лучше наоборот -вот!

Чаще ломают конституцию, при наведении конституционного порядка!

Церковь придумала чистилище в первую очередь для кошелька, оставив душе пустоту и иллюзию!

Искать святость в современной церкви — что чистоту в свинарнике!

Кто бьет людей — тот скот злодей!

Память как дырявый мешок, сколько не пихай, не наполнишь, одно не понятно, почему носить тяжело!

. Своего рода бой это ветер в паруса мыслительного процесса, а война лучший кнут, подгоняющий прогресс!

А цена не имеет в ратной схватке значенье, потому с убийством покупается счастье!

Лучше всего поджимают хвосты именно бесхвостые обезьяны— ни одно животное не боится так смерти и не обладает таким искусством в убийстве как человек!

Кровь не способна достаточно крепко сцементировать людские песчинки, чтобы заложить фундамент счастья!

В тоже время кровопускание выпускает гной коррупции, очищая нацию!

Ученый это тоже бог, только маленький, зато любящий свое творение более часто более себя!

Кто слишком уж печется о собственной шкуре, останется без хребта!

Хороший любовник стартует первым, кончает последним, и создает много шума!

Не даром война мать всех открытий, сестра вдохновения, дочь гениальности!

Неважно как жил — главное умереть счастливым, на пике блаженства!

Лучшая гарантия мира справедливая победа, а когда побеждает твоя Родина это всегда справедливо!

Вообще любая религия от наркотиков отличается тем: что продавцов государство, вместо того чтобы преследовать, рьяно поощряет!

Одурманенным народом легче понукать!

Пьяный конь не чувствует тяжести хомута, и хлесткости плетки!

Религиозный фанатизм добровольное сумасшествие!

Среди попов как в лесу: кругом дубы, и каждая свинья съесть норовит!

Родственные чувства как цепь, сковывают отвагу, как змей отравляют честь, как свинья поганят долг!

Юность наивна — старость коварна!

Война это — самая интересная игра, в которой не следует пропускать ходы, и давать партнеру думать!

Религия самый эффективный инструмент принуждения, она порабощает разум, сковывает мысль, погружает в иллюзии!

Светлое учение каждой религии очерняет фанатизм и жестокость последователей!

Власть без ответственности как корабль, без руля, сколько не дуй попутный ветер, а кончиться катастрофой!

Современная война противостояние двух суперпанчеров, секунда промедления: глубокий нокаут из которого никогда не подняться!

В ожидании счастья секунды — равны бесконечности!

А бесконечность в счастье равна секунде или удару сердца!

Мертвый храбрец — лучше живого труса!

Чем больше грешишь — чем искренней молитва в покаянии!

Военная тактика должна быть подобна стали, прочной, но гибкой из которой делают булат!

Бог подобен льву: лаская, сдирает кожу, обнимая — душит, целуя — грызет!

Верно, но привыкнуть к объятьям пламени в отличие от женских нельзя!

Эполеты способны прибавить наглецу зазнайства, дураку — чванства, но не сделают труса — храбрым, глупого — стратегом!

Легкая победа — как дырявые доспехи, носить приятно, но стоит дешево и плохая защита!

Смерть боится храбреца — если он поел хлебца!

Грозу всегда ждут, но при этом умудряются обязательно вымокнуть!

Кто убог на выдумку в истязаниях — ущербен в постели!

Справедливость не любит слабых, удача — робких, богатство честных!

Милосердие слишком большая роскошь — Для слабого правителя!

Сильный правитель и должен быть жесток. На камне потому жестко спать, что он твердый!

Нерешительность: первый признак слабости!

Ребенок это чистый лист бумаги, он не виноват что среди взрослых столько марателей!

Пессимисты никогда не попадают впросак!

Голову не промоешь клизмой, слишком много отверстий, все входящие!

Следи за языком. Это самая сильная мышца, так как ею можно убить миллионы, и самая слабая так как способна предать говорившего!

Длинный язык укорачивает жизнь, за исключением предсмертной исповеди!

Лучше победу делить, чем нести бремя поражения одному!

Своя рубаха ближе к телу, но по-настоящему согреться, можно подарив ее ближнему своему!

Сильный всегда свободен, самые прочные цепи — человеческая слабость!

— Кто лев в постели и на поле брани не будет зайцем!

Молчание к месту золото высокой пробы, когда нужно сказать проба падает!

Молчание золото, но зачастую фальшивое!

Почему молчание золото, потому что золотой ключик лучше всего развязывает языки!

Нельзя стать богом — не будучи святым!

Могущество без поддержки морали — мышца без поддержки скелета!

Под ударами меча, собирается урожай, чтобы печь сладкий от крови, и горький от слез хлеб победы!

Князев поблагодарил мальчика-гения и покинул его. А на следующую ночь опять собирание лишних мировых миллиардов.

А воображение вернулось к прерванной ярчайшей фантазии;

Хотя стоящие у входа амбалы совсем не внушали доверия. В данном игре представлений Марат, однако, оказался решительный парень. Надул себе грудь и рванул на встречу.

-Я рад приветствовать своих собратьев по оружию.

Фраза была произнесена по-английски. В ответ громилы рявкнули.

-Халль! Гитлер!

И открыли огонь на поражение, даже не затруднили себя и секундным раздумьем. Марат на автопилоте успел нырнуть и в движении врезать бойцам по солнечным сплетениям. Недаром его зачислили в звездную элиту, эсэсовцы визгнули и со стоном рухнули на покрытие. Моника Франкиштейн на всякий случай добила ногой по затылку. Кованый титаном сапог видимо сломал черепные коробки.

-Узнаешь! Кино "США рвут Германию"! — Проорала отважная американка и показала кукиш.

Марат с отвращение плюнул в сторону гитлеровцев.

-Да типичные рыла! Вот и паскудная свастика. Лучеметы надеюсь заряжены?

Американская воительница лаконично ответила:

-Я взяла самые лучшие системы. — И подвела очевидный итог. — Придется прорываться с боем.

Марат злобно произнес:

-Мечтою об одном, нарваться на фюрера, ему бы я отрезал...

Выстрелы из автоматов прервали фразу. Завыла сирена тревоги, по коридорам неслись многочисленные бойцы третьего рейха. Меткий выстрел из лучемета срезал сразу троих эсесовцев, вот так впервые в двадцатом веке и было опробовано лазерное оружие. Поставив лучеметы на минимальную мощность, Марат и Моника двинулись вперед, интуитивно стараясь прорваться поближе к центральным кабинетам Рейхсканцелярии. Невиданное в середине двадцатого века оружие было прекрасным подспорьем. Выстрел из лучемета, останки солдат великого вермахта надо соскребать со стен. Первоначально сражение шло в одни ворота, эсесовцев истребляли десятками, все ближе подходя к личным апартаментам Гитлера. Затем картина боя слегка изменилась. Не считаясь с разрушениями, фашисты пустили в ход осколочные гранаты. Вскоре доблестные солдаты из будущего были серьезно поранены.

-Черт возьми, Моника. — В досаде произнес Марат. — Они нас выкурят, их много, надо искать пути отхода.

Американская воительница предложила:

-Лучше давай переведем лучи лазера, на максимальную мощность и обвалим имперскую канцелярию.

Марат улыбнулся, по щеке текла густая липкая кровь, а покалеченная рука с трудом удерживала лучемет.

-Правильно ты говоришь как настоящая русская женщина! — Воскликнул настроенный по-боевому юноша-полковник.

На ум пришли слова знаменитого Российского поэта:

Уж лучше умереть с мечом достойно,

Сражаясь яростно за доблесть и за честь!

Чем жить как скот, гонимый плеткой в стойло,

В России множество героев сильных есть!

Переведенные на боевую максимальную мощь лучи разрезали толстые мраморно-бетонные стены имперской канцелярии. Сила плазменного потока едва не расплавила сам лучемет, опалив пальцы. Потолок рухнул на голову, сознание провалилось в бездонный колодец.

Когда мрак развеялся, Марат первым делом почувствовал, как его суставы выкручиваются, словно вздергивают на дыбу. Да так оно и есть, руки за спиной крепко связаны, а пораненное плечо пронзает адская боль. Рядом висит совершенно и чудесно обнаженная мускулистая девушка, видимо Моника, ее чудные светло-золотистые волосы лишь слегка закрывают плечи. На золотистой коже видны царапины и порезы от осколков немецких "лимонок". Рядом ползает какой-то очкастый уродец, с телосложением слизняка, внешне плюгавого интеллигентного вида. Он рассматривает их с нездоровым интересом патологоанатома.

-Гуд! Зерр гуд! Прекрасные экземпляры, вполне могли быть образцами чистой арийской расы. Рельеф мускулатуры достоин Аполлона. Вот только морда подкачала, что-то есть обезьянье скуласто-славянское. — Пробормотал типаж с конституцией слизняка.

Офицер Космофлота плюнул в лицо выродку-очкарику.

-Ты просто слизняк! У тебя рожа гадюки с придавленным хвостом.

Человек с глазами дохлой кобры сохранил хладнокровие:

-Горячий парень. Был бы немцем, не плохой эсесовец из тебя получился. — Последовал вполне натуральный вздох, символизирующий притворное, а может и подлинное сочувствие.

— Но видимо не судьба. С кого начать пытки с тебя или твоей любовницы. Лучше с нее обожаю слышать женские крики.

Марат высказал догадку:

-Ты может и есть крысодрал Гиммлер?

Похожий на очковую кобру дегенерат плаксиво ответил:

-Угадал, точно сказано недочеловеки — крысы. — И еще более противным тоном. — На кого работаешь, кто вас послал?

Казалось, что это не допрос палача-профессионала, а слезное вымаливание подачки прижатого к стене вымогателя.

Моника разумеется, вставила слово:

-На США! Америка лучшая в мире страна! А ты не распускай руки, у нас есть супероружие, мы можем сровнять Германию в пепел. — Отважная американка проорала. — Передайте нас нашему посольству!

Гимлер ядовитым тоном проишипел:

-Нет, вы нам сначала все расскажете о вашем супероружии, а затем мы решим вашу участь. Вот наши специалисты, с чего начнем?

Угрюмый приземистый коротышка прошепелявил:

-Ток, И чисто и больно. Скоро сюда придет фюрер он не любит грязи и следов крови.

-Начинайте! — Гимлер с удовольствием потер свои липкие лапы.

Их пытали током по очереди, даже волосы стали торчком. Высокая грудь Моники, набухла, а блестящие от пота клубничные соски блистали особенно обольстительно. Чтобы не кричать от боли пришлось собрать все свое мужество и вспомнить приемы аутогенного самоконтроля, а также специальные программы, отключающие болевые ощущения.

-Крепкие орешки, парни из Крупповской стали. — Побормотал Гимлер.

Какая распрекрасная грудь, жемчуг в обрамлении мастерски выточенных рубинов. Шикарные атласные бедра, словно выточенные из слоновой кости ножки, хоть я не имею права обожать женщин иной расы, но ради такой красотки, могу сделать исключение. Ты воплощение безукоризненной арийской красоты.

Тоненькие ручки потянулись к обнаженной сказочно прекрасной девушке, Моника поджалась готовая из-за всех сил зарядить ногой в пах садистскому извращенцу. Громкий возглас прервал движение маньяка.

-Халль! Гитлер! — Проорали хором многочисленные палачи и охранники. Их тон стал по-настоящему восторженным. — Сам великий фюрер вошел сюда.

Грозный и даже в далеком будущем легендарно-мифический Гитлер, был на деле человечек среднего роста и хлипкого телосложения. Его мышиная физиономия с характерными усиками и стеклянными глазами была не страшной, а скорее комичной. Однако если взглянуть повнимательней, в глазах читался незаурядный ум и дьявольская изощренность. Хриплый голос подчеркнуто спокойно произнес:

-Мои дорогие гости я вижу, вы меня заждались! Как вам тут удобно устроились.

Моника с напускной и при этом вполне натуральной и убедительной иронией, скаля зубки, ответила:

-Как в лучших Нью-Йоркских квартирах. Прекрасный электромассаж и выпрямитель позвоночника.

Адольф сделал вид, что не понимает иронии:

-Я рад сумел доставить удовольствие даме и ее блистательному кавалеру. Вы мадам просто очаровательны я бы с удовольствием, нарисовал вас вот так как соблазнительно обнаженной.

-На фоне Кремля или Белого дома? — Моника так красиво заулыбалась, что отраженный от зубок солнечный зайчик попал фюреру в глаза и заставил супостата зажмуриться.

-Где угодно, когда захвачу Америку и Россию... — Скрывая свое смущение пробормотал испуганный Гитлер.

-Ничего ты не захватишь, ты примешь крысиный яд в подвале имперской канцелярии.

Проорал уже начиная терять контроль над эмоциями Марат. В голосе Гитлера зазвучали истерические нотки:

-В той, что вы разрушили, убив сотни истинных арийцев. Говори горилла, кто вас послал. И откуда вы?

Марат иронически произнес:

-А что гений фюрера бессилен раскрыть тайну?!

Гитлер наморщил лоб, внезапная догадка озарила его:

-Вы из будущего! Только там могли создать такое оружие.

Моника была потрясена, и, тем не менее, произнесла:

-Конечно, и ты понял, что уже проиграл войну.

-Я пока еще выигрываю. Кто брал Берлин!?

Фюрер повернулся к Марату Солнцеву. Тот небрежно ответил:

-Россия или СССР?

Гитлер завизжал как проткнутая шампуром свинья:

-Я так и знал, Сталин ударит мне в спину.

Марат жестко парировал:

-Нет, ударишь по России первым ты бесноватый Адольф.

Гитлер проигнорировал эти слова. Вместо этого главный фашист произнес:

-Так, скоро едет Молотов, а Рейхсканцелярия в развалинах. Ты Гиммлер должен пытать их и истязать, пока не сдохнут от изощренных мук.

-Подожди!

Моника тряхнула изящной оголенной ножкой.