Крокодил-попаданец!

Дмитрий честно ответил:

— Пока нет! — И добавил, снова покрутив вокруг себе головой. — Признаюсь, честно нет!

Ганс презрительно фыркнул:

— А я да! Признаюсь честно да! Ну, что из мальчишек моего возраста может легально побывать на войне. Сражаться, стрелять, убивать, взрывать, брать в плен. Ведь это романтика. Вы ведь тоже с Олежкой хотели ощутить себя живыми воинами, уйти от рутины!

Димка решительно возразил:

— Наша жизнь не рутинная. Вообще быть пионером, даже еще передовиком и спортсменом очень интересно.

— Так чего, ты к нам записался? Не боишься быть убитым или искалеченным? — Ехидно подколол Ганс.

Димка по кличке Илья Муромец — набычился:

— Вот для того и записался, чтобы показать, что русские могут воевать не хуже немцев. А то весь мир пишет и говорит о ваших победах...

Ганс хихикнул:

— Ну да! О наших победах, слава по всей Вселенной. — Рослый мальчик-воитель раздул себе от гордости широкую грудь. — А вы русские с трудом потесни крохотную финскую армию. Вам, то хвастаться нечем!

Дмитрий обижено, с трудом сдерживая себя, чтобы не пустить в ход кулаки, возразил:

— Еще и Халхин-Гол у нас есть!

Ганс презрительно фыркнул:

— Мелкая стычка, где-то в Азии. А наши парни уже и Европу взяли, и почти всю Африку с Азией. И Россию захватим, это нам раз плюнуть!

Дмитрий зло сверкнул глазами:

— Не захватите, руки коротки!

Ганс рассмеялся:

— А как мы заставили вас подписать Брестский мир? Вы нам отдали земли, считай до Днепра, имея втрое больше штыков и сабель. Что можно сказать о русском как о солдате в этом случае?

Димка сгруппировался, он намеревался двинуть Гансу кулаком в рыло, и зная свою силу чемпиона "полумира", он бы наверняка вырубил бы наглого немецкого пацанчика, но... Не хотелось разбивать строй и устраивать схватку. Да и не хорошо, во время полемики пускать в ход кулаки. Кроме в этом случае, скорее всего его, арестуют, и он не успеет показать, что русские дерутся не хуже немцев. Поэтому Дмитрий спокойно возразил:

— Мы русские били вас и при Фридрихе втором, причем даже брали Берлин. И когда вами командовал Наполеон Великий, в его армии половина была немцы, да в первую мировую войну был Брусиловский прорыв. Да и Париж вы не взяли потому, что наши войска чуть не овладели Кенигсбергом.

Ганс нашел довольно весомый контраргумент:

— Но ведь все равно в последних боях с нами вы были разбиты! А судят о человеке и нации в первую очередь, по конечным делам!

Дмитрий вполне резонно возразил:

— При царе у нас была отсталая промышленность особенно в военно-технической сфере. А сейчас, мы развили нешуточную индустрию. Например, вы видели танк КВ-2. На нем установлена гаубица калибра 152 -миллиметра. Разве у вас немцев есть хоть, что-нибудь подобное?

Ганс хихикнул:

— У французов на танках С-2, тоже были гаубицы еще больше калибра в 155-миллиметров, но не помешало нам разгромить лягушатников, имея технику слабее, чем сейчас. Главная сила Вермахта — это превосходство человеческого фактора!

Дмитрий скривил лицо с ровным загаром:

— А почему вы считаете, что у вас есть преимущество над нами в человеческом факторе, если стал чемпионом "полумира"? Причем побеждая самых лучших ваших ребят?

Ганс вполне резонно заявил:

— Исключения порой лишь подтверждают правила. Вернее почти всегда! Вот если брать не отдельных феноменов, а уровень войсковой подготовки в целом, то тут...

Дмитрий рассердился:

— Ты не знаешь, какой у нас уровень боевой подготовки и как проходят учения в советской армии. Так, что не надо строить домыслы!

Ганс логично заметил:

— В Испании было состязание советской военной школы, доктрины и немецкой. Мы обкатывали свою технику и оружие. Результат — победа нашей военной школы, и стратегического искусства, и закрепление режима Франко. Так что мы уже дрались с вашими ребятами и победили!

Дмитрий-Муромец с грустью заметил:

— У вас было куда больше войск, чем у нас! Вы просто взяли количеством!

— Я бы так не сказал. — Ганс опустил голову и замолчал, начали проявляться первые признаки усталости и, говорить стало трудно.

Самое страшное это, конечно же, жара. Солнце неумолимо шло к зениту. Никто из мальчишек, не имел к ней привычки. Германия и Россия страны северные, и летом в них редко бывает выше тридцати градусов. А это Африка в июле, да еще с Нила перестало тянуть ветерком.

Ноги мальчишек стало сильнее колоть сухой травой, а затем вдруг она кончилась, и целый километр был покрыт обжигающим гравием. Это было очень больно, не которые не слишком выдержанные мальчики запищали. Пот стекал с них и с шипением капал на раскаленный гравий.

Олег и Дмитрий, да и большинство других пацанов воспитанных в спартанском духе, старалось улыбаться и не выдать муки. Они думали о чем-то другом. Вот Олег представил себе, это босые ступни лижет пламя на дыбе, и у него хотят вырвать важную государственную тайну. А он обязан это выдержать и не показать, что ему больно или страшно. Кроме того, мальчишки росли в суровых условиях и их пятки не были такими изнеженным, поэтом и черных гравий хоть и палил, но не настолько, чтобы облазила огрубевшая кожа.

Вскоре последовали тепловые удары. Почти одновременно несколько перегревшихся пацанов упала в обморок, и их пришлось подхватить на легкие, раскладные носилки.

Олег про себя отметил, что у немцев, в общем, хорошее оснащение. Вот разве в Красной Армии найдешь, приспособление для ношения раненных из дюраля, которое при этом легко прячется в рюкзачок.

Но вот бежать с дополнительным грузом в руках тяжелее, а босые пяточки жжет сильнее, так как давление возрастает. Так своего рода они в добровольно-принудительном аду. Олег даже подумал: а как бы его товарищи отнеслись к подобному испытанию, все бы выдержали.

Широкие полосы раскаленного, почерневшего гравия, сочетались с колющей, высохшей травой. Кроме того, командир постепенно уводил пацанов от Нила, видимо, чтобы избежать вхождения в населенные пункты Египта.

Снова некоторые пацаны начинали заваливаться и обессилевших или оглушенных солнечной дубиной мальчиков, укрыв головы смоченной водой тряпкой, укладывали на носилки. Кое-кто из ранее перенесших световой удар вставал в строй и продолжал бег.

Но силы юных парней убывали, а из строя вышла почти половина.

Наконец и командир, тоже изрядно уставший заявил:

— Все приказываю отдохнуть! Мы достигли предела! Накрыться противосолнечными тентами, выпить воды с уксусом и шоколадом. После чего будете лежа делать дыхательную гимнастику!

Мальчишки-воители воскликнули слабым хором:

— Мы готовы выполнить любой приказ!

Несмотря на солнцезащитный крем, детская кожа покраснела и саднила. Лежать на колючей сухой траве было неудобно и, мальчишки постелили целлофан и под себя.

Дмитий и Олег расположились рядом в одной палатке. Мальчишки казались слегка посушенными, а кожа потемневшей. Босые ступни пылали и сильно чесали, ноги приходилось задирать вверх, чтобы кровь оттекала, и становилось хоть чуть-чуть легче.

Дмитрий заметил:

— То, что война не мед, мы это знали, но не до такой же степени!

Олег хмуро пообещал:

— Это еще цветочки. Вот увидишь кровь и посмотришь на первый свой труп, то поймешь, что все эти беганья по раскаленной поверхности пустячок!

Дмитрий втянул в себя живот и произнес:

— В книгах, конечно же, пишут, о том, какое ощущение бывает, когда ты впервые убиваешь человека. Пусть даже плохого человека и твоего врага, готового выпустить кишки. Но все же это..

Олег заметил:

— В книге Буссенара "Капитан сорвиголова", тоже был целый батальон молокососов, что сражался с англичанами. Чем-то нас напоминает. Но там проблема психологии, мол, какого это убить человека, только один раз мельком затрагивается, когда пуля случайно скосила юного барабанщика. А так в целом там отношение к смерти довольно легкомысленное. Вроде бы даже не война, а праздник!

Дмитрий логично возразил:

— Это книга для детей и подростков; которым скучно читать, о психологических переживаниях. А конец и так плохой, почти весь батальон молокососов погиб, а продолжения так и не было написано!

Олег с глубоким выражением неподдельной скорби, заметил:

— Зато это такая книга, о которой жалеешь, как быстро она кончилась. А ведь куда чаще бывает наоборот, что ты буквально мучаешься, стараясь одолеть, то или иной произведение!

— Если ты имеешь роман Льва Толстого "Война и мир", то Олежек, несомненно прав! — Согласился Дмитрий.

Юный напарник и тут возразил:

— В книге "Война и мир" есть и интрига, и несколько сюжетных линий, и подробно раскрытые характеры. Она нет, не пустышка. Ни в коем случае не скучная! Хотя конечно вначале идет далеко не самое интересное.

Дмитрий согласился:

— Да верно... Многие писатели грешат вялой завязкой, когда до того как начнется интереснейшее действие, ты успеваешь отбросить кажущуюся скучной книгу.

Разрешив переждать мальчишкам самый пик солнцепека, командир бодрый Вольф Штих, очень мускулистый пацан приблизительно четырнадцатилетний на вид. Лицо красивое, но строгое, детское и взрослое одновременно. Вольф сам еще из Юнгфолька, но его командование принцип: молодыми должны руководить молодые. И то что Штих, не имеет опыта и считай еще ребенок никого не волнует. Главное что он ариец и командует арийцами, а значит, способен сотворить невозможное, обычным людям. И что же? Творят!

Снова бег , забыв про боль, усталость, мальчишек, которым даже стыдно( таково воспитание!), вспоминать маму, папу, или думать о чем-то нежном. Это когда способность переносить страдание, и само испытание есть великое благо.

Юные воины бегут, и не думая об ослушании, и если им чего-нибудь и хочется так это драки!

Жара, все еще очень сильна, и снова пацаны выбегают на колючий раскаленный гравий. Причем ему что-то даже конца не видно. Боль становиться не выносимой и многие из юных воителей уже не могут сдерживать стоны от боли.

Тогда Олег начал петь сочиняемую им на ходу песенку, настоящий марш;

Слава Родины Советской велика —

Мы достойный верю, будем этой славы!

Победим в бою жестокого врага,

Ради русской, лучезарнейшей Державы!

Что есть в Родине такое что поет,

В сердце честного, босого пионера!

Устремляемся мы птицею в полет,

До чего святая, наша стала вера!

Автомат поверь мне старший брат,

И гранаты груз совсем не лишний!

Если храбрый ты — то результат,

Будет, несмотря на то, что ты мальчишка!

Пионер задирист и суров...

Но улыбкой Бог нас озаряет!

Много в мире злых увы тузов,

Что хотят испортить место в рае!

Тянет лапы к нам фашист-шакал,

Хочет вырвать сердце у ребенка!

И его свиньи рябой оскал,

Пусть получит оплеуху звонко!

Танки "Тигры" — это "сапоги",

Неуклюжи — жутко угловаты!

И от них ты витязь не беги,

Ну, а лучше приготовь гранаты!

Создадим мы мир такой, поверь,

Где счастливы будут миллионы!

Убежит в берлогу хищный зверь,

Мы уложим подлых легионы! nbsp;Что есть в Родине такое что поет,

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

Будет знамя красное сиять,

В нем святого Иисуса имя!

Сдашь экзамен пионер на пять —

Чтобы славилась — твоя Россия!

Но экзамен тот не у доски —

Его сдать придется из окопа!

Седина прет мальчику в виски,

Друг погиб — скорби теперь у гроба!

Что — мразь проклятая война,

Даже зверем не достойна, зваться!

И не знает удержу орда,

Хоть Адольф смешней порой паяца!

Отступить мы знайте, не должны,

Пионерам страх чужой навеки!

Мы ребята с верностью дружны,

И морально верю не калеки!

Завершим в Берлине славный марш,

Мы всегда поверь, умели драться!

И поймали враз лихой кураж,

РПК неся в пробеге в ранце!

Олег закончил игривую и бравую песенку, а немецкие пацаны это одобрили свистом и смехом. Словно и не заметили, что их хваленого фюрера облили помоями с ног до головы!

Бежать стало веселее, бодрости добавилось... А вскоре и гравий закончился и пошла мягкая трава ставшая усладой для обожженных ступней, мужественных мальчишек.

Дмитрий с улыбкой заметил:

— Вот говорят, нам песня и жить помогает, а на счет, того, что еще и облегчает тяжелый груз за спиной, ничего не было сказано!

Олег возразил:

— Еще при Древней Египетской цивилизации, было известно о живительном воздействии музыки на человеческий организм, да и песни тоже. Например, маленьких рабов и рабынь, которые еще не могли эффективно работать на полях и каменоломнях заставляли петь, чтобы поднять настроение взрослым рабам. Ведь такая наука Валлиология пришла из Египта.

Командир Вольф прикрикнул:

— Перестроится по росту! И не болтать!

Мальчики-воители разом перестроились, и далее бежали молча.

Вот уже солнце ушло в закат( в северной Африке в июле темнеет раньше, чем в средней полосе.). Уже был близок привал, как вдруг последовал сигнал.

— Все лечь и маскироваться!

Как выяснилось недаром. Впереди послышался отдаленный шум. И мальчишки активно заработали саперными лопатами, набрасывая на себя траву. Уже было достаточно темно...

Ганс тут заметил:

— Наверное, это наши! До линии фронта еще слишком далеко, ведь Вермахт прилично продвинулся.

Дмитрий с улыбкой заметил:

— Но поучится искусству маскировки, никогда не помешает! На реальной войне это пригодится!

Ганс согласился:

— Да никогда, но уверен, что это наши!

Вольф шикнул:

— Еще одно слово и застрелю на месте! Всем лежать в засаде! И приготовить гранаты.

Как вскоре выяснилось Ганс и, в самом деле ошибся. Появились английские танки. Впрочем, мальчишки тихо сидели в засаде: вдруг это свои на трофейной технике.

Хотя танки и идут на север. Их всего четыре, три легкие и одна труднопробиваемая "Матильда". Последний танк большая проблема, так как гранаты могут лишь повредить ему гусеницы. Легкие же можно поразить точными бросками в крышу или в корму. Если "Матильде" разбить гусеницы, то она может своим двумя пулеметами и пушкой нанести потери ребятам.

Вольф не хотел, что бы его друзья гибли уже на второй, или точнее даже на третий день после прибытия в Африку. Правда, пулеметы могли вывести из строя точные попадания. Но вот вопрос, чьи это танки? Вдруг уже захваченные немцами трофеи?

Вольф приказал:

— Рядовой Юнгфольковец Олег. Без оружия и ранца выйти к танкам и выяснить кто это такие!

Олег шепнул:

— Слушают командир!

Полуголый в черных шортиках мальчишка был смуглым от защитного крема, а чтобы скрыть светлые волосы надел некое подобие чалмы из газет. Теперь он выглядел как обыкновенных, нищий арабский пацанчик. Вряд ли его примут за врага.

Танки шли не спеша, включив передачу, на которой двигатели издают минимум шума, что также вызывало подозрения. Подскочив к ним Олег энергично замахал руками и заорал на ломаном английском.