Текст.
Джинни смотрела, как Гарри прогуливается со своей девушкой. Они держались за руки, и то, что она ему сказала, заставило его рассмеяться. Это был тот самый замечательный смех Гарри, который давал понять, что он потерял бдительность. Она подумала, что не слышала, чтобы он так смеялся со времен Чемпионата мира по квиддичу. Пришло время, чтобы кто-то мог сделать его счастливым. В последнее время он вел себя странно, по крайней мере, рядом с ней. Она знала, что ему не нравился ее парень, но было в этом что-то еще. После второго задания он значительно отдалился от нее и Майкла и теперь разговаривал с ней только тогда, когда Майкла не было рядом. Это беспокоило ее, потому что она не хотела, чтобы он думал, что он не может быть рядом с ней, когда она с Майклом.
Мальчики так раздражают, подумала она. Может быть, теперь, когда он с Мэнди, он будет чаще бывать рядом. Честно говоря, было просто приятно видеть его счастливым. Она знала, что участие в турнире сильно измотало его, вдобавок к тому, что он беспокоился о возвращении Волдеморта. Насколько ей было известно, они по-прежнему не знали ничего, кроме того, что он пытался приготовить зелье для восстановления своего тела, что было достаточно пугающим, и не давало ей уснуть чаще, чем она хотела признать. Если кто-то и заслуживал того, чтобы уделить минутку и порадоваться, так это Гарри. В тот вечер он собирался домой на пасхальные каникулы и, казалось, был рад этому. Она подумала, что ему нужен небольшой перерыв в учебе, и он заслуживает того, чтобы быть счастливым.
Он встречался с Мэнди уже почти месяц, и, казалось, она делала его по-настоящему счастливым. Он даже сказал ей, что вечером она пойдет с ним в Блэк-Коттедж посмотреть фильм и он познакомит ее с Сириусом и Зи. Его лицо просияло, когда он сказал ей об этом. Было приятно видеть его таким счастливым.
Она не возражала против того, чтобы остаться в школе на каникулы, так как ее родители приехали навестить Билла в Египет, чтобы помочь ему собрать вещи. Его официально переводили в Лондон, и она с нетерпением ждала, когда он будет чаще бывать рядом.
Звук чего-то, упавшего на стол рядом с ней, заставил ее подпрыгнуть, и она перевела взгляд на своего парня.
— Майкл!
Он лишь приподнял бровь.
— Наблюдаешь за Поттером?
— Нет, — сказала Джинни, раздраженная его тоном. — Приятно слышать, как он смеется. Я думаю, что Мэнди ему подходит.
Майкл усмехнулся.
— Она зануда. Я пытался поцеловать ее в прошлом году, но она меня прокляла.
Джинни только приподняла бровь.
— Похоже, ты это заслужил.
Он закатил глаза.
— Я видел сегодня в "Ежедневном пророке" статью о закрытии магазина в Косом переулке. Полагаю, сестрам Вейн предъявлены официальные обвинения, и магазин закрывается навсегда. Это была повторная статья, поскольку некоторые из людей, которым дали приворотное зелье, заявили о себе.
— Я знаю, что у них там было много приятных вещей, так что это немного разочаровывает, но я думаю, что в целом это к лучшему. Если они давали людям любовные зелья без их ведома, кто знает, что еще они тайно добавляли в свои продукты.
Майкл кивнул.
— Прошло почти четыре недели, а мы все еще спорим из-за этого дурацкого приворотного зелья.
— Может быть, если бы ты просто признал, что это было неправильно, мне не пришлось бы с тобой спорить.
Майкл только многозначительно посмотрел на нее.
— Послушай, я думал об этом, и Терри рассказал мне всю эту историю о том, что, если бы парень опоил меня зельем и заставил целоваться и делать с ним всякие вещи, я бы понял, в чем проблема. Мне бы это не понравилось, и что ж, я думаю, может быть... со стороны Вэйна было неправильно давать дозу Поттеру.
Джинни удивленно уставилась на него.
— Ты действительно так думаешь?
Он кивнул.
— Да, знаю. Я понял, что это может быть расценено как изнасилование на свидании, и мне это не нравится. Я понимаю, почему вы были обеспокоены, и мне очень жаль.
Джинни обняла его за шею и поцеловала.
— Прости, что я была такой стервой, но мысль о том, что кто-то может причинить боль моему другу, просто гложет меня. Зелье заставило его вести себя как другой человек, и это было так страшно.
Майкл притянул ее к себе на колени и снова поцеловал.
— Я понимаю, Джинни. Прости, что мне потребовалось так много времени, чтобы прийти к такому выводу.
Джинни отдалась поцелую, когда его губы снова встретились с ее, и вздохнула, когда его губы коснулись ее шеи.
— Давай уйдем отсюда.
Он ухмыльнулся и рывком поднял ее на ноги. Она схватила свои книги и сумку и позволила ему вывести себя из библиотеки. Прошло всего несколько минут, прежде чем она обнаружила, что прижата к стене за одним из гобеленов, и его губы снова прижались к ее губам.
Ей действительно нравилось целовать Майкла.
Он был сладким, и его губы всегда были такими восхитительными на ее губах, на ее шее или на ее руках. Ей нравилось ощущать его прикосновение, и она хотела, чтобы он целовал ее вечно. Он застонал у ее рта, и она почувствовала, как его твердость прижалась к ее животу, удивив ее. Это был не первый раз, когда он заявлял о своих намерениях, но это все равно шокировало ее.
Она попыталась пошевелиться, но он только сильнее вжался в нее своей эрекцией, упираясь ей в живот, и она покачала головой.
— Майкл, не надо.
Он вздохнул и поцеловал ее в шею.
— мне жаль. Ты просто заставляешь меня так много всего чувствовать, Джинни.
— Приятно осознавать, что я могу заставить тебя почувствовать это. Я... я просто не хочу чувствовать это своим животом, хорошо?
Майкл кивнул и наклонился, чтобы снова поцеловать ее, отодвигая от нее бедра. Вскоре поцелуи снова стали страстными и отчаянными, а затем он взял ее руки в свои и опустил одну из них вниз, и, прежде чем она успела возразить, он прижал ее руку к своему паху.
Джинни оттолкнула его от себя.
— Я сказала "нет"!
Майкл усмехнулся.
— Я устал от того, что ты, блядь, постоянно меня дразнишь, Джинни! Ты уже зациклилась на мне! Самое время дать мне что-то большее. Я же не прошу тебя заняться со мной сексом. Просто подрочи мне!
Джинни сердито посмотрела на него.
— Я не готова сделать что-то подобное.
— Ничего страшного, — сказал он, снова придвигаясь к ней и нежно целуя ее в лоб. — Для тебя это ничего не значит. Тебе даже не нужно прикасаться к нему, просто потри его через мои брюки.
— Я-я-я не хочу, — сказала она, испугавшись, что ее голос дрожит.
Майкл улыбнулся, уткнувшись лицом в ее волосы.
— Я покажу тебе, милая. Я буду трогать себя, а ты будешь смотреть, как ты на это смотришь?
— Нет, — выдохнула Джинни, когда он прижал ее спиной к стене. — Майкл, не надо, пожалуйста!
Но это был уже не Майкл.
Джинни знала, что это не он.
Образ возник перед ней так внезапно, что она чуть не упала. Она могла видеть, как он нависает над ней, размытые очертания; его темные волосы падают ему на лицо, когда он яростно двигает руками, ее кровь на его руках служит смазкой, когда он стонет, а затем она в ужасе наблюдает, как он кончает прямо на нее, брызгая ей на волосы, на лицо, на ее губы, и слезы покатились из ее глаз.
Она оттолкнула Майкла, и ее вырвало, а он удивленно уставился на нее.
— Джинни, прости меня, не плачь! Я не буду тебя торопить! Извини! Я не хотел...... Я веду себя как придурок, прости. Ты в порядке? Я бы никогда не стал тебя принуждать, милая, ты ведь это знаешь, правда?
Но она больше не думала о Майкле и чувствовала себя грязной. Она чувствовала себя развратницей и больше всего на свете хотела отмыться.
Ей нужно было уйти.
Ей пришлось убраться от него подальше.
Он коснулся ее руки, и она, не задумываясь, обернулась, выхватила из кобуры волшебную палочку и произнесла проклятие, которому ее научил Билл.
Но целилась она не в его нос.
Звук, который он издал, когда огромный предмет в форме летучей мыши вырвался из ширинки его брюк, заставил ее остановиться лишь на мгновение.
— Если ты когда-нибудь снова будешь приставать ко мне, Майкл Корнер, я заставлю тебя пожалеть, что это не худшее, что я когда-либо делал с тобой.
Она оставила его лежать на полу в коридоре, прижав руки к паху, а вокруг него летали летучие мыши. Он стонал от боли, пока она бежала.
Она не знала, кого на самом деле искала, но в тот момент, когда Джордж схватил ее за руку, она прижалась к нему, и по ее щекам потекли слезы.
Джордж не спросил ее, что случилось. Он просто подхватил ее на руки, как когда-то, когда она была маленькой, и понес в пустой класс, укачивая на руках, пока она плакала. Его руки успокаивающе скользили вверх и вниз по ее спине, и он шептал ей на ухо успокаивающие слова, но она не могла разобрать их.
Когда слезы наконец иссякли, Джинни икнула и отстранилась.
— Спасибо, Джорджи.
Он поцеловал ее в лоб.
— Что случилось, Невра? Кого ты хочешь, чтобы я побил за тебя?
Она фыркнула и снова обняла его.
— Я оставила его на полу в коридоре, а из его брюк вылезали летучие мыши.
— Они вылезали из его... Мерлиновых яиц, ты заставил их вылезти из его члена? Это холодно, никогда, даже для тебя!
Джинни кивнула.
— Это была не совсем его вина. Я... у меня был приступ паники.
Джордж продолжал обнимать ее.
— Скажи мне.
Джинни положила голову ему на плечо.
— Я был в Комнате, Джордж, и... Том был... на самом деле Майкл ни в чем не виноват.
— Он оказывал на тебя давление?
— Он... он хотел, чтобы я прикоснулась к нему, а я сказала, что не хочу этого. Я не готова, а он был настойчив, и... возможно, я погорячилась.
— Нет, — сурово сказал Джордж. — Ты ни в коем случае не реагировала слишком остро. Ты сказала "нет"?
— да.
— И он все еще пытался что-то сделать?
Джинни кивнула.
— Значит, этот мерзавец заслужил взбучку, — сказал Джордж. — Когда девушка говорит "нет", ты останавливаешься, и точка. С тобой все будет в порядке, никогда? Ты хочешь написать Наиме?
Она кивнула, крепко обнимая его.
— Думаю, я могла бы. Может, я спрошу Макгонагалл, могу ли я отправить ее по камину?
— Конечно, — сказал он, целуя ее в макушку. — Пойдем, мы пойдем вместе.
Джинни позволила ему поднять себя на ноги и крепко обняла его.
— Джордж, спасибо, что выслушал.
Джордж улыбнулся, уткнувшись лицом в ее волосы.
— Первое правило старшего брата: никому не позволено обижать мою младшую сестру, если она не член семьи.
Она рассмеялась и прижалась к нему, когда он крепко обнял ее.
— Мерзавец.
Джордж обнял ее за плечи, когда она отстранилась, и прижал к себе.
— Это не мешает этому быть правдой. Пойдем, посмотрим, сможем ли мы доставить тебя к Наиме.
Джинни позволила ему вывести ее из комнаты с мягкой улыбкой на лице. Несмотря на то, что Наима была занята, она уже чувствовала себя лучше. Присутствие братьев в ее уголке было тем, что она ценила больше, чем могла объяснить.
Она подумала, что Майкл все еще лежит на полу в коридоре, и почувствовала укол вины при этой мысли. Ей придется объяснить Макгонагалл, почему она наложила на него заклятие.
А потом ей придется извиниться перед ним.
Ей не особенно хотелось делать ни то, ни другое.
* * *
Когда Гарри вошел в свой дом в пятницу вечером на пасхальные каникулы, он обнаружил, что его мысли кажутся еще более запутанными, чем обычно. Прошло чуть больше месяца с тех пор, как он встречался с Мэнди Броклхерст, и она ему действительно нравилась. Время, проведенное с ней, заставляло его улыбаться, смеяться, и ему нравилось делать с ней простые вещи, такие как домашнее задание или разделять с ней трапезу. Ей нравились его друзья, что, безусловно, было плюсом, и он тоже находил Сьюзен и Ханну относительно милыми, Ханну больше, чем Сьюзен, но все равно обе были милыми.
С Мэнди было весело. Она была умной и слушала его, и ему нравилось слушать ее. Целоваться с ней было здорово, и ему нравилось просто держать ее в объятиях, и ему действительно нравилось целовать ее. Она была нерешительной и милой каждый раз, когда он целовал ее, и он чувствовал, как растет ее уверенность, и ему это нравилось. Ему нравилось помогать ей обрести уверенность в себе.
Вот почему он пригласил ее приехать в Блэк-коттедж в первый вечер пасхальных каникул, поскольку она тоже собиралась на каникулы домой, и посмотреть с ним фильм. Она никогда раньше не смотрела маггловских фильмов, и он рассказал ей об одном сумасшедшем американском фильме о парке динозавров, и она была заинтригована. Он позвонил Сириусу и спросил, не сможет ли Мэнди прийти в пятницу, и не могли бы они взять напрокат "Парк Юрского периода" и посмотреть его. Сириус только улыбнулся ему и многозначительно пошевелил бровями, но согласился.
Он провел с ней все утро, целуясь и разговаривая, а затем они разошлись в разные стороны, чтобы отправиться домой на каникулы. В этом году только шестьдесят учеников возвращались домой на Пасху, поэтому Макгонагалл разрешила родителям забрать их. Двое студентов, приехавших из маггловских семей, ехали на автобусе "Ночной рыцарь".
Сириус подобрал его в Хогсмиде, и он крепко обнял отца, когда тот аппарировал его домой. Сириус провел последние два дня, устанавливая видеомагнитофон и динамики объемного звучания в домике на дереве, чтобы они могли смотреть фильм, проецируемый на стену. Гарри это показалось блестящим, и он сказал то же самое, что и Сириус, что ему нужно было сбегать, чтобы закончить кое-что в министерстве, и он вернется через несколько часов.
Гарри поднялся наверх, чтобы бросить сумку на кровать, чувствуя себя немного виноватым. Последние две ночи ему снились эротические сны, и, к его ужасу, они были не о Мэнди. При виде ее рыжих волос за завтраком его охватило чувство вины. Он не осмеливался поделиться своими мыслями с кем бы то ни было, и он знал, что Сириус что-то заметил с того момента, как подобрал его в Хогсмиде. Но он не знал, что сказать.
Не говоря уже о том, что у него была девушка.
Действительно красивая девушка, которая была доброй и в целом действительно замечательной девушкой, и когда он сравнил ее с... он закрыл лицо руками. Он был ужасным другом. Если она узнает... он застонал в ладони, благодарный Мародеру, который запрыгнул на кровать, чтобы утешить его. Он несколько минут гладил собаку, а потом вышел на балкон, чтобы постоять там, глядя на сад, на великолепный домик на дереве, который стоял за домом.
Мэнди была милой, она пришла сюда сегодня вечером на свидание в кино, а он думал о другой девушке. Он был худшим парнем в мире. Он сел на кресло-качалку в форме яйца в углу и тихонько покачивался, пытаясь собраться с мыслями.
Мэнди была великолепна. Она делала его счастливым. Она заставляла его улыбаться. Джинни была... его подругой, и мысль о том, что он может потерять или, возможно, разрушить эту дружбу, не была тем, что он хотел бы даже попробовать. Он просто хотел перестать думать о ней.
Он обернулся на стук в дверь своей спальни, нервно проводя пальцами по волосам.
