Вопреки Узы (полуфабрикат)

— Мне уже всё равно.

Потом было Болото, про которое ходили самые жуткие слухи. Которые оказались вовсе не слухами. И как Лок умудрился не только выжить здесь, но и выполнить задание?.. Хотя уж он-то точно нашёл способ — он же умница. Грязные тесные улочки, заваленные мусором тупики, деревья, с которых можно запросто сорвать созревший плод и съесть. Маленькие пристаньки, возле которых покачивались лодки — с парусами и без. Самая дешёвая еда сомнительного происхождения, но в животе уже начинает бурчать... Какой-то зачуханный бар, карточный стол, вонючие клубы табачного дыма, пара бутылок самого дешёвого алкоголя, какие-то девицы... драка, звон стекла, треск столов, стульев и пробитых голов. Некоторые схватились за стволы. Марк едва успел сгрести и запихнуть в карман свой выигрыш и выбраться наружу, пробивая себе дорогу. Снова случайная встреча — и вот он уже стоит под слепящим светом прожекторов, а напротив него разминается какой-то крепыш. Люди вокруг свистят, улюлюкают, бьются в металлическую сетку, в руках у них шелестят деньги... Подпольная арена. Пятерых Марк играючи уложил мордами в песок, шестого пришлось изрядно погонять, но кровь по жилам разогнать всё же удалось. Перед седьмым боем Марк отобрал у кого-то початую бутылку пива, выдул в три глотка и швырнул в чью-то рожу. Бутылка разбилась о столб.

Потом была схватка не на жизнь, а насмерть. Марк опомнился над четырьмя переломанными окровавленными трупами со сплошным мессивом вместо лиц, обхлопал себя... Ни одной царапины, хотя в руках у мужиков были ножи. В кармане шелестели деньги. Довольно много денег. Значит, он попытался уйти, и местная гопота решила задержать его до выяснения. Не с тем связались.

Ночь. Комната в какой-то дыре, скрипучая койка. Он сидит и курит, а рядом виновато жмётся какая-то шлюха, постучавшаяся в дверь. Удовольствия секс не доставил ни капли, да и не очень-то хотелось. Девчонка очень старалась, но всё было бесполезно. Марк видел, как девушка подсунула ему в пиво таблетку, после которой дело сдвинулось с мёртвой точки, но ничего не сказал. Рассчитывался, не задумываясь, сколько ей даёт. Просто вытащил из кармана куртки горсть смятых купюр, протянул... и замер. На пол упал обрезок смоляной косы, перетянутый вплетённым в неё шнурком. При виде неё внутри всё сжалось от чувства вины.

Видимо, сумма была немаленькая, поскольку девчонка удивлённо вытаращилась.

— Но это слишком много... Тебе же не понравилось...

— Забирай. Мне всё равно. — Марк подобрал косу и сжал в руке.

— А... чья это? — рискнула спросить девушка.

— Неважно.

— Слушай, может, тебе ещё что-то надо? Я всё сделаю... Может, ты есть хочешь? Я могу приготовить... — засуетилась девушка.

Приготовить... Никто не сможет так вкусно ему готовить, как...

— Не надо. Одевайся и уходи.

Девушка медленно встала и начала одеваться. Судя по сочувствующему лицу, она поняла, что с клиентом что-то неладно.

— Тебе плохо, да?

— Мне никак.

— Совсем-совсем никак?

— Совсем.

— Тогда зачем ты сюда приехал?

— Я просто ехал.

— Ты... хороший. Ты не похож на местных. — Проститутка села рядом с бреанцем и осторожно погладила по широкому плечу. — Уезжать тебе отсюда надо. Тебе здесь не место.

— Лучше ты уезжай. Может, сможешь пожить по-человечески... Вывезти тебя на ту сторону моста?

Расстались они на вокзале. Девушка, придерживая на плече ремень сумки со своими скудными пожитками, очень тепло благодарила, обещала больше не работать на панели, пойти работать, а, может, даже учиться... Проводив случайную знакомую, Марк снова сел на мотоцикл и поехал, куда глаза глядят.

Следующая вспышка памяти выхватила залитый дождём сарай, сырость, блеск молний снаружи и треск грома. Марк сидит, забившись в угол, кутаясь в куртку и глядя на сжатую ладонь перед собой. В ладони зажат обрезок смоляной косы Лока. Вот бреанец прижался к ней губами и беззвучно заплакал, проклиная своё упрямство и зашоренные мозги. Как заснул, так и не понял. Проснулся уже за полдень. Дождь кончился, дорога начала подсыхать. Пора ехать дальше. Марк попытался завести мотоцикл и не сразу понял, почему не заводится двигатель. Оказалось, что просто кончилось топливо. Ближайшая заправка нашлась только спустя сутки, и все эти часы Марк вёл мотоцикл вперёд. Рациональнее было бы бросить, но он не смог предать верного "коня". Деньги ещё оставались. Залив полный бак и поев в забегаловке, Марк случайно бросил на себя взгляд в зеркале туалета и удивился, увидев заросшую как минимум трёхнедельной щетиной физиономию. Сколько уже времени прошло? Впрочем, не всё ли равно...

Потом было чувство голода. Марк не ел почти три дня, пока не нашлась подработка на каком-то складе, где его накормили. Там же нашлась лишняя бритва, и парня уговорили привести себя в порядок, чтобы менты не цеплялись. Сигареты тоже кончились, и, получив оплату, он купил себе сразу несколько пачек. После первой же затяжки закружилась голова. Сколько он не курил? День, два, неделю?..

Вокруг сменялись города, лица, пейзажи, а он продолжал двигаться вперёд, выбирая случайные направления, ночуя, где придётся, питаясь чем боги пошлют. Приходилось и выпивать со случайными людьми, подрабатывать в сомнительных местах — часто просто за еду и ночлег. Лишь бы просто что-то делать, куда-то идти. Он уже плохо понимал, зачем это надо. Просто делал.

Потом зарядили дожди. Сидя ночью в каких-то развалинах возле костерка, Марк понял, что кое-как найденного топлива почти не осталось, достал из-за пазухи косу, взглянул... Смотрел долго, после чего бросил в огонь. Пока догорали смолистые волосы, просто смотрел на них. Внутри было пусто.

В какой-то момент стало ясно, что пора остановиться и возвращаться. Возвращаться куда? Кому он нужен? Зачем?

Проходя мимо газетного киоска и вспомнив, что опять кончились сигареты, Марк бросил взгляд на передовицу и понял, почему в последние дни стало очень холодно и сыро. Наступил сезон дождей, а его ещё и занесло севернее, где иногда случалась настоящая зима. На передовице стояла дата — 23/10/991. Сколько же времени он уже болтается по материку? Луну? Две? Надо вернуться домой, расплатиться с квартирной хозяйкой, забрать вещи, и снова можно мотаться, куда ветер занесёт... Кое-как сориентировавшись и добыв денег на топливо и сигареты, Марк взял курс на Кавари.

— Ну, что???

Лок ввалился в кабинет, едва волоча ноги и шмыгая носом. Попав под недавний ливень, он подхватил небольшой насморк, но для настоящей простуды этого было мало.

— Нашёл? — бросился к нему Ярослав.

— Нет, но он взял курс домой. Скоро, думаю, появится.

Лок опустился в кресло, выронив рюкзак и приткнув кофр с ноутбуком к столу. Близнецы и Наката тут же захлопотали, стремясь напоить друга горячим чаем с малиновым вареньем, чтоб не расхворался совсем. Яна в кабинете не было.

— И где ты был? — насел Олег, стаскивая с мутанта промокшую куртку и набрасывая ему на плечи свою. Мимоходом одноглазый заметил, что названный брат в прямом смысле слова ожил — в нём билась жажда жить. И вновь пылал тот самый огонь.

— Не знаю... Наверно, везде.

— Хорошая была идея с маячком. Ты это после похищения подшустрил?

— Ага... — Лок принял из рук Ярослава чашку и подул, остужая. Он наслаждался теплом. — Просто на всякий случай... Не думал, что пригодится.

— И что думаешь делать, когда появится?

— Пойду к нему и попробую поговорить. — Лок бессильно ссутулился, утыкаясь лбом в кулак. По щеке скатилась слеза. — Я так больше не могу... Устал...

Ярослав приобнял его за плечи.

— Вот и правильно. Ещё не поздно всё исправить.

— Что исправить? — жалобно вопросил Наката. — Что всё-таки происходит? Может, скажете? Обещаю, я никому...

— Олег, запри дверь и поставь "щит", только аккуратно, а то Рипли опять развопится, — велел брату Ярослав. — Лишние уши нам ни к чему. Если всё получится, то сам и разнесёшь по управлению. Я возражать не буду.

Дождавшись, пока все придвинутся к столу аналитика, Ярослав начал рассказывать. Время от времени Лок что-то тихо добавлял. Юный хакер не заметил, как у него всё шире распахиваются глаза и отвисает челюсть.

— Не может быть... — только и смог выговорить потрясённый юноша.

— Может, — вяло кивнул Лок, отставляя кружку с так и нетронутым чаем. — Я сам до сих пор до конца не могу во всё это поверить, но это есть.

— Так чего же вы... Если вы так сильно любите друг друга, то почему?..

— Всё очень сложно, малыш, — вздохнул Ярослав. — Так уж вышло, что наш Лок превосходит Марка в некоторых сферах, и это превосходство мешает им быть вместе. В конце концов, Марк — нормальный мужик со здоровым чувством гордости и не может допустить такой разницы. Она будет стоять между ними постоянно и отравлять жизнь. Этого он не хочет.

— Блин, ну как нарочно!..

— Да уж, — буркнул Олег. — И теперь наш вояка дотянул до полного беспамятства и просто свинтил, куда глаза глядят, а Лок должен с ума сходить и искать его! Хорошо, что хоть решил домой заглянуть. И это последний шанс сделать хоть что-то, чтобы спасти наших ребят.

— И что ты сделаешь? — Наката с надеждой повернулся к Локу.

— Пока не знаю... но я не уйду, пока не добьюсь хоть чего-то. — Лок утёрся и выпрямился. — И вы мне не звоните. Если что — я сам позвоню.

— А если тебя будут другие искать? — нахмурился Олег. — Комбат нас и так почти каждый день теребит.

— Плетите, что хотите, но чтобы никто нам не мешал. Придётся импровизировать, но кто-то должен сделать последний шаг. И если Марк уже дошёл до крайности, то этот шаг сделаю я. И будь что будет.

— А если он ненароком... убьёт тебя? — вздрогнул Олег. — Если в нём уже ничего не осталось?

— Значит, судьба. Уж лучше первым умру я, чем он. Не хочу этого видеть. С меня хватило Дориана и Рино.

Лок медленно ходил по своей квартире и смотрел на увядающую зелень. Цветы умирали, засыпая пол сухими листьями. Все дни, что он искал любимого мужа, за ними никто не ухаживал. И только лавения в его комнате зеленела по-прежнему.

— Ты ведь понимаешь, как для меня это важно. — Лок ласково провёл рукой по резным листьям. — Я должен это сделать. Прости, если не вернусь. Спасибо тебе за всё.

Плети обвились вокруг его плеч, и Лок погладил резные листья с красными прожилками и крохотные ягодки. Листья потёрлись о его лицо.

— Нет, милая, я должен. Только так я смогу продолжать ухаживать за тобой. Если ничего не получится, то меня просто не будет. Мне пора. Надеюсь, что я всё-таки вернусь. И... не сердись, если Марк потом переедет к нам, ладно?

Взял одну ягодку, забросил в рот и улыбнулся, чувствуя на языке сладкий, чуть терпковатый сок. Затем Лок навестил свою куклу. Долго стоял над ней и молчал. Осторожно провёл ладонью по её волосам... бросил взгляд на фотографию Марка, давно перекочевавшую туда... взял её в руки, поцеловал, прижал к сердцу...

Выйдя из квартиры, Лок запер дверь на два оборота, взвесил на ладони ключи и всё-таки убрал в карман. Если суждено будет вернуться, то зачем взламывать замок отмычкой, если можно просто отпереть ключом?

В квартире Брэзела было тихо и пусто. Понятно, что решение свалить куда глаза глядят было принято спонтанно — в холодильнике было пусто. Обычно, возвращаясь домой со службы, Марк заглядывал в магазины и закупался на несколько дней, чтобы не бегать за едой по утрам. Особенно, когда на работе был завал. На диване лежала книга, заложенная карандашом примерно на середине. Лок раскрыл её.

"...было невыносимо. Каждый раз, как на глаза попадался выжженный клочок земли, Рейвен вспоминал свой сгоревший дом и погибшую семью... Но следов прошедшей войны было полно повсюду. Хотелось бросить всё и сбежать на самый дальний край континента, но долг перед боевыми товарищами должен быть выполнен..."

"Скала с живым сердцем", русский перевод. Разумеется, у Марка был и экземпляр на языке оригинала, однако даже бреанцы признавали, что переводчик, благодаря которому классический роман о войне получил широкое распространение далеко за пределами Бреаны, справился со своей задачей просто блестяще. Сохранив оригинальную стилистику автора, он выразил всю суть книги так, что даже самые суровые мужчины порой читали её, затаив дыхание и сглатывая подкатывавший к горлу сухой ком. Лок прочёл этот роман на третьем курсе "Нагаты" и буквально влюбился в его строки уже после первого прочтения. Марк был так похож на Рейвена, и с каждым днём, проведённым вместе, мутант в этом только убеждался... Только Рейвена боги не ставили в столь двусмысленную и противоречивую ситуацию. Когда в школу приехал Кераберос, они сошлись и подружились именно благодаря этой книге. Разве мог он тогда предположить, что воин, подобный Рейвену, станет его судьбой? Да никогда! И всё-таки это произошло.

Лок закрыл книгу и бережно положил на место.

Он занял наблюдательный пост на чердаке, с которого был виден весь двор и стоянка для машин и мотоциклов местных жителей. Место, которое обычно занимал "Мастодонт", было пустым. Когда бы Марк не появился, он не пропустит. А потом... Судя по обрывочным сведениям, которые удалось собрать, Марк следовал слепому случаю, не выбирая конкретного направления, не имея даже мало-мальского плана. Раз он решил вернуться домой, то был миг просветления, в который он решил разобраться с тем, что на нём всё ещё висит, чтобы снова вернуться на большую дорогу. Другой возможности всё исправить не будет. Если в душе его любимого что-то осталось, то его ещё можно вернуть.

Лок тоже чувствовал, как внутри всё словно отмирает, стоило очнуться после курса лечения, но его сила воли не позволяла просто лечь и умереть. Слишком многое надо было закончить прежде, чем уйти окончательно. Когда Марк пропал, затухающие угли буквально вспыхнули с новой силой. Страх потерять любимого так же, как были потеряны мама, отец, Дориан и Рино, как налетевший порыв ветра раздул огонь в его душе, и он бросил всё, отправившись на поиски, но постоянно опаздывал. Марка помнили многие, с кем он общался в дороге, рассказывали, указывали направление, по которому он уехал... Лок рвался на ближайший рейс и ехал дальше, постоянно сверяясь с данными службы слежения. Передвижения Брэзела были хаотичными, путанными, что только подхлёстывало искать активнее. И огонь разгорался с каждым днём. Вернулось и чувство сжигающей боли, но теперь Лок не собирался глушить его. Эта боль могла помочь вытащить Марка к свету, как сам Лок когда-то удержал его, пока их обоих вытаскивал Анжело. Нужно только достучаться, заставить выслушать, разбудить...

Лок бдел на чердаке, время от времени спускаясь вниз и обходя окрестности, но чаще просто сидел под дверью, обхватив колени руками и отмалчиваясь на вопросы случайных жильцов и гостей. Пару раз его там заставала квартирная хозяйка, пыталась вытянуть на разговор, но хватало только одного взгляда, чтобы оборвать все поползновения в свой адрес. Лок просто вставал и уходил — от одного только присутствия этой дамочки хотелось рвать зубами и крушить всё, что подвернётся под руку, а нарываться на неприятности он не собирался, чтобы не пропустить возвращение Марка. Он не обращал внимания на дожди, хлеставшие сплошной стеной, на мокрую куртку, которую было впору выжимать. Он не думал о возможной простуде, не думал о том, что подозрительные соседи могут вызвать полицию... Это всё не имело ни малейшего значения, как и ноутбук, который он намеренно оставил дома. Ожидание действовало лучше всего, подогревая его и оживляя с каждым днём. Чтобы скоротать время, Лок вспоминал все минуты, проведённые с любимым, всё, что их связывало день за днём — слова, объятия, поцелуи... Периодически вскрывал дверь в квартиру отмычкой, сидел на диване, завернувшись в покрывало, читал "Скалу", освежая в памяти самые запомнившиеся эпизоды, а как-то ночью всё же досмотрел запись инициации. Последним фрагментом шёл полный процесс нанесения татуировки с фамильным гербом. В храме до сих пор пользовались старым способом, который был весьма болезненным, но Марк вынес его с абсолютно невозмутимым лицом и ни разу не дёрнувшись. Лока буквально распирало от гордости за мужа, который уже в шестнадцать лет был настолько хорош. Эх, если бы только не суровость воинского кодекса по некоторым вопросам... Иногда он ходил в ближайший магазинчик, чтобы перехватить какой-нибудь снеди. Был соблазн закупиться как следует и приготовить что-то к возвращению Марка, но Лок всё же пересилил себя. Если всё получится, то он будет готовить для мужа каждый день. Мутант проводил бы там больше времени, но в квартире было тихо и пусто без Марка, неуютно, и Лок, вздыхая, возвращался на свой пост.