9.1. Шестой Знак. Книга 1

— Ему что, жалко? — удивилась я такой глупости. — Ты только взгляни, как тут хорошо! А снаружи, наверное, еще лучше! Как можно прятать такое чудо вдали от тех, кто готов им искренне восхищаться?!

— Вы не понимаете, — нервно оглянулся Ниг. — Сад находится под прямым запретом. Никто, кроме "зеленых", не имеет права сюда заходить.

— "Зеленые" — это тоже слуги? — поинтересовалась я, чувствуя, что малыша начинает заметно потряхивать.

— Д-да. "Серые" — слабые маги и годятся только для черновых работ. "Коричневые" более полезные, но тоже не имеют почти никаких прав. "Синие" служат в охране, оберегая дневной покой Повелителя. Такие, как я, предназначены для обслуживания гостей. "Бордовые" следят за комфортом самого Господина, а "зеленые"... они другие.

— Тоже маги? — предположила я.

— Да. Только они умеют с лесом разговаривать. Могут задобрить землю, выпросить у неба дождь и даже уговорить растения, чтобы давали по три урожая за сезон вместо одного.

— Значит, они стихийники?

— Нет, госпожа, — замотал головой Ниг. — Но Господин их особенно ценит и только им дозволяет заходить в свои сады, чтобы те цвели и благоухали круглый год.

— Зачем? — не поняла я. — У вас же тут зим не бывает. Да и дожди, как я слышала, идут строго по расписанию. Все и так должно расти, как на дрожжах, тем более при таком-то солнце. Зачем требовать от земли и неба большего?

— Я не знаю, — нервно поежился Ниг. — Но к "зеленым" лучше не приближаться. Пойдемте отсюда, госпожа. Я выполнил свое обещание — показал вам сад. А теперь давайте вернемся, пока кто-нибудь не услышал наши голоса. Тем более что творить отсюда портал намного сложнее, чем из "проходной" — нужно, чтобы после нас следов никаких не осталось. А для этого мне придется повозиться.

Я вздохнула.

— Хорошо, готовь свой портал и заметай следы. Я сейчас приду.

"Дворецкий" радостно закивал, тут же ринувшись в центр беседки, да еще с такой скоростью, как будто от этого и правда зависела его жизнь. Присев на корточки, принялся что-то торопливо чертить пальцем прямо на камнях, при этом бормоча под нос какую-то тарабарщину. И на какое-то время полностью забыл о нас.

— Здесь творится что-то непонятное, — вполголоса заметил господин Иггер, подойдя ближе. — Странные ограничения... какие-то нелепые запреты... вполне возможно, этот сад опасен.

— Не могу с вами согласиться, — так же тихо ответила я, осторожно прикоснувшись к плющу и прислушавшись к ощущениям. — Мне кажется, тут что-то кроется иное, и дело вовсе не в этом.

— А в чем тогда?

— Пока не знаю... — я легонько погладила тонкий стебелек и улыбнулась, когда по нему пробежала едва уловимая волна удовольствия. — Этот сад живой. Он меня слышит. И откликается так, как откликнулась бы любая травинка на моей Равнине.

— Миледи, будьте осторожнее, — моментально напрягся командир. — Кто знает, к чему могут привести даже мимолетные прикосновения? Помните, что было с лесом?

Я вздохнула и с сожалением выпустила завившийся колечком плющ.

— Вы правы. Пока еще рано открывать все карты и демонстрировать свои возможности. Хотя, наверное, именно этого от нас и ждут.

— Кто ждет? — не понял валлионец.

— Повелитель. Дворец. Сад, — задумчиво откликнулась я, проследив за тем, как лишившийся поддержки стебелек встрепенулся и принялся настойчиво ощупывать усиками воздух. А когда не нашел моей руки, огорченно поник и загнулся в невообразимый крендель, похожий на недовольно поджатые губки у обиженной красотки. — Странно все это... но чтобы разобраться, мне обязательно нужно пройтись по этой земле и коснуться ее по-настоящему. Тогда, в лесу, у меня почти получилось, но Купол помешать дотянуться до границ.

Господин Иггер подозрительно прищурился.

— Вы думаете, что здесь тоже есть Знак?

— Конечно. Но такое впечатление, что он еще неактивен. Или активен, но как-то кусками: тут откликается, там еще крепко спит... я его почти не чувствую. Хотя если бы мне позволили взглянуть на этот сад поближе...

Неожиданно плющ на беседке зашевелился. Сперва задумчиво и словно бы неуверенно, но затем все быстрее и быстрее зашелестел своими ветвями, привлекая к себе внимания. Почти сразу его листья встопорщились, целеустремленно вытянулись в мю сторону. А потом... я глазам сперва не поверила!.. в одном месте медленно и торжественно разошлись, открывая небольшой проход, за которым царили самые настоящие непроходимые джунгли.

— Нет! — горестно вскрикнул Ниг, заметив, что обстоятельства изменились. — Нет! Так не должно быть! Я не мог повредить охранные заклятия!

— Боюсь, дело вовсе не в тебе, — пробормотала я, подставив левую руку требовательно тянущемуся сверху усику. — Кажется, нас недвусмысленно приглашают прогуляться.

— НЕТ! Госпожа, не выходите! — едва не сорвался на крик "дворецкий". — Это смертельно опасно! Этот сад живой и терпеть не может чужаков!!! Вы погибнете!

Я позволила усику обернуться кольцом вокруг указательного пальца, прислушалась к себе, проследила за тем, как зеленая веточка бережно ощупывает мою ладонь, и, ощутив настойчивую просьбу, больше похожую на беззвучную мольбу, покачала головой.

— Сейчас он не агрессивен. Нам нечего бояться.

— Думаю, вы ошибаетесь, — напряженно заметил господин Иггер, когда у нему потянулся соседний усик и, требовательно ощупав его рукав, вдруг отрастил на кончике длинный шип, покрытый какой-то подозрительной маслянистой жидкостью. — Кажется, нечего бояться здесь только вам, миледи. Похоже, он чувствует, кто вы. Он вас узнал.

— Нет, — тут же нахмурилась я, одновременно вскинув голову и отправив короткий приказ растению. — Это свои! Не трогать!

И усик поспешно отдернулся, исчезнув в густой листве так быстро, что никто даже ахнуть не успел. А насмерть перепуганный Ниг, на голову которого уже успело спуститься сразу несколько плетистых ветвей, уже собравшихся обвиться вокруг его головы, но тут же торопливо вернувшихся на свое место, что-то жалобно пролепетал. Что именно, я не поняла — господин Иггер не потрудился перевести. Но зато лицо маленького слуги было столь красноречивым, что я даже пожалела, что вообще рискнула сюда прийти.

— Уходи, — мягко велела я, заметив, как в движение пришла вся беседка. — Открывай портал и уходи немедленно. Для тебя это неполезно. Господин Иггер, вам тоже лучше поторопиться — у местной растительности почему-то развилась стойкая неприязнь к незнакомцам. Не знаю, правда, чем это вызвано, но сейчас их сдерживаю только я. И не думаю, что они будут долго терпеть ваше присутствие.

— Вы должны пойти с нами, — медленно отступил к центру беседки валлионец, напряженно следя за тем, как следом за ним по полу поползли многочисленные побеги. Не пытаясь его поранить, не стараясь задеть, но все же достаточно красноречиво говорящие о том, что ему здесь не рады. — Идемте, миледи. Кажется, вы разбудили что-то ужасное.

Я покачала головой, первой заметив, что побеги не только ползут вперед, но и целенаправленно отрезают мужчин от меня и словно сжимая вокруг них огромное кольцо.

— Это просто плющ, сударь. Для меня он неопасен. Еще не родилось такое растение, которое посмело бы причинить мне вред.

— Но это не ваша земля!

— Я помню. Однако это ничего не меняет.

— Но, миледи...!

— Ступайте, — мягко велела я, сделав шаг по направлению к выходу и все еще держа ситуацию под контролем. — Пока я здесь, вас никто не тронет. И следов ваших тут тоже не останется. А с Повелителем сама разберусь, не волнуйтесь. Причем будет гораздо лучше, если в этот момент рядом не будет посторонних: разборки между двумя раздраженными Хозяевами — это вовсе не то зрелище, на которое приятно посмотреть. Прошу, уходите. Я вас скоро нагоню.

Командир бессильно сжал кулаки, но плющ уже успел отрезать ему дорогу к выходу. Более того, я намеренно позволила ему это сделать, потому что уже слышала шумящий повсюду сад, ощутивший появление нового Хозяина. При этом он явно не был настроен на прием гостей. И, если я правильно почувствовала, был настолько тверд в своем намерении остаться нетронутым, что намеревался уничтожить любого, кто посмеет нарушить этот запрет.

Ниг ошибался, когда говорил, что это Повелитель не пускает сюда людей. Я хорошо видела — нет, это делает сам сад. Потому что он оказался живым, весьма раздраженным и весьма недовольным нашим вторжением. Более того, если бы не мое вмешательство, всего через несколько секунд плющ пропустил бы в беседку одну из порхающих повсюду мошек — маленькую, бесшумную и абсолютно незаметную на фоне темно-зеленых стеблей. А у мошки — жало ядовитое. И укус абсолютно смертельный. Так что если бы мы промедлили еще немного, боюсь, пришедшие на уборку садовники в скором времени нашли бы тут лишь три... хотя нет, всего два холодных трупа, потому что на мне с "синькой" вместо нормальной крови вряд ли стоило бы опасаться яда. Тем не менее, я не была уверена, что в присутствии посторонних сумела бы долго удерживать сад от нападения, поэтому строго посмотрела на замешкавшихся мужчин и в третий раз повторила:

— Ступайте.

После чего ободряюще улыбнулась позеленевшему от страха Нига, молча велела ему хватать валлионца за рукав и тащить его к такой-то матери. Негромко хмыкнула, когда он без слов понял, что требуется, и в мгновение ока утянул растерявшегося охранника в телепорт. После чего облегченно вздохнула, перестала сдерживать рвущийся со всех в беседку плющ. Криво усмехнулась, когда гибкие стебли с силой хлестнули по тому месту, где мгновение назад находились люди, и повернулась к выходу.

— Ну, встречай гостей, дорогой хозяин. Только не обессудь — какова будет встреча, такова и отдача. Договорились?

Сад в ответ на мгновение притих, словно переваривая мои слова, а потом живой плющ решительно сполз с вершины беседки и надежно отрезал мне путь к телепорту.

Глава 14

Понимающе улыбнувшись, я отвернулась от беседки и внимательно осмотрела раскинувшиеся вокруг джунгли.

Сделать это удалось без труда — гигантские кусты с огромными листьями, больше похожими на лопухи, стояли так плотно и так тесно переплетались верхушками, что своими ветвями создавали неплохую защиту от солнца. Их толстые стебли по размерам ничем не уступали стволам не самых молодых деревьев. Мощные кроны возвышались на уровне полутора-двух человеческих ростов, так что под ними можно было легко пройти, даже не пригнув головы. Если бы, конечно, между ними оставался приемлемый проход. Помимо них, в саду росло бессчетное количество самых обыкновенных папоротников, зеленела густая трава, тут и там виднелись островки мягкого мха, похожие на крохотные оазисы. А все остальное пространство было заполонено ветками, торчащими из земли корнями, листьями, стеблями и таким громадным количеством всевозможных растений, что я в первый момент ощутила себя в доисторическом лесу. Прямо парк Юрского периода, не иначе!

Но что самое любопытное, растения стояли вокруг беседки сплошной зеленой стеной, сквозь которую было не то что проломиться, а даже прорубиться затруднительно. Почти как в Хароне местами... если говорить о старом Хароне, конечно.

Заметив, что плющ на беседке притих и больше не пытается указывать мне, что делать, я снова медленно подошла к ближайшему кусту и на пробу коснулась одного из листьев — тот оказался прохладным, упругим и прятал возле черенка крупную капельку влаги, которой вполне хватило бы, чтобы напиться.

Почти сразу мои пальцы чувствительно укололо. Не больно, но так, чтобы стало понятно — куст не пылает ко мне нежными чувствами. Он насторожен, будто вспугнутая птица, недоверчив, как дикий зверь, и готов в любой миг или свернуть листья в трубочки, или же грозно ощетиниться острыми шипами, которые до поры до времени прятались в глубине зеленой массы.

Я осторожно погладила влажную поверхность и негромко сказала:

— Ну что ты? Неужели боишься?

И тут же почувствовала — да. Сад действительно боялся пускать меня дальше. Боялся боли, предательства, того, что я вдруг начну жадно ломиться вглубь, как если бы там меня ждало немыслимое сокровище. Он действительно был крайне встревожен. Недоверчив, нервозен и раздражен из-за невозможности что-либо исправить. И, в то же время, я хорошо чувствовала его отчаяние. Которое, не умея выразить свои эмоции словами, он смог воплотить лишь в беззвучную мольбу, которую я недавно услышала на чистейшем Эйнараэ:

— Помоги...!

Я бережно провела рукой по ближайшему стеблю.

— Что же тут случилось, а? Кто тебя так напугал? Не надо бояться... я не причиню вреда...

Но растение лишь вздрогнуло и, испугавшись даже этой ласки, поспешило отдернуться.

Я укоризненно покачала головой и, подойдя еще ближе, прикоснулась к нему снова. Но на этот раз — левой рукой. Так, чтобы проснувшиеся Знаки передали то, что я хотела бы сказать и что не всегда можно передать словами. Сочувствие. Внимание. Участие. Заботу. Готовность помочь... казалось бы, это совсем немного. Но мне подумалось, что раз уж словами этот сад по какой-то причине больше не верит, то, быть может, хотя мои чувства его растормошат?

Какое-то время ничего не происходило. Я стояла, прикрыв глаза, и старалась почувствовать отклик. Но сад молчал долго... настолько, что я даже усомнилась в правильности своего поступка. Ведь если подумать, тут не просто чужие владения, но еще и витает немало магической дребедени, которая вполне могла донести до Повелителя правду о том, что его приказ был нарушен. И это могло не только испортить мои планы, но всерьез навредить маленькому Нигу, посмевшему на свой страх и риск привести меня в это зеленое царство.

Сам того не зная, он привел меня сюда для того, чтобы я могла помочь... но если сама земля отвергает эту помощь, я не в силах что-либо изменить. Даже если мне удастся полностью слиться с этой землей, почувствовать ее до последней травинки, отдать свои силы, душу... пока она не примет меня, все это будет бесполезно.

И сад, как ни странно, тоже это прекрасно понимал. Тем не менее, он все еще мучительно колебался, нервничал, опасался обмана. И это было так дико, так тревожно и необъяснимо, что я решила попробовать еще раз.

"Ты зол, растерян, обижен на людей, — беззвучно прошептала я, беспрестанно поглаживая пугливо задрожавший лист. — И ты боишься, что тебе снова сделают больно. Но услышь же меня, прошу — я пришла сюда потому, что это ты позвал меня. Ты попросил о помощи. И это ты искал хоть какой-нибудь выход... что ж, я здесь. Стою перед тобой, открывая свою душу и желая разобраться в том, что происходит. Жду ответа, чувствую твою боль, как свою, а вместо понимания ощущаю лишь отторжение... ты хочешь, чтобы я ушла? Хочешь, чтобы я оставила тебя в покое? Скажи, и так будет. Я больше никогда тебя не потревожу. Но если я могу чем-то помочь... ответь. Я сделаю все, чтобы больше ты не испытывал этой боли"...

Неожиданно зеленая масса передо мной качнулась в едином порыве, а я снова услышала на Эйнараэ:

— Зайди...

После чего почувствовала новый всплеск обреченности, в котором отчетливо проскользнула смертельная, многовековая усталость. Тихонько вздохнула, гадая, что же случилось с этим местом, и, бережно погладив ближайший лист, без колебаний шагнула во внезапно открывшийся коридор.