— Какая спокойная, — одобрительно усмехнулась та и слегка зевнула, прикрыв рот свободной ладошкой. — Ни тебе истерик, ни тебе скандалов. Редко когда встретишь среди вас такой тип.

— Среди кого, "нас"?

— Среди Наследников. Но, извини, Китами, я ничего тебе рассказывать не буду. Понимаешь, это не есть часть моей работы. Моя работа сейчас — доставить тебя на место транспортировки.

— Что с Ватанабэ?

— Хладнокровию твоему я прямо-таки завидую, — снова усмехнулась Анна. — Не спросила, куда тебя увезут. Ватанабэ мертв.

— Ясно... — Китами замолчала.

Ватанабэ умер. Странное, но почему-то Дзюнко было неприятно это слышать. Возможно, потому что она хотела бы лично расквитаться с ним за все. А возможно, потому, что тогда, в подвале... тогда, в подвале, она увидела Ватанабэ как-то иначе. Он не был таким, как другие. Тогда, уже умерев для самой себя, она вдруг разглядела что-то. Что-то в этом толстом и откровенно сумасшедшем человеке, что неожиданно сказало ей: "Глупая девчонка! А ну-ка хватит заниматься ерундой!" Вот так вдруг. Взяло и сказало: "Чтобы прочистить мозги, тебе надо умереть. Ты умерла. А теперь — пошли".

Впервые в жизни кто-то протянул ей руку и позвал за собой. "Смерть — это только начало" — сказал он. И позвал за собой. Тогда Дзюнко не успела понять, но Ватанабэ хотел, чтобы она пошла за ним. Искренне хотел ее куда-то увести. Причем не просто из подвала, где ее убили. Он хотел увести ее от чего-то неизмеримо большего. В его лаконичных фразах, в его издевательских шутках — во всем был намек на попытку дать ей понять. Понять, что пора просыпаться ото сна. И пробуждением будет смерть.

Внезапно до нее с поражающей ясностью дошла причина, по которой Сэм позволил сыну Кобаяси ее зарезать. Он хотел, чтобы она почувствовала черту, за которой кончается все. И переступила ее, слыша звук рассекаемой плоти и ощущая лезвие на горле. Он хотел, чтобы она умерла. Потому что хотел, чтобы она жила. Чтобы она жила, а он был рядом. Понимание возникло на каком-то глубоком, уходившим за грани логики, уровне ее сознания, сложившись, как головоломка, из крохотных кусочков его взгляда, его движений, его слов, интонации, выражения лица и поступков. Сэм Ватанабэ хотел, чтобы она умерла и пошла с ним.

Но зачем? Что ему нужно от нее?

— Вы убили его?

Она сама не поняла, как вырвались у нее эти слова.

— Да, — вновь обернулась к ней взявшаяся таки обеими руками за руль Анна. — Прямо у школы. А что?.. Эй, эй!

Незнакомка всмотрелась в лицо девушки, и взгляд ее посуровел.

— Не надо на меня таким волчонком глядеть, — тихим угрожающим голосом произнесла рыжая. — Он сам полез на рожон. Мог бы сразу тебя отдать. А пришлось сперва его убить. И еще одну наивную ранить.

— Из-за меня?

— Разумеется, — вновь развеселилась Анна. — Ты ведь, девочка, очень ценный товар.

— Товар?

Так вот в чем дело! Он охотился за ценным товаром! Китами почувствовала, как во рту стало кисло. А она-то разлимонилась его загадочностью. Что ж, ладно. Товар так товар.

— Еще какой товар, — кивнула Анна. — Такие детишки, как ты — они на черном рынке сейчас дороже ядерных ракет.

— Почему?

— Расскажут тебе. Потом. Однако ты действительно будешь стоить дорого — судя по данным, которые считала моя подручная техника, ты уже активирована на низшем уровне.

— Что это значит?

— Это значит, что у тебя уже есть кое-какие способности. А поработать над тобой слегка — будет больше.

— Вот как...

Все они из той же шайки, что и профессор Кобаяси. Очевидно. Это было так очевидно... Китами отвернулась от Анны и принялась с безразличием глядеть в окно. Мимо проплывали стены домов, улицы, витрины магазинов, люди. Как всегда, спешащие по своим глупым делам глупые создания. Сами создающие себе чудовищ. Таких, как она. Покупающие и продающие их, торгующие при помощи наемных убийц.

Что ж, такой конец был ожидаем. Хорошо хоть, Ватанабэ помешал сыну Кобаяси исполнить его жалкую месть. Китами было бы неприятно уйти вот так.

И тут девушка поймала себя на мысли, что совсем не думает о Люцифере. Как будто не была несколько лет дьяволопоклонницей. Странно...

Дома в окошке становились все ниже и гуще в расположении. А это могло значить только одно — они ехали на восток, к старой части города, отгороженной от обновленного и подросшего в длину и окончательно ударившегося в глянцевость мегаполиса. Они ехали в районы крохотных домишек и царству пыли, прилетавшей из-за стены.

— Как ощущения? — поинтересовался Мастер.

— Плеча не чувствую, если не шевелить — отозвалась Мегуми, покосившись на висевшую на перевязи руку. — Отличные обезболивающие.

— Что ж, отлично, — кивнул англичанин, легким толчком в спину подвинув доктора Ховера в угол. — Тогда давайте по существу.

Канзаки, вновь натянувшая милосердно оставленную не растерзанной скальпелем куртку на одно плечо и усевшаяся на соседний с Муранаки ящик, чуть бледная, но уже вполне неплохо себя чувствующая, глянула в сторону Ватанабэ. Толстяк деловито отряхивал небрежно накинутый пиджак, перепачканный кровью и грязью. На девушку он не глядел. А Риварес, все еще потиравший временами ушибленное место, и сам вжался в стенку, стараясь не попадаться обидчивому Инквизитору на глаза. Он так и норовил втереться между продолжавшими спорить учеными, якобы вслушиваясь в полемику. Однако труженики белых халатов вынуждены были умолкнуть, когда слово взял Мастер.

— Итак, — англичанин встал посреди помещения, заложив руки за спину. — Раз теперь все в сборе, и нашей раненой стало лучше, мы можем поговорить.

— Имею предложение! — вылез бестактный Риварес. — Давайте поговорим о том, что же дальше!

— Поддерживаю, — не моргнув глазом, произнес англичанин. — Дальше нам предстоит поездка в район Старого города.

Ватанабэ безмолвно поправил ворот пиджака. Он только что натянул на свой широкий торс рубашку Джойса, извлеченную из припрятанного пакета. Оказывается, молодой ученый был чистоплотен и переодевался, когда потел. Рубашка немилосердно хрустела, треща по швам и едва сходясь на Сэме, но каким-то образом не лопалась под галстуком.

— Э... — опешившим голосом отозвался Риварес. — А... Зачем, сэр?

— Я рад, что вы вспомнили о дисциплине, лейтенант, хотя и не до конца. Мы отправимся в Старый Токио, чтобы вступить в контакт с противником и освободить находящихся в плену заложников. Вас устраивает такая формулировка?

— У меня вопрос, — вклинилась Канзаки. — Откуда мы знаем, что девушку увезли именно в Старый город?

— Не только трикстеры обладают совершенными устройствами слежения вроде того, что до сих пор в вашем организме, — глянул на нее бесстрастно Мастер. — Взгляните сюда.

Он продемонстрировал всем собравшимся тот самый наладонник, что Сэм забрал у плюгавого мужичка прежде, чем они с Мегуми отправились за Китами. По крохотному дисплею бегали строчки данных.

— Нам удалось установить слежение за целью, не вводя в ее организм ничего постороннего. С помощью установленной по всему городу аппаратуры мы способны улавливать сигнал, исходящий непосредственно от... наномашин в ее теле. И показания таковы: она совсем недавно была перемещена в район Старого города, где след ее теряется, поскольку там у нас следящих устройств нет.

— Так вот зачем вам нужен был контакт с городскими службами... — едва слышно напомнил о своем существовании Муранаки. — Чтобы понаставить следящих устройств... А я-то думал, вы только спутниками можете...

— Спутниковое наблюдение не панацея. Работа была кропотливой и комплексной, но с перспективой на будущее, — не глядя на жалкую фигуру местного начальника, бросил в пространство Мастер. — Теперь мы можем отслеживать не только данную цель благодаря сети устройств. Но это не столь важно сейчас. Сейчас важнее тот факт, что похищенная девушка, которую пытались спасти Канзаки и Ватанабэ, сейчас в старом городе.

— И там же сейчас находится забытый вами парнишка из штаб-квартиры.

Сэм подал голос столь неожиданно, что Мегуми едва не испугалась. Обернувшись, она увидела, что толстяк внимательно изучает прикрепленный к стене "Доспех" и не глядит в их сторону. Так же, повернутый ко всем вполоборота, он продолжил:

— Если я знаю "альф" — а уж я-то их знаю — наш большой друг Фрэнки сейчас в старом городе, готовится к встрече с теми же ребятами, к которым Анна везет Китами.

— Ты можешь только предполагать, — отмахнулся Мастер. — Хотя да, это вариант. В общем, господа и дама, нам предстоит найти и отбить у противника заложника, возможно, двух.

— Угу... Ага... — почесал небритый подбородок Риварес. — То есть, вы хотите, чтобы мы, вот мы... — он обвел рукой всех присутствующих. — Взялись победить ту штуковину, что чуть не убила Канзаки. Ага, понятно. И еще вы говорите, что там может быть тварь, которую не смогли уничтожить все охранники нашего штаба? Классно! Мне прямо не терпится положить голову на плаху и заорать: "Рубай!"

— Ваш трусливый сарказм здесь неуместен, лейтенант, — вперил в него свои синие стекляшки Мастер. — Других вариантов у нас нет. Задействовать в нынешней ситуации наши связи в полиции и силах самообороны Японии невозможно, поскольку на это уйдет время, и будет допущена ненужная огласка. Весь город и так уже стоит на ушах. Те же из наших людей, что были задействованы на предыдущем этапе операции по выявлению противника, могут быть собраны для действий. Но к тому времени будет уже поздно. Действовать надо сейчас же, в ближайшие несколько часов.

— Трусливый, не трусливый, а помирать все равно неохота! — буркнул лейтенант. — Как мы втроем с вами и Ватанабэ будем дело делать? Канзаки ранена, а ученые и господин Муранаки — не бойцы.

— Не стоит забывать о том, что мы сумели сохранить первоначально главную цель врага, — с этими словами англичанин повел рукой в сторону "Доспехов". — Облачившись в экзоскелеты, вы сможете противостоять трикстерам.

— Кому-кому? — не понял Риварес. — И как это "вы сможете"?

— А вот так, — ответила ему со своей стороны Канзаки. — Я хоть и ранена, а биться буду.

— С твоим-то плечом?!

— Рана, к счастью, не задела ничего слишком важного, — вступился за боеспособность Мегуми Мастер. — Зафиксировав с помощью систем "Доспеха" раненое плечо, лейтенант Канзаки может оказать вам поддержку.

— Ага, ага... — скептически настроенный Риварес не сдавался. — А вы-то сами что будете делать?

— Если вкратце: пока вы будете отвлекать внимание противника открытым боевым столкновением, мы с Ватанабэ, обладая большей подвижностью и незаметностью, доберемся до заложника или заложников, и, освободив их, поможем вам.

— Угу, все просто, — сморщился лейтенант. — Гениальности только не ви...

— Лейтенант! — Мастер, похоже, потерял терпение. — Вы не на студенческой вечеринке. Я не вношу предложение, а озвучиваю приказ. Даже чрезвычайная ситуация вроде нынешней не позволяет критиковать и отказываться исполнять приказы. Тем более, что немедленное выполнение данного задания смягчит начальственный гнев и позволит избежать множественных неприятностей, вызванных разрушением штаб-квартиры.

— Х-м-м-мп-ф-ф! — выразил покорность воле большой шишки Риварес, прислонившись к стенке.

— Подробности мы обсудим на месте, — резюмировал Мастер, оборачиваясь к Сэму. — Ты поведешь.

— Ладно, — лаконично отозвался Ватанабэ и шагнул к выходу.

— Можно мне в кабину?

Вопрос Канзаки прозвучал весьма неожиданно. Даже для нее самой. Просто, на краткий миг обратив взгляд в спину Сэму, девушка вдруг кое-что вспомнила.

— Хм... — если бы существовала хоть малейшая вероятность того, что у Мастера в голове имеется рычажок обескураженности, кто-то дернул его со всей силы. Правда, до окружающих донесся лишь тишайший отголосок. — А вы уверены? С вашим ранением будет намного удобнее оставаться здесь.

— Не беспокойтесь, сэр, — ответила она. — В кабине мне будет удобнее.

— Посиди тут, — ступивший на подножку Ватанабэ замер и обернулся к коллеге. — Уступи даме место.

— Хм, — снова среагировал на дерганье рычажка англичанин. — Что ж, как хотите.

Забравшись на место водителя, Сэм повернул ключ зажигания и завел грузовик. С другой стороны, оберегая раненое плечо, в кабину забиралась Мегуми. Усевшись на сиденье, она здоровой рукой захлопнула дверцу. Кабина оказалась довольно просторной и широкой, освещенной встроенной в потолок лампой, испускавшей желтоватый свет на сиденья и приборную доску, едва различимую в наступивших сумерках.

Ватанабэ тронул машину с места. Грузовик, солидно порыкивая, выбрался на проезжую часть, оставив перегороженный им въезд в проулок позади вместе с ворованным мотоциклом. Они оказались на оживленных токийских улицах, кишащих японцами как тараканами даже сейчас. Двигаясь по проезжей части подобно крейсеру в окружении катерков-легковушек, грузовик под управлением Сэма двигался на восток.

— Итак? — начал разговор мужчина, остановившись перед очередным светофором. На девушку он не смотрел, устремив взгляд на дорогу.

— Я все еще жду ответов на вои вопросы, — попытавшись расслабиться на неожиданно мягком сиденье, Канзаки повернула голову в сторону собеседника. — К которым успели добавиться новые.

— Ну, давайте по порядку.

— Что на самом деле за твари эти трикстеры?

— У! — усмехнулся уголком рта Сэм, на которого словно напала лихорадка мрачности. — Хороший вопрос. Однако просто так на него не ответить. Так что копайте себе могилу, Канзаки-сан, я вам сейчас буду раскрывать немалые секреты. Трикстеры — побочный продукт использования той субстанции, которую мы вам ранее описали как наномашины. На самом деле этот термин был лишь удобным ярлыком. Мы до сих пор точно не знаем, что же это такое на самом деле. Мы только знаем, что некая субстанция, названная нашими учеными банальным именем "DQD175", сохранилась в разных уголках планеты в законсервированном виде. Сохранилась с давних, очень давних времен. Свидетельства ее существования были найдены в манускриптах дохристианской эпохи, где вещество неоднократно именовалось "слезами пророков". Не спрашивайте про подробности, я в этом ни черта не соображаю. Знаю только, что Умберто Эко обзавидовался бы. Только все это держалось в секрете. Некие молодые исследователи прорвались со своей сенсацией в узкие круги посвященных, неожиданно заинтересовавшихся вопросом. Сперва рассказы об этом веществе приняли за обычные маловразумительные элементы религиозных ересей, особенно в этом усердствовали христианские исследователи, накинувшиеся на концепцию крови христовой как аллюзии к DQD175. И еще было множество насмешек, да. Ведь некая манна небесная — это звучит смешно, не находите? Но все же, скрепя сердце, церковники дали добро на поиски, надеясь, что исследователи просто выставят себя на посмешище, и этим все кончится. Однако поиски увенчались успехом. Сумели выделить нужную субстанцию, которая оказалась непонятным образом законсервированной.