Точки бифуркации

— Хочешь ещё один Александровский парк в Одессе создать? Вообще, я не против, но ты такими эскападами нашего уважаемого Николая Владимировича Мезенцева в гроб вгонишь.

— А мы и его с собой возьмём, пусть внезапную инспекцию в тех краях проведёт.

— Ну ежели так, согласен!

— Кстати, сейчас он будет в кабинете.

— Ты что провидец?

— Гораздо лучше. Подойди сюда, ближе к столу

Слегка неуклюже, чуть раскачиваясь, Константин Николаевич поднялся со своего места и заглянул в торец стола, на который ему указал брат.

— Что это у тебя? Прямо новогоднее чудо-древо!

— Это презент Давыдова. У дежурного адъютанта такое же чудо. Под каждым огоньком и кнопочкой фамилия указана. Он нажимает на кнопку, а я уже знаю кто в приёмной отирается. Пять рядов по десять кнопок, все остальные в очередь или ещё куда подальше.

— Сейчас нажмем "Мезенцева" и в приёмной поймут, что я его жду.

— Простенько, но со вкусом. Надо будет и мне такую штуку Алексею Павловичу заказать

— Сначала мне проставишься, с тебя коньяк, братец.

— Ну и жадина ты стал, Сашка! В детстве ты таким не был.

— Всё течёт, всё меняется.

Братская шутливая пикировка была прервана появлением "главжандарма". Потом последовала процедура приветствий, а после доклад по делу.

— Ваше Величество, пропажи нашлись. Сейчас они размещены в гостинице "Лондонская" в Одессе. Выходы и входы, а также окна — под наблюдением моих людей. Больше ребята никуда не сбегут!

— Уже знаю. Только что телеграмму Бутакова зачитывали. Но ты молодец! Что в папке принёс?

— Ваше Величество, это труды социалиста Маркса, которые стоит рекомендовать к изданию на нашей территории. Более того, даже к неявному поощрительному распространению!

— Николай Владимирович, ты не заболел часом?

— Никак нет, Ваше Величество, разрешите зачесть несколько абзацев.

— Ну давай, только покороче, времени у нас мало.

Движением фокусника, который из чёрного цилиндра вытаскивает белого кролика, Мезенцев достал гранки брошюр, подготовленные к печати. Сосредоточился и начал чтение:

"Верная своей азиатской системе наглых жульнических приемчиков, играет Россия легковерием цивилизованных стран... Надеясь на трусость и ослепление Западных держав, она старается сразу запугать Европу, выдвигая на первом этапе хамские, абсурдные требования, с тем чтобы на втором этапе "благородно" отступиться от части этих требований и "пойти на компромисс", получив ровно столько, сколько и требовалось. Русский медведь способен на все, если он думает, что другие звери в лесу ни на что не способны...

Возникла небольшая пауза, которая была воспринята как одобрение и Николай Владимирович продолжил:

"Балканы, эта великолепная территория, имеет несчастье быть населённой конгломератом различных рас и национальностей, о которых трудно сказать, какая из них наиболее способна к прогрессу и цивилизации"..........

* * *

*

"У Европы только одна альтернатива: либо подчиниться варварскому игу славян, либо окончательно разрушить центр этой враждебной силы — Россию"...........

* * *

*

"Кронштадт и Петербург необходимо уничтожить... Без Одессы, Кронштадта, Риги и Севастополя с эмансипированной Финляндией и враждебной армией у врат столицы... что будет с Россией? Гигант без рук, без глаз, могущий только пытаться поразить своих противников слепым весом"........

* * *

*

— Стоп, достаточно! Там что всё в таком же духе? Так этому просто не поверят.

— Ваше Величество, на левом развороте страницы представлен оригинал текста на немецком, а на правом, для тех кто немецким владеет не вполне, аналогичный текст уже на русском. Кроме того, указано название работы, издатель, год издания и библиотеки в фондах которых имеются данные работы.

— У нас половина населения вообще читать не умеет, как они ознакомятся?

— Министр образования в счёт частичной оплаты за обучение отправит студентов по небольшим городкам и крупным сёлам, а позже эта информация о "главном социалисте" сама расползётся по империи.

— У тебя по линии Макиавелли никого в роду не было?

— Да нет! По материнской линии мы в родстве с генералиссимусом Суворовым, ну а про Зубовых Вы и сами всё знаете.

— Ладно, это я пошутил. Константин, а как тебе сей опус?

— Думаю, должно сработать. Во всяком случае, какое-то время может послужить мулетой для наших либералов!

— Ну, услужил — удружил, Николай Владимирович!

Государь глянул на довольное лицо начальника СБ и задал вопрос.

— Вижу это ещё не всё! Докладывай, что ещё твои орлы "нарыли"!

— Прошу разрешения расположить документы на большом столе.

— Располагайся, если тебе так удобней будет.

Мезенцев развернул на столе какое-то подобие карт, на которых чётко просматривались две псевдо параллельные лини красного и синего цветов.

— Это линии минных заграждений в Финском заливе времён Крымской войны. Красная ломанная линия это гальванические мины Якоби. Синяя линия, которая в большинстве мест повторяет контуры красной, это ударные мины Нобеля.

Константин Николаевич, как один из главных участников, глянул на изображённое и подтвердил изложенное главой службы безопасности.

— Да, в общих чертах так и было. Точно уже конечно не упомню, но где-то так. К чему всё это?

— Ударная мина Нобеля содержала четыре фунта чёрного пороха. Толщина борта фрегата полтора фута, на линейных кораблях вдвое больше. Сможет ли рядом находящийся заряд в четыре фунта пороха пробить такой борт?

— Стоп! Дай подумать.... Ты предполагаешь, что "синие мины" просто сигнализировали о том, что дальше идти опасно и надо поворотить?

— Да, Ваше Высочество, именно так и предполагает мой специалист — минный офицер, который и составил эти схемы.

Эту беседу неожиданно прервал Александр II, который очень внимательно смотрел на представленные карты и о чём-то про себя размышлял.

— Так, Николай Владимирович, подготовь полное досье на этого типа. Не забудь ещё разобраться в истории со скорострелками Барановского, которые он пытался "зажать". Скобелев весьма высоко о них отзывается. Тут что-то нечисто! Пока с этим всё, надо в Одессу собираться!

— Когда выезжаем?

— Сейчас отправлю фельдъегеря с распоряжением и вечером как стемнеет отправимся.

— Ваше Величество, каковы будут мои действия?

— Возьми своих людей из команды "сорви голов" и к двадцати двум будьте готовы к отправке. Для всех непосвящённых — это только ты и твоя команда едет, о нас раньше времени никому знать не надо.

— Слушаюсь, Ваше Величество!

— Да, вот ещё, в Киеве отправишь телеграмму Новосельскому в Одессу о том, что вечером прибудет литерный, не указывая о нашем в нём присутствии. Пусть встречает без свиты.

— Действуй! Можешь идти. — Константин, а мы пока подумаем, как награждать твоих моряков!

Кильос — пригород Константинополя

Штаб фельдмаршала Барятинского

Июль 1877 года

Александр Иванович, убедившись что в кабинете никого нет, перекрестился на икону в красном углу и вскрыл "особый" конверт, вручённый императором ещё в Петербурге. Прочёл, ещё раз прочёл и надолго задумался. Впрочем, думал он уже не столько о содержимом конверта, а о том, как лучше исполнить повеление монарха, в нём содержащееся.

В 1876 году военное министерство империи, учитывая опыт Франко-Прусской войны 1871года, наконец-то решило обзавестись собственными механическими тягачами. Было закуплено 12 паровых тягачей: два российских марки "Мальцов" и десять английских — шесть марки "Авелинг и Портер", один "Фоулер" и три марки "Клейтон" (производства фирмы "Клейтон и Шуттльворт") со "всеми необходимыми принадлежностями".

Дорожные паровозы, построенные в Англии, имели 18-20 сильную паровую машину. Их ведущие колеса были диаметром в пять футов, оснащённые железными ободами шириною в 15 дюймов с натянутыми на них каучуковыми шинами шириной в 13 и толщиной в 5 дюймов, на них приходилась основная нагрузка. Спереди располагалось двойное колесо диаметром всего в два с половиной фута, которое служило, как говорилось в наставлении, для "управления ходом локомотива".

Вместе с ними для обучения русских специалистов прибыл механик Смит. По специальному приказу для работы на новой технике было отобрано 24 нижних чина из мастеровых. Все они успешно прошли обучение и приняли диковинные сухопутные поезда в свои руки.

За все время боевых действий — с 28 апреля 1877 по настоящее время сухопутные паровики перевезли 258 025 пудов разнообразных грузов и сберегли военным немало средств.

Хорошо поработавшие машины, но для выполнения указанного в приказе они не совсем подходили. Мала, слишком мала мощность паровика. Оставались ещё два тягача, изготовленные на заводе отставного генерала Сергея Ивановича Мальцева под Брянском. Не те, что получили в прошлом году, а только что пришедшие по морю и разгруженные прямо на пляж Кильоса.

По хорошо проверенным слухам, как сказал ему Дмитрий Милютин, к проекту их создания имел отношение чуть ли не сам Помазанник Божий или кто-то из его ближайших родственников. Для принятия окончательного решения оставалось только испытать новинку да глянуть на неё своими глазами. Последовала команда адъютанту:

— Вызовите мне поручика Квалишевского Александра Ивановича из 3-го саперного!

Не прошло и четверти часа, как в районе ограждения штаба главнокомандующего послышались не уставные возгласы, перекрываемые шумом какого-то механизма. Потом всё стихло, а ещё через несколько минут адъютант командующего доложил:

— Ваше сиятельство, вызванный поручик прибыл, но возможно стоит его принять во дворе.

Князь Барятинский был весьма умён и достаточно демократичен, он быстро сообразил, что поручик прибыл не один, а вероятнее всего с новым образцом от генерала Мальцова. — Тем лучше, тем лучше. Сам своими глазами увижу это чудо техники.

Раздавшееся уставное приветствие было прервано взмахом руки фельдмаршала. Он обошёл вытянувшихся по стойке смирно двух сапёров, от которых шёл стойкий дух нефти или какого-то новомодного фотогена и произнёс:

— Докладывайте, что это и что оно может?!

Сделав положенный по уставу шаг вперёд, поручик Квалишевский начал чёткий доклад:

— Ваше сиятельство, перед вами новая продукция завода генерала Мальцова, прибывшая к нам для войсковых испытаний. Функционально это рутьер или иначе — сухопутный паровоз. Машина оснащена двигателем Тверского, мощностью 35 лошадиных сил и способна развивать скорость до 20 верст в час. Благодаря усовершенствованному нефтяному котлу Шпаковского рутьер не требует кочегаров, а для управления достаточно одного водителя.

— Так почему же вас двое?

— Мы проводили пробный испытательный пробег вдоль побережья, когда был получен ваш приказ. Оставлять подчинённого в одиночестве на пока враждебном берегу мне показалось неразумным.

— Так, так, а зачем такие большие да ещё сдвоенные колёса?

— Такая конструкция принята для уменьшения давления на грунт, что весьма способствует повышенной проходимости машины. Мы испытывали её на песчаных пляжах Кильоса и ни разу, даже преодолевая подъемы, не застряли.

— Где же мы возьмём топливо для вашего рутьера? Нефть вблизи не значится.

— Транспортное судно, доставившее эти машины, имело на борту полста пятидесяти галонных бочек с нефтью. Бочки разгружены в отдельном охраняемом капонире, этого должно хватить надолго.

— Что это за украшение из множества медных трубок, установленное впереди?

— Это радиатор — воздушный охладитель, предназначенный для конденсации отработанного пара, поступающего от двигателя Тверского. Благодаря этому устройству на сто вёрст пути требуется доливать всего пять, шесть литров воды для компенсации паровых утечек.

— Какой груз может буксировать эта машина?

— Ваше сиятельство, всё зависит от состояния грунтов или дорог по которым надо осуществлять транспортировку. На твёрдых грунтах вполне возможно буксировать до семисот пудов со скоростью более десяти верст в час.

— Изрядно, изрядно. Вот что, поручик, вечером к 19-00 наведайтесь в штаб для получения приказа. Ваше командование будет предупреждено.

— Слушаюсь, ваше сиятельство!

Вернувшись к себе, Александр Иванович Барятинский распорядился вызвать вольноопределяющегося Павла Михайловича Голубицкого. Прибывшего в штаб молодого человека провели в кабинет фельдмаршала. После короткого приветствия прозвучал вопрос.

— Готово ли ваше устройство к работе, господин Голубицкий?

— Так точно, ваше сиятельство! Люди и модернизированные аппараты Филиппа Райса под названием "телефон" проверены и готовы к работе.

— Кто такой это Райс?

— Ваше сиятельство, Филипп Райс (Philipp Reis) — немец, еще в 1863 году успешно испытал аппарат под названием "телефон" с возможностью приема и передачи голоса на расстоянии. Однако результаты этого эксперимента не разглашались, полагают, что инициатором сокрытия был британский бизнесмен сэр Фрэнк Джилл (Frank Gill).

— Ты смотри! И здесь англичане подгадить успели! На какое расстояние оно способно обеспечить устойчивую связь?

— Всё зависит от состояния кабеля, но две версты могу гарантировать.

— Хорошо, готовьтесь, готовьте людей и оборудование. Завтра рано утром вас и всё необходимое доставят на место, откуда с помощью телефона необходимо будет корректировать огонь артбатареи. — Пожелания, вопросы?

— Особых пожеланий нет, но крайне важно обеспечить надзор за целостностью кабеля по всей длине линии.

— Это не сложно обеспечить, вам в помощь будет выделено отделение минных гальванёров, имеющее опыт крепостных минных заграждений.

— Благодарю вас, ваше сиятельство! Больше вопросов не имею.

— Желаю удачи! До свидания.

Было уже далеко за полночь, когда, отдав последнее распоряжение, главнокомандующий русских войск позволил себе расслабиться. В подготовленном плане наступления на Константинополь не хватало "вишенки на торте", теперь, после вскрытия государева конверта, всё стало на свои места. Сигналом к наступлению послужат залпы новых гаубиц, которые выпустят по двадцать снарядов на ствол по заданному квадрату. Все остальные роли остаются без изменений. Послезавтра, послезавтра начало! Начнём ближе к утру, хотя уже наверное завтра, сегодня-то уже давно наступило. Всё, пора отдыхать.

Тоже самое время, 1877 год.

Константинополь,

Инглиз Сарайы, район Пера

В Английском дворце или Инглиз Сарайы, так называли здание посольства Великобритании в стамбульском районе Пера, или в глазах правоверных мусульман "город неверных", сэр Генри Эллиот распекал полковника английской разведки Роберта Хоума.