Вечер черных звезд

— Они тебя не знают, поэтому боятся, — сказал голос из соседней комнаты, в которую вела настежь распахнутая арочная дверь. — Им нужно время, чтобы привыкнуть.

Ит обернулся. Рауф стоял на пороге, и приветливо, хотя и немного настороженно смотрел на него. Высокий, много больше двух метров, худой, как скелет, волосы (не шерсть, а именно волосы) длинные, угольно-черные, забраны в аккуратный хвост. Линялые зеленые глаза, едва заметная и чуть виноватая улыбка. Одет в сильно потрепанные черные штаны и в белую рубашку с золотой вставкой на левом рукаве. Как ни старался Ит, он так и не сумел найти в облике этого рауф ничего чуждого или неестественного, наоборот, в нём было что-то, бесконечно к себе располагающее.

— Моя жена всегда кормила птиц. Каждое утро. Ее больше нет, но... птицы же в этом не виноваты, — объяснил рауф. — Они много лет прилетали сюда, зачем же их разочаровывать? Правда?

— Правда, — кивнул Ит. — Прости... я плохо запомнил ночью... ты — Фэб?

— Удивительно, что ты вообще хоть что-то запомнил, — вздохнул рауф. — Ты, наверное, есть хочешь?

Ит кивнул. Хочешь? Да не то слово! Свою руку готов сгрызть...

— Надевай рубашку, и иди на кухню. Я даже не смотрел, что там Атон нам приволок.

Еды оказалось не очень много, но на двоих хватило. Серый хлеб, белый пресный сыр, пакет сушеных фруктов, и две отдельно запакованные порции вареных овощей. Не густо...

— От щедрот Эрсай, — пробормотал Фэб с набитым ртом. — Прости, но у меня вообще никакой еды нет. Давно уже.

— Почему? — спросил Ит. Абсурдность ситуации забавляла и одновременно настораживала.

— Ну, понимаешь... — Фэб замялся. — У меня погибли все. И Сэфес, и жена. А я... я не хотел жить.

Ит замер. То, как рауф произнес эти простые слова, ударило, как током. "Не хотел жить" — на самом деле было оправданием смерти. Или решением. Или даже констатацией этого решения. Вот так, просто. Просто и буднично.

— И ты... — у Ита глаза полезли на лоб.

— Ну да. Я похоронил жену. Моих Сэфес не нашли, вернулся только корабль. И я остался тут. Я ждал. Когда всё кончится и для меня тоже. Потому что из живых ждать мне было больше некого.

Ит молча смотрел на рауф, ожидая продолжения.

— Я ничего не делал. Не ел, почти не спал. Молился, иногда пил воду. Кормил птиц. А вчера на мой терминал вдруг пришел вызов, вернее, приказ, его отдал Атон.

— Эрсай? — спросил Ит. Фэб кивнул.

— Да. Приказ — лететь в степь, где сел ваш катер. Остальное ты знаешь.

— А твоя жена, она была...

— Она была гермо, разумеется. Ее звали Гира. Она погибла во время реакции, потому что, не сказав мне, взяла на себя участок Сети одного из экипажей, который в тот момент был на отдыхе. Она часто так поступала, — Фэб вздохнул. — Постоянно пыталась всем помочь. Всех любила. И поплатилась за это... жизнью.

— Ты любил ее? — спросил Ит, хотя ответ и так был очевиден.

— Любил? — Фэб слабо улыбнулся. — Я ею жил. Дышал ею. Она была для меня — всё. И до вчерашнего дня я считал, что...

— До вчерашнего дня? — переспросил Ит.

— Можно, я попробую объяснить? — Фэб отложил вилку, выпрямился, и печально и строго посмотрел на Ита. — То, что случилось... это очень большая ответственность. Да, то, что произошло, инициировали не мы с тобой, это произошло в силу обстоятельств, отнюдь не по доброй воле, но... как бы то ни было, я теперь за тебя отвечаю. Подожди, не перебивай, пожалуйста. Если ты хочешь уйти — уходи. Я не вправе тебя удерживать.

— А если я уйду, ты умрешь, — подытожил Ит. — Как ты сказал, зовут этого Эрсай?

— Атон, — тихо ответил Фэб.

— Встречу — убью, — пообещал Ит.

— Не стоит, — примирительно вздохнул рауф. — Инициировал не он.

— Да, это верно, — Ит задумчиво посмотрел на Фэба. — Скажи, а о какой ответственности ты говоришь? Что это значит? По-моему, мы не понимаем друг друга.

— По-моему, тоже. Ит, для начала — без твоего согласия я в жизни не прикоснусь к тебе даже пальцем, клянусь. И даже если ты сам об этом попросишь, я трижды подумаю, согласиться или отказать. Я говорю об ответственности совсем иного рода. Атон сказал, что у вас ничего нет, и идти вам, по сути дела, тоже некуда. Подожди, дай я скажу, пожалуйста. Я понимаю, что вы с делами еще явно не закончили...

Ит кивнул, и предупреждающе поднял руку.

— Фэб, теперь ты подожди, — попросил он. Снова на волю выходило то бесконечно старое и уставшее существо. — Подожди. Я уже понял, что ты можешь сказать очень много разных и правильных слов. И все они будут отчасти правдой. Но, может быть, ты всё-таки не будешь их говорить, а скажешь одну правду, зато настоящую?

Фэб потрясенно уставился на него.

— Как ты понял?

— Я не знаю, — горько сказал Ит. — Просто понял, видимо.

— У тебя на спине...

— И ты про этот чертов шрам?!

— Нет. У тебя... дорожка от шеи до лопаток, такая же, как была у Гиры, — с усилием выговорил Фэб.

— Что? — Ит явно растерялся.

— Ну, дорожка... это бывает у гермо, довольно редко... дорожка из волосков...

Ит завел руку за голову, пощупал шею. Брови его удивленно поднялись.

— Да, действительно. Я и не замечал никогда. А что еще?

— Это всё, — ответил Встречающий, и опустил голову.

Ит молчал. Он смотрел на Фэба, и вдруг вспомнил Террану — и то, как один Сэфес держал на руках труп второго. В голове словно что-то щёлкнуло, и картинка начала складываться воедино с невероятной скоростью.

— Фэб, — медленно начал он. — Я понял... этот Атон, он не меня, он тебя спасал... Слышишь? Он не просто так привел тебя ко мне!

— Почему? — безучастно спросил тот.

— Потому, что тела твоего экипажа находятся сейчас на секторальной станции, — выпалил Ит. — А привел он меня потому, что я был одним из тех, кто пытался спасти твой экипаж... мы пришли слишком поздно, к сожалению, но... ты хотя бы сможешь похоронить их, как положено. И еще — я знаю, кто их убил.

Фэб резко поднял голову. Выражение на его лице было не разобрать, но Ит понял — эта правда была единственно верной, и не сказать ее, скрыть, утаить было бы просто низко. Рауф сидел неподвижно, глядя в одну точку перед собой, словно в оцепенении. Ит встал, подошел к нему, и сильно тряхнул за плечи.

— Послушай меня, — попросил он.

— Что? — с трудом опомнился рауф.

— Послушай меня, — повторил Ит. — Мы останемся... насколько это потом будет возможно. Не думаю, чтобы Скрипач против этого возражал. Если серьезно, то идти нам с ним действительно некуда. Потом... думаю, нам разрешат...

— Я пойду с вами, — ровно сказал Фэб. — Я похороню экипаж, и пойду с вами — если вы уходите.

— Но...

— Ты, вероятно, в курсе — Встречающим запрещено сейчас покидать Орин. Но, Ит, я не Встречающий. Больше — не Встречающий. И поэтому правил для меня больше нет.

Ит вздохнул.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — заметил он. — Как-то это всё слишком уж неожиданно.

— Ладно, время еще есть, — отмахнулся Фэб. — Несколько дней точно есть, тем более, что... — он осёкся. — Слушай, а можно...

— Можно — что? — не понял Ит.

— Посмотреть... еще раз.

— На дорожку? — обреченно спросил Ит.

Фэб кивнул.

Ит молча снял рубашку и повернулся спиной. Секунду спустя он почувствовал, как между лопаток легла лёгкая узкая ладонь — едва касаясь. Ит замер. От ладони волнами исходило тепло, ровное и ласковое, от которого хотелось закрыть глаза, заснуть, уйти в самую глубину этого тепла, и...

Ладонь исчезла.

— Прости. Мне сказали, что ты устал, но не сказали, насколько, — медленно проговорил Встречающий. — Иди, ложись.

Ит потряс головой, отгоняя сонную одурь, кое-как надел, не застегивая, рубашку, и снова сел напротив Фэба.

— Подожди, — попросил он. — Если я правильно догадываюсь, к Скрипачу меня сейчас не пустят, — Фэб кивнул. — Про остальных и говорить нечего. Но я могу хотя бы связаться с Ри? Прости, но мне тяжело из-за того, что я ничего не знаю.

— Думаю, можешь, — ответил рауф. — Давай так. Сейчас поговоришь, потом ляжешь, а я в это время смотаюсь в учебный центр за едой. Добрейший Атон, будь он проклят всеми, привез нам поесть ровно на один раз. И я догадываюсь, почему.

— Почему?

— Ит, я полтора месяца вообще отсюда не выходил. До ее могилы, и обратно. То, что произошло... боюсь, ты не поймешь это так же, как понимаю я. Еще неизвестно, кто кого спас, ты прав. Кто, кого, и от чего. Но есть нам с тобой всё-таки что-то надо.

* * *

Ри откликнулся практически мгновенно, стоило Иту вывести визуал детектора. Он был явно на взводе, и, не здороваясь, заорал:

— Где тебя носит, урод проклятый?! Я тут чуть с ума не сошел — вызываю его, вызываю, а он не отвечает! А инфосеть вообще пишет, что детектор заблокирован! Мало того, что наши все...

— Ри, не надо так орать, — попросил Ит.

— Так что с тобой случилось?

— Дьявол, — просто ответил Ит. — Он меня всё-таки достал.

— Блин... когда?!

— Когда я выводил катер. Если точнее, еще до собак. Они его, видимо, и отсекли. Ты обратил внимание на то, когда исчезло воздействие?

— Мне было не до того. Если помнишь, у меня на руках было три полутрупа, а Дашка была сильно занята, собирая с пола то, во что превращался Скрипач.

— Ты сам-то как?

— Да нормально, — отмахнулся Ри. — Чего мне сделается. Подлечили, выспался, пожрал, и пошел стращать местных Бардов. Я сейчас у них, кстати. Тут база. Только я тут долго не выдержу — эти придурки постоянно что-то играют. Чуть не всём подряд. И поют. Нет, с одной стороны мне это нравится, — признался он, — но с другой... Вот сейчас, например. Вышел на улицу, иду к местному начальству. Навстречу — три девчонки. На вид лет по шестнадцать, не больше. Идут и поют. На три голоса. То вместе, то отдельно. Ит, ты не поверишь, но это они так разговаривали!!!

Ит усмехнулся.

— У тебя какие-то новости по делу есть? — спросил он. — Я еще не совсем... того... Ри, извини, я сейчас ненадолго вышел поговорить.

— Есть, — разом посерьезнел тот. — Таенна я видел. Ит, лучше бы я его не видел. Я видел то, что видела Даша, она сама так сказала.

— А где она?

— Со Скрипачом, естественно, сейчас почти все там. Ну, вот. Таенн... Ит, это жуть кошмарная. Скелет, обтянутый кожей, и глазищи на пол лица. Но он хоть дышит сам. Сэфес, говорят, еще хуже. Как только сняли информацию... словом, я понял, что одновременно с ней полностью ушел тот морок, который делал их пусть условно, но живыми.

— Но хоть какой-то прогноз есть? — с тревогой спросил Ит.

— Есть, конечно. Говорят, что где-то за неделю их подлечат, но до того, чтобы начать работать, им еще черти сколько придется лечиться и восстанавливаться. Со Скрипачом и то проще, но только потому, что он-то не Контролирующий...

— Ясно, — кивнул Ит. — Вот за это спасибо, Ри. А то, знаешь, у меня на душе было, мягко говоря, неспокойно.

— Ит, с тобой уже говорила Эдри?

— Пока нет. А кто это?

— Координатор планеты. Со мной она связалась, и попросила завтра быть там, где мы оставили катер. Я так понял, что тебя и Скрипача это тоже касается.

— Думаешь, его завтра выпустят? — с надеждой спросил Ит.

— Не думаю, а знаю. Она мне это так прямо и сказала, — ответил Ри. — Тут народ очень занят, и его секунды лишней не продержат, не сомневайся. Меня, знаешь, больше волнует другое — когда нам разрешал отсюда выйти.

— То есть? — не понял Ит.

— Ну, во-первых, мы должны доставить Дашу домой, — принялся перечислять Ри. — Во-вторых, один такой Скрипач клятвенно обещал, что вернет кое-кому душу, причем обещал он это мне лично. И, в-третьих, у меня есть горячее желание принять участие в одной небольшой боевой операции, в которой, как я надеюсь, я всё-таки оторву голову одной твари, которая...

— Ри, погоди. Я как раз хотел сказать... вернее, хотел тебя познакомить. Это Фэб, он раньше был Встречающим. Он пойдет с нами, если ты не возражаешь.

Ри присвистнул.

— Подожди, это еще не всё. На станции находятся тела... Ри, это его экипаж. Я сейчас не в состоянии, поэтому приходится просить тебя — свяжись с искином, пусть отправит на планету модуль. Фэб хотел...

— Я бы хотел похоронить своих, прежде чем уйти, — тихо закончил Фэб. — Если, конечно, вы позволите мне составить вам компанию.

Ри с легким недоверием посмотрел на высокого рауф. Нахмурился.

— Но ведь... подожди, ведь Даша и Таенн говорили, что...

— Ты забыл, а я уже сказал. Меня достал дьявол, Ри. Можно я объясню тебе, что именно он со мной сделал, в другой раз?

— О, Боже... — прошептал пилот. — Ит, прости. Мне и в голову не пришло, что...

— Всё в порядке, — твёрдо сказал Ит. — Не так это страшно, как мне пытались внушить все, в том числе Даша. Возможно, где-то еще всё сложилось бы несколько иначе, но... В общем, всё в порядке, Ри. И закроем эту тему. Лучше всего сейчас сделай то, о чем я тебя попросил. Поверь, для Фэба это очень важно.

— Хорошо, — согласился Ри. — Но это — завтра, так?

Ит глянул на Фэба. Тот кивнул.

— Завтра, — подтвердил Ит. — Всё, пойду я спать. Искину привет передай. До связи.

Ри кивнул. Визуал растаял. Ит снова повернулся к Фэбу.

— Я всё правильно сделал? — спросил он.

Фэб через силу улыбнулся.

* * *

Поздним вечером они вместе лежали на широкой кровати всё в той же комнате, и разговаривали. Причина оказалась более чем тривиальной — второй кровати в доме попросту не было. Сначала, конечно, была долгая игра в реверансы — Ит убеждал Фэба лечь на кровать, а сам хотел лечь на пол, а Фэб возражал, что сам ляжет на пол, потому что Иту перед завтрашними разговорами нужно нормально выспаться. Препирались они довольно долго. Первым опомнился Ит.

— Слушай, а о чем мы, собственно, спорим? — спросил он. — На этой твоей кровати втроем потеряться можно, не то, что вдвоем.

— Мне кажется, что ты будешь меня стесняться, и...

— А мне кажется, что не буду. Мы со Скрипачом ночуем вместе уже долго, и никто никого не стесняется.

— Ит, клянусь, мне действительно...

-... ничего в тебе не интересно, кроме дорожки на шее? Не верю. Лукавишь.

— Сейчас — нет. Сейчас — не лукавлю.

— Вот в это — верю. Про сейчас.

Фэб засмеялся.

— Ит... я знаю, что это звучит, наверное, как полный бред, но ты... ты что-то со мной сделал. Может быть, ты сам не понял, что именно. Ты очень сильный, и еще у тебя есть...

— Дорожка на шее. Фэб, я не знаю, сильный я или нет, но я устал, и мне хочется спать. Давай ложиться, а? — попросил Ит. — Что же до того, боюсь я тебя или нет... Знаешь, последние несколько месяцев я жил совсем не так, как меня учили жить, и видел такое, от чего другому впору сойти с ума. В меня стреляли, я дрался, меня убивали, и сам я был готов убивать... знаешь, да, когда мне совсем недавно объяснили, кто я есть, я сначала возмутился и подумал, что никогда в жизни, но сейчас... Сейчас я спокойно сниму рубашку, и разрешу тебе трогать эту дорожку сколько угодно, потому что хуже от этого точно никому не будет. Будет только лучше — тебе. А тебе я должен — ты очень помог мне, причем в том, о чем я до этого предпочитал даже не думать.